Рано утром она проснулась от очередных нападок матери:
– Так что, мы едем в лагерь к твоему племяннику? Ты же хотела, чтобы нас Лёша туда свозил, а за всю неделю так и не съездили.
Надя вспомнила об их давнишнем разговоре и своём обещании и решила, что сейчас позвонит лучше Саше и поедет с ним, но, не успев до конца всё продумать, услышала от матери:
– Или ты со своим новым ухажёром теперь будешь кататься? Уже все соседи мне позвонили и сказали, что твоя Надя вчера на иномарке с бандитом приехала.
Надя засмеялась, понимая, что начались слухи, и сюда бы сейчас Сашу, чтобы он поставил всех на место. Но он, может, со всеми и справится, но только не с её матерью. И уж тем более не надо его просить везти их в лагерь к племяннику после сложившегося впечатления о нём у матери.
– Ну кто все? Одна дура завистливая какая-то…
Мать схватила её за волосы и стала ругать, чтобы она больше никогда так не высказывалась о её знакомых, но Надя продолжала придираться, пока её снова не довели до слёз.
– На, звони Лёше, – кинула ей трубку мать.
Надя еле успокоилась, собралась с мыслями, взглянула на нежные розы на подоконнике, подошла к ним и разревелась. «Где же он, когда так нужен? Я бы убежала с ним, но это будет безрассудно. Я просто хочу, чтобы он меня спас. А он хочет, чтобы я его любила. А я не могу любить. Не умею. Мне нужно выйти замуж за того, кто будет богат, кто заберёт меня к себе из этого кошмара, чтобы я хотя бы доучилась и чтобы мама приняла моего избранника. А она никого не видит, кроме Лёши. Какой ужас! А я так хочу, чтобы меня наконец-то любили и я научилась любить такого человека!»
Она вытерла слёзы и набрала телефон Лёши. Он сразу взял трубку.
– Ты где пропала-то? – встревоженно сказал он.
– И ты туда же…
– А кто ещё?
– Мне уже мама с утра испортила настроение.
– Может, это ты ей испортила? – засмеялся Лёша, считая мать приятной женщиной.
– Да иди ты, – хотела бросить в отчаянии она трубку.
– Подожди, подожди. Ты сегодня идёшь к Жене на день рождения? – напомнил он.
– К какому? – не понимала Надя, о ком идёт речь, после психологической атаки матери.
– К моей сестре, – напомнил он.
– Нет, – спокойно ответила Надя. – Мама попросила свозить её в лагерь к племяннику, я теперь думаю, как это сделать.
– Так давай мы её свозим, а потом пойдём на день рождения, – предложил Лёша.
– Так он далеко, – она не хотела ничего хорошего делать для своей истеричной матери.
– Так за ваш счёт, – захохотал Леша, веселясь от своей шутки.
– Не придумывай. Тебе всё равно на деньги. А у меня даже нет подарка Жене. Не хочу ничего, – расстраивалась она.
– Ладно, я сейчас приеду, собирайтесь. Надеюсь, вечером смогу тебе поднять настроение. Ты же любишь танцевать? Сходим на дискотеку, и всё забудешь, – подбодрил он и зацепил её танцами. Она действительно очень любила танцевать, всю юность посещая танцевальные кружки, но на дискотеках была пару раз.
Алексей приехал через час, именно столько времени занимает дорога между ними, а это значило, что торопился. Мама с Надей уже были готовы, так что они сразу отправились в путь. По дороге Лёша хотел узнать, куда она пропала, но она попросила не поднимать эту тему, откладывая разговор на более поздний период, чтобы лишний раз мать ничего не слышала. В лагере она показала Лёше места, которые любила, когда маленькой отдыхала в нём: небольшой пруд, где мальчишки рыбачили с удочками, цепочные карусели, закрытый клуб с высокими стеклянными окнами для дискотек, поле для пионерской линейки, на котором каждое утро поднимали флаг, а каждый вечер отпускали, награждая каждого отличившегося за день пионера то грамотой, то сладким подарком.
Лёша удивлялся, как много всего интересного, наполненного советским временем было в этом лагере. Она рассказала несколько весёлых и печальных историй о своей первой любви, о прощальном костре, походах, песнях под гитару, об игре в поцелуи и о своих мечтах. Лёша слушал с удовольствием, так как всегда воспринимал её поверхностно, как девушку, увлечённую им, но сегодня открыл в ней глубокую душу с красивым прошлым. Всю обратную дорогу она пела песни, которые они разучивали маленькими у костра, Лёша некоторые подпевал, потому что он тоже один раз отдыхал в летнем лагере.
Они оставили маму дома, и она со спокойной душой отпустила Надю с Лёшей. День рождения прошёл в семейном кругу, все поздравляли, поднимали бокалы за именинницу, ели вкусные шедевры, приготовленные мамой, и веселились. А вечером молодёжь отправилась на дискотеку. Надя в толпе искала кого-то, крутясь по сторонам, но через какое-то время ей уже было безразлично, и она отдалась танцам, которые закончились только утром. Уставшие, они вернулись домой к Лёше и уснули чуть ли не до вечера. А потом он отвёз её уже ночью домой.
И только дома она увидела на столе листок с номером телефона Саши, которому обещала позвонить, но уже было поздно, и она так и уснула, опечаленная, зная, что он ждал её звонка.
Утром на работе ей сообщили, что в обед будут отмечать день рождения её бабушки-начальницы и ей обязательно надо прийти. А Татьяна Александровна рассказала, что в пятницу только о ней и Саше все говорили на остановке, и она поняла, что на дне рождения эту тему обязательно поднимут.
– Хоть хорошее? – тешила себя Надя.
– Да кто что. Всякую ерунду обсуждали, придумывали, что он тебя обманывает и на самом деле не тот, за кого себя выдаёт, – грустно наблюдала за реакцией Нади коллега.
– И вы поверили? – не сдавалась Надя, помня о словах Саши.
– Я считаю, что Саша – хороший добрый парень. Может, и не такое чистое прошлое было, как рассказывают, но в том, что он к тебе с душой и искренностью относится, я уверена.
Надя улыбнулась её поддержке, понимая, что не хочет слышать ничего плохого о парне, который ей нравился:
– Ну хоть вы на нашей стороне.
– Не стал бы он делать такие сюрпризы, если бы у него не было к тебе серьёзных чувств, ходить к тебе и звонить каждый день. А когда ты ушла раньше, он же тут ой как переживал! – покачала головой Татьяна Александровна.
– Я вот только боюсь сегодня на день рождения к бабушке идти. Она его дальняя родственница, и до неё уж точно дошли слухи. Она мне сегодня всё выскажет, – переживала Надя.
– Тебе что до неё? У старых свои тараканы. Если будет совсем плохо, уйдёшь, скажешь, что работать надо, – засмеялись обе, зная, что бабушка очень требовательно относилась к сотрудникам и поощряла любое стремление к дополнительным работам и ответственности.
Еле пересилив страх перед злой, властной и вечно недовольной старухой, Надя пошла в обед к ней на день рождения вместе с напарницей. Ещё страшней было не пойти – тогда бы она вообще не дала ей работать спокойно.
Весь женский коллектив раскладывал еду на стол, а бабушка в своей каморке прихорашивалась. Наде сразу вручили фрукты, чтобы та их вымыла, и она с удовольствием вышла в коридор, не желая привлекать к себе взгляды коллектива и становиться объектом для разговора. Но в коридоре каждый старался припомнить ей пятничный момент, с саркастическими улыбками задавая разные компрометирующие вопросы:
– Как машина? Давно ты Сашу знаешь?
А одна женщина остановила её и, как будто бы предупреждая, стараясь выглядеть доброй подругой, сказала:
– У него есть жена и ребёнок. Не будь дурочкой. Не позорь себя.
Она остановилась как вкопанная, уже забыв, куда её отправили, опершись на стену, словно ища поддержку, чтобы не упасть. Женщина ушла, и, глядя ей в след, она понимала, что долго держалась, чтобы не верить в услышанное и не реагировать на шуточки окружающих, но это была последняя капля. И она поняла, что больше не сможет защищать его и их отношения, болезненно реагируя на фразы коллег. Собрав все силы, она вымыла фрукты и нехотя зашла в кабинет, где все женщины уже сидели за столом.
– Где ты так долго? – с порога встретили её недовольные коллеги.
– Совсем забыла, что обед всего час, а не до вечера, – вставила своё резкое слово бабушка.
– Нет, помню. Просто день рождения любимого начальника можно и подольше, наверное, отмечать, – посмотрела она ей в лицо с наигранной любовью. Уже давно все знали, что эта девочка может ответить любому, хоть и с виду скромная и спокойная. Но многие на себе прочувствовали её умение вовремя вставить колкую фразу, которой она умела подчеркнуть правду.
Все перешли на разговоры, стали поздравлять по открытке и трапезничать. Всё было спокойно и обычно, говорили на разные заводские темы и о том, что бабушка давно здесь работает, но на пенсию не собирается, пока не открылась дверь, в которую все устремили взоры. А Надя не успела, думая, что там что-то неважное, но когда дверь закрылась, коллеги пристально скрестили взгляды на ней.
– Тебя, видимо, ищет, – обратилась с презрением к ней бабушка.
– Кто? – спросила Надя, но, глядя на всех и ощущая зловещую тишину, поняла, о ком идёт речь. Все ждали её реакции, и она это уловила, осознавая, что если сейчас встанет и выйдет, то потом её закидают вопросами, как камнями, всё ещё помня предупреждение женщины, чтобы себя не позорила. И если выкажет к нему симпатию – то её ревностно загрызут. Выход был один – безразличие.
– Пусть ищет. Мне-то что? У него всё равно есть жена и ребёнок, – взяла она яблоко и стала заедать начинавшееся в душе волнение, поглядывая на всех.
– У него нет жены и ребёнка, – задумалась бабушка. Она хоть и совсем дальняя родственница, но о свадьбе и ребёнке слышала бы.
– Я в паспорт не заглядывала, – отмахнулась от всех Надя, чтобы больше вопросов не задавали, и увидела в глазах женщин, которые только что её хотели сожрать, понимание и сострадание.
– Вот подлец. Заморочил девке голову… – начали они обсуждать, но бабушка тут же резко остановила такие высказывания о своём родственнике.
– А зачем ты с ним тогда в машине катаешься?
– Хочет возить, пусть возит. Может, хоть на работу опаздывать не буду, – посмотрела она в глаза бабки, которая уже несколько месяцев пыталась добиться от неё соблюдения дисциплины, чтобы она на полчаса раньше до рабочей смены приезжала. Бабка сверкнула глазами, но натянула улыбку.
– Ну ладно, мы забыли, зачем собрались, – отвлекла всех Татьяна Александровна, защищая девчушку. – Молодые, сами разберутся. Нам только повод дай…
И все переключились на разговоры о заводе и труде.
Надя хоть и выдержала натиск врага, но мысленно ненавидела Сашу за то, что он невовремя заглянул. Но было приятно, что он её искал, и она смогла показать всем безразличие к его персоне. Может, через неделю бы у неё так уже не получилось, ведь приятные и нежные мысли о нём всё чаще появлялись в голове. Она даже не верила, что у него есть жена и ребёнок, вспоминая его заботу и любовь, которыми были наполнены все встречи. Но горький осадок остался от того, что другие о нём знали больше, чем она. От того, что она, если бы знала всю правду о нём, смогла бы защитить их отношения, услышав любые домыслы окружающих. Но сейчас её беспокоила даже не женщина – их может быть у него много, а ребёнок. Если он их бросил – то это ненадёжный человек, а если он всё ещё с ними – тогда она ему кто? Все его чувства враньё, что ли?
Она всё-таки решилась выпить единственную рюмку водки, которую разлили каждому, чтобы хоть немного расслабиться и унять волнение. А так как она никогда не пила водки, то голова сразу стала тяжёлой, а мысли расплывчатыми.
«Ещё немного, и двух слов связать не смогу. Надо уходить», – решила Надя.
– Пойдём, подпишешь приказ на отпуск, – обратилась к ней табельщица как спасительница, – а то со склада тебя не вытащишь, а сейчас ещё время есть.
Надя посмотрела на бабушку, взглядом спрашивая разрешение.
– Иди, иди, – сказала та.
– Извините, – всем кивнула она и тихонько вышла вслед за табельщицей, но та оказалась вовсе не спасательным кругом.
– Ты действительно Сашу не любишь? – спросила она, идя с ней по коридору.
– Нет, конечно, – посмотрела она ей в глаза, чтоб та усвоила раз и навсегда, что она ничего к нему не испытывает, и всем своим передала. – За что его любить? Я его две недели знаю. А вы все ещё разные гадости о нём рассказываете.
– Надя, стой, – Саша сзади схватил её за руку, и она испуганно развернулась. Он ждал её у дверей кабинета, где отмечали день рождения. И слышал всё, что происходило в кабинете и о чём она говорила до этого момента, стараясь не верить её словам, но ужасно боясь, что всё сказанное правда. Он не мог уйти куда-нибудь, пока знал, где она находится, чтобы поговорить о выходных. Но теперь его ещё больше волновало услышанное.
Табельщица посмотрела на расстроенного Сашу и на испуганную Надю:
– Освободишься, зайди. А то я тебя так никогда не дождусь.
– Я сейчас зайду, – дала она себе время, чтобы собраться с мыслями и оценить происходящее. – Саша, ты можешь меня подождать минуту, мне только приказ подписать?
– Ты увольняешься? – испугался он потерять её.
– Нет, – хмыкнула она и заулыбалась, чтоб его успокоить, – в отпуск иду.
Он отпустил её руку, и она зашла в кабинет. Три женщины молча обедали, но пристально посмотрели на неё, словно только что им приказали сохранять тишину. Она быстро подписала приказ, взглянула на часы. До конца обеда оставалось десять минут, значит, разговор с Сашей будет недолгим. Она почувствовала, что хочет правды от него, и если он действительно женат и у него есть ребёнок, то нужно будет прекратить отношения.
Она вышла из кабинета. Он стоял у окна и пристально следил за каждым её движением, не зная, с чего начать разговор, но нужно было спешить, ведь смена продолжалась. Он слышал весь разговор в кабинете, но не видел её глаз, поэтому не мог определить: она так говорила, чтобы прекратить о них разговоры, или действительно так думала. Сейчас в её глазах было пусто и спокойно, но это, видимо, действовал алкоголь. Поэтому он вспомнил о своих ощущениях, когда безумно испугался, решив, что она увольняется, возможно, даже из-за него. Ещё он ощутил страх потерять её, что означало, что она ему очень нужна. Нужна как воздух. И все выходные без неё он сходил с ума. А жизнь без неё превратилась бы в ад.
– Мы встретимся вечером? – решился он, задавая вопрос строгим тоном.
– Если ты хочешь, то да, – спокойно ответила она, понимая, что сейчас всё равно ничего не решить, да и место не то.
– Я буду ждать тебя в кабинете, – быстро сказал он, развернулся и сбежал по лестнице вниз к двери.
Она понимала, что вечером гораздо удобнее будет пообщаться и всё узнать друг о друге. Тогда и мысли будут не о работе, а об отношениях. И поэтому отправилась к себе на склад.
Саша раздражённо и быстро шагал к своему рабочему месту, гневаясь на весь мир: выходные в одиночестве, обед в ожидании, страстная любовь к той, которая или его даже ни во что не ставит, отказываясь перед окружающими, или спасает как может их отношения и чувства от пересудов.
«Ну почему всё так сложно?! И отчего просто нельзя быть вместе!» – осознавал он постепенно, что происходящее в его душе безумство нужно было останавливать. Ведь у него очень опасная и ответственная работа, на которой голова должна быть трезвой. А он сейчас вёл себя как школьник. Он собрался с силами, заставляя себя дождаться ученического отпуска, во время которого он бы дал волю своим чувствам и находился бы с любимой круглосуточно. А сейчас только работа должна стоять на первом месте.
На складе Татьяна Александровна восхищалась Надей:
– Ты хорошо выступила! Больше вопросов не возникнет! Вот только как тебе это удаётся? Ты действительно к нему ничего не испытываешь?
Надя посмотрела в её добрые глаза, безумно желая поделиться своими переживаниями и чувствами, но этот рассказ затянулся бы до конца смены, а их могли в любой момент прервать заходящие на склад сотрудники.
– Чувствую, – коротко ответила она, погружаясь в воспоминания.
– Нет, ты если не хочешь, не рассказывай, – предупредила Татьяна Александровна. – Только как тебе тогда тяжело будет прятать чувства от окружающих.
– Я понимаю, – кивнула она и взбодрилась. – А я выйду в отпуск и на что-нибудь решусь. Может, я вообще выйду за него замуж, и ничего скрывать не придётся!
– Так у него нет жены и ребёнка? – удивилась Татьяна Александровна, ведь то, как это чётко прозвучало из её уст, заставило всех поверить.
– Вот это я постараюсь выяснить сегодня, – Надя опустила глаза и задумалась о том, что разговор может оказаться нелёгким.
После смены она дошла до Сашиного здания, торопясь, чтобы им больше было времени для разговора. Зашла, как обычно, без предупреждения в кабинет и в ужасе осознала, что прервала совещание, которое он вёл. С обеих сторон от стола на лавках и стульях сидели мужчины в рабочей одежде, а он – во главе стола, сложив руки в замок, давал указания твёрдым спокойным голосом.
– Ой, я подожду, – от неожиданности она не знала, что сказать, и решила выйти в коридор.
– Заходи, – крикнул ей Саша, вставая из-за стола, чтобы она не уходила, и обратился к своим подчинённым. – Всем всё понятно?
О проекте
О подписке