ПРЕДЧУВСТВИЕ БЕДЫ

– Ты чего это не собираешься? Прогулять решила? – игриво спросила Соня сестру, когда та утром вышла из своей комнаты.

– Мне сегодня ко второй паре, – пояснила Наташа, потирая заспанные глаза.

– Ну, понятно. А я думаю, чего это ты не бегаешь, не суетишься тут, как обычно, – приглушенно сказала Соня, согнувшись, натягивала сапоги на ноги.

– Чего говоришь? – не поняла Наташа.

– Говорю, что не крутишься под ногами, как обычно, – засмеялась Соня.

– Сама такая! – парировала сестра. – А мама где?

– Пошла с Санькой в поликлинику, ну, взвешиваться, измеряться. Год и три месяца же, – напомнила Соня.

– А, ну, да. Ты уже уходишь?

– Да, убегаю. Опаздываю уже!

Она застегнула пальто, схватила сумку и выскочила на лестничную клетку, плотно закрыв за собой дверь. Подойдя к лифту, Соня нажала на кнопку и замерла, прислушиваясь к тишине. Она заглянула в щель между створок двери, в ожидании гула и дребезжания приближающегося лифта. Посмотрела вниз, а потом вверх. Но в шахте было темно и тихо. Соня снова нажала и, не убирая палец с кнопки, прислонилась ухом к двери лифта. Вдруг в тишине сверху послышался шорох и несколько быстрых, словно приближающихся щелчков. Соня вздрогнула и, задрав голову вверх, будто могла увидеть что-то сквозь бетонные перекрытия, прислушалась к звукам. Но вновь наступившая тишина словно обволакивала. Соня нервно еще несколько раз надавила на кнопку, вздохнула, и пошла пешком вниз по лестнице. Стоило ей пройти один пролет и спуститься этажом ниже, как вдруг раздался звонкий щелчок, и над головой погасла лампочка. Темнота резко накрыла все вокруг, сгущаясь где-то сзади, и рассеиваясь впереди, на нижних этажах – где все еще горел свет. Теперь понятно, что это были за щелчки: кому-то вздумалось выключать свет на верхних этажах. Странно… ведь еще раннее утро и на улице совсем темно. Соня остановилась, оглянулась. Но вокруг было по-прежнему тихо – ни шагов, ни шороха. Она торопливо пошла дальше. Спустившись до следующего этажа, Соня с опаской взглянула на лампочку, и та с громким щелчком погасла прямо у нее над головой.

«Кто-то просто балуется выключателем», – подумала Соня, пытаясь себя успокоить. Но тревога не отпускала. Соня судорожно вцепилась в сумку с учебниками и, прижав ее к груди, прибавила шагу. Она спускалась все ниже и ниже, и стоило ей только ступить на площадку, освещенную лампой, как та тут же гасла, издавая характерный щелчок. Но по-прежнему никого вокруг не было видно.

Обычно в это время подъезд оживает, люди выходят из своих квартир и спешат кто в школу, кто на работу, но в это утро все было не так. Спустившись на несколько этажей, Соня не встретила ни одного человека. И некому было нажимать на выключатель. В полной тишине она слышала только биение собственного сердца наперегонки со звуком своих шагов, и звонкие щелчки выключающихся лампочек. Стараясь не останавливаться и не огладываться, Соня, перескакивая через ступеньки, побежала вниз. Она боялась, что если замешкается, то свет уже будет выключаться впереди, где-то этажом ниже. И тогда она окажется в полной темноте. И ей уже точно придется встретиться с чем-то… И не известно, что страшнее: бежать без оглядки и представлять, что там у тебя за спиной, или остановиться и обернуться. Соня добежала до первого этажа как раз в тот момент, когда там погас свет. Чувствуя, как холодок забирается даже под ее зимнюю куртку, и неприятными мурашками пробегает по спине, Соня суетливо нащупала в темноте кнопку домофона, нажала, и, сопровождаемая тонким пиликаньем замка, вырвалась на улицу, на воздух, на волю…

Зимнее солнце еще не встало, и только где-то совсем с краю начинало запускать свои желто-розово-голубые разводы на темном морозном небе. Но здесь уже были звуки, были люди. Здесь страх отступил, словно он жил только в темноте подъезда. Соня с опаской оглянулась на дверь – в ней не было ничего странного, обычная дверь такая, как всегда.

– Да ну, ерунда какая-то! Просто лифт сломался, а я уже напридумывала себе всякого, – усмехнулась Соня и, закинув сумку на плечо, сбежала со ступенек крыльца. Вдруг за ее спиной, в глубине подъезда, послышалось приглушенное жужжание движущегося лифта.

***

Даже уроки не могли отвлечь Соню от мыслей про утреннее приключение. Она молчала, или невпопад отвечала на Настины вопросы.

– Да ты чего сегодня такая?! – в очередной раз обеспокоенно спросила Настя.

– Да, так… – рассеяно сказала Соня, но, присмотревшись к Насте, решилась добавить шепотом: – У меня такое чувство, будто на меня сегодня в подъезде охотились…

– Как это? Кто? – Настя округлила глаза.

– Не знаю… Сначала я ждала лифт, а он не приехал. А потом лампочки в подъезде стали гаснуть. Представляешь? Постепенно, одна за другой, погасли все!.. – с ужасом прошептала Соня.

– И чего? – не поняла Настя.

– Как это – чего? С тобой когда-нибудь такое случалось?

– Ты параноик, – после небольшой паузы кивнула Настя, сделав для себя вывод.

– А кто это?

– Это человек, который всех в чем-то подозревает, думает, что ему угрожает опасность, и ему постоянно кажется, что за ним следят.

– Что, я, правда, так выгляжу? – настороженно спросила Соня.

– Ну, не так все страшно, конечно. Но если и дальше так пойдет, то тебе придется лечиться. В психушке!.. – уточнила она, выразительно выпучив глаза. – Лифты везде ломаются, в любом доме. И никто при этом не думает, что кто-то на кого-то охотится. И лампочки где угодно могут погаснуть. Это случается каждый день миллион раз. В твоей жизни, что ли, впервые лифт сломался?

– Нет, не впервые.

– И что? Каждый раз на тебя кто-то охотился?

– Нет… кажется…

– Ну и не заморачивайся, значит. Это обычное дело.

– Послушай, – после небольшой паузы сказала Соня, – а давай пойдем сегодня ко мне?

– Потому что ты боишься монстров в лифте? – усмехнулась Настя.

– Нет… просто так… Ты давно не была у меня дома. Посидим, поболтаем.

– Да? – Настя хитро посмотрела на подругу. – Ну, ладно.

После уроков лифт в доме работал, лампочками уже никто не баловался, и девочки беспрепятственно попали в квартиру к Соне.

– Ладно. Я поняла, что мне лечиться нужно, – ответила Соня на многозначительный Настин взгляд.

***

Никогда еще зима не приносила Соне столько волнений. Даже когда ей предстояло сразиться с демонами, когда вокруг нее было столько тайн, опасностей и волшебства, все было намного спокойнее. А теперь страхи поселились повсюду: они таились между домов, в темных проулках, за деревьями и в пустых темных окнах. Как ни уговаривала она себя, как ни убеждала, что все это ей только кажется, но все равно не могла избавиться от чувства, что за ней следят. Только у себя дома она была в безопасности. Во всяком случае, она так считала.

До некоторых пор.

Соня проснулась не от звуков. В комнате было тихо. Но Соня никак не могла избавиться от ощущения, что в комнате кто-то ходит. Ходит бесшумно, словно бестелесно. Не похоже, что это кто-то из своих… Скованная страхом, Соня еще какое-то время лежала с закрытыми глазами, боясь их открыть и увидеть что-то ужасное. Но потом, мысленно выругав себя за трусость, медленно приоткрыла веки, подглядывая сквозь ресницы…

Посреди комнаты стояла черная тень.

Она была, как сгусток черного тумана, бесформенная, нечеткая. Но она была живая. Она шевелилась. И она будто смотрела на нее – на Соню. Соня быстро зажмурилась. Не понимая, то ли страх подстегнул ее фантазию, то ли на самом деле она почувствовала, как что-то холодное коснулось ее щеки. Сердце в груди колотилось так, словно хотело выскочить. «Это сон, это сон, это просто сон…» – мысленно уговаривала она сама себя. Через минуту Соня решилась снова приоткрыть глаза. В комнате уже никого не было. Осторожно приподнявшись на постели, она опасливо огляделась, торопливо спрыгнула с кровати, и пулей вылетела из комнаты.

– Ты чего? – сонным голосом спросила Наташа, когда Соня залезла к ней под одеяло.

– Мне страшно. Я с тобой, ладно? – спросила Соня, устраиваясь в ее постели.

– Ну, ты даешь… Прямо, как маленькая… – Наташа обняла сестру.

Действительно, прямо, как в детстве, когда Наташа обнимала ее и рассказывала на ночь сказки. Слушая ровное дыхание спящей сестры, Соня потихоньку успокоилась и уснула.

Утром ночной кошмар рассеялся, как сон. Осталось лишь смутное чувство тревоги, от которого Соня всячески старалась избавиться… Но выйдя из квартиры, Соня все же с опаской оглядела лестничную клетку. Там было светло. Она осторожно осмотрелась, не выпуская из рук дверную ручку и держа дверь открытой, оставляя для себя путь к отступлению, возможность убежать и спрятаться. Не заметив ничего странного, она решилась выйти.

А теперь бегом вниз!

Перепрыгивая через две, а то и три ступеньки, словно за ней кто-то гнался, не останавливаясь, и стараясь не тратить время даже на оглядывания, она неслась вниз по лестнице, быстро перехватываясь за поручень, чтоб не заносило на поворотах. Но на этот раз свет ни разу не потух. Лифт с лязгающим жужжанием перевозил жильцов, светящаяся лампочка на его крыше, дребезжа, уносилась то вверх, то вниз, показывая, в какую сторону едет кабинка.

– Так ведь и до психушки недолго… – тихо пробурчала Соня, выскочив на улицу и отдышавшись, – Нужно с этим что-то делать… Нужно как-то взять себя в руки, что ли… Я же сама прекрасно видела, что все темные демоны погибли. Ну… точнее, уснули, – поправилась она, вспомнив Страшилу – очень уж ей не хотелось думать о нем, как о погибшем. – А то что это получается? Уже лифта стала бояться… Собственного подъезда опасаюсь… Кому сказать – засмеют! – она усмехнулась, и только сейчас заметила, что прохожие как-то странно смотрят на нее. Ну, конечно! Она же разговаривает вслух сама с собой. Соня укоризненно покачала головой: так, действительно, и до психушки недолго.

***

– Ты чего такая? – спросила Настя в классе, пристально глядя на подругу.

– Какая?

– Странная какая-то… Опять лампочки в подъезде выключились? – Настя едва заметно усмехнулась краешком губ.

– Нет… – покачала головой Соня. Она отвернулась к окну, не в силах объяснить, что произошло сегодня ночью. Видела ли она это на самом деле или это был только сон…

***

«26 февраля.

Дорогой Дневник, неужели теперь и дома мне не будет покоя?.. Помнится, на доме в Кукушкино есть защита от непрошенных гостей, а здесь… Ну, правильно, кто же мог подумать, что в городской квартире могут твориться такие вещи?

Что же это было? Неужели кто-то уцелел? Что теперь будет?

Оказывается, потерять способность к магии – это тяжело. Особенно, когда уже привык к тому, что умеешь делать необыкновенные вещи. И особенно, когда тебе может угрожать опасность со стороны сильнейших темных магов. Ладно, разные там колдовские способности, но чутье ведьмы мне бы сейчас очень пригодилось. Хотя бы для того, чтобы знать, – кажется мне все это или нет».

***