Он явно хотел положить конец всей этой истории и даже шагнул к двери. Однако там он столкнулся с Бешу, который преградил ему путь и торжественно заявил:

– Еще как касается, господин граф! Есть вопросы, которые необходимо прояснить безотлагательно, и они будут прояснены!

Бригадир выглядел вполне внушительно и вдобавок своими длинными мощными руками загораживал выход.

– Да кто вы такой?! – напыщенно вскричал граф.

– Я бригадир Бешу, из сыскной полиции Сюртэ.

Граф де Меламар изумленно вздрогнул:

– Вы полицейский?! Но по какому праву вы находитесь здесь, в особняке Меламаров?!

– Я был представлен вам только по фамилии – Бешу, господин граф. Однако все, что я недавно увидел и услышал, обязывает меня сообщить мое звание: бригадир полиции!

– Все, что вы увидели… и услышали?.. – пробормотал граф де Меламар, заметно побледнев. – Но позвольте, месье, я не допущу…

– А вот это меня нисколько не волнует! – рявкнул Бешу, который явно позабыл о правилах вежливости.

Граф подошел к сестре, и они коротко и сердито переговорили о чем-то. Жильберта де Меламар была взволнована не меньше брата. Стоя рядом, они словно бы сплотились в напряженном ожидании вражеской атаки.

– Надо же, как развоевался наш Бешу! – шепнул Ван Хубен Жану.

– Да, я видел, как он все больше распалялся. Я его знаю, этого молодца! Сперва он артачится и ничего не желает замечать, а потом вдруг вскипает.

Арлетт и Регина также встали и приблизились к Жану, надеясь на его защиту.

А Бешу между тем продолжал:

– Я вас долго не задержу, господин граф, но у меня есть несколько вопросов, на которые я прошу ответить безо всяких уверток. В котором часу вы вчера вышли из дому? И тот же вопрос я адресую мадам де Меламар.

Граф молча пожал плечами.

Но его сестра, более сговорчивая, сочла разумным ответить:

– Мы с братом вышли отсюда в два часа и вернулись в половине пятого, к чаю.

– А после этого?

– После этого мы были дома. Мы никогда не выходим по вечерам.

– Ну, тогда я задам свой следующий вопрос, – иронически сказал Бешу. – Я очень хотел бы знать, чем вы занимались здесь, вот в этой комнате, вчера, между восемью вечера и полуночью.

Граф де Меламар злобно топнул ногой и жестом приказал своей сестре молчать. Бешу понял, что теперь никакая сила в мире не заставит хозяев дома заговорить, и это привело его в такой гнев, что он, будучи совершенно уверен в собственной правоте, без обиняков обрушил на них обвинения, ни о чем больше их не спрашивая; сперва он изъяснялся сдержанно, но затем уже едва не кричал:

– Господин граф, вчера, во второй половине дня, ни вас, ни вашей сестры здесь не было; в это время вы находились на улице Мон-Табор, перед домом номер три-бис. Там, выдав себя за доктора Брику, вы похитили девушку, посадив ее в свой автомобиль. Ваша сестра окутала ее голову накидкой, и вы привезли жертву сюда, вот в этот особняк. Когда же девушке удалось бежать, вы кинулись за ней в погоню, но, к счастью, не догнали. Вот она – стоит перед вами!

В ответ граф – с искаженным лицом, сжав кулаки – выкрикнул:

– Да вы явно не в себе! Вы сумасшедший! Вы все тут сумасшедшие!

– Я не сумасшедший! – заорал в ответ полицейский, который мало-помалу начинал вести себя как герой мелодрамы самого вульгарного толка, что очень веселило Жана д’Эннери. – Я говорю вам чистую правду! Хотите доказательств? Извольте! У меня их множество! Мадемуазель Арлетт Мазаль, здесь присутствующая, которую вы подстерегали у дверей ателье Черница, может засвидетельствовать все сказанное. Она забралась на ваш камин. Она спряталась на этом вот книжном шкафу. Она опрокинула вот эту вазу. Она отворила вот это окно и пробежала через этот сад. И она готова поклясться во всем этом жизнью своей матушки. Не правда ли, Арлетт Мазаль, вы согласны поклясться во всем этом жизнью вашей дорогой матушки?!

Д’Эннери шепнул на ухо Ван Хубену:

– Похоже, он совсем рехнулся. По какому праву он изображает из себя следователя? И притом такого жалкого следователя. С какой стати он говорит за нас всех?!. Да если бы еще и говорил!..

И в самом деле, Бешу уже не говорил, а почти рычал, стоя лицом к лицу с графом, чей блуждающий взгляд выражал беспредельный ужас.

– И это далеко не всё, месье! Далеко не всё! Есть еще кое-что! Эта дама… вот эта дама, – и он указал на Регину Обри, – вы ведь ее знаете, не так ли? Это именно она была похищена в один из вечеров в Гранд-опера – и кем же, спрашиваю я? Кто привез ее сюда, вот в эту гостиную, обстановку которой она сейчас узнала… не правда ли, мадам?.. узнала вот эти кресла… этот табурет… этот паркет… Ну, так кто же привез ее сюда? И кто снял с нее бриллиантовую тунику? Да не кто иной, как граф де Меламар! И его сестрица Жильберта де Меламар! Где доказательства? Да, к примеру, вот это кольцо с тремя жемчужинами! Так что доказательств даже слишком много. Это дело решит суд, месье, и мое начальство…

Договорить ему не удалось: граф де Меламар, вне себя от ярости, схватил его за горло и принялся душить, бормоча ругательства. Бешу вырвался, погрозил ему кулаком и продолжил свою грозную обвинительную речь. Воодушевленный очевидностью фактов и ролью, сыгранной им в этом деле, а главное, своим быстрым успехом, который наверняка оценят по заслугам и полицейское начальство, и публика, Бешу совсем «взбесился», как выразился д’Эннери. Впрочем, он и сам это наконец почувствовал; он умолк, вытер пот со лба и, овладев собой, произнес с большим достоинством:

– Я признаю, что превысил свои полномочия. Это дело не в моей компетенции, а потому я сейчас же позвоню в полицейскую префектуру. А вы будьте любезны подождать, пока я не получу соответствующие инструкции.

Граф рухнул на стул и сжал голову руками, как человек, уже не надеющийся оправдаться. Однако Жильберта де Меламар ринулась к Бешу и преградила ему путь. Она задыхалась от ярости:

– Полиция?.. Сюда явится полиция… в наш особняк?! Ну нет… нет! Даже не надейтесь, этого не будет… Все эти события… Вы не имеете права… Это преступление!

– Сожалею, мадам, – ответил Бешу; одержанная победа отчего-то сделала его учтивым.

Однако графиня вцепилась ему в плечо и принялась умолять:

– О месье! Поверьте, мы с братом стали жертвами ужасного недоразумения! Мой брат не способен на такое низкое деяние… Прошу вас…

Но Бешу был неумолим. Углядев в прихожей телефонный аппарат, он подошел к нему, позвонил в Сюртэ и вернулся в гостиную.

Спустя тридцать минут, в течение которых Бешу со все возраставшим возбуждением чванился своей победой перед д’Эннери и Ван Хубеном, а Регина и Арлетт взирали на графа и его сестру со страхом и жалостью, в особняк прибыл шеф сыскного отделения с группой агентов, а следом явились следователь, судебный секретарь и прокурор. Рапорт Бешу произвел настоящую сенсацию.

Начался предварительный допрос. Первыми на него призвали старика-консьержа и его жену. Они жили в дальнем крыле дома и занимались только своими прямыми обязанностями. А к вечеру уходили к себе в спальню или на кухню; окна двух этих помещений смотрели на переднюю часть сада. Затем настал черед обеих девушек, которые подробно рассказали о пережитых приключениях. Арлетт точно указала путь, каким воспользовалась для побега, и описала, даже не выходя из дома, тропинку, кусты, садовую стену, уединенный флигель и пустынный проулок, ведущий к более оживленной улице. После этого все сомнения в ее правдивости отпали.

К показаниям девушек добавилось открытие, сделанное Бешу и заставившее собравшихся окончательно увериться в истинности происшествий. Бдительно изучая содержимое книжного шкафа, Бешу приметил серию старинных фолиантов ин-кварто с ветхими переплетами. Они показались ему подозрительными, и он стал внимательно обследовать их, один за другим. Оказалось, что под обложками нет страниц, – вместо них в каждом томе было пустое пространство, нечто вроде тайника.

В одном из этих тайников он обнаружил серебристую ткань, в другом – что-то вроде корсета.

Увидев их, Регина воскликнула:

– Боже, да это же моя туника! И мой пояс!

– Но на них нет бриллиантов! – так отчаянно, словно его ограбили во второй раз, возопил Ван Хубен. – Мои бриллианты… куда вы дели мои бриллианты, месье?! Ну, берегитесь, я их вытащу из вас, чего бы мне это ни стоило!

Граф де Меламар наблюдал за всем этим совершенно бесстрастно, но с каким-то странным выражением лица. Когда следователь обратился к нему, предъявив тунику и пояс со следами срезанных бриллиантов, он только покачал головой и судорожно усмехнулся. Потом он оглядел комнату и спросил:

– А что, разве моей сестры здесь нет?

Старая служанка ответила:

– Мадам, кажется, ушла к себе.

– Так передайте ей от меня прощальный привет и посоветуйте следовать моему примеру.

С этими словами он выхватил из кармана пистолет, приставил его к виску и нажал на курок. Д’Эннери, настороженно наблюдавший за графом, рванулся к нему и толкнул под руку. Пуля ушла в сторону окна, разбив одно из стекол. Полицейские кинулись к хозяину дома, а следователь произнес:

– Вы арестованы, месье. А теперь пусть сюда приведут мадам де Меламар.

Однако поиски графини оказались безуспешными: ее не нашли ни в спальне, ни в будуаре. Полицейские обыскали весь особняк. Каким образом ей удалось ускользнуть? И кто был ее сообщником?

Д’Эннери, крайне встревоженный, продолжил поиски: он опасался ее самоубийства. Увы, все его усилия пропали втуне.

– Ну и бог с ней, – шепнул Бешу Ван Хубену, – вы все равно скоро получите свои бриллианты, господин Ван Хубен. Ситуация складывается крайне благоприятная, я отлично потрудился.

– Но и д’Эннери тоже, нужно признать, – заметил банкир.

– Да он чуть было не сдался! – возразил Бешу. – Ему не хватило упорства, а вот мое обвинение позволило поставить точку в этом деле.

Несколько часов спустя Ван Хубен возвратился в свои роскошные апартаменты на бульваре Османа. Он поужинал в ресторане вместе с бригадиром Бешу и теперь привез его на машине к себе домой, чтобы еще раз обсудить сложившееся положение вещей, тревожившее их обоих.

– Что это? – спросил он вдруг, прервав беседу. – Я слышу какие-то звуки в глубине квартиры. Слуги спят вовсе не там.

И он, следом за Бешу, прокрался по длинному коридору к небольшой комнате, имевшей отдельный выход на главную лестницу.

– Тут я принимаю некоторых своих друзей, – шепнул богач.

Бешу прислушался:

– Да, там и в самом деле кто-то есть.

– Странно! Ключ ведь только у меня.

Бешу с револьвером на изготовку и Ван Хубен ворвались в комнату, и хозяин квартиры тут же невольно воскликнул:

– О боже!

На что Бешу отозвался не менее сердитым «Черт подери!».

Стоя на коленях перед женщиной, лежавшей на диване, Жан д’Эннери, следуя своему успокаивающему методу, осыпал легкими поцелуями ее лоб и волосы.

Приблизившись, они узнали Жильберту де Меламар, которая лежала с закрытыми глазами, смертельно бледная; ее грудь судорожно вздымалась.

При виде незваных посетителей разъяренный д’Эннери резко вскочил:

– Опять вы?! Черт подери, да от вас нигде нет покоя! Что вам обоим здесь нужно?

– Как это – что нам нужно?! – возопил Ван Хубен. – Это моя квартира!

Ему вторил возмущенный до крайности Бешу:

– Ну и наглец! Значит, это ты помог графине сбежать из особняка?

Д’Эннери, внезапно успокоившись, сделал шутовской пируэт:

– Ей-богу, Бешу, ничего-то от тебя не скроешь. Ну что ж, признаюсь: да, это я.

– Но как ты посмел?!

– Дружище, ты же забыл поставить своих агентов в саду. Вот я и посодействовал даме в побеге, назначив ей встречу на соседней улице. Когда полицейские покинули дом, я встретился с нею, доставил сюда и с тех пор помогаю ей успокоиться.

– Но кто же вас впустил, черт подери?! – вскричал Ван Хубен. – Для этого нужно было иметь ключ!

– Вовсе нет. У меня есть отмычка, которая шутя открывает любые двери. Таким манером я частенько навещал вас без приглашения, дорогой друг. Вот и в этот раз я подумал, что для мадам де Меламар не найти лучшего приюта, чем эта уединенная комнатка. Ну кто может заподозрить, что господин Ван Хубен укрывает у себя графиню де Меламар?! Разумеется, никто! Включая и самого Бешу! А значит, она сможет преспокойно жить здесь, пользуясь вашим гостеприимством, до тех пор, пока не прояснятся все обстоятельства этого дела. Горничная, которая будет ей прислуживать, подумает, что это ваша новая подруга, поскольку Регина для вас потеряна.

– Да я ее арестую! – заорал Бешу. – Я сейчас же извещу полицию!

Д’Эннери громко расхохотался:

– Ну и умора! Послушай, ты же знаешь так же хорошо, как и я, что ее нельзя трогать. Она неприкосновенна.

– Так вот как ты думаешь!

– Конечно, черт возьми. Поскольку я ее опекаю.

Бешу ехидно поинтересовался:

– То есть ты защищаешь воровку?

– Воровку? Ты в этом уверен?

– Еще бы! Это сестра человека, которого ты сам велел арестовать!

– Гнусная клевета! Не я велел его арестовать, а ты, Бешу!

– Да, но по твоей указке! И вообще – он несомненно виновен!

– С чего ты это взял?

– Любопытно! А ты разве больше так не думаешь?

– Конечно нет! – ответил Жан д’Эннери с нескрываемым сарказмом. – Во всем этом деле есть удивительные несообразности. Неужели граф, такой знатный господин, может быть вором? И неужели эта гордая дама, у которой я осмеливаюсь целовать лишь лоб и волосы, воровка? Поистине, Бешу, я начинаю думать, что ты слишком поспешил с выводами и по недосмотру угодил в очень скверную историю. А ведь именно тебе придется нести за все это ответственность!

Бешу слушал и бледнел – его уже обуревал страх. А Ван Хубен, которого терзали ужасные сомнения, думал о том, что его бриллианты снова исчезли во тьме.

Тем временем Жан д’Эннери, вновь почтительно опустившись на колени перед графиней, шептал ей:

– Вы ведь не виноваты, мадам, не правда ли? Разве может дама вашего круга быть воровкой?! Прошу вас, откройте мне правду о себе и о вашем брате!