Цитаты из книги «Большое путешествие Эми и Роджера»

– Это мой дом, парень. Своим домом нужно гордиться. Где родился, там и пригодился. Иначе всегда будешь чувствовать себя потерянным. – Ты так думаешь просто потому, что нигде больше не бывал, – парировал Дрю.

– Что тут написано? – спросил Роджер. – Ad astra per aspera, – прочел Уолкотт. Мне ни о чем это не говорило, но я заметила, как Дрю покачал головой. – Это девиз штата Канзас, – пояснил он нам с Роджером. – Через тернии к звездам. – Вот это да, – протянула я, обдумывая эти слова. – Это прекрасно. – Ведь правда же? – Уолкотт с теплой улыбкой разглядывал свою татуировку, явно обдумывая мои слова. – Джерри – талантливый парень. – Ну же, Уолкотт, – сказал Дрю. Несмотря на темноту, я заметила, как он закатил глаза. – По-моему, ты чересчур много говоришь про Канзас.

– Ага, – сказал голос на том конце. – Ну… Роджер. – Конечно, – сказала я, все еще улыбаясь. – Секундочку. Я передала Роджеру телефон. – Магеллан, тебе звонят. – Это просто дурацкое прозвище! – прошипел он, прежде чем взять трубку. – Здорово, Щекастый! Слушай, мы тут заехали в твои края… Что? – Роджер еще раз взглянул на меня. – Нет, это просто подруга. Хэдли в Кентукки.

– Не беспокойся, он новый. Я купила его в прошлом году для соседки по комнате. Эта девочка не вылезала из своего спортивного лифчика. Но она не приняла его, сказав, что я веду себя совершенно неподобающе

– А главное, – добавила она, немного приглушив голос, будто поверяла мне тайну, – если на душе кошки скребут, ты просто обязана выглядеть на все сто и делать вид, что все прекрасно. И поверь, так все в итоге и будет.

Мне было хорошо известно: дело вовсе не в том, ты сказал при расставании тому, кого больше никогда не увидишь, а в том, что ты больше не сможешь ему сказать вообще ничего. А с тобой останется лишь навечно незавершенный разговор.

– Попрощаться – значит признать, что ты никогда не увидишь этого человека. Ты соглашаешься с тем, что это ваш последний разговор. Так что если ты не прощаешься, оставляешь разговор открытым, значит, рассчитываешь увидеться снова. Я уставилась на Роджера, а он взглянул на меня и рассмеялся – на этот раз это был совершенно обычный смех. – Я знаю, что звучит глуповато, но эта привычка уже буквально въелась. – Но иногда, – я почувствовала, как у меня перехватывает дыхание, но все-таки заставила себя говорить. – Иногда ты не прощаешься, а потом все равно случается, что больше никогда не видишься с этим человеком. – Я знаю, – тихо сказал он, и по выражению его лица я догадалась, что он понял, о чем я. – Скорее всего, у меня просто осталось чувство вины в смерти деда. Я улыбнулась ему. – Ты не убивал своих бабушек и дедушку. – Сейчас я понимаю. Но попробовала бы ты объяснить это мне одиннадцатилетнему.

Роджер ехал по улице, и похоже, это была главная улица города, с бутиками, пиццериями и музыкальными магазинами. Это мог бы быть и Рейвен-Рок – здесь тоже была атмосфера студенческого городка, он отличался лишь наличием на дальнем плане гор, куда более впечатляющих, чем калифорнийские.

Больше не было ощущения, что мы отрезаны от мира, а по сторонам дороги снова стали появляться супермаркеты, «Старбаксы» и всяческий фастфуд. Этих заведений мне так не хватало на шоссе № 50, а теперь они казались мне слишком большими и ярко раскрашенными. Я поняла, что скучаю по крошечным минимаркетам.

Меня немного беспокоило, что корова с большими рогами может броситься нам наперерез через федеральную трассу. И что это уже случалось настолько часто, что для предупреждения об этом понадобился специальный знак.