Перед походом в лес все собрались во дворе. Елена Захаровна как раз заканчивала давать брату последние наставления – она единственная не собиралась идти с гостями, и Лина ей даже завидовала.
Сама она в старых джинсах, резиновых сапогах и мешковатой ветровке сгорала от стыда. А ещё эта ужасная косынка, которой ей обвязали голову! Утешало лишь то, что остальные выглядели ничуть не лучше. Алиса в куртке с жёлтыми вставками и чёрно-белом платке напоминала синицу. Саша и Егор в высоких сапогах походили на разбойников с большой дороги. С Соней и вовсе случился конфуз: когда она появилась в своём белом костюмчике, её тётка чуть в обморок не упала.
– Но у меня нет другой одежды, – возразила девочка на требование срочно переодеться.
– Это мы сейчас исправим! – Елена Захаровна оперативно снабдила Соню сапогами, брюками и курткой.
Увидев, что ей предстоит надеть, темноволосая красотка расплакалась. Лине даже стало её жалко. Но Анна и Елена Захаровна остались непреклонными. В итоге одежда оказалась настолько велика, что пришлось сильно закатать рукава куртки, а штаны подвязать поясом. Соня, которая теперь походила на бродяжку, терпела всё это с выражением невыносимой обиды на лице.
На кого была похожа сама Лина, и думать не хотелось. К тому же она вдруг почувствовала себя никому не нужной. Егор благородно вызвался поддержать Соню, и теперь старался её рассмешить. Алиса и Саша нашли общие темы для разговора – оказалось, оба любят одну и ту же музыку. И хотя Алиса то и дело обращалась к Лине, та всё равно ощущала себя брошенной.
Даже мать сейчас предпочитала находиться рядом с новообретёнными сёстрами. Склонив головы, три женщины приглушённо обсуждали какие-то детали маршрута, будто им предстояла не простая прогулка по лесу, а нечто очень важное.
Вадим складывал провизию, приготовленную Еленой Захаровной.
– Мы надолго? – Лина с тревогой смотрела на стремительно увеличивающийся в объёмах рюкзак.
– Похоже на то, – отозвался мужчина и, заметив, как помрачнело лицо девочки, добавил: – Не расстраивайся, в лесу много всего интересного.
– Да уж, – вяло согласилась Лина.
***
Разношёрстный отряд, походивший на сборище бродяг под предводительством огромного молчаливого бородача, уже больше часа плутал по лесным тропам.
Обойдя дом с восточной стороны, они спустились к воде и какое-то время двигались вдоль берега. Потом река ушла в сторону, а ребята и их сопровождающие очутились на лесной тропе.
Поначалу Саша удивлялся такому маршруту. Намного проще, по его мнению, было обойти дом с запада, ведь лес там буквально стучался в окна. Но видя, как сильно по обеим сторонам от тропы разрослись ежевика и ещё какие-то цепкие кустарники, парень решил, что Михаил Захарович неспроста выбрал именно этот путь. Лес вокруг казался таким заросшим и нетронутым, что, возможно, это была единственная дорога, по которой могли пройти люди.
По узкой тропе приходилось двигаться гуськом. Они почти всё время молчали, прислушиваясь к пению птиц высоко над головой и радуясь солнечным лучам, которые пронзали кроны деревьев жёлтыми стрелами.
Впереди, перед носом проводника, короткими зигзагами носилась Тори. Великан едва не спотыкался об неё, а собака преданно заглядывала ему в глаза. Следом шли Маргарита с Линой, потом Алиса и Саша, за ними – Анна и Егор, позади которого плелась ноющая Соня. Завершали процессию Ольга и Вадим.
– Как ты думаешь, куда нас ведут? – спросила Алиса у Саши.
Она часто оборачивалась к нему, но юношу это совсем не раздражало.
– Не знаю. Может, хотят показать местные достопримечательности.
– Было бы неплохо, – обернулась идущая чуть впереди Лина, – а то от деревьев у меня уже в глазах рябит!
– Сегодня они нам всем сниться будут, – хмыкнула Алиса.
Они шли и шли, всё дальше удаляясь от дома и всё больше углубляясь в лесную чащу. В какой-то момент Саша вдруг понял, что тропы под ногами больше нет. Если отбиться от отряда, можно заблудиться и не найти дорогу обратно.
Когда ноги подростков уже порядком устали, а животы заурчали от голода, Михаил Захарович вывел их на большую поляну. В самом её центре возвышался огромный белый валун. Видимая часть камня выступала над землёй примерно на три метра, а в обхвате была все десять. Низ крепко сидел в чёрной, будто обугленной пожаром земле.
Саше показалось странным, что других камней поблизости нет. Этот словно свалился с неба, а белая поверхность выглядела так, будто её долгое время полировала вода.
Михаил Захарович подошёл к валуну, его похожая на медвежью лапу ладонь осторожно легла на камень, словно спрашивая разрешения. Через мгновение великан скомандовал:
– Привал!
Дорога вымотала ребят, но валун был таким огромным и странным, что даже голод и усталость не помешали им сначала осмотреть его со всех сторон. Поверхность камня неожиданно оказалась гладкой и приятной на ощупь.
Но долго бездельничать взрослые им не позволили – нужно было развести костёр, а для этого – собрать хворост. Это ответственное дело поручили Саше и Егору. Пришлось снова идти в лес.
– Только не уходите далеко! – предупредила Анна.
Парни пообещали, однако найти сухие ветки поблизости оказалось непросто. Глядя под ноги, они незаметно для себя уходили всё дальше в лес.
– Какой хворост после вчерашнего ливня? Трава до сих пор мокрая! – возмущался Егор.
Земля действительно была ещё влажной, и без резиновых сапог ноги юношей давно бы промокли.
– Соберём что сможем, – предложил Саша. – А они пусть делают что хотят.
– Хорошо. Тогда ты ищи здесь, а я пойду к тем ёлкам.
До елей, к которым направился Егор, было шагов пятнадцать. Небольшие деревца росли под высокими стволами берёз и жались друг к другу пышными лапами, словно собравшиеся в хоровод дети.
– Может, не стоит разделяться? – засомневался Саша.
Егор обернулся и смерил напарника недовольным взглядом.
– Что, заблудиться боишься?
– А ты разве нет?
– Ладно, – нехотя согласился Егор, – я всё равно туда пойду, но мы будем всё время разговаривать. Окей?
Не дожидаясь ответа, он исчез за деревьями, но вскоре оттуда послышался вопрос:
– А эта Соня, она тебе что, сестра?
– Нет. Мы вчера познакомились.
– Почему же приехали вместе?
Саша улыбнулся его настойчивости.
– Анна – родная сестра её отца и двоюродная – моей матери. А почему ты спрашиваешь?
– Просто так.
– Ну да, – буркнул Саша.
На некоторое время возникла пауза, только слышно было, как Егор топчется где-то поблизости.
– Ты бокс любишь? – наконец донеслось из-за ёлок.
– Не очень.
– А я люблю. Это на случай, если ты вдруг захочешь Алису обидеть…
Саша от возмущения выпрямился.
– Не собираюсь я её обижать! Мы просто разговариваем. – Ему вдруг захотелось посмотреть белобрысому выскочке прямо в глаза. Может, он и не так крут, как некоторые, но обижать девчонку – просто свинство.
Бросив на землю собранный хворост, парень шагнул к елям и вдруг осознал, что больше не слышит ни самого Егора, ни хруста веток. Обход вокруг ёлок ничего не дал – его спутника нигде не было. Неужели спрятался или убежал?
– Егор?
Тишина.
Глупая шутка. Саша огляделся – вокруг никого, только безмолвные стволы деревьев.
Он замер и вдруг осознал, что не помнит, где поляна.
***
Егор не сразу сообразил, в чём дело. Сначала решил, что на него свалилась тяжёлая ветка. Ощупал голову, но признаков ушиба не было. Тогда юноша попытался открыть глаза. Это было непросто – вокруг всё плыло.
Постепенно зрение восстановилось. Егор увидел коренастого паренька, с которым только что собирал хворост. Тот шёл прямо к нему. Наверное, видел, что случилось.
– Его-ор! – вдруг закричал Саша, оглядываясь по сторонам, хотя сам Егор сидел на земле прямо перед его носом.
– Чего орёшь? Вот он я!
Но Саша не слушал и испуганно водил глазами, точно искал что-то или кого-то, а затем и вовсе бросился прочь.
Егор поднял руку, чтобы остановить его, и обмер – её не было. Юноша пошевелил пальцами, но лишь почувствовал, а не увидел их. Со второй рукой было то же самое. Он зажмурился, потом снова открыл глаза. Деревья и трава есть, а рук нет.
Ничего не понимая, он посмотрел вниз – снова только трава и корни. Всё тело, как и руки, отсутствовало. Ему вдруг представилась собственная голова, болтающаяся в воздухе в полном одиночестве.
Закричав от ужаса, Егор бросился к лагерю. Первым, на кого он наткнулся, оказалась Соня. Девочка сидела на стволе сломанного дерева и любовалась собственным маникюром. Парень позвал её, но она даже не подняла головы.
Тогда он побежал к Алисе и Лине, которые стелили на траве покрывало, готовя импровизированный стол. Егор стал кричать, махать руками, в ярости даже дёрнул сестру за волосы, но ничего этим не добился.
Он был уже на грани отчаяния, когда вдруг увидел отца.
– Папа, – позвал Егор, но тот лишь равнодушно обвёл глазами лес. – Папа, посмотри на меня! Я здесь!
Вадим не слышал: он продолжал вытаскивать из рюкзака продукты, мурлыча под нос какую-то дурацкую песенку.
– А-а-а! – Егор впал в бешенство, попытался толкнуть отца, но тот никак не отреагировал.
Юноша в бессилии опустил руки. Его не видел даже родной отец. Что, если он так и останется пустым местом? Приведением, бестелесным духом, блуждающим по лесу? Не видя своего отражения в чужих глазах, Егор начал таять, как льдинка.
Неожиданно он почувствовал у себя на плече чью-то руку. Она была горячей. Парень вздрогнул, обернулся и увидел мать.
– Мама, ты меня видишь?
Та медленно кивнула. Егор обрадовался, но тут же отпрянул.
Женщина перед ним лишь отдалённо напоминала ту Ольгу, которую он знал. Она стояла прямо в центре пылающего костра. Вместо джинсов и ветровки на ней было тёмно-красное платье, ниспадающее до земли. Бледная кожа мерцала в отблесках пламени, глаза стали малахитовыми, а волосы текли по плечам огненными реками.
– Запомни этот страх, – произнесла мать, – рано или поздно он завладеет тобой.
Языки костра взметнулись ввысь, обжигая Егору лицо. Всё вокруг стало каким-то нереальным. Всё, кроме матери, огня и огромного валуна.
Юноша посмотрел на камень – теперь тот был абсолютно чёрным. На гладкой, словно зеркало, поверхности проступали замысловатые огненные знаки.
***
Соня присела на ствол упавшей осины и стала ждать, когда вернётся Егор – единственный, по её мнению, адекватный человек в этом сборище ненормальных. Она скучала. Парни ушли за хворостом, Лина и Алиса готовили место для обеда, женщины хлопотали у костра, а отец Егора разбирал вещи. Куда подевался проводник, было загадкой. От скуки Соня принялась разглядывать собственные пальцы. Она очень гордилась длинными крепкими ногтями и перед отъездом тщательно вывела на них стильные узоры.
Внезапно ей в лицо ударил порыв ветра, да с такой силой, что девочка едва не упала с дерева. Тряхнув головой, Соня огляделась – перед ней была та же поляна. Изменился только камень: он стал чёрным, а на его отполированной поверхности проявились какие-то странные надписи.
Соня растерянно опустила взгляд и, не удержавшись, вскрикнула. Её идеальные ногти были теперь обломанными и грязными, коже пришлось ещё хуже: она сморщилась и пожелтела. Теперь это были руки дряхлой старухи.
Она вскочила и побежала к Лине и Алисе.
– Посмотрите! Вы видите? Что-то случилось с моими руками!
Те в ответ омерзительно расхохотались.
– Вот это рожа! Такой только детей пугать! – закричали они и стали тыкать в Соню пальцем.
Девочка прижала ладони к лицу и почувствовала, что оно тоже изменилось. Это была не она, а какое-то мерзкое чудовище с выпирающими вперёд бровями, длинным крючковатым носом и огромной нижней челюстью. Соню окатила волна ужаса. Она неловко шагнула в сторону и едва не сшибла с ног Вадима.
Взглянув на неё, мужчина брезгливо поморщился и отпрянул в сторону. В панике девочка заметалась по поляне.
– Смотрите, смотрите на неё! Вот уродина! – слышалось со всех сторон.
– Что со мной? – Соня в отчаянии бросилась прочь с поляны, надеясь укрыться за деревьями.
Она бежала, не разбирая дороги. Корни хватали за ноги, ветви царапали руки, а в голове звучал отвратительный смех её спутников. Хотелось только одного – исчезнуть, чтобы больше никто никогда не смеялся, глядя на неё.
Заметив впереди Анну, Соня остановилась как вкопанная. Такой красивой свою тётку она никогда не видела. Стройная фигура женщины была окутана дымкой, тончайшее серо-голубое платье струилось вниз к самой траве. Длинные соломенные волосы, заплетённые в мелкие причудливые косы, развевались на ветру. Черты лица Анны словно проявились, стали ярче, сочнее. Девочка бросилась к ней.
– Что со мной стало?
Женщина повернулась, и Соня почувствовала холод внизу живота. Это одновременно была её тётя и какое-то чужое, незнакомое существо.
– Я не вижу никаких перемен, – спокойно ответила Анна.
Девочка прикоснулась к лицу в надежде, что оно стало прежним, но вновь почувствовала под ладонями уродливые бугры.
– Как же?.. – рыдая, воскликнула она. – Разве ты не видишь? Моё лицо… оно изменилось! Теперь надо мной все смеются!
Анна посмотрела на неё с сочувствием.
– Не плачь. Пока это всего лишь маска, которую ты любишь носить, но она может остаться с тобой навсегда.
– Нет! – Лицо хлестнул новый порыв ветра.
***
Алиса ослепла. Она не могла вспомнить, как именно это случилось. Просто вокруг неё неожиданно образовалась кромешная тьма.
Девочку охватил страх. Ещё мгновение назад она видела Лину, родителей, солнце над деревьями и сочную траву под ногами, а теперь всё было черным-черно. Голоса исчезли, она осталась совсем одна в этой темноте. Пытаясь нащупать какую-нибудь опору, Алиса вытянула руки, сделала несколько неуверенных шагов и почти сразу упёрлась в прохладную поверхность валуна. Странно, ей казалось, что он стоит дальше.
Она держалась за камень, как за спасительную соломинку. Этот валун – всё, что у неё осталось. Жизнь больше не имела смысла – слепой она никогда не сможет рисовать. Её, словно пешку, вышибли с шахматной доски. Что делать? Куда идти и зачем? Девочка не могла закричать или заплакать – слёзы вместе с криком застряли в горле вязким комком.
Алиса беспомощно шарила руками по камню и вдруг спиной почувствовала чьё-то присутствие. Обернувшись, она взмахнула рукой в пустоте, и её запястье тут же оказалось в руке матери. Девочка без труда узнала тонкие пальцы и сухую тёплую ладонь.
– Мама, я ничего не вижу! Помоги! – взмолилась она, поддавшись вперёд. Но мать отстранилась и только крепче сжала её руку. – Мне страшно, – прошептала Алиса.
– Я знаю. Запомни всё, что чувствуешь сейчас.
– Чувствую? Мама, я ослепла!
– Обычное зрение может подвести. Однажды ты потеряешь всё, если не научишься видеть сердцем.
Тьма неожиданно отступила. Теперь перед Алисой стояла объятая пламенем женщина, в которой она с трудом узнавала мать.
***
Какое-то время Саша безрезультатно пытался найти дорогу к поляне. Несколько бесплодных попыток заставили его поверить, что он окончательно заблудился. Парень остановился, сделал несколько глубоких вдохов и ещё раз огляделся по сторонам. Стволы, стволы, стволы… Борясь с приступом паники, Саша без сил прислонился к ближайшему дереву. И тут же услышал голоса. Он вытер рукавом куртки вспотевшее лицо и прислушался. Голоса доносились откуда-то справа. Саша пошёл туда и через несколько шагов увидел за деревьями человеческую фигуру. Он прибавил ходу, а спустя мгновение едва не столкнулся с собственным отцом.
Подполковник Хорошилов не нашёл ничего лучше, чем появиться посреди леса в парадном мундире. Увидев сына, он выругался:
– Ничтожество!
У Саши голова пошла кругом. Откуда взялся отец? Почему кричит? Он вдруг увидел эту сцену со стороны: самого себя, бледного от испуга, и нависающую над ним мрачную тень отца.
– Ничего не можешь, даже дорогу найти! Без толку тебя учить! Как родился болваном, так им и останешься! – Подполковник резко качнулся вперёд и отвесил сыну звонкую оплеуху.
Лицо обожгло болью. Не в силах больше выносить этот кошмар, он бросился назад и чуть не столкнулся с Анной. Она, словно лесная нимфа, стояла между деревьев и молча наблюдала за происходящим.
Юноша обрадовался, но что-то во взгляде тётки заставило его остановиться.
– Ты намерен и дальше это терпеть?
– А что мне делать? Ударить в ответ? Он ведь мой отец!
– Бить вовсе не обязательно. Для начала сам перестань считать себя ничтожеством.
***
Мальчишки долго не возвращались, и Вадим заволновался. Мало ли что могло случиться в этом лесу! Он решил пойти поискать их, а заодно помочь донести хворост.
Взглянув на жену, которая вместе с сёстрами хлопотала у будущего очага, Вадим улыбнулся. Ему нравились эти внезапно обретённые родственники. Даже огромный и молчаливый Михаил Захарович, из которого клешнями слова не вытянешь, вызывал симпатию. Новые знакомые разительно отличались от всех, с кем ему обычно приходилось иметь дело. В них не чувствовалось фальши. Можно было расслабиться и поддаться их природному обаянию.
Вадим решил не беспокоить жену зря. Скорее всего, мальчишки просто увлеклись и забрались немного дальше, чем нужно. Шагнув с залитой солнцем поляны в тень зарослей, мужчина огляделся. Он хорошо помнил, в какую сторону ушли ребята, но сейчас кругом были только деревья. Стволы берёз и осин тянулись ввысь, точно построенные на плацу солдаты. К ним сиротливо жались невысокие ёлки.
Мужчина не стал звать сына. В лесу стояла такая удивительная тишина, что ему не хотелось нарушать её криками. Вадим редко мог позволить себе минуты одиночества и, решив воспользоваться случаем, просто пошёл по следам. Поначалу находить их было легко: парни притоптали траву, как слоны. Он даже почувствовал себя немного следопытом, вспомнив любимые в детстве книги Фенимора Купера. Но чем дальше Вадим уходил от поляны, тем гуще становились заросли, тем плотнее кроны деревьев подступали друг к другу. В полумраке следы стали почти не видны.
За деревьями что-то мелькнуло. Мужчина пошёл туда, уже предвкушая, как прочтёт сыну нотацию за непослушание. Сказано же: не отходить далеко от лагеря! Но вместо мальчишек он наткнулся на спину Михаила Захаровича. Бородач стоял, прислонившись плечом к дереву, будто ждал кого-то.
Вадим удивился. Он хорошо помнил, что перед уходом видел великана сидящим у валуна. Тот явно был неравнодушен к камню и считал его чем-то вроде древнего капища. Но сейчас дядя Миша находился прямо перед ним.
– Вы ребят не видели?
– Видел.
– И где они?
– Кто ж знает?
– То есть как? – удивился Вадим. – Что же делать?
Дядя Миша медленно повернулся.
– Как что? Ясное дело – спать.
Слова застряли у Вадима в горле, а затем и вовсе вылетели из головы: широкое бородатое лицо Михаила Захаровича вдруг вытянулось и обросло густой бурой шерстью, а руки превратились в мощные лапы.
Зверь встал во весь рост, открыл клыкастую пасть и заревел. Что было дальше, Вадим не видел, потому что без сознания рухнул на землю.
Косолапый замер над неподвижным телом, потягивая широкими ноздрями воздух, и, убедившись, что мужчина перед ним в полном беспамятстве, снова обратился в человека. В руках великана появилась увесистая палка. Он провёл ею вокруг Вадима, оставляя след на земле, а затем бесшумно растворился за деревьями.
О проекте
О подписке