Валлийские уроки

Встреча с Арианрод, валлийской богиней звезд
Поиск своего волшебного имени

Арианрод – богиня современного мира

Из всех богинь, представленных в этой книге, Арианрод, наверно, самая современная. Она переживала неудачи и разочарования: например, брат подорвал ее самооценку, ее дети, отданные на воспитание другим, вновь оказываются у порога ее дома. Ее публично унижали члены ее же семьи, ведь они не понимали ее истинной натуры – она хотела быть чем-то бо́льшим, чем просто матерью и женой. Она выбирает в любовники того, кого хочет. Она сама управляет королевством. Ее жизнь не идеальна, напротив, она трудна и полна боли и отчаяния. Однако нельзя отрицать: Арианрод очень сильна. Она тяжело трудится день за днем, борясь с общественными устоями, чтобы стать собой и найти подходящее именно ей определение женственности.

Арианрод – богиня луны и звезд, которая также связана с землей и человечеством. Она страдает от боли при родах (и ощущает всю мощь этого события) на земле, однако она же является хозяйкой Водоворота Сотворения в небе. Она одновременно живет в Каэр Сиди, башне на неприступном острове в северной части Британии, и в Каэр Арианрод, звездном скоплении, известном как Северная Корона. Также она – суровая и могущественная хранительница Звездного Колеса, символа времени, перерождения и кармы. Арианрод (также известная как Леди Серебряного Колеса (то есть полной луны)) спускается на землю в своей белой колеснице и приглядывает за тем, как волны бегут по морю, а луна образует приливы и отливы (в том числе в отношении человеческой физиологии размножения)^[4]. Близко она или далеко, на земле или на небе, Арианрод всегда прельщает нас, намекая на свои силу и красоту. Она мило кокетничает и, обаятельно улыбаясь, оставляет нас, хотя мы всегда желаем большего.

Древние кельты считали, что Арианрод – дочь богини Дон. Личность ее отца Нвивра (согласно другим мифам – ее супруга) вызывает множество споров. Некоторые источники указывают, что ее отцом был Бели, кельтский бог света и врачевания^[5], но она всегда описывалась как «дочь своей матери», и, возможно, это является отсылкой ко временам культа матери, существовавшего в далеком прошлом. Считается, что ее братом был Гвидион – бог магии и озорства. Однако у Гвидиона было два брата – Амэтон, бог земледелия, и Гованнон, бог-кузнец, однако они не связаны с Арианрод. Действительно, в этой семье все очень запутанно, и это приводит нас к мысли о том, что Дон могла сама выбирать себе любовников в те времена, когда королева выбирала и отвергала своих супругов, не ограничивая себя правилами брачных союзов.

Это «правило королевы» объясняет, откуда взялись все эти витиеватые и запутанные описания Арианрод в средневековом валлийском мифологическом цикле «Мабиногион». Похоже, что Арианрод последовала примеру своей матери и стала жить сама по себе, без мужа, в Каэр Сиди или же Каэр Арианрод, а обо всех ее нуждах заботились служанки. Она выбирает партнеров по своему желанию; существует миф, что она переспала с морским духом на берегу моря неподалеку от своего замка^[6]. Однако ее брат Гвидион вызывает ее на суд к их общему дяде Мэту фаб Мэтонви (брат Дон, могущественный маг) и утверждает, что она девственница. Мэт спрашивает ее, девушка ли она, и Арианрод отвечает: «Я не знаю, кем же я еще могу быть»^[7]. Тогда Мэт решает убедиться в том, что она говорит правду, – он просит Арианрод переступить через согнутый волшебный жезл. (Важно обратить внимание на форму этого жезла. Мэт тратит некоторое время, чтобы согнуть его, возможно, наделяя его силой и придавая форму, больше похожую на фаллическую.)

Без страха и сомнений Арианрод переступает через жезл и тут же рожает мальчика. Ему дали имя Дилан Эйл Тон, Сын Морской Волны^[8], и он тут же скрылся в море. Однако вскоре ребенок был убит собственным дядей – богом Гофанноном. Узнав об этом, Арианрод кинулась к дверям замка и вдруг – родила еще одного ребенка. Его никто не заметил, кроме Гвидиона. Он подобрал малыша и завернул его в шелковый платок. Итак, Арианрод родила двух детей, а это значит, что, вопреки первоначальному заявлению, девственницей она не была. В современном обществе мы, как и Мэт, воспринимаем девственность как физиологическое состояние. Однако если в полной мере понимать идеи, лежащие в основе матриархальной культуры того времени, существовавшей на Британских островах, то становится понятно, что Арианрод не лгала, называя себя девушкой. Она воспринимала девственность как состояние сознания, а не отсутствие сексуальных контактов. Она верила, что она свободная женщина и предоставлена сама себе, она ничем не обязана мужчине и не зависит от него. Таким образом, она просто не поняла (или, возможно, лишь сделала вид) вопрос своего дяди и ответила на него исходя из своих суждений, а не согласно принятым убеждениям и верованиям.

Через несколько лет Гвидион приехал во двор к Арианрод с мальчиком, которого он когда-то завернул в шелковый платок. Она спросила, кто этот ребенок, и тот ответил: «Это твой сын». Арианрод ответила: «Увы тебе! Что на тебя нашло, зачем ты позоришь меня и зачем столько времени скрывал это?»^[9] Может показаться странным, что мать встречает сына так – она обвиняет Гвидиона в том, что он позорит ее, и утверждает, что ему не нужно было заботиться о ребенке. Она даже не воспринимает своего сына как человека, называя его «это». Возможно, причина такого поведения кроется в травмирующих событиях, произошедших на суде Мэта.

Если Арианрод намеренно отказалась воспринимать вопрос Мэта относительно своей девственности и ответила на него исходя из своих собственных установок об эмоциональной и духовной свободе, значит, она сделала выбор в пользу того, чтобы скрыть свои убеждения, вместо того чтобы защитить их и противостоять своему дяде, чьи установки были сильно ограничены культурными ценностями того времени. Значит, Арианрод скрывает свою истинную природу, лишь приспосабливаясь к внешним обстоятельствам.

Рождение сыновей – особая сила, доступная только женщинам, и вместо того, чтобы заявить о ней на суде, она уходит.

Арианрод возвращается домой, в Каэр Сиди, где ее идеи о главенстве и власти женщины понимают и принимают. Вместо того чтобы утвердить свою женскую силу на суде Мэта, она ускользнула в то место, где ей не надо ничего доказывать. Она не заявила о своем праве иметь детей от того, кого она выбрала, и она не доказала, что стоит наравне с мужчинами в суде Мэта. Напротив, она выбрала путь полного соответствия социально приемлемых представлений о ней. Арианрод позволила мужчинам изменить ее представление о себе. На короткий миг она была согласна с ними относительно своей «неестественной» сексуальной свободы – она почти поверила в то, что не способна управлять королевством, что ее должен защищать мужчина. И именно этот момент слабости и покрывает Арианрод позором. В этой ситуации мальчик является лишь напоминанием о том, что Арианрод предала себя. Гвидион прекрасно понимал это, поэтому решил вновь напомнить ей об этом, показав ребенка. Гнев богини обрушился на невинного ребенка – она прокляла его, сказав, что никто, кроме нее, не сможет дать ему имя.

Однако здесь стоит отметить, что Гвидион по своей природе является героем-трикстером. Ему удается обмануть Арианрод. Так, в один из дней Гвидион, взяв с собой подросшего мальчика, решает подстроить их встречу с богиней. Завидя ее, он притворяется сапожником, а мальчика делает своим подмастерьем. Гвидион сообщает богине, что его ученик может сшить туфли из чистого золота, – его трюк удается. Обрадованная Арианрод называет мальчика Ллеу Ллоу Гифес («светловолосый, искусная рука»)^[10].

Когда Гвидион раскрыл свою истинную сущность, Арианрод заявила, что брат, может, и выиграл эту битву, но ему не победить в следующей. Она воскликнула: «Предскажу этому мальчику будущее: не держать ему в руках оружия, пока я сама не вручу его»^[11]. В сущности, это проклятие направлено не столько на Ллеу, сколько на Гвидиона. Эта ситуация похожа на то, как двое детей из одной семьи спорят, кто из них сильнее, а мальчик – всего лишь посредник, пешка в их игре.

Годы идут, Ллеу обучается воинскому искусству – верховой езде и обращению с оружием. Когда пришло время, Гвидион снова обратился к хитрости – он вновь изменил их внешний вид. На этот раз они стали странствующими бардами. В этом обличии их пригласили в Каэр Арианрод, чтобы они развлекли обитателей. Гвидион весь вечер пел песни и рассказывал истории, пытаясь поймать удачный момент для того, чтобы обмануть сестру и снять проклятие. Наутро он создал иллюзию того, что на Каэр Арианрод напали войска, и убедил хозяйку в том, что каждого здорового мужчину необходимо вооружить. Она согласилась и одела своего сына в доспехи по настоянию Гвидиона. Как только это произошло, ее проклятие потеряло свое силу, и Гвидион развеял иллюзию. Потрясенная Арианрод предостерегла брата о том, что многие могли пострадать из-за его обмана. Однако Гвидион не был намерен отступать. Не желая проигрывать, Арианрод наложила последнее заклятие на своего сына. Она провозгласила: «И я предсказываю его судьбу: у него никогда не будет жены из племени тех, кто живет на земле»^[12]. Однако и это проклятие было разрушено Гвидионом и Мэтом. Вместе они создали для Ллеу жену из цветов – богиню Блодьювидд (см. следующую главу, чтобы узнать больше о Блодьювидд).

Итак, все проклятия, наложенные Арианрод на сына, действовали не слишком долго. Пожалуй, она понимала, что их срок будет недолговечен – ведь она богиня перерождения, которая может влиять на судьбы. Ее стремление контролировать как свое поведение, так и судьбу своего сына говорит лишь о том, что она хотела полной независимости. Долгое время женщины сражались за то, чтобы иметь возможность воплотить свои стремления в жизнь, отказавшись от привычных ролей «матери» и «жены».

На своем примере Арианрод показывает, что женщина определяется не только актом сотворения, но и поступками, которые она способна совершить. Эта богиня понимает, что иные жизненные цели и задачи могут быть важнее, чем способность сотворить и поддержать чужую жизнь внутри себя. Она приняла решение отказаться от своего сына Ллеу Ллоу Гифеса, так и все мы имеем возможность решить – принимать нам свою материнскую энергию или отрицать ее. Женщины, потерявшие веру из-за бесплодия, морально уничтоженные из-за выкидыша или мучащиеся после абортов, смогут утешиться, обратившись к образу Арианрод, богине, решившей отделиться от главных мужских мифологических фигур – сына, брата и дяди.

Арианрод не стала «меньшей» женщиной из-за своего выбора, не стала менее теплой или заботливой. Она обрела покой внутри себя и теперь сможет дать этому миру гораздо больше, потому что она следует своим собственным путем. Она осталась верна себе, а значит, сможет стать лучше, она будет свободна от отчаяния и разочарований, от домыслов и недопониманий. И я представляю себе, как на закате жизни Ллеу возвращается в Каэр Арианрод, где она встретит его с распростертыми объятиями и понимающей улыбкой, отведет его к себе в дом, где духи умерших ждут возможности отправиться в дальний путь.

Образ Арианрод встречается нам повсюду, ее можно увидеть в любом сезоне, на любом повороте Колеса года. Она укротила силу земли и неба, сумев объединить их в себе. Она создала твердь небесную, она изменила само время. Она видит прошлое, настоящее и будущее одинаково, зная, что они все суть одно, однако понимая, что все меняется в мгновение ока. Она мать, но ее жизнь не ограничивается этой ролью. Она дочь и сестра, которая не живет только для того, чтобы соответствовать требованиям патриархата. Она – Арианрод, женщина, которая живет сама по себе, бессмертная богиня!