– Благодарю вас, герр Болтон, за то, что вернули велосипед. С вашей стороны это было очень любезно, – сухо объявила она, и теперь ее голос звучал совсем иначе, чем за пару секунд до этого.

Йо кивнул.

Девушка вздохнула, помолчала и с досадой посмотрела на свою дуэнью. Ему показалось, что она хотела сказать ему что-то еще, но вместо этого она вдруг молча протянула ему руку. Йо еще не доводилось обмениваться рукопожатием с дамой. Потрясенный, он какое-то время просто смотрел на маленькую узкую руку, а затем осторожно ее пожал. Девушка вздрогнула, ощутив его прикосновение, и Йо вспомнил, что во время инцидента в порту она упала и поранила ладони.

Лили Карстен напоследок одарила его робкой улыбкой, повернулась и двинулась к двери. Когда она поднималась по ступенькам, служанка с возмущенным видом схватила ее за руку и что-то прошипела ей на ухо. Девушка вырвалась, так же тихо, но твердо ей возразила, и обе они исчезли за дверью.

Десять минут спустя Йо выскочил из кабинета и, захлопнув за собой тяжелую дубовую дверь, поспешил покинуть виллу Карстенов. «Грязный сукин сын, вообразил о себе невесть что!» – думал он, борясь с желанием пнуть одну из стоявших в холле великолепных ваз с павлиньими перьями. «Для чего им вообще эта ерунда? Перья в вазе! Уж и не знают, на что потратить свои чертовы деньги», – негодовал он мысленно.

В кабинете Йо встретил не Альфред Карстен, а его старший сын. Не снизойдя до приветствия, Франц без всяких околичностей протянул гостю лист бумаги.

– В качестве меры предосторожности. Вы должны меня понять, – сказал он с натянутой улыбкой, даже не предложив Йо сесть.

Документ застал Йо врасплох – читал он плохо. Ему понадобилась целая вечность, чтобы разобраться, о чем идет речь, и все это время Карстен, мало-помалу теряя терпение, барабанил пальцами по столу. Документ был написан сухим казенным языком, доставившим Йо немало хлопот, и явно не без участия юриста, но главную мысль он уловил: Карстены хотели снять с себя всю ответственность за случившееся. И он, Йо, нужен был им как свидетель. Они хотели, чтобы он солгал ради них. Чтобы он предал Пауля.

Его охватила холодная ярость. В таком состоянии ему было трудно себя контролировать, но сейчас слишком многое было поставлено на карту, и Йо это понимал. Он глубоко вздохнул, в упор посмотрел на Карстена и холодно поинтересовался:

– Я-то что получу с этого?

Он хотел осторожно прощупать, как далеко они готовы зайти в этом деле и не прячут ли туза в рукаве. Его собеседник удивленно поднял брови.

– Признательность семьи Карстенов, что же еще? – насмешливо ответил Франц. – Или вы хотите денег за простой росчерк пера?

На мгновение их взгляды скрестились, как шпаги в поединке не на жизнь, а на смерть. Затем Йо молча оттолкнул от себя бумагу.

Выдержав паузу, Франц Карстен кивнул. На его губах играла улыбка, значения которой Йо не понимал. Он повернулся и уже собирался взяться за ручку двери, когда внезапно услышал:

– А известно ли вам, какой срок дают за нападение?

Вопрос прозвучал так небрежно, как будто Карстену действительно нужна была справка. Но Йо сразу понял, к чему он ведет. У него неприятно закололо в затылке.

На мгновение он сжал руки в кулаки, призывая себя к порядку. Он рассудил, что, если будет действовать опрометчиво, точно окажется за решеткой, и медленно обернулся.

Франц улыбнулся еще шире, но дружеской эта улыбка не была.

– На глазах у всех вы толкнули мою сестру. У нее все руки в ссадинах и порвано платье, – продолжал он все тем же небрежным, почти благожелательным тоном, каким обычно рассуждают о погоде. – Думаю, излишне говорить вам, какое огорчение это доставило семье.

Он посмотрел в окно и заговорил, будто рассуждая сам с собой:

– Напасть на молодую девушку… – Он покачал головой и осуждающе цокнул языком. – Но наша Лили – сущий ангел, она любезно согласилась не выдвигать обвинений. Взамен на ваше… сотрудничество!

Покалывание в затылке Йо усилилось. Он стиснул зубы так, что на скулах заходили ходуном желваки. Не было смысла защищаться или пытаться объяснить ситуацию, он это понимал. Насколько он помнил, молодого Карстена не было на месте происшествия. Видимо, ему рассказал обо всем фон Каппельн. Или сама Лили. Он вдруг вспомнил, как она пыталась поговорить с ним о чем-то за несколько минут до этого. Тоже, поди, надеялась убедить его подписать эту бумажку. Там, в порту, он в самом деле толкнул ее. Но он сделал это не специально, каждая секунда была на счету. Жаль только, что его никто не послушает. Если они не найдут свидетелей, то все равно добьются своего подкупом. Или шантажом, как вот сейчас делал Франц. Йо знал, как устроен мир в глазах беспринципных людей. И что человек, сидевший напротив, был как раз из таких, и едва ли не худшим из них.

На мгновение в комнате воцарилась полная тишина. Франц все еще мечтательно смотрел в окно, как будто мыслями он был в совершенно другом месте. Его длинные пальцы поигрывали пером.

Йо глубоко вздохнул. Затем наклонился над столом, подтянул к себе лист бумаги и, вырвав у Франца перо, поставил внизу свое имя. Чувство было паршивое – будто он предал не Пауля, а себя самого.

Через пару секунд Йо вылетел за дверь и наконец дал волю гневу. Он даже не видел, куда идет, и хотел только одного – как можно скорее убраться отсюда, пока он что-нибудь не сломал. Он ненавидел власть, принадлежавшую людям с деньгами. Ненавидел, что они могут попирать закон, подгоняя мир под себя. Все они одинаковые, сколько раз он уже…

– Эй! – вдруг послышалось где-то позади него.

Он обернулся. Кто это сказал? В холле было пусто. Он стоял, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам.

– Эй, я здесь!

Внезапно в дверном проеме неподалеку от него показалась голова Лили. Нервно оглядываясь по сторонам, девушка делала ему знаки.

Йо нахмурил лоб, все еще стоя как вкопанный. Это она ему?

– Быстрее! – нетерпеливо шепнула она и снова махнула ему рукой.

Машинально Йо двинулся навстречу, но на пороге запнулся и окинул комнату удивленным взглядом.

– Это…

– Гардеробная. Я знаю. – Она виновато улыбнулась. – Здесь хранится зимняя одежда, в это время года никому и в голову не придет сюда заглянуть!

Брови Йо поползли вверх. Эта комната без окон была размером с его квартиру.

– А зачем, собственно, вам понадобилось заманивать меня в гардеробную? – удивленно прошептал он, на мгновение забыв о своем гневе.

Прежде чем ответить, она еще раз выглянула в холл и, убедившись, что поблизости никого нет, закрыла дверь.

– Здесь слоняется лакей моего брата, – пояснила она. – У Кая острый слух.

Теперь она смотрела ему прямо в глаза.

– Я хотела с вами поговорить.

Йо кивнул.

– Итак? – спросил он нетерпеливо. По мере того, как его одолевали воспоминания о пережитом только что унижении, настроение все сильнее омрачалось.

– Если речь идет о том, что произошло утром, то можете быть спокойны. Я все подписал, – буркнул он.

– Подписали? – Она удивленно моргнула.

– Очень благородно с вашей стороны не выдвигать обвинения. Но позвольте задать вам один вопрос. Что бы вы делали, если бы я не пришел тогда на помощь? Стояли бы и смотрели, как он умирает там, внизу? До моего прихода никто и пальцем не пошевелил, чтобы помочь. А теперь вы хотите упрятать меня за решетку? Мне пришлось действовать быстро. Счет шел на секунды – я уверен, даже вы это понимаете. – С каждым словом он злился все сильнее.

Девушка смотрела на него в безмолвном изумлении, отпрянув к стене, когда он, распалившись, едва не ткнул в нее указательным пальцем.

– Я понятия не имею, о чем идет речь! – вырвалось у нее. – Немедленно сделайте шаг назад, или я закричу!

Он увидел в ее глазах страх и почувствовал себя отвратительно.

– Простите. – Он отодвинулся от нее и беспомощно уронил руки. – Я не хотел вас напугать.

Только сейчас он осознал всю опасность своего положения. Если его застанут здесь с этой девушкой и ей вздумается обвинить его в чем-то еще, все может закончиться для него очень, очень плохо. Он отвернулся от нее и схватился за ручку двери.

– Подождите!

Лили Карстен протиснулась мимо него и снова закрыла дверь, навалившись на нее спиной. На мгновение они оказались так близко друг к другу, что он ощутил тепло ее кожи и тонкий аромат духов. Казалось, она испугалась самой себя – несколько секунд она смотрела на него почти с ужасом. В полумраке комнаты ее глаза казались темнее. Он видел даже, как дернулось ее горло, когда она почти незаметно сглотнула. Затем она быстро отступила в сторону.

– Что именно вы подписали? – спросила она, нахмурившись.

Йо смотрел на нее во все глаза. Неужели она и в самом деле понятия не имела о том, что происходило в кабинете?

– Свидетельские показания, что Пауль Гердер сам виноват в том, что произошло, и ваша семья ничего ему не должна. Меня заставил ваш любезный братец.

В ее глазах читалось искреннее изумление.

– Но это неправда! – прошептала она в ужасе. – Все произошло по моей вине, и Франц это знает! Я так ему и сказала!

– Возможно. Но я прилюдно толкнул вас. Меня могут за это посадить. Мне не оставалось ничего другого, кроме как подписать этот лживый документ, – сердито ответил он.

– Поверить не могу! – пробормотала она. – Франц просто несносен! Я ни за что не стала бы в чем-то вас обвинять. Вы были единственным, кто делал хоть что-то. Вы спасли того человека. И вдобавок привезли велосипед…

– Я сделал это только потому, что хотел поговорить с вашим отцом, – поспешно перебил девушку Йо. Не хватало еще, чтобы она воображала, что он сделал это ради нее.

Она удивленно замерла.

– О чем?

– Думал попросить его позаботиться о семье Пауля. – Он горько рассмеялся.

– Я заходил сегодня в больницу, у него отняли ногу. И… – Она в ужасе прикрыла рот рукой, но Йо оставил этот жест без внимания, – …Он никогда больше не сможет ходить. И это даже нельзя считать травмой, полученной на работе – он взялся оказать вам услугу. У него дети. Я хотел попросить вашего отца назначить для них пособие. Но теперь я знаю, что это – все равно что ждать чуда. Карстены не привыкли брать на себя ответственность.

Девушка посмотрела на него, будто решаясь на что-то.

– А я возьму, – сказала она тихо, и Йо в изумлении замер. – Мой отец не такой, как Франц. У него доброе сердце. Может быть, если я поговорю с ним, он…

– Я уже поставил свою подпись. Он не дурак, чтобы не воспользоваться такой удачей. Если он признает долю вашей вины в этом инциденте, ему придется содержать семью из пяти человек в ближайшие пару десятилетий. Зачем ему добровольно брать на себя такую ношу? Вы только подставите нас обоих, если скажете ему, что разговаривали со мной, – перебил ее Йо. После разговора с Францем он больше не питал никаких иллюзий. Глупо было с его стороны приходить сюда. Чего он вообще ждал – что старший Карстен вытащит кошелек и станет сорить деньгами направо и налево?

– Я все же попробую! – настаивала девушка. – Но не волнуйтесь, вас я не стану упоминать.

Так до конца и не освободившись от обуревавшего его гнева, Йо только пожал плечами.

– Попробуйте. Может быть, вам удастся на что-то повлиять. У меня больше нет такой возможности, ваш брат об этом позаботился, – сухо ответил он.

А затем, вдруг вспомнив, что он не просто так оказался наедине с этой девушкой в гардеробной, спросил:

– Но вы еще прежде хотели о чем-то со мной поговорить?

– Я… – Она вновь покраснела. – Именно об этом. Я чувствовала себя очень виноватой, и я хотела попросить вас… – Она протянула ему маленький мешочек. – Не могли бы вы передать это пострадавшему? Здесь немного, но у меня нет своих денег, и я подумала…

Она замолчала, неуверенно глядя на него. Он внезапно ощутил, как в груди разливается странное чувство спокойствия. В доверчивости, с которой она стояла перед ним, протягивая свой кошелек, было что-то трогательное и детское.

– Вы хотите отдать мне свои карманные деньги? – спросил он с искренним изумлением, но Лили уловила в его голосе смешливые нотки, и ее глаза потемнели от гнева.

– Никакие это не карманные деньги, я уже не ребенок! – возмутилась она.

Он невольно усмехнулся.

– И что же это за деньги?

Она запнулась.

– Это мои…

– Карманные деньги! – не удержался он, и она сердито топнула ногой.

– Какая вам разница, что это за деньги? Возьметесь вы их передать?

Он взял у нее мешочек и заглянул внутрь, а затем со смехом вернул его обратно.

– Это просто очаровательно с вашей стороны, – сказал он с презрением. – Но ему вы так не поможете. Этих денег семье хватит недели на две. Лучше оставьте их себе, будет на что купить очередной сопливый романчик.

Она залилась таким ярким румянцем, что лицо и волосы сделались едва ли не одного цвета. Йо стало почти жаль ее. Он подумал, что не надо было так ее огорчать, ведь, в конце концов, намерения у нее были добрыми.

– Послушайте, мне нужно идти. Вы, должно быть, этого не сознаете, но запирать меня здесь было очень рискованно. Одного этого было бы достаточно, чтобы упрятать меня за решетку. Из-за своего легкомыслия вы уже натворили сегодня дел, не находите? – Он снова взялся за ручку двери, решив убраться отсюда как можно скорее.

– Я могу собрать еще денег!

Йо медленно обернулся.

Она смотрела на него почти умоляюще.

– Пожалуйста, я хочу помочь. Денег будет больше, обещаю, мне только нужно немного времени.

Йо остановился в нерешительности. Конечно, разумнее было уйти, оставив ее наедине с угрызениями совести и заняться своими проблемами. Но какая от этого польза Паулю? Он только что предал друга самым подлым образом, разве не должен он сделать все, что в его силах, чтобы хоть немного исправить положение?

В конце концов, он кивнул, сознавая, что впутывается во что-то, о чем потом пожалеет. Пусть так.

– И сколько же времени вам нужно? – спросил он, а она, казалось, обрадовалась, что он не отклонил ее просьбу.

– Не знаю. Неделя, может быть?

Он снова кивнул.

– Хорошо. И где состоится передача?

Она удивленно моргнула.

– Об этом я не поду…

– Мне больше нельзя здесь появляться. Встретимся в городе. На вокзале, под большими часами. В следующую среду, в шесть вечера. Сможете?

Она кивнула, затаив дыхание.

– Думаю, да.

– Отлично! Только приходите одна.

– Ох, мне ведь нельзя! – вдруг воскликнула она. – Я под домашним…

Она испуганно замолчала, хлопнув себя ладонью по губам. Затем робко подняла на него глаза.

Йо оторопел.

– Под домашним… арестом? – Его распирал смех.

– Тсс! – рассердилась она. – Нет, конечно. Но нельзя же девушке одной слоняться вечером по вокзалу. Что бы вы ни думали, я забочусь о своей репутации!

– Что-то не похоже, – ответил Йо, все еще смеясь. – Добропорядочные женщины не заманивают в гардероб незнакомцев. А за что вас наказали? Должно быть, за номер с велосипедом?

Она уставилась на него, не отвечая.

– Ладно, – сжалился Йо. – Можете не рассказывать. Но вы должны что-то придумать, если действительно хотите помочь! Вам даже не обязательно являться туда самой. Не знаю, отправьте посыльного. В шесть на вокзале, не забудьте же.

Он заколебался на мгновение, затем протянул руку за кошельком.

– Лучше, чем ничего! – нахально сказал он. Лили кивнула, застигнутая врасплох, и молча передала ему деньги.

Он хотел уже открыть дверь, но внезапно остановился.

– Если я сейчас выйду и кто-то увидит меня с вашим кошельком в руках… – начал он.

– …то я, конечно, объясню ситуацию и возьму на себя ответственность! – твердо сказала она и выдержала его испытующий взгляд.

Йо не знал почему, но он доверял собеседнице. Он кивнул. Потом приоткрыл дверь и осторожно выглянул наружу.

В следующее мгновение он уже мчался через холл, мечтая лишь о том, как бы поскорее убраться из этого дома. Но внезапно он увидел перед собой мальчика и остановился как вкопанный. Мальчик стоял на коленях и сосредоточенно возил по полу игрушечный поезд. Он был одет в матросский костюмчик, а волосы отливали огненной рыжиной, точь-в-точь как у Лили Карстен. Заметив Йо, он поднял голову и испуганно вытаращил глаза.

Йо вздохнул. От взгляда ребенка по спине прошел озноб. Что-то не в порядке с этим мальчишкой, – подумалось ему.

Они молча смотрели друг на друга. На мгновение в доме стало так тихо, что Йо слышал тихое, с присвистом, дыхание ребенка.

– Вет, – неожиданно сказал последний хриплым голосом. Он скривил губы, и Йо понял, что мальчик улыбается.

Йо быстро оглянулся через плечо. Лили не было видно.

– Привет, – нерешительно ответил он, а затем они оба вздрогнули, когда прямо над ними раздался пронзительный голос:

– Где ты опять прячешься? Ты же знаешь, у нас скоро занятие!

Мальчик моргнул, мгновенно вскочил на ноги и, схватив поезд, убежал.

Йо постоял немного, глядя ему вслед. Затем тихо, как вор, улизнул из дома.

Ну и денек выдался, подумал он, покидая виллу. Страннее некуда.