2

Мария наблюдала за тем, как Ангелина пересчитывает кассу, и вертела на пальце ключи от машины за колечко брелока. Из всех трех администраторов – двух основных и одного – выходного дня – эта была самой бестолковой. Вместо того, чтобы уйти сегодня пораньше, Мария молилась о скором возвращении Екатерины – администратора-вечерника, на которого она всецело могла положиться.

Екатерина, ее гордость и отрада, всегда успешно проводила фотосессии, тормошила фотографов и оставляла на ее письменном столе аккуратно составленный отчет, в то время как Ангелина забывала на рабочем месте мусор, оставляла тапочки для гостей валяться в прихожей и постоянно докладывала в кассу профуканную наличку из своего кармана.

Мария не увольняла Ангелину только из снисхождения к ней как к новому сотруднику. Однако сейчас, когда она в очередной раз замерла над кассой, Мария решила, что эта девушка – последний студент-заочник, который здесь работает.

– Что там у тебя не так?

– Не сходится почему-то…

Мария вздохнула и потерла уголки глаз большим и указательным пальцами прямо сквозь отверстия для стекол в оправе очков. Зрение у нее было сносное, и в настоящем продукте оптики Мария не нуждалась. А жаль. Иногда так хотелось снять очки и перестать видеть некоторые лица.

Ангелина уставилась невидящим взглядом в свой отчет и убрала прядь каштановых волос за ухо, которое с каждой секундой напряженного молчания становилось все более багровым. Мария мысленно рявкнула на себя за то, что не сумела сдержать раздражение, но ничего не могла с собой поделать. Рассеянность и безответственность выбивали ее из колеи.

– Сосредоточься и пересчитай еще раз. Давай бегом.

Ангелина уныло покосилась на настенные часы, которые показывали ровно пять часов вечера, и стала вновь доставать купюры и выгребать мелочь из кассы. Мария же махнула влетевшей в фотостудию Екатерине и с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза в ответной гримасе.

Она перебирала стопку чеков и велела Екатерине пока проверить помещения перед грядущими фотосессиями. Мария стучала по клавишам калькулятора, пересчитывала выручку и слушала, как Ангелина шуршит наличкой, а Екатерина носится из одной комнаты в другую, передвигает элементы декора и на секунду включает музыку на магнитофонах, регулируя громкость.

Мария записала получившуюся у нее сумму на листок и сверила с той, что была в отчете Ангелины. В другой день она заставила бы Ангелину пялиться в эти листки до тех пор, пока до нее не дойдет, в чем ошибка, но сейчас для экономии времени сама указала ей на нужную строчку коротко подстриженным ногтем.

– Ты записала платеж как безнал, но провела его по наличному расчету. Скорее всего это мамочка с двумя дочерями была, которая бронировала второй и третий залы на два часа. По цене сходится, видишь?

– А-а!..

– Исправляй отчет, – вздохнула Мария и положила перед ней чистый лист поверх попорченного. – Давай поживее, сама себя задерживаешь.

Ангелина склонилась над бумагами и быстро застрочила вдоль пустых строчек. Мария вышла из-за стойки ресепшена и влетела в свой кабинет. Она сгребла бумаги с рабочего стола; часть бросила в мусорную корзину, другую – затолкала в выдвижной ящик и захлопнула его бедром. Надела длинное красное пальто прямо поверх бежевого пиджака, наблюдая за тем, как затухает экран компьютера.

– Все, давай, Катюш, чтобы все как по маслу, – сказала Мария. На полном ходу она остановилась около зеркала и в отражении увидела, как Екатерина показывает ей сцепленные в колечко большой и указательный пальцы.

Мария наскоро причесала белую челку и провела пальцами по такому же светлому ежику вдоль выбритого виска.

– Звони, если что, хорошо?

– Я справлюсь, спокойно занимайтесь своими делами, – бросила Екатерина, параллельно с тем заполняя отчет об открытии смены.

Мария послала ей воздушный поцелуй, и та сделала вид, что словила его и положила в кассу. Мария рассмеялась.

– Я видела твое заявление на аванс. Сделаю, ты только напомни мне в понедельник. Затеяли с Олегом обои переклеивать, – пояснила она и закатила глаза, облокотившись о входную дверь в наигранном бессилии. – Думаю, так надышусь клеем на выходных, что не вспомню.

– О-о, вы с молодым человеком съехались, Мария Александровна? —вскинула голову Екатерина.

– Ага, неделю уже как, – отозвалась Мария и, не дожидаясь новых вопросов, толкнула дверь. – Все, я ушла. Пришли мне фото отчета в «личку», я на выходных не планирую сюда заходить.

– Хорошо, до свидания! Очень рада за вас! – крикнула она за секунду до того, как за Марией закрылась дверь. Та улыбнулась и кивнула ей с улицы, дав понять, что услышала.

Быстрым шагом Мария пересекла парковку, стараясь не думать о неизбежных расспросах Екатерины в понедельник о том, как это случилось и какого им теперь с Олегом живется вместе. Она уже жалела, что заговорила при ней об этом. И что вообще позволяет подчиненным задавать много лишних и глупых вопросов.

Аккурат в тот момент, когда Мария сняла с машины сигнализацию, ее телефон зазвонил.

– Да, Олежа.

– Привет. – На фоне его голоса было слышно, как о дно пластикового ведра бьет мощная струя воды. – Ты уже едешь? Все хорошо?

– Только вышла с работы. Эта новенькая меня доконает! Она умеет верно считать только свою зарплату.

– Наверное, ты очень устала? – Шум резко стих. – Ну смотри, Маш, можем завтра начать наш маленький ремонт. Хочешь, сходим куда-нибудь? Или домой роллы закажем, посидим спокойно?

– М-м… Не надо меня искушать, – застонала Мария. Олег рассмеялся. – Нет, я хочу начать сегодня, иначе мы никогда с этим не покончим. Праздновать будем потом.

– Как скажешь. – Он секунду помолчал. – Маш, я тебя люблю.

Мария изобразила звук, будто ее рвет. И получила с той стороны еще один неловкий смешок.

– Что еще за телячьи нежности? – поморщилась она, однако же с улыбкой. – Все, дома поговорим, я хочу убраться отсюда, пока нет пробок. Жди.

– Очень жду. Я пока начну отдирать старые обои, хорошо?

– Да-да, давай.

– А ты скажешь, что любишь меня?

– Нет, – хохотнула Мария и положила трубку.

Мария открыла дверцу машины и забралась внутрь, усмехаясь себе под нос. Она поправила зеркало так, чтобы видеть свое бессовестное лицо, и засмеялась еще громче. Какой же он все-таки…

«Какой?»

А черт его знает, какой, – подумала Мария, кинув на пассажирское сидение сумку и толстую оправу без линз. Единственный парень, с которым подобный садизм сходил настолько просто, что в конечном итоге доставлял удовольствие им обоим – вот он какой.

«Уникальный».

Мария цокнула языком.

– И кого я упрекала в телячьей нежности? – проворчала она, лихо повернув ключ зажигания.

Мария водила вишневый «Ленд Крузер», и пусть брала его на вторичном рынке, она гордилась тем, что заработала на него сама. На это ушло больше пяти лет крайне экономной жизни, и все-таки она сделала это. Сама, без чьей-либо помощи. «Крузак» продолжал опустошать ее сбережения на техобслуживание и расходы топлива, но она каждый раз с большой любовью загоняла его в арендованный гараж и хлопала по железному боку. Не счесть, сколько раз Мария демонстрировала средний палец тем, кто утверждал, что она насосала своего железного любимца.

К тому моменту, как Мария дошла до дома, ее плохое настроение практически улетучилось. Ей стало легче настроить себя на долгий, муторный косметический ремонт, который они с Олегом закончат дай бог к вечеру воскресения.

Олег встретил ее с корабликом из газеты на коротко стриженной голове и в футболке, к которой прилипло несколько мокрых катышек старого, самого пакостного слоя обоев. Он распростер руки, сделав вид, будто вот-вот набросится на нее с объятиями.

– Ой, фу, ну уж нет! – Мария удержала его на расстоянии от себя кончиками пальцев. – Ты всю меня заляпаешь, дай сначала переоденусь.

– А потом обнять можно будет?

Мария закатила глаза и состроила ему гримасу.

– Маш, ты чай будешь?

– С ромашкой, – хмыкнула она из соседней комнаты, где на смену черному топу и брючному бежевому костюму надевала шорты и одну из старых футболок Олега. – Я после этой Ангелины нервных клеток досчитаться не могу.

– Совсем тебя сегодня из себя вывели? Бедняга.

– Я не жалуюсь! – рявкнула Мария.

Она зашла на кухню, на ходу повязывая на голову платок, и проигнорировала секундный взгляд Олега на своей груди. Ее молочные железы не многим отличалась от прыщиков двенадцатилетних девочек, но плотные соски гордо оттягивали ткань домашних вещей.

– О-о, хорошо как… – Она сделала шумный глоток горячего чая и тряхнула головой. – Ну что, много обоев успел отодрать?

– Ты можешь посмотреть, – предложил он, сцепил за спиной руки и закачался с пятки на носок.

– А просто сказать никак?

– Посмотри.

– Дитя ты малое. – Мария отпила еще чаю и пошла по коридору, пританцовывая в наигранном нетерпении. – Хорошо-о, пойде-ем, посмотрим Олежин сюрприз.

Но когда она вошла в гостиную, сарказм тут же забылся. Мария взирала на комнату, заставленную отодвинутой мебелью: стены ее почти полностью были оголены до самого бетона.

– Боже мой!

– Ты на самом деле довольна?

– Черт, Олег, я тебе больше скажу: если бы я была героиней какого-нибудь дешевого романа, я бы упала в обморок.

Олег широко улыбнулся и расхрабрился обнять ее сзади за талию. Мария охотно ему это позволила.

– Признавайся, сын дьявола, когда ты успел?

– Я вполне укладываюсь в дедлайн, так что решил сегодня устроить себе выходной, – сказал Олег. Мария его не видела, но чувствовала, как он отводит взгляд, не желая показаться слишком довольным собой. – Ну и вот. С утра этим занимаюсь, как тебя проводил. Немного переживал только, вдруг ты хотела, чтобы мы отдирали обои вместе…

– Ненавижу отдирать обои, – в сердцах воскликнула Мария. – Как же меня от этого воротит, ты бы знал! Я настраивала себя на это занятие только мыслью о том, что рано или поздно это закончится.

– Думаю, теперь мы управимся за сегодняшний вечер, а завтра поклеим новые обои. Воскресение у тебя будет свободным. Что об этом думаешь?

– Просто отлично!

В дверь позвонили. Мария высвободилась из объятий Олега и озадаченно повернулась к нему.

– Наверное, роллы привезли, – пожал плечами Олег.

Мария уставилась на него. Олег кусал губы, чтобы не рассмеяться.

– Ты что, правда святой¹?

– Теперь ты скажешь, что любишь меня?

– А, нет, все-таки сын дьявола. – Мария мягко оттолкнула его с дороги и продефилировала к двери, покачивая впечатляющими бедрами.

Небольшой пятачок обоев, который не успел отодрать Олег, они с Марией растянули на целый вечер. Когда просыпалась охота, смачивали его водой и скоблили: Олег – ножом, Мария – скребком. А когда это занятие им надоедало, оставляли особо цепляющиеся за стену клочки бумаги пропитываться как следует, а сами усаживались прямо поверх оборванных кусков серо-голубых обоев и ели роллы. Мария покатывалась со смеху всякий раз, когда Олег в неудачных попытках есть палочками ронял свою любимую «сяке маки» в упаковку с соевым соусом.

Когда они вынесли к помойке мешки с мусором, настал поздний вечер, но спать ни Марии, ни Олегу не хотелось. Тогда они устроились в постели с ноутбуком – смотреть фильмы до тех пор, пока не смотрит сон.

Мария положила руки Олега себе на грудь, облегчив потуги парня решиться сделать это самостоятельно. Его пальцы сжимались и кружились вокруг ее сосков до самых титров.