Индустрия фетиш-порно

Главный вопрос, который меня волнует: нужно ли человека, которому нравится специфический контент, отделять от всей остальной аудитории? Я написала Николаю Чумакову, автору телеграм-канала «Тот парень с порнозависимостью», чтобы узнать его мнение о фетиш-порно.

Николай считает, что наши вкусы в порно напрямую зависят от нашей культуры и что со временем то, какое порно мы смотрим, будет влиять на статус в обществе. Тенденция намечается уже сейчас: намного престижнее смотреть сюжетный артхаус из Чехии, женское европейское квир-порно и классические работы Тинто Брасса. Если по каким-то причинам просмотр фетиш-порно станет общественно одобряемым, его начнут больше смотреть, увеличится и заработок его производителей, а качество такого порно тоже вырастет.

– Нельзя называть фетишистом человека, просто потому что он смотрит порно, которое нравится не всем. Все мы фетишисты. Кто-то любит большую грудь, кто-то – имитацию родственных отношений, кто-то – блондинок, кому-то нравятся транссексуалы^[11], – подмечает Николай.

Я согласна с Николаем в том, что фетиш-порно может стать популярнее. По большому счету, в нем нет ничего необычного: это просто сценарий, который может либо нравиться, либо нет. Но в то же время меня отталкивает в словах Коли то, что он будто стесняется слова «фетишист» и не хочет никого так маркировать. В моем мире быть фетишистом нормально, такая идентичность могла бы быть близка многим людям. Кстати, я и сама считаю себя фетишисткой.

– Как вы считаете, будет ли продолжать распространяться культура просмотра «правильного» порно? – спрашиваю его я.

– Все больше людей говорят о предпочтениях в порно, о нем чаще пишут крупные медиа, появляются тематические блоги. Отношение общества к порно и к сексу говорит об уровне осознанности. Если человек открыто говорит о порно, то он спокойнее и увереннее в себе, чем человек, почему-то боящийся этой темы. Так что да, со временем будет все больше людей, которые захотят нормализовать просмотр порно, а также влиять на аудиторию и их выбор контента.

Он добавляет, что, скорее всего, на Западе это произойдет намного раньше. Из-за законодательного запрета распространения порно в России нет индустрии: нет ни одной популярной актрисы, которая снималась бы на родине, нет крупных производителей и режиссеров.

– Люди у нас занимаются только вебкамом. Производство порно – это единичные случаи, – заключает Николай.

По мнению Влады, на Западе ситуация с фетиш-порно примерно такая же, как и с обычным:

– Снимаясь у режиссеров, нельзя сделать карьеру, потому что им постоянно нужны новые лица, чтобы выставлять ролики на поток. Но фетиш-видео можно сделать постоянным заработком, если создать аккаунт на онлифансе, где поклонники будут донатить и платить за видео на заказ.

Если у актрисы нет личного бренда, больше всех на съемках фетиш-порно зарабатывают те, кто его снимает.

– Операторы, которых я знаю, сделали съемки своим постоянным и большим заработком, – говорит Влада. – Но большинство из них фетишисты, другим в этой области и не преуспеть. Они знают аудиторию и то, где эти ролики можно продавать. И мои знакомые режиссеры сами тоже снимаются в роликах – например, один из них получает удовольствие от трамплинга, когда по нему ходят девушки^[12].

Перфекционизм

За работу Андрей заплатил мне пять тысяч рублей и пообещал 20 % агентских, если найду ему кого-то из подруг, согласных сняться в его роликах. Производство у него совсем небольшое, поэтому о постоянном заработке для актрис нет речи, но как подработка всё еще выглядит привлекательно.

Андрей предлагает мне выпить, хотя признаётся, что сам не пьет. Вообще-то по всем правилам безопасности принимать напиток от незнакомого мужчины нельзя, особенно если он не пьет то же самое. Но я так устала, что согласилась на рюмочку «гостевого» рома – это показалось мне первым проявлением заботы со стороны режиссера за весь день.

Пока Андрей наливает, повисает пауза. Я решаюсь заполнить ее вопросом, который боялась задать с самого начала: где можно посмотреть снятое порно? Андрей говорит, что собирается выложить видео на американский фетиш-сайт для любителей гигантских женщин.

– Американцы уже знают русский?

– Конечно нет, – ухмыляется он.

– Но ведь меня никто не поймет!

– Ну да.

– Тогда зачем было так придираться к фразам?

Андрей делает серьезное лицо.

– Давай так: конечно, зритель тебя не поймет. Но главное – то, что я тебя хорошо понимаю. Я считаю, что порнография должна быть идеальна.

Глава 2
Мужчины-куклы
Как я познакомилась со зловещей долиной

апрель – декабрь 2019

Редкий фетиш способен меня смутить и уж тем более напугать, но живые куклы-мужчины по-настоящему застали врасплох. Впервые я с ними столкнулась на секс-вечеринке Sensual Party в 2019 году. Хотя разумом я понимала, что ничего опасного не происходит, на меня напало нарастающее ощущение жути.

Нечто высокое и в коротком пышном кукольном платье медленно и неуклюже передвигается на каблуках. Его голова обрамлена длинными черными волосами и как будто раздута: она чуть больше, чем у обычного человека. Лицо поворачивается в мою сторону, и я вижу маску из толстого слоя силиконовой плоти. Сквозь прорези в маске на меня смотрят человеческие глаза. Я в полной мере ощущаю на себе эффект зловещей долины: нас до ужаса пугает что-то похожее на человека, но им не являющееся. Кого поглотила эта оболочка – женщину или мужчину, подростка или старика, – непонятно. То ли вещь ожила, то ли человек превратился в вещь.

Что такое мужчины-куклы

В русскоязычном интернете почти ничего нет о живых куклах (этот кинк также называется female masking или rubber dolls), зато есть англоязычный фильм журнала VICE под названием «Мужчины, которые превращаются в живых женщин-кукол»^[13]. И на мониторе компьютера всё выглядит далеко не таким устрашающим, как в толпе незнакомцев в темном клубе.

Герои фильма – обычные люди. С понедельника по пятницу они зарабатывают на жизнь, воспитывают детей, по вечерам ходят с друзьями в бар. А на выходных проводят всё свое время в образах детских кукол ростом с человека. Чем-то всё это напоминает подготовку к Comic Con или косплей-фестивалю. Взрослые мужчины надевают парики и маски, «натягивают» некое подобие второй кожи. Всё это они позиционируют как новоизобретенное искусство или же развлечение, но не как кинк.

Например, в коллекции нидерландского пенсионера Хэнка Нетто из города Арнем сотни костюмов. Больше всего он любит перевоплощаться в горничную по имени Ким – просто ради того, чтобы прибраться дома. Так, объясняет Хэнк, рутинное занятие превращается в игру и он чувствует себя гораздо моложе.

Другой герой фильма, женатый мужчина шестидесяти лет по имени Гетц, по будням ведет размеренную жизнь в небольшом немецком городе Эльц, а на выходных одевается в куклу Тессу для встречи со своими латексными подругами. Вместе с журналистом он едет в Амстердам, чтобы провести фотосессию с доминатрикс и потом выложить снимки на специализированный форум. Мужчина признаётся, что взгляды прохожих и одобрительные комментарии в интернете приносят ему удовольствие.

Говоря о жизни в костюмах латексных кукол, ни Гетц, ни Хэнк, ни другие герои англоязычных публикаций никак не касаются темы секса. Создается впечатление, что всем им просто нравится быть в центре внимания, как актерам. И даже на форумах, а не только в интервью они предпочитают не говорить о своей сексуальности. Может, они просто стесняются.

Живые куклы – это отличный пример того, что фетиши бывают разными и не всегда напрямую связанными с сексом. Фетишисту не обязательно иметь потребность держать в руках какой-то особый предмет, чтобы помастурбировать и кончить. Фетишизм может означать что-то менее очевидное.

В интервью VICE Хэнк говорил о старении, о том, что перевоплощение заставляет чувствовать себя молодым. А что, если гипертрофированное искусственное тело куклы в эротичном наряде действительно помогает на время избавиться от страха смерти? В таком случае это красивый парадокс: человек, находящийся внутри куклы, чувствует себя бессмертным, но человек, смотрящий на куклу снаружи, наоборот, чувствует себя жутко. Ведь куклы больше похожи на ожившее мертвое, чем на живое.

Феномен rubber dolls мне интересен еще и как секс-исследовательнице: кажется, что «кукольники» имеют доступ к особому ритму удовольствия. Дело в том, что секс, как правило, стремится к финалу, это завершающееся действие. Он не всегда начинается с возбуждения или заканчивается оргазмом, он может замедляться или останавливаться, чтобы партнеры поговорили или сходили за водой. Но секс остается глаголом, партнеры всё еще сконцентрированы на этом занятии – и только по его завершении они могут перейти к какому-то другому виду досуга. Обычно. Но не у мужчин-кукол: после перевоплощения их удовольствие разворачивается в пребывании. Оно становится фоном, прилагательным. Возможно, такое длящееся пребывание в удовольствии доступно только тем, кто может назвать себя фетишистом или кинкстером.

Я не смогла найти ни одной научной работы о rubber dolls (исследований о кинках вообще крайне мало). Но, возможно, я узнаю больше, если поговорю с российскими мужчинами-куклами. Мне интересны не только подробности их личной жизни. Что формирует этот фетиш? Обязательно ли наряжаться в куклу, чтобы получить сексуальное удовольствие? Почему это не надоедает? Влияет ли эта практика на ориентацию и восприятие своего гендера? Ответы мне могут дать только сами живые куклы.

Раздутая голова Алисы

Достать контакты кукол-соотечественников было непросто. Я писала людям из специальной группы во вконтакте, но никто не шел на разговор. В итоге я попросила помощи у своей подруги-фотографини Галы: она, как и я, изучает фетиши по работе и как раз трудилась над необычным документальным проектом. На ее снимках «кукольники» позируют в масках из латекса, а их тело полностью обнажено. Они стоят в белом интерьере, приняв монументальные, безжизненные позы. Неудивительно, что Гала выбрала такую тему для фотосессии: кукольники – одни из самых фотогеничных фетишистов.

Люди, которые перевоплощаются в кукол, называются «создателями» или «хозяевами» (host) той или иной куклы, а еще «доллерами». Как правило, куклы бывают трех видов: маска из папье-маше или пластика, маска из латекса или силикона, латексный комбинезон на всё тело и голову.

Я связалась с создателем куклы Алисы из Петербурга. Алиса была человеком в маске из папье-маше – именно такую огромную голову я увидела во время первого столкновения с кукольниками. У Алисы крупная голова, большие анимешные глаза, длинные розовые волосы и латексная кожа. Чаще всего она носит короткое платье японской школьницы, но иногда облачается в боди. Пропорциями она напоминает куклу Bratz, популярную еще в моем детстве: ее тело худое, и кажется, будь она ниже – рост Алисы около 170 сантиметров, – не смогла бы сносить такой большой головы. Также Алиса любит носить ботфорты.

У Алисы есть ютуб-канал Doll and Realistic Masks^[14] и паблик во вконтакте. Там она пишет о себе как об «озорной, активной и послушной девочке, которая жаждет новых знакомств» и показывает новые места, которые успела посетить с подругами-куклами. На некоторых снимках, неожиданно для меня, вместе с ней мелькают обычные дети – видимо, прохожие, которые захотели сфотографироваться. Алиса ведет жизнь подростка, ходит в кафе и ест мороженое в парке. Но у нее есть и более откровенные снимки. Ее можно увидеть связанной веревками, с розовым вибратором в руках или запечатанной в пластиковый пакет, как кукла из магазина. При просмотре ее блога у меня складывается ощущение, что я читаю журнальчик для маленьких девочек, где узнаю о приключениях своей любимой героини, – в детстве у меня была целая куча таких. Единственное отличие в том, что в «Приключениях куклы Алисы» есть страницы только для совершеннолетних читательниц.

Для начала мы договариваемся созвониться. По телефону создатель Алисы представляется как Егор. Он не очень охотно говорит о своей кукле, хотя от человека, который ведет две жизни, я ожидала обратного.

– Ваши сексуальные предпочтения меняются, когда вы становитесь Алисой? – спрашиваю я Егора. Я не знаю ничего, что касается его «настоящей» жизни, но, судя по голосу, мне отвечает совсем еще молодой парень.

– Скажем так: в обычной жизни мне не нравится вообще никто, но после перехода мне нравятся все.

Егор добавляет, что у него есть друг, который также перевоплощается в куклу и с которым он проводит выходные. В реальной жизни они лишь приятели, но в обличье кукол «могут друг другу нравиться» – Егор намекает на секс. Кажется, в будущем квир-теоретикам придется придумать новую ориентацию под запутанные сексуальные интересы Егора. Получается, ему нравятся женщины и женщины-куклы, но последние – только когда он сам женщина-кукла. То есть когда две куклы вместе… это лесбийские отношения? Или мужчины осознают, что они мужчины? Тогда, получается, они бисексуалы или пансексуалы? Я пытаюсь продолжать разговор, хотя отвлекаюсь на эти мысли.