ГЛАВА ПЯТАЯ
Знойный полдень накрыл город. Никто не мог спрятаться от беспощадных солнечных лучей. В воздухе стояла духота, перемешанная с запахом крови и страха.
Ноги еле держали Розу, все вокруг кружилось, но девушка продолжала бороться со слабостью.
Некоторые женщины не выдержали. Две или три из них потеряли сознание.
Их бесцеремонно оттащили в сторону. Словно испорченный товар.
Почему же – словно?
Они все и стали этим товаром. Военным трофеем, которым будут распоряжаться как угодно.
Их, женщин, выстроили на главной площади, той самой, где еще недавно был рынок. Теперь все палатки были сломаны. Кругом валялся товар – яблоки, апельсины, орехи, разбитые яйца и растоптанные чужими ногами лепешки.
Роза чувствовала, как пот тонкой струйкой стекает меж её лопаток. С каким бы удовольствием она зашла бы сейчас в морскую воду и смыла бы с себя эту грязь, отпечатки чужих рук и взглядов.
Но если с тела это возможно смыть, то что делать с душой, впитавшей в себя весь этот ужас?
Роза обреченно вздохнула. Она понимала – это лишь начало всех испытаний.
Странно, но сейчас девушка не испытывала страха.
Внутри все замерло, застыло, покрылось коркой льда. И чувств, кроме обреченности, уже никаких не было.
Громкая, гортанная речь тотчас привлекла внимание Розы. Сердцем почувствовала – сейчас что-то случится.
Не ошиблась.
Впереди показался высокий, широкоплечий мужчина. Его лицо, предплечья были измазаны черной краской и испачканы кровью.
Он выглядел устрашающее.
Пожалуй, даже значительно устрашающее по сравнению с другими воинами.
Роза замерла, ожидая что же произойдет дальше.
Воин бросил в сторону женщин взгляд. Лицо его скривилось в холодной ухмылке.
Так скалится голодный лев, собирающийся полакомиться.
Ахлф подошел к выстроившимся в неровный ряд женщинам.
– Сколько их? – бросил грубо. Взор его смотрел сквозь пленниц.
Словно он и не видел их сейчас, а был где-то в другом месте.
– 155, мой господин, – отозвался рослый воин.
– Неплохо для римской провинции, не так ли? – голубые глаза Ахлфа удовлетворенно блеснули и окинули взглядом первую пленницу.
Она покорно стояла, пока Ахлф осматривал её. Трогал грязными руками лицо, открывал рот, щупал грудь и измерял ладонями ширину бедер.
Ни ропота, ни крика, ни даже укоряющего взгляда.
Ничего не получил в ответ враг.
Женщины были слишком измученны и напуганы, чтобы показать свое отношение к происходящему.
Когда очередь дошла до пленницы, стоящей по правую руку от Розы, последняя краем глаза наблюдала за происходящим.
Глядела она, как мужчина осматривает женщину, как его лапа трогает её лицо, пачкая, оскверняя…
В эти мгновения что-то переменилось внутри Розы.
Ледяная корка надломилась, и помимо обреченности в груди её появились иные чувства.
Странные, доселе малознакомые девушке, эти чувства, сжигая внутренности, разносились внутри Розы.
И когда пришла её очередь, в сердце её уже полыхал пожар.
Ахлф встал напротив Розы.
Словно гора, возвышался он над ней.
Пленница же намеренно смотрела мимо врага.
Лишь бы не встречаться с ним взглядом.
Тогда Ахлф шагнул еще ближе.
В нос девушки ударил солоноватый запах пота и крови.
Розу замутило, она неосознанно попыталась отпрянуть назад, и в следующий миг загорелая рука схватила её за затылок.
Мужские пальцы больно скомкали нежные волосы. Другая рука сжала лицо девушки, прощупывая округлые щеки, обжигая чувствительную кожу.
Жесткие пальцы спустились вниз – на пухлые губы Розы. Сжали их, словно сочную виноградину, только с них пошел не сок, а тонкая струйка крови.
Ладонь Ахлфа небрежно стерла эту кровь с подбородка Розы и приподняла его, вынуждая девушку посмотреть прямо на воина.
Ахлф ощутил неподвластное ему смятение, когда пленница подняла на него свой взор. Это смятение было мимолетной, но яркой вспышкой, что промелькнула внутри воина.
Впервые в своей жизни Ахлф видел столь удивительный, завораживающий оттенок глаз.
Фиолетовые, напомнившие воину цветы в его родном крае, эти глаза глядели на него поразительно гордо и бесстрашно.
«Вот он, – пульсировало в голове Розы, – самый главный. Я нанесу ему удар – и в ответ меня убьют. Тогда я буду свободна».
Что-то кольнуло в левый бок Ахлфа.
Он нахмурился, ощущая нарастающую острую боль.
Не сразу воин понял, что пленница с красивыми глазами нанесла ему удар кинжалом.
Перед взором Ахлфа все поплыло. Он пошатнулся, пораженный собственной слабостью – подобных чувств воин не испытывал уже несколько лет.
– Мой господин! – его подхватили с обеих сторон, и Ахлф повис на плечах своих преданных воинов.
Пот покрыл его лицо, боль усиливалась.
Но Ахлф нашел в себе силы отдать приказ:
– Не трогайте её. Она – моя.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Роза молчаливо наблюдала за тем, как другие воины уводят своего предводителя.
Он еле шел, и каждый шаг обессиливал его.
Взор девушки зацепился за её кинжал, все еще воткнутый в бок врага. По его рубахе расползалось пятно крови.
Смешанные чувства опалили сердце Розы.
Она была рада, что нанесла ему удар.
И Роза испытывала разочарование и страх из-за того, что в ответ – её не убили прямо сейчас.
Ведь именно этого добивалась она!
Девушку не пугала боль, которая могла возникнуть из-за удара мечом или кинжалом.
Сердце её мечтало об освобождении.
Но теперь, видя, как воин скрывается в палатке, Роза начинала отчетливо понимать, что всё будет иначе, чем она предполагала.
Не зная, что делать, девушка порывисто отвернулась и встретилась взглядом с другими женщинами.
Сестры по несчастью как-то странно глядели на Розу.
Были, разумеется, и те, во взоре которых читалось восхищение, но большинство из них – осуждало девушку.
– Что ты наделала? – зашипела женщина с золотистыми кудрями. Её вытянутое лицо покрылось алыми пятнами от злости.
– Неужели ты не понимаешь, что своим поступком поставила всех нас под удар? И теперь про нас будут думать, что мы тоже можем ударить ножом? – добавила она.
Роза окинула женщину потрясенным взглядом.
В глазах последней полыхало осуждение.
– Они – враги для нас! – выдохнула Роза.
Сердце её переполняло возмущение.
– Враг мог бы быть добрее к нам, если не твой поступок!
– Добрее? – переспросила Роза.
Из груди девушки вырвался смех.
Она смеялась – горько и с болью. Ребра её заныли, легкие сдавило.
– Сумасшедшая! – бросила женщина в золотистом шелке, Августина, знатная дочь своего отца – одного из важных людей города.
– Враг, даже если он добр, все равно остается врагом! – ответила Роза, ощущая все нарастающую злость на женщин.
Как они не понимают?! Разве можно так быстро забыть весь этот ужас и вести себя столь покорно?
Роза лишь покачала головой и отвернулась от злых глаз.
Обняв себя за влажные, покрытые пылью плечи, девушка стояла и ждала своей участи.
В памяти Розы всплыло нахмуренное лицо врага. Пронзительный взор его удивительно чистых, голубых глаз.
«Слишком чистых для этого грязного существа», – пронеслось в голове девушки.
А затем Роза вспомнились его слова.
«Не трогайте её. Она – моя».
Нет, в этой фразе не было заботы, нет!
Только сейчас, когда первая пелена ненависти спала с разума Розы, она поняла, что в этих словах было обещание.
Обещание мести и мучительного наказания.
Словно подтверждая мысли девушки, из той палатки вышли два воина и решительно двинулись в её сторону.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Они схватили её за руки и повели рядом с собой.
Два крепких, рослых воина держали хрупкую девушку так, словно она была чудовищем, способным уничтожить всю их армию.
Роза не пыталась вырваться, хоть чужие пальцы больно сжимали её кости. Стиснув зубы, она терпела и шла в сторону палатки.
Не покорно, но все же – шла сама.
К этому моменту в девушке созрела мысль.
«Пусть накажет меня, пусть лишит жизни, но не тронет остальных. Я готова на всё».
Полог сдвинули в сторону, и Розу завели внутрь.
Здесь царила полутьма и беспорядок. Наваленные вещи, чаши…
Взор девушки тут же опустился на раненого мужчину.
Глаза его были сомкнуты. Торс перевязан тканью.
Роза нахмурилась, когда поймала себя на том, что она пытается понять – дышит ли её враг.
Сама затаила дыхание, и лишь когда грудь мужчины приподнялась, девушка позволила впустить в свои легкие воздух.
Один из воинов больно потянул Розу за руку.
Она обернулась и встретилась с пылающим ненавистью взором.
Ни слова не говоря, воин потащил девушку к шесту. Другой взял веревку и обмотал запястья Розы, а после – привязал к шесту, так, чтобы девушка могла только вставать и садиться.
Сохраняя молчание, воины покинули палатку, оставляя Розу наедине со своим хозяином.
Девушка замерла, не зная как ей быть. Веревка обжигала запястья, ноги ныли от усталости. Медленно, чтобы не шуметь и не привлекать к себе внимание, Роза опустилась на пыльный пол.
С трудом, вытянула она перед собой ноги и прижалась спиной к шесту. Сейчас девушку совсем не волновало, что её ноги оказались до колен обнажены, что шест царапает ей спину.
Все это было неважно.
Гораздо важнее то, что у неё, Розы, появилось время побыть с собой наедине. Видит Бог, она нуждалась в этом уединении.
«Самое время покаяться в своих грехах. Ведь, может случиться так, что я уже не встречу новый рассвет», – размышляла пленница.
Грехов у нее было не так много.
Роза, порой, резко отвечала всем тем, кто досаждал своим вниманием ей. Мужчинам, разумеется.
Не всегда она умела быть такой.
Первые годы, когда Роза только-только расцветала, как девушка, многочисленное внимание мужчин – а это были взгляды, слова и иногда даже прикосновения, вызывали у неё одну-единственную реакцию.
Замешательство.
Роза не могла понять, как прежде разумные существа – будь то лекарь, страж или торговец – вмиг становились похожими на животных.
Каких только слов не довелось услышать Розе!
А затем, вдруг, девушке надоело терпеть это, и она начала отвечать. Резко, порой – откровенно грубо. Но за всей этой грубостью скрывалась нежная, ранимая душа.
И эта ранимая душа сейчас нуждалась в Боге.
Спрятав лицо в ладонях, Роза зашептала молитву:
– Господь мой! Взываю я к Тебе и прошу о Милости Твоей. Прости мои грехи…
Прерывистое дыхание вырвалось из груди девушки. Она вздохнула – еще и еще, словно набираясь сил, а затем продолжила:
– Если мое время пришло – молю Тебя, Господь мой, забери мою душу прямой сейчас. Я готова.
Роза сглотнула и всхлипнула.
– Если же не наступил мой час, я молю Тебя – защити меня от позора, защити мою честь, мою душу. Защити, ибо нет у меня Покровителя, кроме как Тебя!
Горячие слезы брызнули из глаз девушки. Она, устав с ними бороться, запрокинула голову и устремила взор наверх.
Сколько так просидела Роза – она не знала.
Только подступившие сумерки, сделавшие палатку еще более темной, подсказали ей, что вечер близок.
Свежая прохлада застелилась по полу, и вслед за ней в палатку вошли трое воинов.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
– Так это – правда? – приглушенно вопросил один из воинов, Гелимер.
– Ты видишь это своими глазами, – подтвердил другой воин и сел, словно верный пес, возле ног своего господина.
Второй встал подле головы Ахлфа.
Гелимер усмехнулся:
– Я не причиню вреда своему соплеменнику и брату по оружию.
Он окинул Ахлфа задумчивым взглядом и, убедившись, что тот еще спит, повернулся в сторону Розы.
Она встретила его взор с молчаливым достоинством.
Не поднялась, но и не сжалась.
– Так, значит, это ты – нанесла удар непобедимому Ахлфу? – вопросил Гелимер.
В его голосе читалась смесь восхищения и интереса.
Роза не отвечала. Она смотрела в мужское лицо и пыталась понять, что этот человек принес с собой – её освобождение или же нечто другое?
Гелимер, желая разглядеть девушку, подошел к ней поближе.
Её красота изумила воина.
Впервые в своей жизни Гелимер видел столь необычайно красивую, не похожую на других, женщину.
– Ты ранила самого гордого из нас, – прошептал воин, – он не простит тебе этой обиды. Будет жаль, если Ахлф лишит тебя жизни.
О проекте
О подписке