Илья Глазунов – не только великолепный рисовальщик, но и художник с яркой позицией – современный передвижник. Его работы настолько отличались от основного массива советской живописи, что на выставки мастера приходили десятки тысяч зрителей. Столько публики собирали тогда только выставки мастеров Ренессанса из западных музеев.

Музей изобразительных искусств на Волхонке, 12, Пушкинский, как говорят москвичи, мы уже видели издали, но его главное здание обязательно надо осмотреть и вблизи. У нас не много построек из настоящего мрамора. Как сетовал создатель музея профессор Иван Цветаев, «камня под ногами нет, и расстояния не итальянские». Но благодаря главному меценату музея Юрию Нечаеву-Мальцову кирпичное здание музея облицовано финским гранитом и белым уральским мрамором. Посетители обычно окидывают поверхностным взглядом такой привычный фасад и спешат внутрь на новую выставку. А перед музеем стоит постоять, чтобы рассмотреть барельефы. Над фронтоном расположена работа «Олимпийские игры» скульптора Гуго Залемана. Это оригинальная работа, а вот за колоннами галереи помещена копия. Но копия уникальная. В V веке до нашей эры. Фидий украсил колоннады Парфенона барельефом «Панафинейская процессия». Сохранившиеся плиты фриза работы Фидия были вывезены в Англию. Для московского музея ученый Георг Трей домыслил недостающие части, и по его рисункам скульптор Амбрустер вырубил из тирольского мрамора копию «Панафинейской процессии» Парфенона.

На камне фасада музея по Малому Знаменскому переулку видны выщербины. Это следы бомбардировок 1941 года.

Волхонка ул., 14, стр. 6

На другой стороне переулка стоит многократно перестроенная усадьба Голицыных (Волхонка ул., 14, стр. 5). Она сохранила парадные ворота с голицынским вензелем, двор. Правый флигель еще XVIII века, достроенный левый побывал училищем, жилым домом, а сейчас в нем находится Галерея искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков (Волхонка ул., 14, стр. 6). В 1920-е годы за этими окнами висели не картины Пабло Пикассо и Поля Сезанна, а пастельные работы Леонида Пастернака. Здесь была квартира художника. Когда он с женой и дочерьми покинул Россию, в квартиру въехала молодая семья его сына: Борис, Евгения и Женёнок. Здесь Борис Пастернак писал стихи, ухаживал за младенцем, варил суп… Жена его с бытом не ладила. В закрытой неотапливаемой комнате стоял рояль, «музыка во льду». Пастернаки понимали, что уплотнения не избежать, и пригласили знакомую семью из пяти человек, отдав им две комнаты…

Главный дом усадьбы Голицыных был построен Матвеем Казаковым. Причем казаковский фасад сохранился встроенным в классическое здание советского учреждения. Два этажа в центре с изящным балконом – XVIII века, пристройки по бокам и сверху – уже XX столетие. В 1775 году Екатерина Великая собиралась надолго в Москву, но оказалось, что ни одного императорского дворца для проживания императрицы с придворными нет! Что-то сильно обветшало и устарело, другие здания были в процессе строительства. В результате для императрицы приготовили усадьбу Голицыных. Главный дом соединили деревянными переходами с еще двумя усадьбами – Лопухиных сбоку (Малый Знаменский пер., 3/5, стр. 4) и Долгоруких сзади (Большой Знаменский пер., 2, стр. 3).

Волхонка ул., 14, стр. 5

На месте голицынского сада возвели временную деревянную постройку с большими парадными и обеденными залами. Этого монстра назвали Пречистенским дворцом. Императрица говорила, что в своем кабинете ей приходится сидеть между «тремя дверями и тремя окнами». А вот ее описание Пречистенского дворца из письма Фридриху Гримму: «Вы хотите иметь план моего дома? Я вам пришлю его, но нелегка штука опознаться в этом лабиринте. Я пробыла здесь два часа и не могла добиться того, чтобы безошибочно находить дверь своего кабинета, это торжество путаницы. В жизни я не видала столько дверей; я уж полдюжины велела уничтожить, и все-таки их вдвое более, чем требуется».

Соседняя с голицынской по Малому Знаменскому переулку усадьба Лопухиных также входила в Пречистенский дворец. Главный дом усадьбы занимали дежурные кавалеры, там же жил фаворит Екатерины Григорий Потемкин. Нынешний портик на фасаде здания появился в начале XIX века при следующих владельцах – Протасовых. Во фронтон был помещен герб фамилии. Усадьбу надо обязательно обойти. Заворачиваешь за угол – и из XIX века переносишься в петровские времена, когда на пожалованной государем земле царский тесть Федор Лопухин поставил двухэтажные палаты на высоком подклете. Уже в наше время реставраторы восстановили на дворовом фасаде декор XVII века и реконструировали богатое Красное крыльцо.

Сегодня былые усадьбы, доходные дома, перестроенные каретные сараи вокруг главного здания Музея изобразительных искусств отданы музею. Пушкинский прирастает все новыми и новыми территориями.

Обратный процесс коснулся только церкви Антипия. До 2005 года в храме был отдел тканей музея, затем здание вернули церкви. Получившийся музейный городок по запутанности плана уже превзошел Пречистенский дворец Екатерины. Только архитектор Казаков сумел соединить переходами все здания, а современный комплекс музея разобщен. Корпуса по Волхонке публике известны, а вот что происходит в глубине, знают только самые дотошные посетители. Погуляйте по дворам, и вы обнаружите детский центр «Мусейон» в интересном старинном здании, дополнительные выставочные площадки, библиотеку…

Колымажный пер., 8/4, стр. 1

Знаменка ул., 3

© Elena Koromyslova Shutterstock.com

Малый Знаменский переулок выведет нас на Знаменку. Два обласканных властью художника – Шилов и Глазунов – получили здания в шаговой доступности от Кремля. В 1996 году художник Александр Шилов подарил городу 355 своих картин. Город в ответ выделил живописцу особняк для размещения этой коллекции (Знаменка ул., 3). Здание, доставшееся новой галерее, построил архитектор Евграф Тюрин в 1829 году, в 90-е годы XIX века дом был надстроен и по-новому декорирован. Не всем достаются такие подарки. Шилова очень любят заказчики и зрители. Его портреты всегда эффектны и необыкновенно гладко выписаны. Это льстит натуре. Кажется, что тебя рисовал сам Брюллов! А вот художественные критики судят строже, они шутят, что Шилов словно не заметил появления цветной фотографии.

Художнику, когда открылась его галерея, было всего 50, он продолжал рисовать, и через несколько лет архитектор Михаил Посохин удлинил здание на восток, оформив боковой фасад классическими элементами в стиле первого корпуса. Получился новый ансамбль на углу Волхонки. Теперь здесь хранится 1000 работ Шилова. Главный вход в галерею, украшенный статуями и фронтоном, устроен в торце новой пристройке. Тот же архитектор Посохин возвел перед зданием галереи Шилова часовню в традиционном русском стиле в честь Николая Чудотворца.

Самым красивым зданием Москвы горожане безоговорочно признают Дом Пашкова (Воздвиженка ул., 3/5, стр. 1). Он стоит на выгоднейшем месте – на холме напротив Кремля. Получается, что из его окон еще в XVIII веке можно было посмотреть на царский дворец сверху… Дом был построен всего за два строительных сезона, с 1784-го по 1785 год, и немедленно получил прозвище «Кремль одного человека». Нетитулованный дворянин Пашков, разбогатевший на винных откупах, этой стройкой прославился на века. Автор проекта неизвестен, и понятно желание приписать шедевр какому-нибудь отечественному гению, скажем, Василию Баженову. Но никаких документов не сохранилось, и некоторые исследователи считают, что проект был прислан из Парижа, а строили здание по готовым чертежам московские зодчие.

Изнутри дом неоднократно перестраивался, ведь после Пашкова его занимали последовательно гимназия, музей и библиотека. Канцлер Николай Румянцев завещал открыть в своем доме в Санкт-Петербурге музей на основе собственной коллекции. Это был первый в России частный музей, но содержался он плохо. И чтобы спасти Румянцевские коллекции, музей передали в казну и определили в Москву. Ведь в Москве еще не было публичного музея. Москвичи восприняли новость с энтузиазмом. Купец Козьма Солдатёнков дал деньги для перевозки экспонатов, под музей переоборудовали Дом Пашкова. В Москву прибыли 29 000 томов Румянцевской библиотеки, этнографическая коллекция, небольшое собрание картин. Была даже скульптура работы Антонио Кановы.

Воздвиженка ул., 3/5, стр. 1

© Vicky Jirayu Shutterstock.com

28 лет прослужил в Румянцевском музее профессор Цветаев. Причем последние десять лет был его директором. В 1910 году Цветаев оказался в центре скандала. В гравюрном отделении обнаружилась пропажа – постоянный посетитель вынес почти 400 гравюр. Министр народного просвещения отстранил Цветаева от должности без пенсии! Но комиссия сената обвинения сняла. Нарушителя нашли. Им оказался молодой купец, принятый в высшем обществе, Кознов. А поэт Лев Эллис был застукан в читальном зале – вырывал из книг иллюстрации. Эллис был не просто сыном знаменитого педагога Льва Поливанова, но и был вхож в дом самого Цветаева, дружил с дочерьми директора – Мариной и Анастасией. В конфликте отца с молодым символистом девочки встали на сторону своего друга. Марина написала стихотворение «Бывшему чародею»:

Вам сердце рвёт тоска, сомненье в лучшем сея.

– «Брось камнем, не щади! Я жду, больней ужаль!»

Нет, ненавистна мне надменность фарисея,

Я грешников люблю, и мне вас только жаль.

– «Погрешности прощать прекрасно, да, но эту —

Нельзя: культура, честь, порядочность… О нет».

– Пусть это скажут все. Я не судья поэту,

И можно всё простить за плачущий сонет!

Цветаеву предлагали вернуться на пост, но он уже возглавлял созданный им с нуля Музей изящных искусств, нынешний Пушкинский. Тогда профессора избрали почетным членом Румянцевского музея. Но обида осталась, и Румянцевский он до конца дней называл «музеем, из которого меня выгнали».

Революция разорила тысячи граждан, а вот музей обогатился. За счет переданных, брошенных и отобранных коллекций фонды музея выросли с 1 миллиона 200 тысяч единиц хранения до 4 миллионов. Дом Пашкова стал мал. Решили все, как говорится, непрофильные собрания передать в другие музеи, а здесь оставить только книги. Так Румянцевский музей стал Библиотекой имени Ленина. Был объявлен конкурс на новое здание Ленинской библиотеки, в котором участвовали ведущие архитекторы того времени. Проекты были авангардные, все-таки на дворе стоял 1928 год. Но выиграла работа Владимира Щуко и Владимира Гельфрейха. Именно они верно отразили дух времени – возвращение классической архитектуры. Архитекторы поставили корпуса библиотеки углом с отступом от перекрестка (Воздвиженка ул., 3/5, стр. 3). Получилась парадная площадь с колоннадой по периметру. Над главным входом двухуровневый мраморный фриз – классическое шествие с плодами труда в руках. В соответствии со статусом соавторов верхний ряд вырезан по эскизу Щуко, нижний – по рисунку Гельфрейха.

Воздвиженка ул., 3/5, стр. 3

© Kritsaroot Udkwae Shutterstock.com

С 1925-го по 1935 год директором библиотеки был Владимир Невский. Профессиональный революционер, организатор октябрьского переворота в Петрограде, нарком путей сообщения и заместитель председателя ВЦИК. Когда в партии начались чистки, Невского понизили сперва до директора Третьяковской галереи, а затем перебросили на библиотеку. Именно при Невском была образована Библиотека имени Ленина и началось строительство нового здания. Авторитет крупного партийца и связи в верхах помогали Невскому строить огромный комплекс. В 1935 году директор Ленинки был арестован, а в 1937-м расстрелян. Все его труды, а ученый написал около 500 научных работ и журнальных статей, в основном – по истории коммунистической партии, были запрещены и изъяты из библиотек, но сохранились в запасниках созданной им Ленинки.

На фасадах библиотеки, сегодня она называется Российская государственная, размещены бронзовые медальоны с портретами писателей и ученых работы скульпторов Надежды Крандиевской и Сергея Евсеева. Материалом для этих барельефов послужили снятые с московских церквей колокола. На карнизе установлены 22 скульптуры на тему «Социалистический труд и знание», поэтому здесь и постовой в тулупе, и металлург. Книги нужны всем! Авторы скульптур: Матвей Манизер, Елена Янсон-Манизер, Вера Мухина и Надежда Крандиевская.

На террасе перед библиотекой в 1997 году был установлен памятник Достоевскому работы Александра Рукавишникова. Этот автор поставил за последние годы в столице больше 30 скульптурных групп. Число впечатляет, также впечатляет не частое во все времена совпадение таланта и востребованности. Москвичи сразу стали потешаться над памятником писателю. Иронизировали по поводу его болезненной позы, словно Достоевский ерзает от колик. Кто-то из профессионалов сказал, что не понимает, на чем сидит писатель, мол, под ним странный архитектурный облом, накрытый скатертью. А на постаменте вообще изображена Нева, хотя Достоевский родился в Москве и его многое связывает с нашим городом. Я тоже соревновался в остроумии… Но по прошествии двадцати лет, сравнивая Достоевского с другими новыми и в основном безликими монументами, я радуюсь, что писатель такой неоднозначный, что было время, когда можно было ваять сложный образ, и что на фоне Кремля видна не очередная победная фигура с мечом, а согбенная спина писателя-страдальца.

Памятник Фёдору Достоевскому. Скульптор Александр Рукавишников

© Viktor Grishchenko Shutterstock.com

Библиотека соседствует с огромной усадьбой Талызиных (Воздвиженка ул., 5/25). Сегодня протяженный грузный главный дом раскинулся на всю ширину владения по Воздвиженке. Но когда в конце XVIII века шло строительство, трехэтажный главный дом занимал только центр участка, с двух сторон были ворота и дальше двухэтажные флигели. В начале XIX века появились переходы к флигелям, а в конце XIX века весь дом сделали трехэтажным. И заезд во двор организовали из Ваганьковского переулка.

Воздвиженка ул., 5/25

Сегодня усадьбу занимает Музей архитектуры. Поэтому во дворе можно полюбоваться чугунным декором Триумфальных ворот. Ворота были сооружены на площади Тверской заставы в 1834 году в честь победы над Наполеоном. В 1936 году Триумфальное сооружение разобрали. Чугунные барельефы, капители колонн, доски с надписями, выполненные скульпторами Иваном Витали и Иваном Тимофеевым по рисункам архитектора Осипа Бове, демонтировали и передали в Музей архитектуры. Когда в 1966 году ворота воссоздали на Кутузовском проспекте, то сделали точные копии скульптурного декора, а подлинные детали оставили в музее. Самый выразительный барельеф – «Освобождение Москвы»: Александр I, одетый в богатое платье римского цезаря, протягивает руку русской красавице, опирающейся левой рукой на щит с древним московским гербом. То ли поднимает Москву, растоптанную неприятелем, то ли просит денег у богатой Первопрестольной на борьбу с Наполеоном.

Во дворе усадьбы Талызиных сохранились старинные службы и дом садовника. Каретный сарай также остался на своем месте, но за двести лет подрос до трехэтажного дома. О былом назначении здания напоминают широкие окна-арки первого этажа, сквозь них когда-то вводили лошадей.

Интересно, что районы вокруг Кремля сохранили усадебную застройку. Границы многих владений до сих пор ясно угадываются по стоящим по периметру зданиям. В глубине участков можно найти службы, превратившиеся со временем в гаражи или жилые строения. Главные дома усадеб надстроены-перестроены, заняты различными учреждениями, но сохраняют и классические фасады, и дух дворянской Москвы.

Виды Москвы. Литография из издания «Панорама Москвы и ее окрестностей». Москва – Париж, 1847 г.

Воздвиженка ул., 8/1, стр. 1

Ovchinnikova Irina Shutterstock.com

Напротив Музея архитектуры, на солнечной стороне Воздвиженки, так говорят в Петербурге применительно к Невскому, расположены бывшие владения Шереметевых. Участок, разрезанный Шереметевским переулком, ныне – Романов переулок, состоял из старого дворца (Романов пер., 2/6, стр. 3), поставленного в 1780-е годы фасадом на Воздвиженку в глубине участка за большим парадным двором, и нового дворца, его чаще называли наугольным домом (Воздвиженка ул., 8/1, стр. 1), построенного на углу Воздвиженки и переулка в 1790-е годы. Здесь жил владелец Кусково и Останкино Николай Шереметев, здесь праздновал он женитьбу на своей крепостной актрисе Прасковье Жемчуговой. Наугольный дом сохранился. Это одно из немногих зданий с допожарными деталями на фасаде. Большой дворец также стоит, но полностью заслонен зданием Кремлевской больницы.

В 1920-е годы дворец Шереметевых заняла больница, и на месте служб, выходивших на Воздвиженку, архитектор Николай Гофман-Пылаев поставил новый корпус (Воздвиженка ул., 6). Здание в стиле конструктивизма обыгрывает традиционную структуру городской усадьбы. Центральная часть чуть заглублена, словно въезд на курдонёр. По бокам закругленные объемы, намекающие на боковые флигели. Ротонда на углу переулка и круглая башня в центре советского корпуса перекликаются с формами наугольного дома XVIII века.

Бывший главный дом усадьбы Шереметева занимает столь секретная организация, что и с Романова переулка дворец не увидеть. Из-за высокого забора торчит только кусочек фронтона бокового ризалита (Романов пер., 2/6, стр. 3). Но дворец можно обойти и посмотреть на него сзади. Из Романова переулка мы поворачиваем направо во двор и видим непритязательную заднюю сторону огромного дворца и изящную церковь Знамения на Шереметевом дворе (Романов пер., 2/6, стр. 8). Церковь была домовой, а построена она в конце 1680-х годов тогдашним хозяином участка Львом Нарышкиным. Такой стиль как раз и называют нарышкинским барокко, ведь храмы в Москве по новой моде начали строить именно представители этой семьи. Церковь Знамения несет почти все элементы нового стиля: храм приподнят на высокое гульбище, состоит из трех восьмериков, поставленных пирамидой на четверик. Два верхних яруса отданы под колокола. Стены украшены шестигранными окнами. На карнизах белокаменные резные «петушиные гребни». Барабаны, граненные по западной традиции.

Воздвиженка ул., 6/2

Когда Шереметевский дворец заняла Кремлевская больница, церковь приспособили под кухню и столовую. Я хорошо помню жестяные трубы вытяжки, торчавшие из стен храма. Столовая покинула храм только в XXI веке. Во время реставрации на место вернули не только купола и белокаменные узоры. Реставраторы под слоями позднейшей краски обнаружили первоначальный цвет стен и покрасили церковь Знамения в кирпично-красный цвет, такой она была в XVII веке.