Несколько других причин

Вкратце. (Более подробно о них – в других главах.) Итак:

а) неумение преподавателя наладить продуктивный диалог, в том числе особенно удручающие меня модные сейчас на Западе фамильярные отношения между "носителем информации" и её "получателем".

b) поголовное незнание педагогами "главной военной тайны"/стратегии обучения – как добиться того, чтобы ученик не только прослушал полезную информацию, но и смог её разместить в таком месте головного мозга, из которого он действительно мог бы её быстро извлекать и активно применять. Западную систему массового обучения можно образно охарактеризовать так: "Спасение утопающих – дело рук самих утопающих". Уплатил за курс – слушай и запоминай… Как сапожник без сапог, рядовой преподаватель не умеет ни сам запомнить, ни обеспечить запоминание учебного материала студентом.

c) неспособность ни американских, ни британских, ни "экспортированных" языковедов объяснить ученику:

1. зачем нужно пытаться заучивать наизусть лингвистические формулировки правил;

2. как это может им помочь в реальной повседневной стрессовой ситуации общения с незнакомцами или (будущими) коллегами и начальниками…

Становление преподавателя иностранного языка

Давайте ещё раз коснемся очень важной составляющей процесса совершенствования в языке – эффективного улучшения уровня произношения и доведения его до "почти идеального".

Пока уровень произношения не приблизился к эталонному хотя бы на 70%, словарный запас ученика практически не развивается.

Все достаточно просто: носитель языка произносит фразы и предложения, а вы пытаетесь их копировать (только не говорите, что вы лично этим заниматься не пытаетесь). Копирование собеседника – его интонации и ритма речи (при условии, что у него речь понятная, то есть нет ярко выраженных дефектов) – служит базой "хаотичного", но эффективного развития навыков устной речи у детей в возрасте примерно до 13, а иногда даже до 5 лет.

Как я уже упоминал, как только ребенок перестает имитировать взрослых, пополнение его словарного запаса существенно замедляется.

ТРИ основных способа "похожей" имитации звуков английского языка:

c полным применением всех доступных средств – более или менее точно следуя стандарту "эталонного" носителя языка. Это и правильные движения мышц рта, и – превратившийся в безусловный рефлекс – вдох перед началом каждой законченной фразы с постепенным выдохом по ходу её произнесения, и, соответственно, следование всем "обычным для образованного англосакса" мимике и жестам.

"грязное" подражание по принципу "как мне кажется правильным, так и произнесу – я ведь «стопроцентный американец» или «британец». Этот способ используется десятками миллионов необразованных носителей языка, среди которых, как ни странно, весьма часто встречаются профессиональные преподаватели английского!

"грязное" подражание – попытка воспроизвести английские звуки, но с русской, испанской, китайской или любой другой артикуляцией. Используется exclusively иностранцами.

Безусловное освоение беглого английского, следуя второму и третьему, не только представляется мне абсурдным, но и абсолютно бесперспективным. В дальнейших попытках "улучшить неулучшаемое" (усовершенствовать речь человека, твердо усвоившего "русифицированный" или "ломаный" английский) ученик и учитель, как правило, попадают в "сусанинский тупик". Выход из которого, как это мне представляется, есть лишь один – поставить произношение, ритм и интонацию заново.

Почему? В то время, когда дикторы телевидения, звезды кино или любой из ваших англоязычных собеседников пытаются с вами "общаться" (в первом случае вы просто слушаете, во втором вам необходимо поддерживать непринужденный разговор), вы стараетесь (мозг так устроен) им подражать. Но тот набор звуков, своего рода "какофония", который производится вашими речевыми органами, настолько далек от эталона, что ваш мозг (опять же подсознательно) не дает своему "Отделу по Усвоению Информации" команду: "Запомнить!"

Как художник-дилетант (вспомните гротескную фигуру сеятеля, созданную О.Бендером) не в состоянии качественно скопировать оригинал до тех пор, пока хороший Учитель/Мастер не сформировал ему технику рисования, так и даже весьма старательный ученик не в состоянии следовать канонам грамотной речи до тех пор, пока не поставлено произношение.

Так вот, значительная часть преподавателей, так же, как и – "в пажеских корпусах или академиях иностранных языков не обучавшихся" – учеников, к величайшему сожалению, освоила в средней школе посредственный (проще говоря, русифицированный) способ/стиль речи.

Как вы понимаете, речь идет об основной и очень стойкой, практически "незыблемой", базе знаний, используемой будущими учителями для дальнейшего совершенствования в языке – как бы долго оно не продолжалось в институте, при защите кандидатской или докторской диссертации и т.д. – или простыми "пользователями" языка. А от него избавиться, ох, как непросто! Переучиваться с нуля надо, как и всем "неспособным" ученикам…

Более того, многие из вас, наверняка, даже представления не имеют, что система транскрипции в словарях Мюллера, Смирницкого или в различных изданиях Оксфордского университета не имеет никакого отношения к американской и многие проблемы преподавателей и студентов возникли именно из-за бездумного «зазубривания» написанного в этих уважаемых изданиях.

ПРИМЕР:

Разъяснение, что слова "Sheep" и "Ship" отличаются друг от друга "лишь длительностью звучания" звука "i"(?!). А это совершенно разные звуки: в "Sheep" – высокий двойной долгий звук, напоминающий удлиненное русское "и", а в "Ship" – короткий звук, близкий к русскому "ы". Вот и получается, что вы произносите "Sheep" (овца), «как положено по учебнику», а выглядите, прошу прощения, баран бараном.

Единственный "добротный" словарь, изданный в Америке, в котором транскрипции вполне можно доверять, называется The American Heritage College dictionary. В Соединенном Королевстве хороших словарей много. В любом случае, использование этих справочников по произношению неэффективно, если студент не владеет системами транскрипции и практической фонетики. Проще говоря, не знает точных правил произнесения звуков, звукосочетаний и слов.

Конечно, иностранцу многое прощается в произношении – если он спрашивает, как пройти к статуе Свободы, "Эмпайру" или в "Гайд-Парк". Но грязное произношение может стать приговором, когда он проходит интервью у работодателя. Хорошо ещё, если его оговорки вызовут у слушателя улыбку.

Вспомните по аналогии миниатюру-анекдот "Вароные яйца" Аркадия Хайта, где грузин не мог выговорить "ё" в слове "варёные", и получалось, что он просил у буфетчицы " вороньи яйца".

К сожалению, случается, когда на оговорку реагируют с чувствами, весьма и весьма далекими от юмора. Как в анекдоте про двух "щирых" украинцев:

– Мыколо, ты знаеш, як кацапы пыво называють?

– Як?

– Пи-и-и-во!

– Поубывав бы!

Конечно, этот анекдот, как и монолог с яйцами, всего лишь шутка. Но ведь не зря говорят, что "в каждой шутке есть доля шутки". А остальное, увы, не совсем весёлая правда.

Иностранец, разговаривая с местным жителем, все время рискует, как сапёр на минном поле, вызвать – совершенно непроизвольно! – раздражение и даже гнев. И это только одна из причин, по которой я в своем курсе уделяю так много внимания постановке и закреплению правильного произношения. И поэтому меня, мягко говоря, весьма удивляют преподаватели, обучающие языку, на котором зачастую сами не умеют грамотно произнести двух слов.

И ещё. Некоторые преподаватели отличаются от учеников только одним: они дольше изучали английский, прочитали уйму книг, но этим им удалось пополнить только свой собственный пассивный словарный запас³ (не говоря уже о качестве произношения – "улично-британском").

То есть они в состоянии с "умным видом" перевести вам в ходе одного из многочисленных малоэффективных уроков парочку больших "умных" слов или предложений, медленно, со скрипом "выцедив" их из "амбаров памяти" (а в последние годы – из интернета). Это производит на учеников хорошее впечатление – мол, знает человек свой предмет, но… ни в коей мере не влияет на скорость и качество обучения. Такие учителя и сами не ведают, как совсем не по-американски или не по-британски звучит их собственный, десятилетиями сохраняющийся на прежнем уровне или даже уменьшающийся "словарный запас" ("vocabulary"), где уж им усовершенствовать его у своих студентов.

Таким образом, поступая на обучение к преподавателю, не только попросите его продемонстрировать вам его уровень произношения, но также попытайтесь определить: по какому принципу (три основных способа похожей имитации звуков, см. выше) он разговаривает и читает "с листа" сам. Можно обратиться к одному из ваших знакомых интеллигентных носителей языка с просьбой "оценить" способ произнесения, используемый конкретным преподавателем: "интеллигентный", "подзаборный", "руссифицированный" и т.д. А там – сами решайте…

Как же выучить английский?

Итак, несмотря на приведенные выше "веселые" примеры, картина с изучением иностранных языков "новыми" или даже "старыми американскими" вырисовывается все же не очень веселенькая.

Поэтому давайте вернемся от того, как не нужно учить, к тому, как это делать нужно. Судя по неубывающему потоку Ваших учеников, у Вас имеется "золотой ключик" к двери, ведущей в страну знаний.

Но можно ли его позаимствовать? Есть ли у вашего метода теоретическая база, опираясь на которую Ваш метод можно применять на практике без Вашего непосредственного участия?

В частности, приходилось встречать в прессе упоминания о Вашей теории запоминания и аксиоме Шестова. Можете ли Вы огласить в широкой печати, что это такое?

ТЕОРИЯ ИЗМЕНЕНИЯ СПОСОБОВ ЗАПОМИНАНИЯ

Теория изменения способов запоминания, выдвинутая мной, не секрет фирмы. Я неустанно и разглашаю, и оглашаю ее, чуть ли не с первого своего интервью средствам массовой информации.

Человек, достигнув порога зрелости (обычно на рубеже двадцати пяти лет), перестает развиваться с помощью свойственных ребенку методов, то есть путем слушания, чтения или наблюдения, и начинает нуждаться в "насильственном" переобучении – возобновлении умения учиться – через имитацию, чтение "неинтересных" материалов вслух и повышенных объемах записывания нового учебного материала (дополнительного, четко подобранного в целях обеспечения дальнейшего развития интеллекта).

А теперь, более подробно.