1 (71)
Впрямь это люд самосский, многобуквенный!
2 (76)
Построясь в три щита, равняйте линию!
3 (73)
Свидетель Зевс, прекрасно наше юношество!
4 (67)
Смотри-ка, ишь ты, как поразевали рты!
Ни дать ни взять, как ракушки на угольях.
5 (74)
Мутит там кто-то против нас отчаянно.
6 (75)
…В суде за оправдание
С меня спросили две братины…
7 (68)
… Надобно
Две сотни драхм.
– Откуда?
– Принеси котел.
8 (69)
А сколько здесь стропил над главной комнатой!
9 (70)
Как славно крыта крыша черепицею!
10 (76)
Взбирайся средней тропкой к Переносице.
11 (77)
…Кивает, чтоб бежал домой.
12 (78)
…в пух и прах.
13 (79)
…боятся тени собственной.
14 (80)
… по стрежню прямо к пристани.
15 (81)
И, выстроясь, по-варварски вопят, галдят, бормочут.
16 (82)
Боевой моряк хватает канат и вплавь с канатом на берег…
17 (84)
А не то с Писандром за верную мзду вам устроят войну и походы.
18 (83)
Или кто-то зарежет пару быков, чтобы их потрохов поотведать.
19 (85, 86)
…выгребай из пучины…
Как выгребает корабль, направляемый опытным кормчим.
20 (102)
– Пахать хочу!
– А кто тебе препятствует?
– Вы сами! Драхм я отсчитаю тысячу,
Коль снимете с меня правленья тяготы.
– Идет! А вместе с Никиевой взяткою
Две тысячи их будет…
21 (103)
– Скажи, что всех нужней на пользу городу?
– Нужней всего мне быть при мехе кожаном!
22 (101)
– И, выступая, пели перед судьями?
– Ей-ей! Да вот тебе тому свидетельство:
Ведь и сейчас, когда защита слабая,
То судьи-старики кричат защитнику:
«Чего распелся?»…
23 (104)
Чего ты, парень, к этой дряни тянешься?
24 (105)
Какой-то малый жарит хлеб на вертеле.
25 (107)
Скажи: «А оплошаю – провалиться мне!»
26 (108)
Лахетов ли, Мегаклов или Ламахов…
27 (109)
Скорей в деревню из Афин! Давно уж мы забыли,
Что значит вымыться за грош и отдохнуть на воле.
28 (110)
Я выращиваю смоквы, только не лаконские,
Потому что их порода очень деспотичная —
Оттого они и малы, что к народу злобственны.
29 (111)
О мир, исполненный щедрот, о пахота с волами!
Скорей бы кончилась война, скорей бы стало можно
Переодеться, вымыться и, отложив лопату,
Хлебать вино и кушать хлеб, закусывая редькой.
30 (112)
Аттика Кекропова, цветущая страна!
Славьтесь, нивы тучные, питалище земли!
31 (113)
И повысадим платаны вкруг базарных площадей!
32 (415)
Лаконец, помнишь, каково мы путались
В делах, как в шерсти грязной и нечищеной?
33 (420)
Эй, Спарта, кто сейчас тебе покорствует?
34 (417)
Шел по дрова и вот дошел до места я…
35 (418)
Готовы копья: струганы и точены…
36 (421)
До кончиков ногтей я все разведаю…
37 (422)
Стратон, [Клисфен] и прочие безусые…
38 (419)
Сварил на днях я кашу для товарищей…
39 (425)
…Меня морские ежики
На части рубят, жрут и гложут косточки.
40 (416)
А он себе седую чешет бороду,
Вычесывая перхоть…
41 (424)
Есть в суде такой защитник – скверный, вроде лучника:
Как Евафл меж молодыми, [так и он меж старыми].
42 (428)
Зерна, плевел, стручья, каша, и мука, и хрящики…
43 (429)
Хлеб для тех, кто шли когда-то в битву Марафонскую…
44 (430)
Сельдь, тунцы, краснобородки, колии и скумбрии…
45 (427)
Большая корзина, большой мешок, каким тормошат лентяев…
46 (426)
Несчастен, кто, как на кухне сельдь, в соленую брошен воду…
47 (431)
…кувшины, горшки, моссинийские блюда для теста…
48 (423)
…воды соленой выпив.
49 (578)
Сабазий-флейтщик из Великой Фригии…
50 (577)
А нам бы впору убежать в Тесеев храм
И ждать продажи новому хозяину.
51 (579)
Порушил нашу клятву…
52 (581)
– Здесь даже посреди зимы висят плоды и грозди,
Фиалки тянутся в венки.
– И пыль в глаза, как летом.
– На рынке разом напоказ маслины, соты, груши,
Пчелиное молозиво, дрозды, акриды, потрох,
И с миртами, и с фигами, да в снежную погоду.
– А между ними чистотел и тыквы рядом с репой:
Глядишь – и сам не разберешь, какое время года.
– Так чем тебе нехорошо, что целый год имеешь
Все что угодно под рукой?
– Не выдумаешь хуже!
Когда все есть, то никому не хочется работать:
Полезней людям те дары, какие ненадолго.
– На срок мои подарки – всем, а навсегда – Афинам:
Благоговением к богам они их заслужили.
– О, да! уж набожности в них, известно, выше горла:
Ей-ей, из города Афин ты сделала Египет.
53 (305)
– О Мир, желанный в роде человеческом,
Я дочь твоя, сестра твоя, кормилица,
Подруга, и товарка, и содейственница.
– Но кто же ты?
– Мне имя – Земледелие.
54 (306)
Пусть щит покрышкой станет для колодезя!
55 (307)
Чья это поросль, чья порода, чей росток?
56 (308)
Если афинян хвалить, они вздуются мехом бездонным.
57 (322)
И еще, о люди, вовек
Воздавайте героям честь,
Ибо это от нас для всех
По делам и благо и зло;
Это мы глядим, кто нечист,
Кто злодей, кто плут, а кто вор,
И за это – каждому хворь:
Кому кашель, кому понос,
Кому опухоль, кому зуд,
Лихорадка, лишай, прострел,
Одуренье, подагра, сыпь, —
Такова от нас казнь ворам!
58 (311)
– Я разве не сказал? Он – не из Аргоса.
– Да и не из Эллады, как мне кажется.
59 (310)
Возьми бочонок, и кувшин, и кружечку,
Беги на винный рынок, встань носильщиком,
И кто наймет, за тем и торопись с вином.
60 (312)
Ни четырех оболов, ни поклажи нет!
61 (313, 314)
В широком деревянном он ошейнике…
И не разъешься в этаком ошейнике!..
62 (315)
Возьми-ка бубен, приударь-ка с силою…
63 (318)
Герои приближаются!..
64 (320)
И вкушать того не думай, что упало со стола…
65 (319)
В чем руки-ноги вымыли, то за порог не выплесни…
66 (321)
…из застолья Диитрефова.
67 (556)
Когда сюда являются ионяне,
То клянчат и канючат и занудствуют:
Один: «Продай раба на нашем Хиосе!»
Другой: «В Эфесе!» Третий: «Нет, в Абидосе!»
Четвертый: «В Клазоменах!» Всё «продай, продай»…
68 (558)
А что там за бездельник, у которого
От пояса до колен – сплошная задница?
69 (557)
Потом пошел на рынок за провизией
С своей сумою, сумкою и сумочкой.
70 (559)
Завел я, говоришь ты мне, персидский шлык?
71 (562)
Рожать пора: держите!..
72 (560)
И этих девок по дешевке требую.
73 (561)
Все три флакончика в одной корзиночке.
74 (563)
Боюсь я трех придумок Фераменовых.
75 (564)
Я давно уж иберийцев знаю Аристарховых…
Вы мне дали иберийцев – пусть бегут они помочь…
76 (402)
Глупец, глупец! Не все ли наше счастие —
В том, чтобы тихо жить в своем поместьице,
Отсторонясь от суетного города,
На двух волах вести свой плуг по пажити,
Вдали внимая блеянью овечьему,
Вблизи – журчанью сока под точилами,
Стрелять к обеду и дроздов и чижиков,
А не толкаться по базару в поисках
Задорожавшей рыбы третьегодняшней,
Рыботорговца грязным пальцем щупанной.
77 (405)
Ломоть, похлебка, фиги, сельдь соленая…
78 (406)
Тот виноградом занят, тот маслинами…
79 (403)
– Что говоришь ты? Где они?
– А вот уж и вступают вереницею!
80 (404)
…И как маленький,
Затянешь: «Выглянь, солнышко, в окошечко!»
81 (407)
Сегодня Посидон не поселенец здесь…
82 (408)
Давить маслины…
– Давить или солить их – дело разное.
Уж давленые лучше, чем соленые.
83 (409)
Я оставляю за спиной Панетия-мартышку…
84 (410)
Идет и вокруг глядит свысока заоблачными очами…
85 (504)
Плутон зовется в честь богатства – Плутоса,
А значит, он богат. Теперь подумай-ка:
Его удел намного лучше Зевсова!
Наладь весы – увидишь: чаша полная
Потянет вниз, пустая – к небесам взлетит.
…Зачем венками украшать покойников
И умащать тела их благовоньями,
Как не с того, что ждет внизу подземный пир?
За это и слывут они блаженными —
Всяк скажет: «Вот блаженства и сподобился:
Счастливец, ни о чем уж не тревожится».
Недаром, как богам, мы им надгробные
Приносим приношенья с возлияньями
И молим: «Воспошлите нам хорошее!»
86 (508)
Надень венок: ты стар, пора на кладбище!
87 (506)
С ума его свела какая-то книжечка,
Иль Продик, иль еще какой болтун из них.
88 (505)
Что будем делать? Облечемся в белое,
Затянем хор, как водится на Истмиях,
И станем славить нашего хозяина.
89 (507)
– Богаче ль пьют в Фессалии иль в Лидии?
– В Фессалии гораздо тароватее.
90 (509)
Ну, налегайте: с вами не отстану я!
91 (511)
Твой брат не получил того, что должен был.
92 (510)
Дрожать, как окунь, выкинутый на берег…
93 (513)
Мы славно, братцы, выпили и славно закусили…
94 (522)
Возьмите каждый по колобу…
95 (514)
Похлебка в тарелках жарка, горяча и вся кипит пузырями…
96 (515)
Геката подземная,
Клубящая змеями…
– Зачем призываешь Эмпусу?
97 (516)
Эй, мальчик, подай воды для рук
Да не позабудь полотенце!
98 (517)
…А торговец съестным
Не спешит с хорошим кусочком.
99 (518)
Он развязал поросячий пузырь
И персидские вынул монеты.
100 (519)
Сюда бы не убежали мы…
101 (520)
Довольно анчоусов!
Устал я от жирного!
Несите печень перепела,
Загривок от козленочка,
Да язычок, да легкое,
Брюшину, селезеночку,
Подсвинка осеннего выводка
С горячим пирогом!
102 (521)
Ни одного фалерского анчоуса…
103 (459)
Кто в состязанье с факелом замешкает,
Того тузить нещадно!
104 (458)
Чтоб от твоей беды тебе избавиться!
105 (205)
– У, старый гроб, намазанный, украшенный!..
– Как «старый гроб»? За Лисистратом тянешься?
– Ужо тебя подтяпнет время смертное!
– «Подтяпнет» – тоже сказано по-модному.
– Вот и запомни наше словодействие!
– Алкивиаду б это словодействие!
– Чего ты взъелся? Видишь: мы стараемся
Быть пуще всех прекрасными и добрыми.
– О Фрасимах! Какой тут чудодействует
Из краснобаев?
106 (206)
– Уж я ль не все твои софизмы выучил?
– И ты ль потом не смылся из училища?
107 (207)
Взмочу я эту рыбину соленую
За все проказы, что за нею водятся…
108 (212)
…Коль пятой части не сберет?
– Поплачется!
109 (211)
На радостях пирог пришлю вам к ужину.
110 (208)
Заварит кашу, бросит муху в варево
Да мне и поднесет.
111 (219)
Ты что, щенка купил богине белого,
Царице раздорожий?..
112 (210)
…Из кувшинчика
Отведать масла хочешь ты без ложечки?
113 (213)
Какого тебе надо умащения?
114 (214)
И ни скребка и ни горшочка с мазями…
115 (215)
…и нет разменной мелочи.
116 (221)
Когда бежишь, играть на лире некогда.
117 (231)
Увидел чашу винную и миртовые ветви…
118 (216)
А уж судья бредет к дверям судилища.
119 (217)
Эгея с Эрехфеем позовите мне!
120 (218)
Погиб я! Видно, зайца я ощипывал.
121 (219)
Тащи вина, да только чтоб не скисшего!
122 (220)
Не что иное, как сосудец с носиком…
123 (225)
Послал его в учение, а он и научился
По-сиракузски есть и пить, по-пьяному горланить,
Хлебать хиосское вино из кружек из лаконских
И во хмелю, как сибарит, быть милым и любезным.
124 (226)
Законы грудами несут, и кучами – указы.
125 (229)
С кудрями золотистыми, и гладкий, как минога…
126 (228)
Клевещут, сикофантствуют, грозят и вымогают…
127 (611. 230)
А если надо тратиться – то так, как наши предки:
На то, чтоб строить корабли и городские стены.
128 (232)
Я на флейтах да на лирах выдохся, играючи,
А ты мне суешь лопату?..
129 (227)
Прибор тот, по которому следят они в Колоне
Небесные явления и всякое такое…
130 (233)
– Гомеровы мне слова объясни: скажи, что такое «навершья»?
…что такое «праздные чела»?
– Хорошо, а зато пусть скажет мой брат, кто такой «самовидец» и «послух»
…и что значит «поять во супруги»?
131 (234)
И как Гекуба кричит «ой-ой-ой» и жжет соломенный факел…
132 (235)
А теперь пропой застольную песнь: Алкея, Анакреонта…
133 (236)
И нежных подсвинков окорока, и все крылатые снеди…
134 (237)
…А я поплыву в Корабельный суд оспорить твое гражданство.
135 (222)
Каков мужчина! Прикажи немедленно…
136 (224)
Большой котел подтибрить…
137 (238)
О безумство, о бесстыдство…
138 (239)
…латать решето…
139 (223)
…края плаща подровнявши…
140 (392)
Для Еврипида пишет он трагедии,
В которых столько болтовни и мудрости…
141 (393)
Слюбились, как комарик с комарихою…
142 (394)
А они, осерчав, унеслись на Парнеф и клубятся вокруг Ликабетта…
143 (395)
Венком не увенчаю пьяной кружечки…
144 (278)
Коль в чем обидел – расплачуся полностью
По первому слову твоего заступника!
145 (279)
Ворота настежь: сам выходит из дому!
146 (280)
В горшок смоленый пусть тогда помочится.
147 (282)
Толку, мелю, трясу, цежу, леплю, пеку…
148 (284)
Идет на пир незван: дорога скатертью!
149 (283)
Где Киллова Сума, стоит блудилище…
150 (285)
На радость и соседям и кабатчикам…
151 (281)
…выбив днище…
152 (299)
Надеюсь я, что ноги доволочишь ты
И что соседи не воскликнут: «Старая!»
153 (300)
Сломал косяк, дверь своротил, как челюсти…
154 (301)
Все за столом и пьют большими чашами…
155 (302)
Буду слезы лить, злополучная,
По судьбе твоей.
156 (478)
Я с потрохами съел своих детенышей —
Как есть теперь свинину и говядину?
157 (477)
Ой, горе мне! Желудок мой расстроился!
Горшок, горшок мне! Пропади все пропадом!
158 (479)
Увидел летом друга захворавшего —
И съел, чтоб сам свалиться, фиг полуденных!
159 (480)
Пора бы мне пойти позвать хозяина —
Я думаю, они уж отобедали.
160 (481)
Купил зерна три меры он без мерочки,
А посчитал – и двадцать получилося.
161 (482)
Ну что же, прикажи – пусть чаши вынесут!
162 (483)
Крепка [да будет] чаша свежей юности.
163 (256)
Зевес, хранитель очага домашнего,
Алтарные горшки зову в свидетели!
164 (257)
Войди же в дом! А я хочу расследовать:
Здесь чуется мне что-то нехорошее.
165 (258)
А я пойду на рыбный рынок! Ждут меня
Рыбешки, осьминожки, каракатицы.
166 (259)
Я мерю горе полными корзинами.
167 (260)
Ты, вижу, пьян, еще не отобедавши?
168 (261)
А у кольца и нет конца, как водится.
169 (262)
А дверь не на засове…
170 (263)
А пес Гилас словил для нас пожалуй что и зайца…
171 (264)
А хор плясал в те давние дни, одевшись в циновки да в тряпки,
Под мышкой зажав вязанки колбас, редиски пучки и грудинку.
172 (265)
Такова-то была в старинных стихах для хора вольная воля.
173 (266)
Зарыть-посадить у своих дверей головку морского лука…
174 (269)
Ведь я не продавец медовых пряников.
175 (267)
…болтают по-египетски:
«Килластис! Петосирис!»
176 (268)
Такое рукоделье – только пух и прах.
177 (42)
Не плачь, не плачь: коня-букефала дам тебе.
178 (43)
…Почисти-ка скребницею
Коня-букефала, коппою клейменного!
179 (44)
– Ишь, как брыкает!
– Он из необузданных.
180 (41)
Два медяка ищу я под скамейкою
И счет к оплате. Как бы их не стибрили!
181 (45)
Не зря ты меня всегда снабжал закусками.
182 (46)
А сам, как туча, хмур, и громом рявкает.
183 (47)
Дорога – вот, а я пустился понизу.
184 (48)
Три медные полушки сунув за щеку…
185 (49)
Меня тошнит, но я креплюсь, затем что нет лоханки.
186 (52)
Пшеничная мука и сок гранатовый…
187 (53)
О, как я рвусь ловить на обед
Жирных акрид и хвостатых цикад
На тонкий прут!..
188 (54)
Прощай, прощай, фтиотийский Гад,
Анагирский праздник, прощай, прощай…
189 (58)
Три набрюшника скроил он из плаща из моего.
190 (59)
Если вместе мыться в бане, то и губка ни к чему.
191 (56)
…ни тарелочки пескариков.
191а (57)
…вчера хромал наш Перепел.
192 (17)
– Жена, что там за стук?
– Да это курица
Нам чашку опрокинула.
– Вот вредная!
193 (18)
Тащи сюда скорей из нашей спаленки
Подушку и простынку полотняную!
194 (19)
Сперва взял на охоту мужа этого…
195 (20)
Болезнью одолен иль одиночеством…
196 (21)
«Ясо! – сказал он. – Дочь моя любезная…»
197 (22)
Подсыпь гороха и работай пестиком.
198 (23)
Бранишь такое чудо чечевичное?
199 (24)
…Откуда взять
Для задницы затычку камышовую?
200 (25)
Несу ему от бабы это кушанье.
201 (26)
Мерзавец, негодяй, Фринонд ты этакий!
202 (27)
А я из Нижней Ламптры…
203 (28)
А змей, которых на нас ты шлешь,
Упрячь в ларец, наложи печать
И брось врачебное дело.
204 (29)
Зад старику растрясешь, как хвост дрозда-трясогуза,
Дабы молитвам твоим сбылось благое свершенье.
205 (30)
Дело веду по старине: сам я об этом знаю.
206 (31)
С самых тех пор, как я пошел по комедийным харям.
207 (372)
Бобов родитель Лемнос вкусно пахнущих…
208 (373)
Фоант-владыка с быстроногим именем
Там оказался всех неповоротливей…
209 (374)
Всех детородцев перебили женщины…
210 (375)
Уж все дома кишат мужами пришлыми…
211 (376)
Она как раз в корыте мылась щелоком…
212 (378)
Пока она в своем цветущем возрасте…
213 (377)
Живот болит? Ну что же мы поделаем?..
214 (380)
Ни краба не купить себе, ни окуня,
Ни горбыля, ни угорька беотского
И ни тунца брюхатого…
215 (381)
Неостывающий алтарь богини всемогущей…
216 (383)
Словно пять камушков, вскинь пять осколков разбитой лохани…
217 (382)
Женщины крепкой стеной потайные места свои прячут…
218 (379)
Дверь нараспашку…
219 (570)
Эдиповы два сына двунадменные,
Войною грянув, в бой единоборственный
Вступили по старинному обычаю.
220 (571)
Взяв мой ремень с носильщичьей укладкою…
221 (572)
А всех прежде
Выросла всякая овощь
С каменною крапивой…
222 (573)
Фитилек, сберегающий
Мне огонь во светильнике
До утра.
223 (574)
О ты, Немесида, и ты, грохочущий гром…
224 (156)
– Ко прагу ночи, в смертные урочища
Кто смел войти?
– По одному искуснику
От трех искусств на общей сходке избраны
Три мужа, адоходцами слывущие
И к миру преисподнему пристрастные.
– Как адоходцы?
– Зевс свидетель, именно.
– Как фракоходцы – те, что ходят в Фракию?
– Ну да!
– А кто они?
– Поэт комедии
Саннирион; Мелет, гонец от трагиков;
Кинесий, дифирамбы сочиняющий…
– Надежды ваши, вижу, очень тощие.
Прослабит их – и враз поносной жижею
Плеснет и смоет всех троих посланников.
225 (158)
– Да как сглотнуть Сфенеловы речения?
– А ты глотай с приправой, солью, уксусом!
226 (157)
Сперва они вином в коттабе прыскали,
Теперь уже и рвоты не стесняются,
А там и чем похуже обольют тебя.
227 (161)
Эсхила прославляя по застолицам…
228 (162)
Служи ему да песнями корми его…
229 (160)
О проекте
О подписке