Тварь свалилась, точно мешок с молотками. Попыталась кричать, но вышло бульканье. Я отскочил – мех и шкура на шее загорелись красным пламенем.

Я таки сломал какую-то хрень в её глотке, которая изрыгала лаву. Лама продолжала булькать, издавала жалобные звуки, а показатель её здоровья падал. Секунда – и она была мертва.

Лава вокруг её глотки стала быстро остывать, распространяя вокруг едкую, будто серную, вонь.

Моя левая рука была сломана. В ней пульсировала боль, но благодаря приобретённой Способности к регенерации, кисть быстро заживала. Я вызвал своё меню здоровья и обратился к круговой диаграмме. Увеличил масштаб изображения ущерба и получил подробное разъяснение случившегося.

Моя Способность к регенерации рассортировала полученные повреждения и исцелила в первую очередь самые важные. Левую руку да несколько ссадин на правой. Через меню я мог изменить иерархию значимости ран. Через минуту я уже был как новенький.

– Я нанесла семьдесят один процент урона, – сообщила Пончик. – Отсюда следует, что я получаю трофей первой.

Труп погас, и возникло информационное поле.

Плохая лама, уровень 3. Труп с лутом.

Убита обходчиком Великим победителем лучшим в Подземелье Принцессой Пончик при содействии обходчика Королевского телохранителя Карла.

Шкура бедной ламы.

Непрожаренные стейки ламы х2.

Мешок метамфетамина^[31] х2.

Шкура пропала из меню инвентаря вместе с одним из стейков, на трупе осталась лишь грубая куча мышц.

– Твоя очередь, – сказала Пончик.

– Мет?

Я даже рассмеялся, настолько это было абсурдно. Перетащил остальные предметы в инвентарь. В моём инвентаре добавилось два новых меню: «Продукты питания» и «Медикаменты».

У меня появилась ещё парочка достижений: одно за выпавший лут, второе – за обмен опытом. Я получил пару бронзовых ящиков авантюриста. Пончик получила то же самое плюс парочку достижений – за первое применение заклинания и за первое убийство, а также за убийство моба более высокого уровня, чем она сама.

– Ничего хорошего, – заявила Пончик, когда мы двинулись дальше на восток. – Неряшливая работа. Тебе нельзя получать повреждения всякий раз, как мы вступаем в малый конфликт.

– Малый конфликт? Надо быть осторожнее, – сказал я. – Нельзя же слепо бродить и вляпываться во что ни попадя.

– Да, надо переходить на следующий уровень, – согласилась Пончик. – Причём быстро. Я начинаю думать, что эта дорога не лучшая для странствий и столкновений.

Она прыгнула в первый же боковой ход, и мне пришлось поторопиться, чтобы не отстать. Ещё несколько поворотов, и мы удалились от главной магистрали. Здесь стены были крепче, потолок – гораздо ниже. Всю эту зону освещали зелёные лишайники на стенах. Некоторые коридоры изгибались и заканчивались тупиками. Но благодаря тому, что перед нами материализовалась карта, не составляло труда не заблудиться.

Эти края выглядели неприятно запустелыми. Время от времени я слышал доносившиеся издалека скребущие звуки, а один раз долетело что-то похожее на крик человека, орущего во всю мощь своих лёгких, а потом вроде бы выстрел. Но источники звуков были так далеко, что я даже не определил, в какой стороне.

Мы шли и шли, казалось, что идём много часов, но не встретили никого и ничего, кроме редких учебных гильдий там и сям. И туалеты. Туалеты повсюду.

И вот что самое странное. Двери туалетов встречались, кажется, через каждые пятьсот метров одна от другой. Все двери были разные; некоторые выглядели так, будто их перенесли из настоящих туалетов ресторанов, баров или зданий всего мира. На некоторых были обозначения: «Для мужчин», «Для женщин». На одной я увидел табличку с надписью, исполненной от руки на языке, похожем на корейский. На другой – извещение, что туалет только для тех, кто платит.

Я открыл двери первых четырёх туалетов, мимо которых мы проходили. Серебряный унитаз, рулон туалетной бумаги. Ни раковины, ни зеркала. Только унитаз и достаточное пространство, чтобы присесть. Неважно, насколько широкие или тонкие двери; все помещения одинаковы. После третьей попытки я заподозрил, что вижу одну и ту же комнату. Чтобы проверить догадку, я вытянул туалетную бумагу и опустил её конец в унитаз. Мы прошли дальше, я открыл следующую дверь. Конец бумажного рулона мок в унитазе.

Закрыв дверь, я велел Пончику открыть её: Пончик была способна открывать и закрывать двери взглядом, стоило нам приблизиться на достаточное расстояние. Когда она открыла дверь, за которой я только что побывал, там обнаружилась каморка с низким потолком и мусорным ведром.

– Вот и хорошо, мне надо пи-пи, – объявила Пончик, вошла и закрылась в кабинке. Через тридцать секунд она появилась, разбрасывая мусор во все стороны, и посоветовала: – И ты сходи. По тебе видно, что тебе нужно.

На самом деле мне нужно было выспаться. Первоначальный прилив адреналина стал сходить на нет, я вымотался. Я проспал около часа перед тем, как проснулся прошлой ночью.

Прошлой ночью? Да прошло же часов пять, не больше.

Меню здоровья обозначало моё состояние как утомлён. На усталость моя Способность к регенерации не распространялась. Нужно было найти какую-нибудь зону отдыха. Мордекай говорил, что они есть везде. Мы могли бы устроить временную оперативную базу и исследовать местность осторожно и осознанно. Бесцельное блуждание рано или поздно (скорее рано) вгонит нас в большущие неприятности.

Минуты через две нас окружили крысы второго уровня. Их было пять, и размером эти визжащие и шипящие мерзости были вдвое меньше Пончика. Чудовища не слишком большие, но для крыс огромные. Они кусались, царапались, одна даже заразила меня дебафом Яд. Он просуществовал всего секунду, после чего его убрал мой плащ.

Кончилось тем, что я припечатал их пинками к стене одну за другой. Они ударялись о стену и лопались, как пузыри. Выглядело настолько кроваво, как будто их тела вмещали вдвое больше крови, чем это было возможно.

Пончик после боя с ламой поднялась на второй уровень. Похоже, мы приобрели опыт, пропорциональный доле участия каждого из нас в сражении. Но опыт вряд ли распределялся только на основе нанесённого каждым из нас ущерба. Я предположил, что вспомогательные функции – энергетическая зарядка, лечение – также засчитываются, но достаточных данных для таких выводов пока не было. Также мне казалось, что когда ты просто принадлежишь к партии и присутствуешь при сражении, то приобретаешь условный опыт автоматом. Так за бой с крысами я лишь самую малость не дотянул до третьего уровня. А Пончик, которая и лапой не пошевелила, чтобы помочь, посвятила следующие пять минут зудению на тему о том, почему её «наставничество» должно считаться опытом.

Эта кошка, безусловно, старалась не быть несносной, но всё-таки это была кошка. В ней жило неодолимое упрямство, а язычок был острым, из‑за чего у неё часто вырывались резкие высказывания и она только потом думала о том, что сказала. Но также она по-кошачьи выражала привязанность. Однажды я остановился и прислонился к стене, чтобы передохнуть, а Принцесса принялась с мурлыканьем тереться о мои ноги. Я посмотрел на неё сверху. Она перехватила мой взгляд и спросила: «Что?»

Прежде чем попасть наконец в зону безопасности, мы поучаствовали ещё в десятке стычек: с крысами и здоровыми тараканоподобными созданиями, так называемыми Швырятелями. Размерами и формой эти жуки напоминали буханки хлеба. Никаких интересных трофеев мы не добыли, кроме множества крысиных шкурок, да один таракан уронил штуку под названием Панцирь швырятеля, который сам добавился в мое меню крафтовых^[32] предметов. Всех этих противников я поубивал босыми ногами. Я пинал крыс и прыгал сверху на тараканов. Жуки-мобы хрустели под моими подошвами, как картофельные чипсы.

Теперь, когда я сражался, Пончик старалась выпускать по одной Магической ракете в каждой стычке с безопасного места на моём плече. Её Мастерство заклинаний выросло до третьего уровня.

Улучив минутку, я глянул на её статистику. Угол зрения был ограничен, но я увидел, что теперь её интеллект дорос до семнадцати, что давало кошке и семнадцать пунктов маны. Каждый раз, когда она прибегала к чарам, это отнимало у нее пять пунктов маны. У меня же пункты, вычитаемые за заклинания, регенерировались очень, очень медленно, так что магия для меня была почти бесполезна. Шкала Пончика заполнялась намного быстрее, примерно по одному пункту за минуту. Не знаю, почему кошка набирала пункты быстрее, но один в минуту – это всё равно довольно медленно. По большей части стычки заканчивались за считаные секунды.

Я вышел на третий уровень и заработал навык под названием «Пехотинец». И ещё один, под названием «Сокрушение».

Навык Пехотинец увеличил урон, который я наносил пинками.

Навык Сокрушение – это… просто нечто.

Голос, зачитывающий описание навыков, был более глубоким и горловым, чем обычно. Я буквально слышал, как диктор дышал: как будто неженка онанировал.

Сокрушение. Навык. Уровень 3

Убивать ногами. Вашими босыми, прекрасными ногами.

Поднять босую ногу, опустить её сверху на дышащую сознательную жизнь и нажимать с любовью, пока этой жизни не станет. Есть более достойный способ убивать?

Давление, с которым вы прижимаете врага необутой ступнёй, усиливается на 10 % с каждым следующим уровнем этого навыка.

Я вспомнил странное послание, которое получил перед тем, как наскочить на Гоблина-инженера. Тогда я подумал, что это паскудная шутка, как и большинство описаний. Но тут мне показалось, что ИИ – или кто там заправляет игровыми посланиями – в самом деле какой-то фетишист ног. Мурашки по коже.

– Думаю, мы не станем добывать тебе обувь, – проговорила Пончик после того, как я совершил ошибку, пересказав ей описание своего навыка.

– Добудем. Как только сможем, – заверил я.

– Мне кажется, ты нравишься компьютеру, – заметила кошка. – Или ему нравятся твои ноги… Этим надо воспользоваться. Если мы понравимся системе, возможно, она будет обращаться с нами помягче.

Я признался:

– Мне от этого не по себе.

– Мне будет не по себе, если меня сожрёт какая-нибудь тварь, Карл. Так что если твой бойфренд пускает слюнки от твоих лапок, то пусть насылает на нас миленьких жучков, а не лаводышащих лам. Возьми себя в руки, воспользуйся своим мужским преимуществом и смирись ради твоей принцессы.

– Ради моей принцессы, – пробормотал я, а кошка расхохоталась кудахтающим смехом.

Зелёный огонёк на краю миникарты показал нам зону безопасности, и мы свернули в обозначенном направлении, продолжая спорить.

Швырятели стали встречаться чаще, и я понял, что их главное гнездо где-то поблизости. Один таракан убрался с дороги при нашем приближении и скрылся в пещере, что чернела сразу за безопаской. Мы не стали его преследовать, а предпочли убежище и вошли в зону безопасности.