Глава 7

Время до крушения уровня: четыре дня 20 часов

Без дальнейших торжеств мы покинули гильдию и снова оказались в Подземелье.

– Кстати, – заговорил Мордекай, когда мы выходили, – теперь, когда я успешно обучил вас обоих, если вы зайдёте в любую учебную гильдию, вас транспортируют обратно в эту комнату. Теперь я – ваш зарегистрированный вожатый, и не стесняйтесь возвращаться, если у вас появятся дополнительные вопросы. Но помните: вы лишитесь доступа ко мне, как только попадёте на четвёртый этаж.

– Береги себя, – сказал я. – Удачи тебе во вселенной, когда всё это закончится.

Мордекай с грустью посмотрел на меня.

– Ну да, и вам тоже удачи. – Он ухватил меня за лацканы пиджака, заглянул в глаза и зашептал: – Кто бы что ни говорил, не стоит слушать, пока не окажетесь на двенадцатом этаже. Это того не стоит. Запомни.

Он захлопнул дверь, и у меня закружилась голова. Что это значит? Он хотел сказать, что лучше умереть, чем воспользоваться любым из выходов, которые нам предложат на десятом и одиннадцатом этажах? А это хотя бы важно? Десятый этаж. Над кем Мордекай издевался? Три миллиона человек погибли в этом месте уже в самый первый час. Я не надеялся дожить до следующего этажа.

– Вот и хорошо, – заговорила Пончик. – Слушай, что мы теперь будем делать. Ты будешь идти рядом, и если на нас что-нибудь нападёт, защитишь меня.

– Бесцельно бродить? Таков план? – осведомился я.

– У нас примерно двадцать девять часов до того, как эти инопланетяне запустят своё телешоу. Это означает двадцать девять часов на то, чтобы совершить что-нибудь абсолютно потрясающее. Но, – продолжала Пончик, – прежде всего нужно найти тебе какие-нибудь штаны. Я не собираюсь предстать перед вселенной в таком виде. Я так и вижу марсианские комментарии. – И она заговорила, пародируя инопланетный голос: – Красивая кошка, блорг^[26]. Но почему её телохранитель без штанов?

Я вздохнул и зашагал по коридору. Мы двинулись назад, в ту сторону, откуда пришли, к главному проходу. Миновали место, где стены почернели после взрыва бульдозера гоблинов. Там, где бульдозер переехал гоблина, всё ещё стоял запах крови. Взрыв разрушил всё, что там было.

– Знаешь, ты тоже не носишь штанов, – заметил я после недолгого молчания.

– И я не ношу плаща, Карл, в котором выглядела бы так, словно выиграла приз за участие в фестивале персонажей фантастических комиксов. Я кошка. Кошки штанов не носят. Так что не ёрничай.

Мы подошли к развилке. Я осторожно заглянул за угол, и ничего не увидел. Отсек освещали факелы, а не зелёные лишайники, так что было гораздо светлее. Мы вступили в широкий туннель.

– Я знаю, твой недалекий ум велит тебе просто…

– Хорошо, – перебил я и повернулся к кошке. – Раньше я не знал, как с тобой поступить, но это… преображение… или что там случилось… упростило дело. Я иду вот сюда. – Я указал на восток. – Ты можешь идти в любом другом направлении. Успехов.

– Что? – вскинулась Пончик. – Ты хочешь разделиться? Я не понимаю.

– Послушай. Мордекай сказал, что ты теперь намного мощнее меня. Прекрасно. Это значит, что ты, вероятно, не пропадёшь. Твои дела лучше, чем мои. – Я наклонился к ней. – Но я предпочитаю покончить со всем этим. Пусть меня лучше раздавит гоблинский бульдозер, чем меня заставят ещё хоть секунду барахтаться в этом дерьме. Кошки – сволочи. Я понял. Но ты знаешь, почему люди любят кошек, несмотря на весь их сволочизм? Потому что они ни хрена не треплются. Если бы кошки разговаривали и были похожи на тебя, их бы уже не было на свете, потому что мы уже давно перебили бы всех.

Я развернул своё меню, чтобы понять, как выйти из партии.

– Погоди, Карл, погоди. Не надо. Я виновата. Подожди.

– Что? – спросил я.

Кошка уселась на пол. Она выглядела расстроенной.

– Я виновата. Ты прав. Я… Просто я… Тебе не приходилось просыпаться после долгого сна, в котором ты был одним существом, а после пробуждения ты через мгновение понимаешь, что ты уже не тот, кто есть на самом деле?

Я смотрел на неё.

– Так вот, когда я здесь проснулась, со мной оставалась память, и я всё время была собой. Я помнила, как сидела на подоконнике, выглядывала на улицу, смотрела телевизор целыми днями, часами торчала в корзинке на заднем сиденье в машине мисс Беатрисы, ездила на все эти ужасные и всё-таки чудесные показы, как мне говорили, какая я принцесса. Я вдруг мысленно вернулась к этому всему. Сейчас я – Великий победитель, Карл. И от меня ожидают, что я буду вести себя соответствующим образом. Но сидеть у тебя на коленях, видеть, как ты набираешь новые и новые фраги в Call of Duty^[27]? Это я тоже люблю. Ты полный отстой в этой игре, но продолжаешь играть. Тогда я этого не понимала, но мне это нравилось.

– Да что ты говоришь? Разве ты не сдвинутая, долбаная сволочная принцесса?

– Ну, Карл, я принцесса. Но постараюсь не быть законченной сволочью. Ты мне нужен. И я нужна тебе, правда? Я знаю тебя, ты не хочешь остаться один. Я видела тебя в тот день, когда ты в своём компьютере рассматривал карту, а потом квартиры на «Крейгслисте»^[28].

– К чему это ты? – спросил я, хотя точно знал, к чему она.

– В тот день, когда ты остался один, ты мог вернуть меня родителям мисс Беатрисы. Просто не захотел. Ты искал жильё, куда тебе разрешили бы въехать с кошкой. Ты думал похитить меня.

Я продолжал смотреть на неё. Так оно и было, но в этом я не признавался даже себе.

– Всё равно ничего бы не вышло. Её папа вернул бы меня.

Я вздохнул. Это тоже было правдой. Отец Беа был юристом из Якимы^[29].

– Ладно, – сказал я. – Идём дальше.

Мы продолжали путь. Миникарта отражала основные направления. Мы двигались на восток. Я присматривался, нет ли поблизости каких-нибудь особых комнат и вообще стоящих внимания мест.

– Между прочим, на мне нет брюк из‑за того, что ты решила выпрыгнуть из окна, – сказал я через несколько минут молчания.

Вспомнив о сигаретах, я пошарил в кармане. Есть! Красная пачка «Мальборо». Только наполовину пустая. И зажигалка «Зиппо» со мной. Ещё одну я нашёл в гоблинском ящике, так что теперь у меня было две. Я испытывал потребность немедленно достать пачку, но понимал, что, возможно, у меня больше никогда не будет сигарет. Следовало их поберечь.

– Если бы я не выпрыгнула, мы оба были бы сейчас мертвы.

– Так всё же, зачем ты прыгнула?

– Стой, – прошипела Пончик. – Там что-то есть.

Мы уже прошли мимо множества развилок и боковых дорожек. Пока в этом лабиринте не было ничего примечательного. И признаков жизни я не видел. Сейчас мы остановились возле узкого прохода, похожего на тот, откуда появился бульдозер гоблинов. Там стояла непроглядная тьма. Судя по моей карте, этот проход вёл к новой развилке, дальше – ещё несколько ответвлений. Карта показывала только этот участок, дальше я не мог заглянуть.

Никаких красных точек, ничего такого. Ничего, что я увидел бы.

– Что такое?

Пончик подпрыгнула и приземлилась ко мне на плечо. Я крякнул. Она и близко не была такой тяжёлой тогда, когда проделывала это раньше, хотя и я стал намного сильнее.

Принцесса обвила вокруг моей шеи длинный пушистый хвост и оскалилась. Из её глотки вырвалось низкое рычание.

– Да что там? Что ты видишь?

Пуф! Пуф!

Две молнии вырвались из глаз Пончика одна за другой. Как выстрелы из лазерного пистолета в фантастических фильмах. Я за малым не грохнулся навзничь от удивления. Вспомнил, что она владеет заклинанием Магической ракеты.

Первая молния ударила в каменную стену прохода, выбила дождь каменных осколков и клуб дыма. Вторая молния была направлена лучше, она пролетела по всей длине туннеля и наткнулась на нечто взвывшее от боли. Оно находилось слишком далеко для того, чтобы я его разглядел, но когда луч ракеты ударил в него, на моей карте зажглась красная точка.

– Готово. Закончи с ним, – сказала Пончик.

– Так, давай-ка ты в следующий раз подождёшь и убедишься, во что стреляешь, а не будешь лупить наобум. А если бы там был человек?

Существо издало звук – наполовину крик, наполовину рык – и галопом бросилось в нашу сторону. Чем бы оно ни было, оно было большое.

– Карл, совершенно же очевидно, что это не человек, – сказала Пончик.

Дьявол, дьявол, дьявол. Теперь мы влипли.

– Ещё ракету! – крикнул я.

Пончик выпустила третью Магическую ракету, и на этот раз удар пришёлся прямо в грудь. Тварь споткнулась и закричала от боли. Она была ранена, но продолжала двигаться. Когда луч ракеты осветил её, мне удалось ясно разглядеть это существо. Видно было достаточно хорошо, чтобы прочитать информационное сообщение.

Плохая лама. Уровень 3

Это лама, но плохая. Будь она человеком, он был бы покрыт тюремными татуировками, зависал у Circle k^[30] и приставал к 14-летним девочкам. Может быть, она захочет продать вам что-нибудь, если у вас есть хороший товар на обмен. Но встреча с её слюной вам не понравится.

– Мать твою, Пончик! – завопил я и отскочил от прохода.

Красный шар слюны размером с бейсбольный мяч выкатился из прохода и разлился по полу. Он зашипел в том месте, где упал, и камни пола сделались малиновыми.

Лава. Эта лама плюётся лавой.

Я сжал кулаки. Мордекай сказал, что эти кулаки мощнее, чем любое оружие, которое у меня есть, но перспектива драться с проклятой ламой голыми руками – нелепость. Я получил в луте ящика перчатки без пальцев, но они – не защита.

– Ты должна стрелять! – проорал я.

– Не могу! – откликнулась Пончик. – Маны нет!

– Ты что, не получила Зелье маны? – заорал я.

А лама приближалась. Эта дьявольская тварь была ещё больше, чем я предполагал. Огромная, как лошадь. Гигантские жёлтые клыки.

Чудище повернуло обожжённую башку цвета дубовой коры и вылупилось на меня. По морде у него тёк ихорозный гной, черный и красный. Над головой пульсировал дебаф Зараза. Мощный дебаф – всё равно что яд. Он действует быстрее, но в отличие от яда, его невозможно собрать. Можно нейтрализовать лишь простым целебным заклинанием или зельем.

Здоровье ламы уже сократилось на три четверти. Пончик взвыла и спрыгнула с моего плеча, когда лама попятилась, чтобы снова плюнуть. Шея гадины светилась красным.

Я выбросил апперкот и хук слева, прямо по ее роже. И почувствовал, как хрустнули кости. Левая рука взорвалась болью. Я не знал, что за кости захрустели – лицевые кости ламы, кости моей руки или и то и другое. Вероятно, то и другое.

Тварь хрюкнула о неожиданности и выпустила ком слюны, отворачиваясь от меня. Над моим плечом проплыла волна жара от лавы. Я подскочил ударил ещё раз. Точно в светящуюся глотку справа.