Позвонить Джону мне так и не удалось: Киллер постоянно находился где-то рядом, не давая мне ни единой возможности сделать это. Примерно через час после нашего разговора в дом привезли еду из ресторана. На этот раз Киллер составил мне компанию за столом и, пока мы ели, запретил притрагиваться к еде на ужине у Бенджамина Аллена. Я не спорила, просто молча поглощала вкуснейшую пасту с морепродуктами. И только доев, с надеждой уточнила:

– Может, я все-таки останусь здесь?

– Нет, – моментально ответил он.

– Я не сбегу. Обещаю.

– Нет.

– Знаешь, а, между прочим, ты замечательный собеседник. – Я даже не пыталась скрыть сарказм в голосе.

– Знаю.

Вот и весь разговор.

Все оставшееся до выезда время я провела как на иголках. Совсем скоро мне предстояло оказаться в логове врага, а я даже не понимала, чего от него ожидать. И как бы я ни пыталась изображать бесстрашие, внутри все тряслось от самого настоящего ужаса. В нашем городе не было человека влиятельнее Бенджамина Аллена, но и за его пределами он имел определенную известность.

Даже сидя в уже знакомой машине и отъезжая от дома, я не знала, куда деть руки, и то сцепляла пальцы, то складывала ладони на коленях, и так по кругу. В отличие от меня, мужчина за рулем оставался, как обычно, невозмутимым. Меня это начинало раздражать, я не понимала, какие эмоции у него вызывала предстоящая встреча. А мне нужно было знать, что там мы будем заодно. Я прекрасно понимала, что верить Киллеру нельзя, но надеялась на то, что он не оставит меня.

Я глубоко вдохнула, медленно выдохнула и задала вопрос:

– А что, если он убьет меня? Кто помешает самому мэру просто закопать меня на заднем дворе его огромного поместья…

– Я, – спокойно сказал Киллер, выкручивая руль влево.

– Что, прости? – тупо переспросила я.

– Я помешаю ему закопать тебя на заднем дворе его огромного поместья.

– Да ладно? Это же Бенджамин Аллен! Чертов мэр! А кто ты такой, я даже не знаю. Почему бы ему не закопать и тебя тоже? Зря мы едем туда.

– Не могла бы ты помолчать?

– Нет, не могла бы. На кону моя жизнь. Понимаешь? Моя! Впрочем, тебе плевать, и я это прекрасно понимаю.

Он промолчал, и это было наихудшим ответом, на который я только могла рассчитывать. Еще некоторое время мы ехали в тишине, но на этот раз молчание нарушил Киллер.

– Успокойся, – неожиданно сказал он. – Тебя никто не тронет. Главное, ничего не ешь и не пей, не отходи от меня и постоянно оставайся в поле моего зрения.

На этот раз не ответила я, да он этого и не ждал. Киллер только что попытался меня успокоить? Странно, но это даже немного сработало. Процентов на пять из ста. И ровно на пять процентов больше, чем несколько минут назад.

Мы въехали в охраняемый коттеджный городок, нас никто не остановил, и это говорило о том, что либо Киллер здесь является частым гостем, либо Бенджамин Аллен дал определенные распоряжения на наш счет. Мы проехали по идеальной дороге до самого конца и припарковались у огромного особняка, освещенного таким количеством огней, что и рождественская елка обзавидовалась бы. От одного вида такой красоты захватывало дух. Я покинула салон следом за Киллером и, как бы глупо это ни звучало, почувствовала себя неуютно в спортивном костюме и обычных кроссовках. Но Киллер сказал, что мы не будем наряжаться ради того, чтобы порадовать взгляд ублюдка Аллена. На тот момент я была с ним абсолютно согласна, но сейчас, идя мимо охраны, одетой лучше и дороже меня в десятки раз, я ощущала себя неуверенно и странно.

Огромные двери распахнулись перед нами, и мы попали… в музей? Высоченный потолок, множество скульптур и картины на стенах вызывали именно такую ассоциацию. Снаружи дом мне понравился куда больше. Внутри же он выглядел настолько нелепо и безвкусно, что хотелось поморщиться. Перед нами появилась девушка в белом переднике поверх черного форменного платья.

– Прошу за мной, мистер Аллен уже ожидает вас, – высокомерно произнесла она со странным акцентом и, не дожидаясь ответа, развернулась и пошла куда-то.

Мы молча последовали за ней и, спустя пару поворотов, оказались в нереально большом помещении. Там можно было бы без проблем закатить прием человек на триста, но сейчас стоял только длинный стол, во главе которого восседал сам Бенджамин Аллен, по правую руку от которого расположился Тони. На этом все, больше никого. А где Лорел, ради которой мы здесь? Или они обманули Киллера и ее не будет? Я начала нервничать еще больше. Ну вот, мы только вошли, а что-то уже пошло не так. Я попыталась отвлечься от нервных мыслей и принялась украдкой разглядывать хозяина особняка. Я видела его раньше в газетах и по ТВ, но вживую встретила впервые. Для своего возраста – немного за пятьдесят – он выглядел отлично: высокий подтянутый мужчина. Тони сильно походил на отца: такие же белые волосы и ледяные голубые глаза, очевидный признак родства. Возраст Бенджамина Аллена выдавали только тонкие морщинки у уголков глаз и пара еле заметных линий на лбу. Я даже позавидовала, вот бы и мне так выглядеть в пятьдесят.

– Я думал, ты не придешь, – громогласно сказал Бенджамин, не сводя голубых глаз с Киллера.

– Ты знал, что я приду. Где она?

– Спустится немного позже. – Бенджамин замолк и бросил взгляд на меня. – Не познакомишь нас со своей прелестной спутницей?

– Рейчел, это Бенджамин, – холодно сказал Киллер. – Именно из-за него ты попала в столь нелепую ситуацию.

– Да, Тони, ты был прав, он не изменился, – хмыкнул мэр, на что Киллер равнодушно заметил:

– Не так много времени для изменений.

– Три года – немалый срок, – возразил ему Бенджамин Аллен.

– Смотря для кого. Зачем ты меня звал?

– Присаживайтесь, чувствуйте себя как дома.

Киллер перевел на меня взгляд и слегка кивнул. Мы одновременно пошли к столу и расположились как можно дальше от мэра и его сына. То есть на другом конце стола. Киллер занял стул во главе напротив Бенджамина Аллена. Я успела заметить, с какой ненавистью в этот момент смотрел на него Тони. Да что с ними не так? Почему они ненавидят друг друга, но общаются так, словно знакомы уже очень давно? И какого вообще черта я делаю в этом особняке?

Как только мы уселись, тут же появились слуги и начали сноровисто расставлять перед нами блюда с едой. Пахло все просто изумительно. Потом Бенджамин небрежным жестом отправил их прочь, и в огромном зале остались только мы вчетвером.

От повисшего напряжения воздух стал таким плотным, что я, наверное, могла бы провести рукой и его потрогать. Но я старалась вообще не шевелиться и не привлекать внимания. Быстрее бы все закончилось, и мы убрались отсюда куда подальше.

Бенджамин разглядывал Киллера. Казалось, что он хочет ему что-то сказать, что-то важное и весомое, но он продолжал молчать, как и все за столом. Мне даже показалось, что я заметила в глазах мэра грусть, но она испарилась слишком быстро. Потом он поднял бокал с напитком, сделал маленький глоток, отставил его и сказал:

– Предлагаю перейти к делу сейчас, пока Лорел не спустилась к нам. – Бенджамин сделал паузу. – Мы же не хотим ее расстраивать?

– Я слушаю, – сказал Киллер.

– Отдай мне девчонку, а я подумаю над тем, чтобы взамен отдать тебе то, что ты желаешь больше всего.

Я перестала дышать и ждала ответа Киллера. Но он молчал. Я перевела взгляд на него и поняла: он думает. Твою мать! Он всерьез размышлял о том, чтобы отдать меня им. Нет, ну какая же я дура: сама взяла и приехала навстречу смерти. Но следующие слова Киллера заставили меня выдохнуть.

– Я и так смогу получить то, что хочу.

Я перевела взгляд на Бенджамина и увидела, как его кадык напряженно двигался под кожей. Пальцы с силой сжимали ножку высокого бокала.

– Мир не должен узнать о нас, – сказал Бенджамин. – И ты это прекрасно знаешь. Так давай поможем друг другу и избавимся от недоразумения.

Так. Стоп. Недоразумение – это я? От меня они собираются избавляться? Ну уж нет. Я открыла рот, но Киллер с силой сжал мою ладонь, лежащую на колене. Я поморщилась от боли.

– Скажи это своему сыну. Мы оказались под угрозой только из-за него. Если бы он держал себя в руках, то ничего бы не произошло.

О чем они говорят?

– Я тебя умоляю. Он просто увлекся. С кем не бывает? – попытался оправдать мэр своего сына.

– Со мной не бывает, – спокойно сказал Киллер.

На этом моменте Тони вступил в разговор и высокомерно произнес:

– Это потому, что ты не такой, как я.

– И я этому рад, – парировал Киллер, по-прежнему сжимая мою руку.

– Тони, я велел тебе помалкивать. Ты уже натворил дел, так что будь добр, не лезь и дай папе в очередной раз вытащить твою задницу из самого пекла, – со злостью в голосе проговорил мэр. Еще мгновение – и ножка его бокала треснула бы, но он отпустил ее.

Тони склонил голову, как нерадивый ученик перед недовольным учителем. Мы все погрузились в молчание. Я наблюдала за Бенджамином, он протянул руку и снова взялся за бокал. Сделал маленький глоток, отставил. Голубые льдинки глаз Бенджамина Аллена переместились на меня, и он спросил:

– Рейчел, я правильно запомнил твое имя?

– Да, – хрипло ответила я.

– Ты хоть понимаешь, в компании кого сейчас находишься? – спросил Бенджамин, и мне показалось, что его глаза начали гореть ярче.

– Нет, не понимает, – ответил за меня Киллер. – И ей необязательно это знать.

– Она все равно труп. Так почему бы не поведать ей историю нашего вида? – спросил Бенджамин.

Что он несет? Я не труп! И не планирую им становиться в ближайшем будущем. Какой еще вид? Я не успела додумать эту мысль, так как открылась дверь. Киллер тут же встал и обернулся в сторону входа. То, с каким лицом он вглядывался мне за спину… это не передать словами. Я даже не представляла, будто что-то может заставить его потерять самообладание.

– Адам? Адам, это действительно ты? – донесся до меня тихий женский голос.

Я обернулась и увидела женщину с короткими белыми волосами, одетую в элегантное платье кремового цвета. Это и есть Лорел? Она быстрым шагом направилась в нашу сторону, и по помещению разнесся громкий стук ее каблуков. Ее голубые глаза заполняли тоска и печаль. На середине комнаты ее встретил Киллер, и она влетела в его объятия. Так его имя Адам? Да ладно! И кто эта женщина для него? Что она делает в этом доме? Боже, как много вопросов, и все без ответов. Я думала, что узнаю хоть какую-то информацию, но пока вопросы только копились. Я с замиранием сердца смотрела на пару, которая о чем-то тихо переговаривалась. Губы и руки женщины дрожали, и казалось, что Киллер – нет, Адам – пытается ее успокоить. Его руки нежно стирали слезы, катящиеся по ее лицу.