– Прости, Ренуэлл, – сдержанно рассмеялся Кассиус. – Хоть в последнее время мы с тобой вроде как сдружились, я предан той, которая просила ни слова не говорить тебе о ее самочувствии.

– Тогда я сам ее проведаю, – рявкнул Сорин, со стуком поставив поднос на стол.

Сидевшие на соседних скамьях солдаты переглянулись и, забрав свои подносы, поспешно пересели на другие места. Никому не улыбалось находиться рядом с раздраженным генералом.

Кассиус, напротив, невозмутимо устроился за столом, будто они вели приятную беседу, и жестом пригласил Сорина сделать то же самое. По-видимому, его ничто не могло взволновать – если только не касалось Скарлетт.

– Почему тебя это так волнует? – поинтересовался Кассиус, как только Сорин опустился на скамью.

– Что? – рыкнул тот.

– Сколько времени ты ее знаешь? Месяц? Ты в курсе, что во время поединка она прибегла к обману, чтобы убедить тебя ее тренировать? Так кто она тебе?

– Раз мне запрещено справляться о той, которая была больна, могу я просто узнать, как она поживает? – с раздражением протянул Сорин.

Кассиус вздернул бровь.

– Если бы ты спрашивал об этом, то конечно, но мы оба знаем, что это не так. Ты заинтересовался Скарлетт с первого дня, как увидел, и я до сих пор не могу понять почему. Ты не хочешь ее для себя, как Микейл. Вы двое, судя по всему, едва друг друга выносите. До тех пор пока она не бросилась в твои объятия той ночью, когда ты вытащил ее из кошмара, я никогда не замечал, чтобы она смотрела на тебя без отвращения. – Сорин промолчал, и Кассиус продолжил: – Это заставляет задуматься, не имеет ли Скарлетт отношения к твоей родине, где бы эта родина ни находилась.

Сорин пристально посмотрел на Кассиуса, но тот стойко выдержал взгляд. Сорин не знал, что ответить. Не мог рассказать о своих подозрениях насчет Скарлетт. Не мог объявить, что она владеет магией и что, по его мнению, принимаемый ею отвар делает много больше, чем ее убеждали. Он пока не собрал воедино все кусочки головоломки и определенно не был готов давать объяснения этому смертному. На Скарлетт ему наплевать. Его волновало только как забрать у нее кольцо и вернуть туда, где оно должно быть. Скарлетт – лишь средство достижения цели.

– Она для меня никто, – процедил Сорин.

– Ну что ж, – сказал Кассиус, отрезая кусок жареной свинины. Положив его в рот, он медленно прожевал и задумчиво продолжил: – Если ты действительно отправишься проверить, как дела у той, кто для тебя никто, то обнаружишь, что ее, скорее всего, нет в поместье Тинделл. Более того, попытайся ты ее разыскать, весьма вероятно, обнаружишь кинжал, приставленный к самому нежелательному месту.

– Угрожаешь перерезать мне горло? – прорычал Сорин.

– Я? Боги, конечно, нет. Это Скарлетт – или никто, как ты изволил выразиться, – откроет охоту на твои яйца.

Сорин фыркнул.

– Я тренировал ее и знаю, на что она способна.

Кассиус ничего не ответил. Он просто продолжил трапезу, не переставая едва заметно улыбаться.

Предупреждению Кассиуса Сорин не внял и, в конце дня покинув замок, отправился в поместье. Просидев на крыше напротив особняка два часа, он не увидел на территории никого, кроме патрульных. Смеркалось. Лорд Тинделл, скорее всего, все еще в замке на встрече с королевским советом. Дрейк тоже пока не вернулся домой, а Тава занималась тем, чем леди обычно скрашивают досуг днем и вечером. Но где же Скарлетт? Кассиус намекнул, что она в порядке и встала с постели. Слуги в поместье Сорина знают. Может, стоит пойти и постучать в дверь?

Он слегка пошевелился, поскольку ноги затекли от долгого нахождения в скрюченном состоянии, и почувствовал чей-то запах за мгновение до того, как ему в спину уперлось острие кинжала.

– Ну, здравствуй, генерал, – промурлыкал на ухо женский голос. – Лорду Тинделлу будет интересно узнать, что ты делаешь на крыше здания через дорогу. – Голос был шелковистым и текучим, как мед. Он заставлял каждый нерв тела напрягаться и расслабляться одновременно. Сорин медленно потянулся к охотничьему ножу у себя на боку. – Я бы не стала этого делать, – пропел тот же голос – очевидно, его маневр не остался незамеченным. – Я перережу тебе горло, прежде чем успеешь достать клинок из сапога.

– Оставь его, – раздался другой голос, который он узнал и вздохнул с облегчением, уловив в нем привычные надменные нотки. – И во имя Сейлы, подними его с колен.

Сейла? Богиня теней и ночи? Интересный выбор покровительницы!

– Мы просто играем, – промурлыкал у него над ухом первый женский голос.

Кинжал сильнее уперся в спину, и Сорин почувствовал, как острие прорезало куртку. Он испытал настоятельную потребность увидеть ту, кому принадлежал голос. Он неоднократно улавливал ее запах по всему поместью, но тот всегда был приглушенным. Его же он почувствовал и в первое утро тренировок со Скарлетт, когда заподозрил в садах чье-то присутствие.

– Блудливый ад, – вздохнула Скарлетт и добавила еще парочку крепких ругательств.

Сорин подавил смех. Живя среди знати, эта женщина выражалась вульгарнее солдат в военном лагере. В чьем бы обществе она ни находилась, за языком не следила и не притворялась. Почувствовав, что кинжал больше не упирается ему в спину, мужчина развернулся и выхватил собственный нож. При виде открывшегося его глазам зрелища он потрясенно заморгал.

И сам мысленно помянул Сейлу.

Две женщины стояли плечом к плечу. Обе с головы до ног в черном и со скрытыми капюшонами лицами, они представляли собой ходячие арсеналы. Не сосчитать, сколько у каждой имелось при себе оружия. Сорин не мог взять в толк, как им удалось подкрасться к нему совершенно бесшумно. Их запахи почти неуловимы. Одна женщина немного выше другой, но он, честно признаться, не мог определить, которая из них Скарлетт. Если бы она не заговорила, он бы даже не догадался о ее присутствии здесь.

Та, что слева, которая чуть ниже ростом, откинула капюшон, и ее волосы засеребрились в лучах заходящего солнца. Сорин заметил охватывающие ее предплечья наручи и выглядывающий из-за плеча меч. Хоть он и тренировал эту девушку – эту женщину – почти месяц, в жизни не вообразил бы ее такой, как сейчас. Несмотря на ее заявления о том, что она не леди, он не мог представить ее вне знати, вне той жизни, которую она вела в поместье Тинделл. Но сейчас перед ним стояла Леди Тьмы, а рядом с ней – ее близняшка.

По лицу Скарлетт расплылась мрачная улыбка. Такое выражение он видел у нее всего один раз – в тот день, когда схватил ее за ногу в тренировочном зале. Тогда она пригрозила, что выпотрошит его, и намекнула, что ей не впервой лишать человека жизни. Он ей не поверил, но, глядя на нее теперь, не сомневался, что она говорила правду.

В руке Скарлетт держала кинжал, но не простой. Это был кривой клинок из ширастоуна, способный убить фейри, если знать, куда нанести удар. Сорин не сомневался, что ей это прекрасно известно. Выходит, Кассиус поделился с ней признанием Сорина о том, кто он на самом деле.

Спрятав кинжал в голенище сапога, Скарлетт заговорила:

– Что лживый ублюдок вроде тебя делает на закате на крыше напротив дома своего командира?

Сорин был слишком ошеломлен, чтобы что-то ответить. Он тренировал вот это? Если бы знал, что она способна превращаться в подобное чудовище, то выбрал бы иные методы. Впредь так и будет.

– Он что, язык проглотил? – спросила вторая женщина. Ее голос сочился сарказмом.

– Нет, язык при нем, – со вздохом заверила Скарлетт, упирая руки в бедра. – Хотя иногда, чтобы его развязать, требуется угощение.

Обретший голос Сорин рявкнул:

– Похоже, я не единственный на этой крыше, у кого есть секреты.

От этого заявления Скарлетт вскинула брови и опалила его жарким взглядом. Ее улыбка стала жестокой. Она неспешно преодолела разделяющее их расстояние, а ее спутница так и осталась стоять в сторонке, скрестив руки на груди.

Остановившись менее чем в футе от Сорина, Скарлетт поднесла руку к его груди. Ее пальцы медленно, очень медленно поползли вверх, добрались до его горла, провели ногтями по ключицам. Наконец ее ладонь легла на его плечо.

– Я никогда не лгала вам, генерал Ренуэлл, и при первой же нашей встрече прямо заявила, что я не леди.

Сорину пришлось приложить усилия, чтобы сохранить ровное дыхание. Он так зациклился на кольце и личности матери Скарлетт, что упустил из виду смертоносное оружие, находившееся прямо у него под носом. Что, если она научится пользоваться силой, что дремлет в ее жилах? Она подобна дикому огню, выжидающему своего звездного часа.

– Определенно не леди, – ответил Сорин глухим яростным голосом.

Протянув ладонь, он взял ее за запястье. Спутница Скарлетт напряглась и занесла руку с кинжалом, который тоже был из ширастоуна. Откуда у них вообще это оружие? Оно встречается крайне редко и стоит баснословных денег.

– Похоже, ты и есть ходячая смерть. Скажи, зачем ты сдерживалась на тренировках?

Скарлетт перевела взгляд со своего запястья на его лицо, и ее улыбка стала дикой.

– Люди становятся менее… бдительными, если не знают о моих способностях. Мне нравится элемент неожиданности, но ты ошибся, генерал. Я не Воплощение Смерти, и не ее тебе следует остерегаться нынче вечером, но Тени Смерти.

Сорин перевел взгляд на вторую женщину. Это и есть Тень Смерти? Та, о ком часто шепчутся на улицах? Ее боялись больше самой кончины, потому что ее появление означало, что Призраки Смерти явились по чью-то душу. Тень Смерти всегда настигала жертву первой. Люди верили, что дети ночи и ведьмы – это сказочки на ночь, но Призраки Смерти были кошмарами, облеченными плотью. Выходит, Скарлетт – часть этой троицы? Все кусочки головоломки вставали на свои места.

Сорин повернулся к Скарлетт.

– Тебя тренировали в Черном синдикате? Ты обучалась у них. И это – та самая «она», о которой постоянно упоминали в моем присутствии.

С лица Скарлетт не сходила зловещая, лишенная сострадания улыбка.

– Видишь? Я же говорила, что он не совсем идиот, – обратилась она к Тени Смерти.

– Может, и не совсем, но все равно непонятно, что он делает на этой крыше, когда Кассиус недвусмысленно дал понять, что произойдет, если он попытается тебя выследить, – промурлыкала вторая женщина, и ее тело заметно расслабилось.

– Это Кассиус сказал тебе, что я буду здесь?

– Кассиус передал, что ты справлялся обо мне и хотел проведать, – ответила Скарлетт, прищелкнув языком. – Полагаю, он ясно выразился, что мое благополучие – не твое собачье дело.

– Ох и трепло же этот Кассиус, – пробормотал Сорин себе под нос.

– Адово пламя! Хоть в чем-то мы сошлись во мнениях, – проворчала Тень Смерти из-под капюшона.

Скарлетт стрельнула в нее взглядом и снова уставилась на Сорина.

– Я предположила, что ты не прислушаешься к его предупреждению, поскольку ты такой упрямый осел. И вот мы все здесь. Итак, ты меня увидел. Удостоверился, что я в полном порядке, на ногах и… лучше, чем когда-либо, – добавила она с ухмылкой. – Теперь я предупреждаю тебя. Держись от меня подальше, Райкер. – Не скрывая веселья, она намеренно выделила голосом его вымышленное имя. – У меня есть дела, и я не могу рисковать. Не становись занозой в моей заднице, когда мое внимание должно быть сосредоточено на другом.

Теперь, когда Скарлетт была так близко, Сорин разглядел темные круги под ее глазами и усталое лицо. Хоть она встала с постели и шастает по крышам, утверждать, что она в полном порядке, он бы не стал. Быстро взглянув на Тень Смерти, он снова сосредоточил внимание на Скарлетт.

– Позволь тебе помочь, – предложил он чуть слышно.

Ее голос стал строгим, губы сжались в тонкую линию.

– Нет, – ответила она, отступая от него.

Тут, к его изумлению, заговорила Тень Смерти, которая вообще не должна была услышать сказанное им:

– Раз он предлагает, Скарлетт, возможно, стоит согласиться. Он мог бы…

– Нет, – повторила Скарлетт.

Ее голос сделался смертельно опасным, и она бросила на свою спутницу взгляд через плечо.

– Почему бы и нет, черт возьми? – проворчал Сорин, нахмурившись.

– Кто была та дама? – ласково спросила она, глядя на него из-под длинных ресниц.

Сорин скрипнул зубами.

– Не та самая, что в твоем сне.

Он мог бы поклясться, что в этот момент в ее льдисто-голубых глазах замерцали языки пламени. Посмотрев на ее запястье, которое все еще сжимал в руке, он обнаружил, что кольцо она не надела.

– Вот поэтому и нет, – прорычала девушка, проследив направление его взгляда. – Не стану я сотрудничать с лживым куском дерьма. – Быстрым умелым рывком она высвободилась из его хватки и повернулась к своей спутнице. – Держись от меня подальше, генерал. Я серьезно. Если только не собираешься рассказать мне, кто та дама, даже не подходи. А вздумаешь вмешиваться в мои дела, намеренно или нет, тобой займется она, пока я буду заканчивать то, что нужно сделать, – пригрозила Скарлетт, указав подбородком на маячащую рядом с собой Тень Смерти. – После чего я сама о тебе позабочусь.

Тень Смерти наклонилась и прошептала на ухо Скарлетт что-то, чего Сорин не расслышал. Скарлетт кивнула, и на его глазах женщина отступила и растворилась в тени. Она исчезла, прежде чем он успел сделать следующий вдох.

Он шагнул к Скарлетт, и она зарычала. Он невольно застыл, словно у него не было иного выбора. Ее инстинкты фейри взяли верх, хотя девушка об этом даже не догадывалась.

Фейри были достаточно умны и цивилизованы, но в то же время гораздо более первобытны, когда дело касалось инстинктов. Поэтому их органы чувств безупречно функционировали, и они чувствовали запахи и слышали лучше смертных. В них доминировала потребность защищать свою территорию, они могли превратиться в дикарей на полях сражений, когда позволяли инстинкту выживания взять верх над собой. Но рычание, подобное тому, что она только что издала? Это был приказ к отступлению, но он не был ее подчиненным.

Сорин приблизился еще на шаг, медленно, будто волоча ноги по грязи. Его лицо было жестким, бросающим вызов.

– Почему ты не сказала, что тебя обучали в Черном синдикате?

По ее лицу расплылась улыбка.

– О, так ты о нем слышал?

– Слышал? Да он хорошо известен даже в… – Он оборвал себя на полуслове. – Даже там, откуда я родом. Черный синдикат породил не одного отъявленного злодея и нечестивца. Говорят, сам король Деймас приложил руку к его основанию для своих темных делишек.

– Следи за языком, генерал. Мы не такие, какими кажемся. Во всяком случае, не совсем, – добавила она с ленивой усмешкой.

– Ты там выросла? Твоя мать была целительницей в этом районе?

При упоминании матери лицо Скарлетт ожесточилось, и она прищелкнула языком.

– Слишком много вопросов. Ты задолжал мне четыре, а сам не отвечаешь на один-единственный. Поэтому и я не стану ничем с тобой делиться.

Она сделала несколько шагов вправо, подбираясь к краю крыши. Сорин низко и грубо зарычал, но она лишь рассмеялась в ответ, словно он был щенком, который возится с игрушкой и воображает себя взрослым псом, и даже показала ему язык.

Не успела Скарлетт пошевелиться, как он схватил ее запястье и, притянув к себе, обнажил зубы. Обхватив ее рукой за талию, он прорычал ей в ухо:

– Как я погляжу, ни ты сама, ни твой язык так и не научились хорошим манерам. Я – генерал армии вашего короля и не потерплю подобного обращения.

Скарлетт с ухмылкой прижалась к нему, так, что он ощутил каждый дюйм ее тела. Бесспорно, она отлично умела пользоваться имеющимся в ее арсенале оружием!

– А я королю не подчиняюсь, – промурлыкала она и, склонившись к самому его уху, прошептала: – Осторожно, Сорин. Я кусаюсь.

Прежде чем он успел ответить, она вывернулась из его хватки с помощью маневра, которому он сам ее научил. Не переставая ухмыляться, она шагнула с крыши, и мгновение спустя он увидел ее бегущей по верху окружающей усадьбу стены. Она спрыгнула на землю, и никто из патрульных не то что не обернулся, даже не шелохнулся. Через несколько минут в покоях, которые, как он теперь знал, занимала она, зажегся свет.

Перебирая в памяти все, что только что увидел и услышал, Сорин уставился на ее окна, и тут в одном из них возникла Скарлетт, которая успела снять плащ и куртку. Она посмотрела на крышу, где он стоял… и отшатнулась.

– Она восхитительна, не правда ли?

Сорин вихрем развернулся на звук голоса, шелковистого и текучего, как мед, ожидая увидеть его обладательницу у себя за спиной, но крыша была пуста. Вдруг голос промурлыкал прямо ему в ухо, заставив замереть:

– Может, она и кусается, зато клыки у меня.

Он еще раз крутанулся на месте и вцепился пальцами в ее плащ, пока она, пританцовывая, отступала. Девушка рассмеялась, и это был один из самых страшных звуков, которые он когда-либо слышал. Солнце село, и в темноте одетая во все черное фигура была едва различима. Даже ее руки скрывали черные перчатки.

– Покажи мне свое лицо, – прорычал он.

– Ох и повеселимся же мы с тобой, генерал, ты и я. Жду с нетерпением, – хохотнула Тень Смерти и… растворилась в ночи.