7

Глазам не верила она,

Следы искала на паркете.

Судьба ее предрешена.

Ответы кроются в букете…

Толкнув входную дверь, Надя встала на пороге и прислушалась к тишине, царившей в квартире. Затем медленно вошла внутрь и позвала:

– Ржевский, ты здесь?

Конечно, странно было думать, что он сейчас выскочит из-под кровати, под которую даже не смог бы протиснуться, но Чарушина на всякий случай заглянула под нее, изучив пыльное пространство. В стенном шкафу тоже не было ничего примечательного. Кухня, ванная, туалет… Надя взглянула в сторону лоджии и вдруг заметила, что край легкой шторы оказался зажат дверью. Она старательно следила за порядком, но утром, когда звонок Рура поднял ее с постели совершенно одуревшую от шального сна и переживаний, просто не обратила на это внимания. Взявшись за дверную ручку, она на всякий случай осторожно оглядела прямоугольное пространство через стекло.

Букет она увидела на маленьком деревянном столике, сделанном из лесной коряги, за которым они с Ржевским коротали зимние вечера, кутаясь в меховой плед и прижимаясь друг у другу. Когда за огромными стеклами падал пушистый снег, можно было легко представить, что вокруг нет никаких домов и машин, что всего в нескольких метрах стоит оцепеневший от мороза зимний лес, и белое снежное покрывало останется нетронутым, пока по нему не пробежит лисица или заяц…

Но сейчас Надя слышала какофонию городского шума, свободно заполонившего лоджию через открытое окно. Она обошла столик и посмотрела вниз. Внезапный страх высоты обуял ее, когда девушка лишь на мгновение представила, что тело Ржевского лежит сейчас под окнами, и прекрасные глаза его устремлены вверх – на нее.

– Чур меня… – пробормотала Надя, вцепившись в тонкий металлический поручень и навалившись на него грудью.

Большой двор был как на ладони – шумели едва тронутые желтизной деревья, радовала глаз детская площадка с мягким покрытием – она стоила приличных денег, но соседи скинулись на нее как-то легко и быстро; темнел ровный асфальт и манили выкрашенные в приятный бежевый цвет удобные скамейки. Надя увидела даже служебный автомобиль, рядом с которым курили мужчины из охранной компании, проверяющей сейчас шлагбаум и камеры. Разумеется, никаких тел внизу не оказалось, но цветы за ее спиной продолжали лежать, напоминая Наде о том, что Ржевский был в квартире…

Она подняла обернутый в розовую крафтовую бумагу букет и вдохнула тонкий, едва уловимый аромат ее любимых желтых кустовых роз. Этикетка гласила, что цветы были куплены в городе, в маленькой симпатичной лавке под названием «Герда» неподалеку от дома.

Ржевский часто дарил ей цветы по поводу и без, и для него это было естественным проявлением своих чувств. Дорогие подарки – украшения и вещи – как правило, согласовывались. Надя относилась к подобным тратам осознанно, выбирала только качественное, вероятно тем самым вводя Павла в большие расходы. А он, казалось, был только рад и готов на все, чтобы сделать ей приятное. Или же, как сейчас думалось ей, таким образом он покрывал свои загулы… Но на замаливание грехов этот букет не был похож. Впрочем, что она могла знать о том, как замаливаются грехи подобного рода?

Надя покачала головой и прикоснулась к щеке. Будучи практичным человеком и работая в далекой от романтизма структуре, Надя скептически относилась к вещим снам или гаданию на картах, но поверить в то, что Ржевский был в квартире, на самом деле было трудно…

Он был здесь и целовал ее, пока она спала, но затем ушел, оставив в полном неведении и растрепанных чувствах.

Надя испытывала двоякое чувство – обида снова приподняла голову, но тут же была заткнута голосом разума. Все отчетливее перед ней вставала дилемма: как вести себя дальше. Пока она действовала интуитивно, под напором чувств, и сама не поняла, как слезы сами собой потекли из ее глаз, когда она была в ресторане. Она не играла, и в них поверил не только капитан Кораблев, но и гадкий Половиков, моментально вставший в стойку и готовый занять освободившееся рядом с ней место.

О чем это говорит? Да лишь о том, что обвинение в убийстве уже не за горами. Если Половиков взялся за это дело, он точно выкрутит все шиворот-навыворот. А еще сейчас он знает гораздо больше, чем она. Но она знала Ржевского – Павел ни за что бы не стал рисковать своей жизнью и обретенным положением ради глупой интрижки. Если только эта интрижка не стала для него по-настоящему серьезной проблемой. Такой, за которую хочется убить…

Пора было брать себя за холку и тащить в полицейское управление, что Надя и сделала, перед этим все же поставив букет в вазу.

Она сознательно не полезла в интернет за информацией о Тураеве и его жене, полагая, что это может помешать ей выглядеть естественно. Всему свое время. И все же, не смогла удержаться и по пути набрала Кораблева:

– Денис, меня вызвали к вам в контору. Нет, Павел не звонил, – она остановилась и посмотрела себе под ноги. – Тебе удалось что-то узнать? Давай встретимся? Ты знаешь, где раньше был рыбный магазин с пивным ларьком? Да, за гаражами, недалеко от вас.

Через полчаса, оставив машину напротив здания прокуратуры, Надя свернула за угол и нырнула в неприметный переулок. Сразу за ним начинался частный сектор, но нужное ей место было огорожено строительным забором, хотя никакой стройки здесь пока не было. Озирающегося Кораблева она заметила сразу, потому что забралась на обрубок бетонной трубы, с которой теперь разглядывала валявшийся на земле мусор.

– Надежда Николаевна, ну вы выбрали, конечно, местечко для встречи, – озираясь, поморщился Денис.

– Давно не была здесь, – пробурчала она и протянула руку.

– Даже представить не могу, каким ветром вас могло сюда занести! Подумать только – вы и пивной ларек!

– Вы многого обо мне не знаете, Денис. Поверьте, я не только филармонию посещала. Когда училась в выпускном классе, меня пригласили сюда на свидание, – объяснила Чарушина и, спрыгнув вниз, добавила: – Пива попить.

– Вас? Пить пиво? И как оно? – озадачился Кораблев.

– Никак. Бежала рысью и от пива, и от того, кто пригласил, – вздохнула она. – Хотя, наверное, имело смысл задержаться, чтобы посмотреть, что будет дальше.

– Скажете тоже. Вы не такая.

– А какая? – вдруг встрепенулась Надя и тут же поежилась. – Лично я уже ничего не понимаю. Рассказывайте, что вам удалось узнать.

– В общем и целом, – капитан достал телефон и показал ей несколько снимков, – это с места преступления.

Надя приблизила к себе экран и увидела лежавшую на заднем сиденье красного «БМВ» женщину. Ее ноги торчали наружу, и Надю передернуло от вида неприлично задранного платья, тоненьких ремешков от босоножек вокруг лодыжек и раскинутых ляжек. Лицо Тураевой было скрыто длинными светлыми волосами, руки безвольно лежали вдоль тела. Через несколько кадров появились скрины переписки. Надя жадно вчиталась в строки, а затем растерянно посмотрела на Кораблева.

– И это все?

Тот склонился над экраном, прокрутил кадры в обратном порядке и уставился на нее.

– Все.

– Но здесь только три смс. Вот, видите: «Встреча в силе?», «Срочно приходи!» и «Могу сегодня!».

– Ага.

– Подожди, но получается, что это как бы вовсе и не любовная переписка?

– А кто говорил про любовную переписку? – нахмурил брови Кораблев.

– Нет-нет, я просто подумала, что обвинение строится на том, что у них была связь… – окончательно смутилась Надя.

– А, нет, это не здесь. Сейчас! – Кораблев выхватил из ее рук телефон и отмотал несколько кадров. – Где же это… Вот, с протокола осмотра снял. Она мужу отправила сообщение незадолго до смерти. Я бы даже сказал, – понизил голос Денис, – что в момент смерти. Но точнее скажут эксперты, разумеется.

Надя побледнела, но собралась с силами и прочла вслух:

– «Ржевский. Он убьет меня».

Подняв глаза на Кораблева, она облизала в миг пересохшие губы. Кораблев вздохнул:

– Как-то так… Это уже больше похоже на обвинение, вам не кажется? Ежу понятно, что потерпевшая указывает на Ржевского. И даже написала об этом мужу.

– Ежу, может, и понятно, а мне не очень… – Надя судорожно потерла лоб. – Как же… А время смерти уже установили?

– Предварительно – с восьми до двенадцати часов вечера. Шел дождь. Она всю ночь пролежала в открытом салоне авто. А по ночам сейчас уже прохладно. Ну вы в курсе…

– Да, – задумчиво произнесла она. – А чем ее задушили?

– Выясняют. Отпечатков не нашли. Кстати, по месту работы Павла Ржевского уже выехал следователь с бригадой.

– О боже, – Надя закрыла лицо руками, представляя, что начнется, когда выяснится, что ни в какую командировку Ржевский не ездил.

– А что Тураев? – спросила она. – Ты видел его в прокуратуре?

– Видел. И слышал. Он после ресторана опять туда примчался. Заявил, что, если убийцу не найдут, он нас всех на кол посадит. Фигурально выражаясь, – пожал плечами Кораблев. – У него связи, деньги.

Чарушина скептически покачала головой – Ржевский ведь тоже не последний человек в городе.

– Надежда Николаевна, я понимаю, что вам все это крайне неприятно. Даже не знаю, что бы я на вашем месте думал. Вот если бы ваш жених сам явился и рассказал, как было дело, тогда было бы проще. Вот где он сейчас, как вы думаете?

Надя подошла к забору. Глядя на пустынный переулок, она попыталась сосредоточиться на том, что скажет следователю. Если бы Павел пришел сразу к ней и рассказал о том, что произошло, она бы объяснила ему, что прятаться нельзя, и что нужно нести ответственность за свои поступки. Впрочем, странно было бы все это объяснять взрослому человеку…

У Кораблева зазвонил телефон. Чарушина обернулась и теперь следила за лицом капитана, гадая, что это мог быть за звонок. Через минуту Денис вытянул руку и подозвал ее к себе.

– Что? – спросила Надя, как только он отключился.

– А то, что появилась информация! Ваш Ржевский был сегодня в городе, таксист высадил его за квартал от дома.

«Скорее всего, в «Герде» его тоже вспомнят…» – вздрогнула Надя.

Почему Павел так глупо поступил, перед тем как спрятаться? Находился в эйфории от того, что сделал, и только потом осознал, чем это ему грозит?

– Денис, пожалуйста, скиньте мне эти фотографии на почту. Я сейчас пойду к следователю, а потом… – она задумалась.

– А потом? – эхом отозвался Кораблев.

– А потом мы еще раз встретимся, – пробормотала Надя.

Она видела, что при этих ее словах глаза Кораблева загорелись, и сам он подтянулся и чуть подался к ней. Ей показалось, что этот милый мальчик принял ее предложение за нечто большее, и Надя не стала разубеждать его. В конце концов другого варианта, чтобы раздобыть информацию у нее не было. Да и не собиралась она пользоваться племянником Рура втихую, не ставя его дядю-адвоката в известность. Привычка согласовывать свои действия была еще очень сильна, а Надя очень боялась ошибиться.