Пруст - это моя отдельная любовь. Это книги, в которых я нахожу отражение своих собственных ощущений и восприятий. Не мыслей - потому что лирический герой мне совершенно не близок по своим убеждениям - но именно восприятия действительности. Когда читаешь Пруста, то грань между текстом и реальностью размывается, и жить начинаешь чувствами главного героя. Для меня это довольно необычный опыт, как для человека крайне рассудочного. Слог Пруста - простой и ностальгичный, простой не в лексическом смысле, а в смысле передачи чувств. Он идеально передаёт повседневный опыт и опыт прожитого. Это примерно как если бы мысли, автоматически проносящиеся в голове, облекли в художественную форму и перенесли на бумагу. Вот Прусту это удалось.
Я решила прочитать "Под сенью дев..." в новом переводе Елены Баевской. До этого я уже читала первый том цикла (в старом переводе), воспринимать роман было гораздо сложнее, кроме того я сразу же перешла ко второму тому и довольно скоро его забросила из-за переизбытка Пруста. В общем, читать "Поиски" взахлёб невозможно, надо делать перерыв между томами. Этот новый перевод так хорош, что появилось желание перечитать первый том, но этого я делать, конечно, не буду, поскольку впереди ещё много нечитанного.
Однако я не согласна с некоторыми тезисами переводчика. Во-первых, Баевская предлагает пересмотреть название цикла с "утраченного времени" на "потерянное время", мотивируя это тем, что речь идёт, в первую очередь, о потерянном, в прямом смысле этого слова, времени: главный герой теряет время в пустых развлечениях, ничегонеделаньи и упускает из виду разные удачные стечения обстоятельств. С этим сложно согласиться: я вижу в задумке Пруста именно философскую категорию темпоральности, и время тут не потеряно, а утрачено несовершенством памяти; лирический герой же занимается тем, что по кусочкам восстанавливает утраченное: события, людей, какие-то незначительные детали, в целом - время в эпохальном смысле. Не зря же сюжет касается не только биографии главного героя, но обширно затрагивает жизнь, например, Свана, эпизоду из которой посвящена значительная часть первого тома.
Во-вторых, мне не нравится смена названия второй части цикла. В старом переводе она называлась "Под сенью девушек в цвету", и Баевская замечает, что такой перевод довольно точно отражает как задумку автора, так сюжет второго тома. Но всё равно меняет название, чтобы, как я поняла, не было путаницы со старым переводом. Это выглядит как достаточно тщеславное намерение, и думается, что следовало бы уделить внимание тексту самого Пруста и его замыслу, а не соревноваться с предыдущими переводчиками за почётное место быть главным переводчиком "Поисков".
Несмотря на эти замечания, стоит отметить, что перевод блестящий; он доставляет огромное удовольствие и, наверное, он лучше, чем то, что было до этого (хотя я плохо помню свои мысли насчёт перевода первой части). Для меня это важно, поскольку когда-то я даже начала учить французский, чтобы прочесть Пруста в переводе, сейчас я понимаю, что это было бы, конечно, несколько мазохистское решение.
Что касается всё-таки "Дев", то этот роман разделён на две части и вызывает совершенно разные, но одинаково восторженные, чувства.
Первая часть - это городская зарисовка Парижа со всеми присущими большому городу особенностями: вяло прослеживается смена времён года, встречи гостей и светские выходы сменяют друг друга, и всё это под ярким светом городских огней и салонных ламп. Замечательно описывается Новый год в городе: промозглый слякотный день нового года, который сулил новую страницу в жизни, а в итоге ничем не отличается от своего предшественника. И главного героя неожиданно осеняет это "расколдовывание" ритуальности течения времени: время не подчиняется человеческим ожиданиям. Очень запоминаются такие мелкие сюжетные детали, поскольку каждый раз удивляешься: как это Пруст отметил такой момент, и как это перекликается с моим мироощущением!
Париж, играющий важную роль в первой части "Дев", всё же уступает первенство другому ключевому персонажу - Жильберте, дочери Свана. Любовь главного героя - такая же сырая, непримечательная, как парижская погода в январе. Как-то незаметно протекает зима, и так же незаметно - влюблённость подростка Марселя (не нашла прямых указаний на имя главного героя, но так его называет Баевская). Необычно, что вот эта часть, посвящённая чувствам Марселя к Жильберте, на самом деле мало внимания уделяет этим чувствам: они лишь изредка высказываются на фоне ежедневной рутины, светских приёмов, встреч с родственниками и друзьями. Это ещё не первая любовь, а скорее желание первой любви, в целом неготовность к ней и перенесение её в некое метафорическое пространство.
Подросток-Марсель, вместе с тем, посещает публичные дома и даже в тайне относит туда дорогие вещи из дома (автобиографичный и отвратительно-болезненный факт из жизни самого Пруста). Это создаёт некоторый диссонанс в описании взросления главного героя, который во многом всё ещё ребёнок, капризный и эгоистичный, но, вместе с тем, воспитанный и рассудительный юноша, умеющий достойно держаться в светском обществе.
Первая часть романа напоминает вялотекущую болезнь, которая надолго приковывает к постели и окрашивает действительность в серые тона, в то время как за окном, в общем-то, те же серые тона однообразной зимней погоды в большом городе. Дни проходят незаметно, за окном сумерки и слякоть, а в доме - душная гостиная с бьющим в глаза светом и запахами горячих напитков. Примерно так, от серой меланхоличности до сменяющих друг друга вечеров в шумных салонах проходит ранняя юность Марселя.
Вторая часть романа -это зарисовка курортного сезона, в котором главную роль, конечно же, играет яркое, восхитительное море, поездка к которому в любом возрасте воспринимается как явственное чудо. Это лазурные тона, божественная телесность, очарование отелей и ресторанов. Здесь - два ключевых эпизода: встреча главного героя со своей новой возлюбленной Альбертиной, которая надолго поселится в цикле, а также с бароном де Шарлю, в лице которого будет раскрыта одна из самых важных для романа тем - тема однополых отношений. Здесь же многократно описывается компания подруг Альбертины, давшая название самому роману: из этих описаний можно сделать вывод о большей уместности именно старого названия, поскольку девушки не увенчаны цветами, они сами пребывают в цветении своей юности, что завораживает главного героя.
Вторая часть романа имеет своё особое очарование, и для меня это, в первую очередь, особая прелесть отдыха: все эти мелочи, делающие отдых незабываемым, прописаны с особой тщательностью - это и сборы, и первое знакомство с отелем, и гостиничные завтраки, и утренние прогулки по берегу моря, и спортивный досуг и многое другое.
На обложки книг Пруста неспроста помещают полотна импрессионистов: его произведения - это действительно яркие мазки впечатлений, расплывчатые, неясные, но в конечном итога представляющие собой завершённую и прекрасную картину. Они передают не линейность сюжета, а особенности восприятия: воспоминания, чувства, ароматы, и всё это композиционно будто находится под влиянием одной доминирующей цветовой гаммы, как здесь: приглушённый серый, переливчатый лазурный.