Цитаты из книги «Институтка»

Хозяйка наша была вдовушка старенькая, приветливая, ласковая и уж какая говорливая!

Тотчас же моего мужа поручили дядьке, настоящему солдату, учиться войсковой науке; а дядька этот был высокого роста, глаза имел черные; волосы и усы торчали у него, как щетина; ходил прямо, говорил громко, держал себя гордо.

– Что ты сделал, мой голубь! Что ты сделал! – говорю я ему. – А что я сделал? Будешь на воле, вот что! Будешь вольная, Устина! – Воля, – говорю, – да без тебя! Так мне горько стало!.. – Воля! – как крикнет он. – Воля!.. Но на воле и горе и напасть не страшны. На воле я горы потоплю. А крепаку как ни повезет, все равно добро на лихо обернется.

Какое мое утешение, что я уже могу с ним быть при людях, глядеть на него, что он уже мой!

Год спустя померла старая пани.

Пани нового повара очень хвалит, что «какой он человек хороший и как меня он уважает, как почитает меня»;

Наняли себе господа какого-то москаля-солдата из города в повара. То-то был странный человек! Сготовит он господам обед, сам пообедает, да и ляжет на лавку, и все свищет, все свищет да свищет – да вдруг как запоет, звонко так и тонко, точно петух.

А пани наша что дальше, все злее становится, все лютее.

Вдруг, смотрю, он передо мною, перерезал мне дорогу и не дает уйти. – Устино, скажи мне всю правду: любишь ли ты меня? Ушла бы я от него, но ноги меня не несут. Стою, горю; а он меня за руку, прижимает, обнимает к себе и все спрашивает: «Любишь?» – такой странный! Сели мы, поговорили, слюбились – и все беды наши забыли. Весела душа моя, и свет мил, и так все на свете хорошо мне, так прекрасно!

Такой уж человек был этот Назар: всё ему шутки.