– Я это так не оставлю, – горестно заключил он и направился вслед за Одри. – Не зная дела, соваться в него. Ну, Одарис… Ну, птаха сизокрылая, – продолжал ворчать дроу, уже поднимаясь быстро по широким ступеням.

– Что случилось-то? Что она сделала? – опасливо поинтересовался я. Чутьё зазвенело набатом внутри, оповещая о том, что всё сказанное, возможно, имело отношение именно ко мне.

– Ваше Величество, – обратился ко мне Сул…, как там его. Длинные имена – однозначно не мой конёк. – Позвольте прояснить кое-что важное, – нараспев продолжил эльф.

– Зови меня просто Артур. Ещё одного королевского обращения я не переживу, – посоветовал я.

– Как угодно Ваше… Артур, – неловко поправился Сулмельдир.

Я вспомнил его имя. Наконец-то.

– Ну, и? – я выжидающе вскинул бровь.

– Давай пройдёмся, – предложил эльф.

Я согласился, безумно хотелось покинуть это место, заполненное концентратом из гнева и обид. Надеялся на небольшую прогулку, которая слегка отрезвит поражённое яростью и непониманием сознание. Хотя два часа непрерывной ходьбы только усилили моё негодование.

Сулмельдир начал издалека. Для начала рассказал немного о магии и её сути. Само магическое проявление связано с основными силами природы и мироздания.

Первой в своеобразной таблице идёт земля. Она представляет собой управление тем, что под ногами. Подобной магией обладают гномы и земляные грифоны, лишённые крыльев. Магия позволяет усиливать свойства металла, камня и песка. Интересное свойство: при помощи заклинания можно сделать крепче сталь, плодороднее землю, или передвинуть целую гору.

К магии я всегда относился скептически. Её не существует.

Ага, как же… а тот случай, когда мы только прошли в портал? Или мне приснилось, или я ей владею на самом деле.

Второй – огонь. Этой магией ведают драконы. Им же подчинён и воздух, так как практически все представители данной расы способны летать, обращаясь в крылатых ящеров. Есть несколько видов драконов: белые – ледяные драконы, красные – огненные, а также самые редкие, чёрные. Они помимо двух стихий владеют ещё и энергией смерти: могут воскрешать мёртвых, пока дух ещё не отделился от тела.

Опустив глаза вниз, следил за каждым своим шагом по протоптанной широкой тропинке, которая извивалась впереди, между толстоствольных деревьев. Я молча слушал безумный рассказ эльфа, пытаясь понять, что я такого съел, что мне мерещится всякая ересь. Но бой моё сомнение проиграло. Всё реально, и нет смысла сопротивляться этому факту.

Когда Сулмельдир говорил о чёрных драконах, я вспомнил рассказ Ауннавина про человека на заинтересовавшем меня портрете. Пиртерия Ужасный, чёрный дракон Фирина. Теперь всё постепенно встаёт на свои места. Я, по словам матери, родился здесь, меня называют Ваше Величество, боятся лишний раз что-то спросить, выполняют любой приказ.

Неужели сыном этого тирана и убийцы я являюсь? Да ну, бред полнейший. Не могла моя мать сойтись с таким жестоким человеком. Н-да, если только её к нему не привели в качестве наложницы и не заставили служить королю… Похоже, дроу не врал.

Немного отвлёкся на свои мысли. Когда вернулся в реальность, эльф уже говорил о грифонах. Я прислушался повнимательнее. Грифоны не все умеют летать. Это зависит от стихии, которая им подчиняется. Земляные крыльев вовсе не имеют. Они жили в лесах и добывали себе пищу у корней деревьев и у ручьёв. Жемчужные грифоны жили в горах, крылья им нужны были постольку-поскольку. Представители стихии воздуха мало летали, обращаясь в диковинных полуживотных-полуптиц. Большую часть жизни проводили в человеческом обличии. А вот лунные грифоны всегда любили побережье. Во время полнолуния они купались в тёплых водах океана и призывали прилив, который тут, в Фирине, называли королевским.

После жутко долгого вступления, которое меня просто замучило, Сулмельдир, наконец, перешёл к самой сути проблемы, о которой хотел рассказать два часа назад! Любит он истории, чёрт возьми. А пощадить несчастного слушателя и сразу рассказать всё в голову как-то ему не пришло!

Оказывается, есть такое заклинание, которое вкупе со специальными настоями даёт эффект забвения. Ненужные воспоминания просто стираются, заменяясь другими, более подходящими. Перед этим проделывается колоссальная работа. У нас можно сфотографировать место, нанять актёров, дать текст, и готово. А тут, в этом мире, надо сначала усыпить человека, привезти его на место, поселить в дом, окружить нужными людьми, а потом только пробудить. Желающий забыть должен по своей воле выпить отвар, иначе в лучшем случае заклинание просто не подействует. В худшем может оказаться так, что человек начнёт терять память, и через пару недель он просто станет овощем. Жуть какая.

На мне Одри, по словам Сулмельдира, использовала подобное заклинание. Ну, раз я не овощ, значит, подействовало. Хотя, надо сказать, не совсем правильно. В случае с магическим существом, а именно мной, требуется уничтожить магию внутри тела. А мать это не сделала. Просто дала мне отвар, который я выпил, наверно, добровольно. Воспоминания исчезли. Почти.

Я только что узнал важную про себя вещь. Я представитель двух магических рас, а значит, мои воспоминания лишь могут быть закрыты для меня, но никак не стёрты. На таких, как я, как заверил эльф, не действует заклинание. Одна из сущностей возьмёт верх со временем.

Но не в этом суть проблемы. Я опять услышал историю из уст рассказчика, не подобравшись к важному. Надеюсь, теперь это будет действительно оно.

Моя проблема в том, что я забыл, как пользоваться магией. Классно сказано, особенно если учитывать момент, когда я собственноручно не давал выйти твари из портала. Но! Вот тут самое интересное и страшное для меня. Чёрный дракон, потомком которого я являюсь, не может копить магическую энергию слишком долго. Он постоянно должен выплёскивать её посредством сражений, тренировок, колдовства и даже кувырканий в постели со служанками. Любая активность, вплоть до бега по пересечённой местности. Всё дело в том, что магический резерв чёрных драконов выполняет ещё и роль жизненного. И этот источник можно опустошать методом «Напрягся, устал, уснул». Эмоциональный фон снижается теми же средствами.

На протяжении всей жизни я этого не делал. Одному Богу известно, сколько во мне магии накопилось, но первый звоночек уже напомнил о необходимости разрядиться в срочном порядке.

Первое время мне казалось, что мы бесцельно бродим по лесу, разговаривая, но, когда вышли на поляну, оказалось, что следовали именно к этому месту.

Запах гнилого мяса заставил поморщиться и прикрыть рот и нос ладонью. Я узнал место по огромному выжженному кругу травы. Тут был совершён переход из одного мира в другой. Ещё один момент, который бросился в глаза: посередине круга лежала гниющая голова Стража Межмирья. Глаза впали и растрескались, словно стекло, бронированные щетины и чешуйки отваливались постепенно, как и зубы. Сквозь смердящее чёрное мясо виднелись белые кости.

– Ему оторвало голову, когда портал закрылся, – сказал эльф.

– Я не давал ему выйти и убить мать, – произнёс я. А сам снова вспомнил ужасный момент, когда Одри лежала с изодранной спиной.

– Ты помнишь свои ощущения в тот момент? – тревожно спросил мой собеседник.

– Да, – ответил без сомнения, погружаясь в воспоминания. – У меня всё внутри загорелось, – невольно приложил ладонь к груди и поморщился. – Болело так, словно мне раскалённое железо в глотку лили. Потом боль пошла к рукам, а после я… не помню.

– Ты сбросил часть накопленного резерва, – сообщил Сулмельдир. – Аида предупредила нас, что возможно придёт не одна. И мы ждали в лесу. Когда портал открылся, то стало понятно: Страж погнался за вами. Мы видели, как он ранил Одарис, и как ты пытался его остановить, после чего полотно реальности стало целым, а зверю отделило голову.

– К чему ты клонишь? – я засомневался.

– Когда мы с Ауннавином и ещё несколькими эльфами выбежали, то…

– Что?

– На тебе почти не было одежды. Одни обожжённые лохмотья, – сообщил эльф. – Грудь и руки прожжены почти до костей. Анви думал, что ты не доживёшь и до утра. Но наследственность сделала своё дело и тут. Ты три недели пролежал без сознания, Ауннавин тебя лечил, чем мог. Хотя в основном твоё тело восстанавливалось само. Видимо, энергия смерти, унаследованная от отца, возвращала тебя с того света. Даже шрамов не осталось.

– Постой. Сколько я пролежал без сознания? – от слов эльфа мне стало плохо. Я хотел услышать это ещё раз, чтобы отмести подозрения об ухудшившемся слухе.

– Три недели ты исцелялся, ещё неделю проспал. До сегодняшнего дня, – ошарашил новостью Сулмельдир.

Оказывается, я тут уже месяц, изображаю из себя спящую красавицу с явным слабоумием. Я загорелся идеей запытать мать до потери пульса, чтобы она сказала мне правду. Но этот костёр быстро погашен. Её сейчас пытают и без меня. Ауннавин был полон решимости это сделать, когда шёл за ней.

Всё окончательно разъяснилось. Мы с эльфом ещё долго беседовали, удобно усевшись между корней старого дерева. Сул рассказывал обо всём, что меня интересовало. О замке и том, как его отвоевали пару лет назад, о мире в целом, даже про красные озёра, возле которых на самом деле живёт птичка Чирина, с алыми перьями. Её пение действительно обладает целебными свойствами. Всё, начиная с истории восхождения на трон Пиртерии до сегодняшнего момента.

Вернулись мы в замок ближе к закату. Я устало зевал и еле передвигал ноги. Слишком много ходьбы и новой информации. Услышанное переваривал до сих пор. Но спать не хотелось.

Я отправился в комнату матери. Не один, так как рисковал заблудиться в петляющих коридорах. Эльф проводил меня к ней, а после отправился отдыхать.

Несколько минут я стоял у закрытой деревянной двери, не решаясь войти. Было стыдно за сцену во внутреннем дворе. Что меня ждёт за дверью? Кто? Этого я не знал. Но постучав, всё же вошёл внутрь.

Одри сидела на деревянной кровати. Постельное смято. Мама пождала под себя ноги и обняла их руками, опустив голову на колени. В мою сторону она даже не посмотрела. Ещё бы, собственный сын так на неё наорал. А ещё и Ауннавин: наверняка пару ласковых она и от него услышала.

– Я всё знаю, – сказал я всего лишь три слова, опустив извинения. Просить прощения за то, что хотел узнать правду, посчитал глупым. Хотя, наверное, с этого и стоило начать.

– Я делала всё, чтобы тебя защитить, Артур, – подала она голос, по-прежнему глядя в широкое окно без ставен.

– Может быть, стоило мне раньше всё рассказать? – поинтересовался я. – Как ты могла скрывать столько лет?

– Тебе не понять.

– Ну так заставь меня это сделать, – решительно возвестил, сделав пару шагов. – Начни с мистера Грэмси, вернее, с того, что он умер три месяца назад.

Одри повернула голову в мою сторону и удивлённо посмотрела. Вопрос «Откуда ты знаешь?» отпечатался у неё на лице. Я лишь хмыкнул. Понимал, что не расскажет. Опять прикроется стандартной отговоркой, что всё для моего блага.

Я слишком устал, чтобы слушать очередную байку про храбрую защитницу своего сына. А потому просто развернулся и собрался уходить. Но меня остановили.

– Артур, не уходи, – умоляюще позвала мама.

Я замер в дверях, не в силах сдвинуться с места. Но поворачиваться не стал.

– Что ещё? – спросил требовательно.

– Я всё расскажу. Только присядь, пожалуйста.

Что я могу услышать ещё, кроме лжи? Ответ на этот вопрос ожидал своего часа. Я вернулся в комнату и закрыл за собой дверь. Что ж, послушаю, пожалуй, что она скажет.