В долине Мирин отец и ещё четверо крепких мужчин заканчивали погрузку еды и снаряжения на лёгкий парусник, стоявший у речного причала. Мира всё ещё сердилась на отца, но помогала матери упаковывать вещи и еду в водонепроницаемые мешки и носить их на парусник. Было решено отплыть через час после заката, в сумерках пройти дельту реки, выйти в море и там дождаться полной темноты. После ужина Мира покормила кур, её мать вымыла посуду, отец упаковал последнюю мелочь для поездки, и они все втроём устроились на веранде полюбоваться закатом. Закат был тихий, тёплый и очень красивый. Всё обещало хорошую погоду для плавания. Хотя, конечно, старым приметам теперь нельзя было доверять.

Солнце село.

– Мира, тебе пора ложиться спать, – мягко сказала мать.

– Спокойной ночи, – тут же поднялась Мира. – Попутного ветра вам сегодня и удачи, – кротко пожелала она отцу.

– Спокойной ночи, дорогая, – поцеловал её отец.

В своей комнате Мира достала из-под кровати маленький рюкзачок, в котором уже было упаковано всё необходимое, и тихо выскользнула в заднюю дверь. Осторожно, прячась за кустами и заборами, она пробралась к причалу. Около парусника никого не было. Мира беспрепятственно прошла на него и спряталась на корме за ящиками и мешками. Она лежала в своём укрытии и смотрела, как на небе зажигаются звёзды, когда палуба заскрипела под тяжёлыми шагами мужчин. Раздались негромкие команды, скрип вёсел, и парусник отчалил.

…

Симка дошёл до конца ручья, где он вытекал из леса и по скалистым ступенькам падал в море. Четыре рыбы хватит сегодня на ужин, и можно было возвращаться. Но раз уж он дошёл до моря, то почему бы не наловить крабов и ракушек. Здесь как раз хорошее крабовое место. И время самое подходящее – отлив.

Парень повесил мешок с рыбой на дерево, чтобы звери не съели его добычу, разделся и стал нырять за крабами. Он наловил два десятка, – хороший улов! Почти совсем стемнело, под водой уже ничего не было видно. Последнего краба Симка поймал практически наощупь. Когда он натянул свои штаны, он заметил парусник долинных жителей. “Тоже, наверное, рыбачат,” – подумал Симка. Парусник был красивый, стройный, только долинцы умели такие строить. Дружно работали вёсла, и парусник стремительно удалялся в море.

“Странно. Лучшая рыбалка – у берега, – подумал Симка, – И вёсла рыбу распугивают… Куда это они торопятся на ночь глядя?” В той стороне, куда направлялся парусник, находился только маленький остров Тико, примерно в двух километрах от берега, а дальше – безбрежный океан. В океане на таком маленьком паруснике нечего делать, наверняка они плывут на остров. Но почему ночью? Потому что тайком? Симке вдруг нестерпимо захотелось проследить и разузнать, зачем туда плывёт парусник. Внутреннее чувство ему подсказывало, что это важно.

Симка привык доверять своему внутреннему чувству. Он связал из рубашки мешок для крабов, захватил рыбу с дерева и помчался со всех ног в свою деревню. В лесу было совсем темно, но его тело чувствовало лес и само выбирало, куда наступить и где пригнуться. Вскоре он прибежал к своей хижине, где его мать только что уложила спать его младшую сестрёнку. Симка сложил добычу на стол и сказал:

– Мам, мне нужно срочно сплавать на Тико. Меня может не быть пару дней. Тут вам хватит еды.

Он надел чистую рубашку, взял походный мешок, который можно было носить как рюкзак, добавил туда моток верёвки и ещё какую-то мелочёвку, которая пригодится на воде. Мать тем временем завернула в салфетку лепёшки, кусок сыра и яблоко, и протянула сыну. В свои 13 лет он был уже опытный охотник и, к тому же, глава семьи. Хоть её материнское сердце и беспокоилось за него, она ему полностью доверяла. Симка с благодарностью принял еду, обнял мать и выбежал из хижины.

Его плот, простой, но надёжный, ждал его на берегу маленькой лагуны, заботливо укрытый большими пальмовыми листьями. Поднимался ветер. “Хорошо. Можно поставить парус,” – отметил про себя Симка. Он столкнул плот в воду и вскочил на него. Отталкиваясь от дна длинным веслом, Симка вывел плот за мыс и полосу прибоя и поставил парус. На западе сгущались тучи, но на востоке ярко горели звёзды, и Симка уверенно взял курс на остров Тико.

Ветер крепчал и стал почти встречным. Приходилось идти галсами. Вскоре он смог разглядеть на горизонте едва различимые тёмные очертания Тико. Потом Симка заметил слабые огоньки между собой и островом. Видимо, парусник тоже приближался к острову. Тучи теперь покрывали всё небо. Пошёл дождь и быстро стал сильным. Ветер ещё усилился и поднял большие волны. Симка убрал парус и мачту и покрепче привязал походный мешок к плоту. Шторм нарастал стремительно. Скоро вокруг засверкали молнии, море и небо перемешались. На воде теперь было очень опасно, но ветер опять стал попутный и подгонял плот к Тико. Это было хорошо, – до Тико было ближе, чем возвращаться назад. Симка вцепился в свой плот. Огромные волны несколько раз переворачивали его, но Симка смог удержаться за плот и каждый раз снова залезал на него.

Паруснику приходилось ещё хуже. Долинцы успели убрать паруса, но ветер цеплялся за мачты и грозил перевернуть судно. Оно с трудом удерживало нос поперёк волн. Волны становились всё больше и хаотичнее, и, наконец, две огромные волны сошлись прямо над парусником и обрушились на его палубу, сметая всё на своём пути. Парусник не выдержал удара и разломился пополам. Миру накрыло с головой и швырнуло за борт. Она оказалась под водой, и в руки ей ткнулся какой-то мешок. Она инстинктивно его схватила. Это оказался герметичный мешок с одеждой. Он как поплавок потянул её на поверхность. Когда она выплыла и кое-как восстановила дыхание и огляделась, вокруг неё огромные волны швыряли только обломки бывшего парусника. Она кричала и звала отца, но в общем рёве шторма это было бесполезно. Мира вцепилась в свой мешок и плакала, на время забыв про шторм и угрожающую ей опасность.

Волны и ветер несли плот с Симкой и обломки парусника прямо на остров Тико. Хорошо, что не в открытое море, но Тико с этой стороны был скалистый. Плот, обладая большей парусностью, нагонял обломки. Симка то взлетал на гребень очередной волны, то рушился в глубокую водяную яму. Взлетев в очередной раз на гребень, он увидел при вспышке молнии в соседней яме что-то похожее на голову человека рядом с каким-то мешком. В полной темноте его плот стал соскальзывать в эту же яму. Симка испугался, что может задавить этого человека, и закричал, бессильный что-либо сделать. Тут вспыхнула новая молния, и он увидел, что голова с мешком уже поднимается на соседнюю волну. Голова повернулась, и он увидел длинные косы и испуганное детское лицо. Девчонка! Она была близко. Симка протянул руку, схватил её за одежду и втянул на плот. Девчонка отпустила свой мешок и вцепилась в плот. “Молодец!” – отметил про себя Симка. Пока их несло к острову, он продолжал вглядываться вокруг при каждой вспышке молнии, но больше не видел ни единого человека.

Скалы приближались. Теперь Симка мог разглядеть детали берега и заметил небольшой разлом в скалах. Видимо, там была лагуна. Каждый раз, когда плот оказывался на гребне, Симка перемещался так, чтобы стянуть его в нужную сторону и направить ближе к этому разлому. Девчонка заметила его манёвры и стала помогать. Их тактика сработала, они смогли избежать прямого удара о скалы, который неминуемо разбил бы и плот, и их. Плот задел скалы боком, развернулся и скользнул в лагуну. Волна схлынула и потащила плот за собой в море. Симка соскочил с плота, оказавшись по пояс в воде, изо всех сил упёрся ногами в песчаное дно и сопротивлялся, сколько мог. Плот остался в лагуне. Следующая волна подтолкнула его дальше к берегу, там девчонка тоже соскочила и помогла Симке удержать плот. Вместе они затащили его подальше на берег и, обессиленные, рухнули рядом.

Гроза продолжалась. Дождь лил как из ведра. Симка, наконец, встал и оттащил плот к ближайшему дереву. Его мешок оказался на месте. Симка достал верёвку и привязал плот к дереву. Он пошёл поискать хоть какое-то укрытие. О костре можно было не думать, всё вокруг было слишком мокрое. Мира осталась оцепенело сидеть на месте, оглушённая всем происходящим. Скоро вернулся Симка.

– Пойдём, я нашёл сухой грот.

Мира машинально встала и пошла за ним. Она очень замёрзла и уже почти не ощущала этого. Мысли в голове двигались очень вяло, пальцы на руках побелели и не слушались. Всё тело онемело, но ноги пока ещё шагали за этим, непонятно откуда взявшимся в море, смуглым лесным парнем. Он привёл её к гроту. Грот был не очень глубокий, но с подветренной стороны, и его пол покрывал толстый слой опавших листьев. В глубине грота, у стены, листья были сухие.

Первым делом Симка стянул с себя всю одежду и тщательно выжал из неё воду. Слабые отголоски приличий слегка вывели Миру из ступора, она фыркнула и отвернулась. Симка снова надел влажную одежду и сказал демонстративно неприступной спине:

– Я закончил. У меня нет ничего сухого. У тебя, подозреваю, тоже. Лучше выжми свою одежду. Я отвернусь.

Спина опять фыркнула.

– Ну или замерзай тут, как последняя дура, – бросил Симка, отвернулся от спины и стал разбирать содержимое своего мешка.

– Не поворачивайся, – прозвучал сзади обиженный голос.

В других обстоятельствах Симка закатил бы мысленно глаза, но сейчас у него были дела поважнее, чем обращать внимание на глупые эмоции глупых девчонок. Первым делом он рассмотрел трут и кремень. Кремень – камень, что ему сделается. А трут был мокрый насквозь. Нечего было и думать развести с его помощью огонь. К сожалению, листья в гроте, хоть и сухие, на растопку не годились, их дым был ядовитым. Придётся обойтись без огня.