Глава 10

В глазах туман, а пол как густое болото, затягивает меня в пучину боли и ужаса, не могу пошевелиться, тело словно задубело, конечности не слушаются. Он убьёт меня… Прибьёт по-тихому. Заведёт за угол, воткнет нож в сердце, и я, тускнеющими глазами буду смотреть на его удаляющийся силуэт, пока не наступит тьма.

Ничего не вижу и не слышу вокруг себя, даже когда дверь в камеру неожиданно распахивается, и он появляется в дверном проёме. Немая сцена – невидящими глазами смотрю сквозь него, крупная тёмная фигура, помедлив, проходит в камеру, что-то спрашивает, не обращаясь ко мне. Прихожу в себя только когда моего плеча касается чья-то рука.

– Пойдем, – это Кира. По спине проходит холодок. Подруги выходят из камеры, я же остаюсь на месте, ничего не понимая.

– Выходи, ты чего встала? – возмущается Клим. – Глухая?

Молча иду за подругами, слегка прихрамывая – сегодня пораненная нога болит сильнее, чем вчера. Стараясь не наступать на рану, еле плетусь. Они позвали нас за стол – Стрела и Серый разбирают пакеты с коробками и контейнерами, определяя кому что. Обойдя стол, иду в санузел, как и собиралась, и Вадим окликивает меня.

– Ты куда?

Не оборачиваюсь, продолжая ковылять к туалету. Шок постепенно проходит, уступая место тяжёлому отчаянию и боли. Смотря в маленькое замызганное зеркало, не узнаю саму себя – лицо бледное, в глазах нет жизни. Моё ли это отражение?

Стрела оставил мне место рядом с собой, и я сажусь, чуть отодвинувшись от него. Даже смотреть на него не могу, как теперь спать с ним, терпеть его поцелуи, зная, каким будет конец всей этой истории?

Учитывая все обстоятельства, выход у меня только один – договориться с подругами и бежать отсюда. Даже если сбегу одна – спасу не только себя, но и сестру. Сердце медленно, но успокаивается. Еда и сладкий чай, кажутся совсем безвкусными, и я почти не ем, только ковыряю вилкой куски мяса.

– В следующий раз отвечай, когда я тебя спрашиваю, – обращается ко мне Стрела. Он не мог промолчать, не продемонстрировать свою власть.

– Хорошо, – киваю. Подруги переглядываются. Кира что-то шепчет на ухо Оксане, а та пожимает плечами, продолжая с аппетитом уплетать жареное на мангале мясо. Только сейчас замечаю, что оно источает лёгкий запах натурального дыма.

– Мы так разоримся на такой еде, – разбавляет напряженную атмосферу Клим. – Может, плитку какую купить, девчонки пусть варят.

– Я их отраву есть не буду, – качает головой Серый. – Не разоримся, я же работаю. Скоро прилетит на карту. Стрела тоже не бедствует.

– И холодильник покупать, – добавляет Вадим, соглашаясь с другом. – Ты знаешь, сколько он стоит? На доставку меньше уйдет.

– Поддержанный купить, – не сдаётся Егор.

– Чтобы он сломался через пару дней, – парирует Стрела. Вдруг он замечает, что моя тарелка не пустеет и спрашивает, почему я не ем.

– Не хочу, – отодвигая тарелку, отвечаю я.

– Не хочешь, отдай мне, – тянет руку Серый, и Стрела ребром ладони бьет по его запястью.

– Эй, блядь. Ну а че она выделывается? – возмущается парень, потирая ушибленное место. – Толку их вообще кормить…

Шоковое состояние снова возвращается, тело обдает жаром. Он хотел сказать, какой толк нас кормить, если в конечном итоге ни одна не останется в живых, но осёкся, мельком глянув на Вадима. Подруги спокойно едят, не обращая внимания на разговоры. Не понимают, что их ждёт. Или же не хотят об этом задумываться. Мы здесь не просто для того, чтобы они попользовались нашими телами и отпустили, у парней есть какой-то план, возможно изощрённый, а может, и вполне себе простой. Подержат какое-то время, добьются покорности, кто-то привяжет к себе одну из нас, чтобы причинить как можно больше боли. А потом поставят к стене. Но Серый, так или иначе, не прав. Даже заключённых, приговоренных к смертельной казни, кормят.

– Ешь, – строго приказывает Стрела, вернув мне тарелку. Приходится насильно пихать в себя еду.

Подруги остаются убирать со стола, а я, попросившись освободить меня от этой задачи, ухожу в камеру и принимаю своё привычное положение на кровати. Новость выбила из колеи настолько, что меня мутит после еды. Когда нас снова запирают, Кира садится рядом со мной и, положив свою руку мне на бедро, спрашивает, что происходит. Похоже, она единственная заметила изменения в моём поведении. И я понимаю, что не имею права скрывать от подруг, что услышала. Присев, подзываю к себе Оксану.

– Ой, говори так, я только легла, – отмахивается она, раскидывая светлые волосы по подушке.

– Я не могу, они услышат. Это серьёзно, – говорю я.

– Насколько?

– Я знаю, что они хотят сделать, – отчасти правда, знаю я лишь наполовину, но чем-то нужно привлечь внимание подруги. И мне это удаётся. Подскакивает с кровати, и, с опаской поглядывая на дверь, подходит к нам. Девушки худенькие и обе помещаются на моей кровати. Две пары глаз смотрят на меня с любопытством. И тревогой.

Рассказав им о том, что услышала, жду реакцию, а её все нет. Оксана закатывает глаза:

– Да это он просто так сказал, никто никого не прибьёт. Ты глянь, как он о тебе заботится. Чуть ли не с ложечки кормит, Диан!

– Ты не поняла, да? Он сказал, что я не виновата, и не мне отвечать. Но он всё равно меня прибьёт. Как ты вообще думаешь, что они сделают с теми, кто будет отвечать? – выпучив глаза, пытаюсь донести до подруг всю серьёзность ситуации. – Убьют и меня, и вас, и Дину, если притащат сюда. Лежала бы она подольше, конечно.

– Оксан, и правда, – встаёт на мою сторону Кира. – Зачем бы они нас сюда приволокли? Что делать-то будем?

– Бежать отсюда надо, что делать, – наконец соглашается вторая подруга, тяжко вздохнув. – Время ещё есть. Немного, но есть.

– И сколько?

– Мы сбили его жену четырнадцатого сентября, – отвечает мне Оксана. – Вот, до этого дня позарез надо что-нибудь придумать. Ключи у меня есть, – говорит она едва слышно, – осталось решить, когда бежать. Желательно, чтобы кого-нибудь из них здесь не было.

– Так ты заныкала ключи? – удивляется Кира. Меня уже ничем не удивить, я заметила, что Оксана ведёт себя слегка подозрительно. Только вот зачем она скрыла это от нас? – Где?

– Где заныкала, там пусть лежат. Я специально, чтобы вы без меня не свалили.

– Оксан, ты чего, как я без тебя? – обижается Кира, надув губы. У неё мастерски получается изображать жалостливое лицо, щенячьи глазки на мокром месте. Не удивлюсь, если Клим таки сдастся и не захочет убивать её. Если он не психопат, как его братец. Или как Стрела…

– Успокойся. Вы обе. Все нормально будет, главное, чтобы они их не нашли, да? – Оксана взглядом ищет моего одобрения и я киваю, поддерживая подругу. Чтобы сохранить секрет подольше, знать о нем должен только один, иначе кто-нибудь да проговорится.