Могла бы, но: а) не было сил, б) бесполезно спорить с правдой, в) мне и не особо хотелось. Себе дороже.

Оставив Блэйка за дверью, я прошла к своей комнате. Стоило мне распахнуть дверь, и я тут же уткнулась в звенящую тишину. Было не по себе. Даже жутковато. Закрыв за собой дверь, я тут же натолкнулась на одну из самых тяжелых вещей, напомнивших мне о прошлом. О моем безвозвратном прошлом.

Куртка Киана все еще висела у меня на двери, и… я потеряла себя. Согнувшись пополам, я зажала рот рукой и принялась делать глубокие вздохи. Я не могла сдаться, но и ощущения, что зарождались во мне, не уходили. За все это время я так и не проревелась. Я знала, что надо. Но, если я начну, значит, все действительно потеряно. Все закончилось. Ничто не изменится. Я не смогу ничего сделать. А, значит, все мои старания бессмысленны.

В глубине души я и так знала, что это факт, которой слишком явно становится на моем пути. Но я старалась отодвигать его как можно дальше, пытаться избежать прямого с ним столкновения.

Нужно было дойти до конца. Или хотя бы попытаться это сделать.

Блэйк появился в моей комнате через несколько минут. Я уже смогла совладать с собой и даже поднялась на ноги. Нужно было держаться. Никто не должен знать, что я сдаюсь, никто. Если другие этого не видят, значит, все идет по плану. Правда, этого плана особо нет, но это не важно.

Все идет по плану!

– Я смогу спасти их, – твердо заявила я. – Через временные петли.

Блэйк смотрел на меня несколько минут не моргая.

– Почему ты не попросила Рэйвина тебе в этом помочь?

– Я просила! – Возмутилась я. – Тысячи раз! Но он не позволяет мне!..

Выдохнув напряжение, я откровенно сдулась и прошла к своей кровати, грузно плюхнувшись на подушки.

– Я не хочу и с тобой ругаться, – призналась я.

– Я не ругаюсь, – спокойно ответил Блэйк.

Я подняла глаза и рассмотрела его повнимательней.

– Ты больше не испытываешь ко мне ничего? – Зачем-то спросила я.

Блэйк как-то странно ухмыльнулся.

– А ты бы хотела этого? – Спросил он в ответ.

– Ты знаешь ответ.

– Если бы знал – не спрашивал.

– Это я ведь к тому говорю, что, став Воином света, ты наверняка понял, что твои чувства были лишь слабостью.

Блэйк медленно улыбнулся.

– Раз так, то это была самая лучшая слабость в моей жизни.

– Ты что? Серьезно? – Вскинула брови я.

– Зачем мне лгать? – Как-то слишком серьезно заметил Блэйк.

– Но ведь я же с Рэйвином, – напомнила я.

– Кому ты сейчас об этом напомнила?

– Я это к тому, что ты ведь не делаешь того, что делал тогда.

– В смысле, не пытаюсь тебя поцеловать? – Лукаво уточнил он.

– В смысле – все изменилось теперь, так ведь? Ты больше не человек, у тебя ведь другие эмоции, правда?

– К чему этот разговор? – Пришел в некоторое замешательство Блэйк.

– К тому, что… – я опустила глаза, – он очень дорог мне. Но я не знаю, что мне делать.

– Начать с доверия бы не помешало.

– Я ему доверяю.

– Но с тобой здесь я.

– Потому что он не хочет мне помогать.

– Не хочет, потому что упрямится, или же у него есть причины?

– Он мне о них не говорит.

– И снова доверие.

– Но я не могу их оставить, понимаешь?

– Понимаю. Никто не может.

– Откуда тебе знать?

– Ты забыла?

– Ах да: из таких, как ты, сотканы души людей, – скривилась я.

Блэйк помолчал некоторое время, а потом решил, что будет лучше объясниться.

– Ты права, Вилу, – вкрадчиво начал он, – когда я был человеком, это была слабость. Сладкая и такая притягательная слабость. Но вместе с чистотой приходило другое. Слишком много.

– Перегрузка?

– Я думаю, все в этом мире становятся тем, для чего предназначены. Человеком быть мне не суждено.

– А как же Рэйвин? – Серьезно заглянула я Блэйку глаза.

– Рэйвин не человек.

– Да, но он испытывает эмоции.

– Благодаря тебе. И каким-то невероятным образом в той степени, когда они его не уничтожают.

– Думаешь, таково было предназначение нашей встречи?

– Нет.

– Что? – Я нахмурилась.

– Не было никакого предназначения вашей встречи. Судьба была предрешена.

– И как же?

– Я не вправе отвечать тебе на такие вопросы, – решил уйти от ответа Блэйк.

– Нет уж, ты скажи! – Резко поднялась на ноги я и схватила его за руку. – Начал, теперь заканчивай.

Блэйк заглянул мне в глаза, и я только в это самое мгновение действительно поняла, о чем он говорил. Он больше не осквернен человечностью, а это было именно осквернение. Эмоции душили его, убивали, раздирали изнутри. Вот почему Мэридит – или кто это сделал? – наложила именно такое охранное заклинание. В конце концов, Ворон бы не справился с собой и умер. Обычной человеческой смертью.

Сейчас же в глазах Блэйка было нечто иное. Нотки этих оттенков я иногда читала и в глаза Рэйвина. Но все-таки у моего любимого они были другими. Что же было в глазах Блэйка? Свет. Не смешанный ни с чем другим чистый свет. Как бывают чисты души при создании.

Я улыбнулась своим мыслям. Да, теперь я поняла.

– Прости за провокацию, – извинилась я. – Это было необдуманно.

– Что же изменилось? – Ласково улыбнулся мне Блэйк.

– С тех пор, как ты вернулся к свету, я просто еще ни разу не заглядывала тебе в глаза, – пожала плечами я.

– Это верно, – закивал Блэйк.

– Я бы хотела подружиться.

– Я на твоей стороне, Вилу.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я. – Потом я все расскажу Рэйвину сама. Но не сейчас.

– Сейчас тебе и не надо.

Я ухмыльнулась.

– Странно, что Скарлет так спокойна, – заметила я. – Уж от нее я ожидала, по меньшей мере, кары небесной.

– Она хороший человек, – вдруг сообщил мне Блэйк.

Я повела бровью.

– Она – маг крови, она сильнее всех, кого я когда-либо знала. Она – если захочет, полмира уничтожит.

– Это не мешает ей быть хорошим человеком, – лишь подметил Блэйк, а я фыркнула в ответ, и хотела было продолжить опровергать его слова, но тут в мою дверь внезапно забарабанили.

Я сначала замерла и уставилась на дверь в изумлении и полном шоке, потому что, понятное дело, не ожидала ничего подобного. Потом, когда мозг включился, я отмерла и шагнула к двери.

Распахнув ее, я сразу же выдохнула весь воздух в невозможности сделать новый вдох. Я просто не ожидала, вот и все. И меня можно было понять.

Что это была временная петля, я поняла сразу. Во-первых, в коридоре было темно, в отличие от моей комнаты, где только что был ясный полдень. Погода налаживалась с каждым днем. Но не в коридоре.

Он стоял передо мной совершенно взъерошенный и во все глаза смотрел на меня. Тяжело дыша, он периодически оглядывался по сторонам, как будто ожидал, что сейчас кто-нибудь придет.

– Нам нужно идти, – сообщил мне он, а я смогла только закусить нижнюю губу, чтобы не разреветься.

– Бас, – выдохнула я.

Поскольку это была всего лишь временная петля, Баса резануло его собственное имя из моих уст. Так я его почти никогда не называла. Никогда. Он как-то странно глянул на меня, а потом вздохнул и протянул мне руку.

– Идем, – добавил лишь он.

– Что… что происходит? – Спросила я, совершенно честно не понимая этого.

– Скорее, нам нужно уходить отсюда, пока монстр не появился.

– Монстр?.. – Сначала спросила я, а потом вдруг вспомнила ту ночь, когда на общежитие напало то существо, с которым разобралась Скарлет.

Нелогичность сложившейся ситуации и туча вопросов сразу же стали меня донимать. Но сейчас, видя перед собой здорового и живого Себастьяна Блэкторна, я не могла их задавать. Иначе… Иначе он бы мог начать задавать их в ответ.

– Хорошо, – кивнула я и вложила свою ладонь в его.

Бас незамедлительно сжал мою руку и потянул за собой, вытаскивая в коридор. Почему здесь никого не было, я не знаю. То есть, я понимала, что сейчас та самая ночь и все девчонки должны спать в своих постелях. Но где была Скарлет? И почему она допустила Баса в женское общежитие, мне было не понять.

Не важно, это было так не важно!

Ком в горле застрял от осознания, что я вижу Баса сейчас и знаю, что он не доживет до весны. Не могу, не могу сейчас выдавать себя. До боли закусив губу, я попыталась сделать несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться. Нужно было держаться.

Бас вывел меня из общежития и в том же темпе мы пробежали еще несколько коридоров, спустились по двум лестницам и только тогда Бас притормозил. В тот момент я вдруг осознала для себя что, оказывается, устала бежать. Я была слишком увлечена тем, что сейчас происходило, чтобы обращать внимание на что-то еще.

В голове метались разные мысли. Я не знала, что делать, говорить, нужно ли вообще что-то делать или говорить? С одной стороны, это петля, время, понятно, какое, хотя не понятно, почему Бас так спокоен? Ведь это же было?.. Нет, нужное время я сейчас не вычислю. Однако мысли заводили меня в опасное русло.

А, может, сказать ему правду? Вдруг это изменит все уже сейчас? Если он здесь, живой, значит, если он узнает о том, что случится потом?.. Просто сказать ему. Но… как? «Бас, извини, но ты умрешь». Отличный план.

– Здесь – мы в безопасности, – заключил Бас, шумно выдохнув.

Я очень внимательно смотрела на него, пока он оглядывал коридор на наличие… Не знаю, в общем-то, зачем он вообще оглядывался, но он это делал. Пока мой прямой взгляд не просверлил в нем дырку, и он это, естественно, заметил.

– Что это было? – Решила сделать вид, будто ожидала его взгляда в ответ, дабы задать этот вопрос.

– Там… – Бас подбирал слова, – должен появиться монстр, – все же повторился он.

Это я знала, не знала только, откуда об этом знает Бас. Эта была та самая ночь Хэллоуина, когда, по идее, я должна была встретить искупительницу. То есть, это я так думала, конечно же. На самом деле, все было совсем не так.

– Ясно, – безразлично кивнула я.

Можно было бы играть удивление и испуг, но, как ни странно, моя такая реакция показалась Басу чем-то нормальным.

– Нужно подождать какое-то время, – стал подбирать слова Бас, как будто не знал, о чем еще со мной поговорить.

Мне же и этого было более чем достаточно. Мне было важно, что он сейчас здесь, живой, разговаривает со мной. Неважно, о чем, важно, что…

Я сделала глубокий вздох.

– Спасибо, – спрятав взгляд, поблагодарила я.

Долго смотреть в никуда я не могла, поэтому быстро вернулась взглядом к Басу. Он показался мне несколько странным. Пару минут он искал что-то важное в нашем окружении, раздумывая над чем-то, что определенно его смущало и даже немного напрягало, а затем он все-таки заговорил:

– Знаешь, – все же осторожно начал он, – я все-таки решил принять твое предложение.

Я уставилась на него в полном недоумении. О каком еще предложении он говорит? Что я ему предлагала? Тысяча мыслей метнулись в моей голове, но ни одна не имела смысла, поэтому я отмела их все, ибо вряд ли смогу понять скрытый смысл его слов.

Я не могла спросить об этом открыто, иначе он бы что-нибудь заподозрил. Однако я не понимала, что он имел в виду, поэтому выдала что-то невнятное.

– Предложение… – то ли вопросом, то ли утверждением, промямлила я.

Бас собрался с мыслями и очень серьезно посмотрел мне в глаза.

– Я помогу, – сообщил мне он.

Неужели он имеет в виду меня из будущего, которая пришла к нему за помощью? Так вот этот момент! Но…

Только я хотела было удариться в размышления, как Бас мгновенно прояснил ситуацию.

– Я помогу тебе, если это спасет Грэя от смерти.

Еще один ком в горле, слезы навернулись на глаза. Так вот чем я его взяла. В это время мы не дружили, он меня вообще терпеть не мог. Но я ведь знала, что он согласился не просто так. Не могло быть такого, что он в меня тогда влюбился. Я вообще не уверена, что он когда-нибудь был в меня влюблен.

Впрочем, это было не важно.

Я была готова реветь в три ручья, не сдерживая слез, хотя пыталась. Но когда, мертвый в будущем, друг готов объединиться со своим врагом (ладно, может быть, я была и не таким уж врагом, но все-таки Бас меня никогда особо не жаловал), чтобы спасти своего лучшего друга…

Я не сдержалась, и когда вырвался всхлип, я быстро подошла к Басу и обняла его. Он выдохнул что-то вроде протеста, потом передумал, и получилось что-то похожее на нечленораздельное мычание. Бас, парень, который не обделен женским вниманием, сейчас стоял, как столб, и не мог ничего сделать.

Я хотела ему сказать, хотела все объяснить, подготовить к тому, что неизбежно случится в скором времени. Но я не смогла. Не знаю, почему, но я не могла этого сделать. Потому что… Потому что…

Сделав глубокий вздох, я покрепче сжала в своих ладонях его дорогущую рубашку, о чем он незамедлительно дал знать, выдавив из себя едва подавляемый скрежет зубов, и выдохнула:

– Спасибо, Бас.

Я чувствовала, как он переживает за свою рубашку, он каждой клеточкой своего тела орал мне об этом. Но, тем не менее, он молчал. Представляю, скольких усилий ему это стоило. Но он ничего не сказал мне.

Только спустя минуту он сделал осторожный вздох и тихо шепнул.

– Не за что.

Как же это тяжело! В это самое мгновение я почувствовала себя бессильной. Как будто я ничего не могла сделать, абсолютно ничего. Почему? Ну, почему я ничего не могу сделать? Он должен жить, он должен жить! Они все должны!

Ну, пожалуйста! Пожалуйста…

В коридоре послышался шум, и я наконец-то отстранилась. Что там было – сложно сказать. Бас отошел от меня и шагнул в ту сторону, чтобы узнать об этом.

Мгновение – у меня за спиной хлопнула дверь. Я инстинктивно обернулась и тут же поняла, что зря это сделала. Нельзя было, но я это сделала.

Когда вернулась к Басу взглядом – его уже не было. Петля исчезла. Теперь я стояла посреди коридора светлым весенним днем.

Одна.