– Издеваетесь? – Ниоба усмехнулась. Господин Жеан выпрямился. Он всегда одевался только в бордовое. Даже плащ, расшитый по случаю праздника серебряной нитью, был бордовым. И башмаки… Носы покрыты пылью, к каблукам прилипла грязь. Но они были бордовыми. И цвет этот сводил Ниобу с ума. Привлекал. Пока все танцевали, смеялись, проливали из кубков вино, она была готова бесконечно беседовать с этим человеком. Даже губы у него… Нет, как у всех, красные. Ниоба прищурилась, чтобы убедиться в своей правоте. И говорил этот человек столь приятно и убедительно, что хотелось всегда улыбаться и склонять набок голову, внимая его речам.

Тут господин Жеан вздохнул, а Ниоба увидела, что на его бордовой ладони сверкает золотое кольцо в форме трехзубчатой короны.

– Ваша светлость, в моих силах помочь вам. Не желаете уединиться? Свидетели в лице вашего мужа совершенно ни к чему.

Вдруг он заметил идущего к возвышению правителя и поспешил удалиться.

– Пойди поздравь дочь, – голос мужа оглушил Ниобу. Она вновь прикрыла лицо накидкой. – И взгляд порадостнее, а то складывается впечатление, что все на празднике, а Ее светлость явилась на похороны.

– Иду, – пробормотала Ниоба.

Появление Ее светлости среди гостей не осталось незамеченным. Дамы похвалили качество ткани, из которой была сшита накидка, кавалеры – огранку перстня. Ниоба с улыбкой отвечала на комплименты и пробиралась в самый центр. Именно там кружилась в веселом танце ее пятнадцатилетняя дочь.

– Будем рады видеть Вас на речной прогулке!

– На будущей неделе выезд в замок господина Кудро!

– У вас чудная собачонка!

– Эльза! – окрикнула дочку Ниоба.

Эльза покорно двинулась на повелительный жест.

– Отец велел поздравить. Что ж… Мое почтение… – Ниоба склонила голову.

– Ваша светлость… мама… – воскликнула Эльза, протянула руку…

– Позже… – отрезала Ниоба и пошла прочь из толпы. Эльза подобрала юбки, хотела броситься вдогонку, но гости цветной волной накрыли ее. Танцующие сцепились локтями. Эльза думала, как преодолеть препятствие, а Ниоба все дальше удалялась в глубину зала. У дверей в галерею она оглянулась. Усыпанная с ног до головы драгоценностями Эльза, как нарядная игрушка, сверкала под кованой люстрой. Улыбки и слова восхищения срывались с губ молодых людей, каждый мечтал о том, чтобы быть замеченным. Правитель Тиль хохотал и расхваливал все достоинства дочери. Эльзе было душно, она покачивалась, теряла осанку, но колкий взгляд леди Эдмон – и плечи выпрямлялись сами собой.

Потом дуновение… Едва заметное, легкое, и морозный воздух полоснул лицо. Леденящий звук, пробирающий до самого сердца. Низкая дверь за возвышением скрипнула и слегка приоткрылась. В тесной комнате тускло горел свет. Там был кто-то… Эльза ясно ощутила чье-то присутствие… Косой взгляд… Юбка серого платья мелькнула в темноте, загромыхали деревянные башмаки. Гости пытались кричать. Лица молодых людей вытянулись. Все смотрели на щель и на вновь скрипнувшую дверь, которую в спешке и панике кто-то закрыл. Правитель Тиль жестом послал туда гвардейцев.

– Идем, Эльза, – велел он.

– Но папа!

Что-то упало, загремело, разлетелось на осколки…

– Я сказал, идем.

Ниоба с неодобрением смотрела на перетекавшую в соседнюю комнату разноцветную вереницу гостей. Она покачала головой и выбежала сначала в коридор с сырым воздухом, а потом и в ночной сад. На улице светила полная луна. Ярко горели окна в обеденной зале. Тени скользили внутри, тени поднимали кубки и восхваляли своего правителя и его наследницу. Свита признала Эльзу. Господин Жеан ошибся. Близился час встречи. Он обещал ждать в беседке. Ниоба быстро отыскала нужное место, отворила низкую дверцу, вошла, села на мраморную скамейку и уставилась в темноту. В кустах свистела ночная птица. Ниоба прислушалась. Пение очаровывало.

Сад Тильды

На ее отсутствие никто внимания не обратил. На крыльце Эльза укуталась в накидку и стремительно побежала к озеру. Тильда просила быть осторожнее, тем более Эльза перестала бояться ее. Эта женщина расположила к себе, она оказалась не такой уж и злой и стала нравиться Эльзе. Можно даже сказать, что девочка уже любила ее, не так сильно, конечно, как папу или маму, но привязалась к ней, это точно.

Ночной сад выглядел совсем по-другому – не пели птицы, не журчал фонтан. Слуги зажгли факелы, но тепла Эльза не чувствовала. Совсем рядом блеснул серебром плащ гвардейца. Эльза спустила капюшон до самых глаз, и он не узнал ее. Чем ближе она подходила к воде, тем становилось свежее.

Тильда поджидала ее на Белом Камне. В любую погоду она приходила на эту поляну в платье с голубой оборкой. Шелковая лента в тон и на этот раз была вплетена в золотую косу.

– Поздравляю! – воскликнула Тильда.

Эльза улыбнулась, расположилась подле ног наставницы и положила голову ей на колени. Тильда сняла с Эльзы капюшон и ахнула. Драгоценные камни в диадеме ярко переливались под луной. Все они были вынуты из пера, которое она однажды ночью принесла этой особенной девочке в подарок.

– Отец велел изготовить?

– Тильда! В замке праздник в мою честь, – Эльза посмотрела на женщину. – Пойдем туда. Я совсем замерзла.

– Ты любишь его?

– Вам нужно обязательно познакомиться! Почему ты запрещаешь рассказывать папе о тебе? Мне становится все сложнее его обманывать, иногда мне кажется, он знает, что я вру!

– Время еще не пришло, Эльза. А теперь поднимайся и обещай, что будешь молчать и не станешь бояться.

Тильда встала первой. Дунул ветерок. Эльза не спешила отвечать. Она смотрела, как темнеет вода в озере. Зеленые кусты на каменистом берегу почернели и пригнули головки. Тильда махнула рукой. Платье Эльзы превратилось в белую тунику, а диадема стала венком из полевых цветов. Эльза топнула ногой, обутой теперь не в мягкую туфлю на каблуке, а в деревянный башмак, такой же, как у Ильзы.

– Я хочу к папе! Тильда!

– Идем, Эльза, – приказала Тильда и схватила подопечную за локоть.

Эльза пыталась вырваться, но Тильда силой затащила в яркое свечение. Эльза ощутила лёгкость. Небывалую. Она снова летела, как в ту ночь, когда ее заставили читать огненные символы.

– Пришло время разбудить в тебе остальную силу, дорогая.

Но Эльза не услышала Тильду. Она восхищалась голубыми крышами, блестевшими на ярком солнце. В этом новом для ее сознания мире день был в самом разгаре. Вдалеке высился холм, а рядом текла река с белой водой! Эльза удивилась. Да, вода была белой, и ей вдруг показалось, что она ощутила вкус молока, хотя не пила совсем.

– Тильда! – крикнула дочка правителя. Но Тильда жестом попросила не отвлекаться.

– Время на исходе.

На цветущей поляне она велела приземлиться, и Эльза ощутила под ногами землю. Теплую. Там росла сочная трава, лежал песок и мерцали на солнце цветные камешки. В ряд высились одноэтажные домики с голубыми крышами. И каждую постройку окружал собственный сад. С отяжелевших от непосильной ноши веток падали спелые фрукты и орехи в почерневших скорлупках. Мальчик в белом костюме потянул руку, чтобы сорвать еще зеленое яблоко, но его мама в таком же платье, как у Тильды, но без голубой оборки, поманила его к себе и усадила сына на скамейку.

– Идем, – велела Тильда.

Эльза покорно шла за наставницей. Она удивлялась всему – чистому небу, знойному дню, чудным птицам в малиновом кустарнике. Птицы эти, с пышными хвостами и острыми клювами, тянули слезливую песню. И от хмельных звуков стало клонить в сон. Ноги у Эльзы подкосились, она повалилась на жухлую траву. Пение освободило от забот, тревог и переживаний…

– Эльза!

Требовательный голос Тильды заставил очнуться. Эльза открыла глаза и выпрямилась. На поляне уже были не только мать с мальчиком… Мужчины, женщины, дети. И все в белых одеждах. Казалось, их глаза излучают свет. Особенно у детей. Взгляды гостей в танцевальном зале были другими – тяжелыми и сумрачными. И вино у каждого выливалось из кубка на каменные плиты кровавой рекой.

Эльза узнала Белый Камень, а рядом стоял седой человек в конусообразной шляпе.

– Браво, дочь! – поздравил он Тильду.

Тильда не ответила. Она подвела Эльзу к Камню, схватила её за руку и приложила ладонь к отпечатку. Странная боль вновь пронзила Эльзу. Она вспомнила, как то же самое проделывали с ней во сне. Только сейчас не было огненных символов, и сила не обжигала изнутри.

– Говори что-нибудь! – шепнула Тильда на ухо.

Седой в шляпе аплодировал:

– Браво!

Эльза сказала:

– Здравствуйте.

Люди у ограды не реагировали. Они смотрели, как Тильда сдавливает запястье девочки.

– Прекрати! – вещал Седой.

Но Тильда не слушала старика. Она прочла странный текст, и поляну вдруг залил столь яркий свет, что затмил своей красотой солнечный и люди в белых одеждах прикрыли глаза. Эльза ощутила тепло, исходящее от Камня. По телу растекалась сила, энергия, мощь. Свечение резко пропало, и Эльза, обессиленная и усталая, повалилась Тильде на руки. В толпе загундосили, загоготали. Седой призывал не верить его дочери.

– Если бы я только мог!

Но Эльза отчетливо слышала голоса:

– Камень открылся…

Потом она потеряла сознание. Очнулась девочка уже в кровати, затянутой кружевным пологом. Тильда сидела на кособоком стуле с низкой спинкой и смачивала белые лоскутки ткани в жестяной чаше с позолоченными ручками. Маленькое окно в белой стене впускало в эту комнату дневной свет.

– Где я? Мне нужно к отцу, – она оттолкнула наставницу.

– Остановись, девочка! Ты не представляешь, на что способна в нашем саду! – забеспокоилась женщина. – Правда, сейчас ты не смогла… Я отвлекла их всех! Но они поверили. Лежи. Что-то пошло не так… Понять бы что… Видимо, только во сне… Да. Точно.

– Папа… он волнуется… Отпустите меня!

– Нет, – Тильда покачала головой. – Белым Камнем тебе дарована необыкновенная сила. Ты можешь летать и проходить сквозь пространства, ты можешь заглянуть в будущее или прошлое, ты можешь подчинять своей воле любые предметы, в том числе и человека. Ты можешь исцелять обездоленных и внушать им веру… Только давай попробуем еще разок? Только теперь уже во сне?

– Кто вы? – спросила Эльза. Тильда поправила подушку у нее за спиной и кликнула кого-то. Девушка в светлой тунике вышла из темного угла, забрала чашу с водой и вдруг шепнула Тильде на ухо пару слов. У подошедшей были рыжие волосы, которые выбивались из-под остроконечной шапки желтого цвета.

– Пусть войдет, – приказала Тильда.

Девушка удалилась, а в комнату вошел Седой. Конусообразная шляпа слетела с головы и опустилась на подоконник. Эльза приподнялась на подушках. Странное ощущение не покидало её и не давало ясно мыслить.

– Кто вы? – еще раз спросила она.

– Ты можешь узнать сама, – ответила Тильда. – Попробуй загляни мне в глаза.

Головная боль усилилась. Она приложила руки к вискам и помассировала их.

Юная Тильда кружилась в танце на поляне в лесу. Очарованный музыкой мужчина шел на звуки серебряной флейты…

Вдруг сознание посетила другая картинка. Эльза увидела себя. Она сбежала от леди Эдмон и Ильзы. Няня и служанка спорили, куда прыгнет белка – в дупло или на полянку, и не заметили, что дочка правителя уходит в лес все дальше и дальше.

Солнце ярко светило в тот день. Голоса Ильзы и леди Эдмон сначала отдавались глухим эхом, а потом и вовсе замолкли. Эльза бежала по тропинке. И вдруг замерла у рваной сетки, служившей забором ветхому дому на песчаном берегу. Стены были деревянными, кривыми, вросшими в черную землю. Крыша местами прохудилась – чернобровый подросток сидел на козырьке и размахивал молотком. С лица его капал пот. Девочка в платье с грязноватым передником бегала по двору и пыталась стащить белый сыр из миски. Отец жарил рыбу. Эльза старалась не дышать – запах дыма сводил с ума, но в то же время и манил. Люди сначала не замечали ее и продолжали работать. Старик управлялся с рыбой, женщина в чепце подобрала юбку и стукнула дочь по ладошке – девочке удалось припрятать в карман немного сыра. Подросток на крыше заканчивал забивать гвоздь.

– Ржавый, – только и сказал он.

Эльза скорчилась от смеха. Самоцветы в ободке засверкали в лучах солнца. Люди увидели ее. Волна страха и недоверия накрыла этот песчаный двор. Мать едва не уронила глиняный горшок, сын передумал спускаться с крыши по приставной лестнице, девочка бросилась в кусты, вытащила оттуда медведя с оторванным ухом и прижала к груди. Эльзе приглянулся его клетчатый воротник, и она захотела себе эту игрушку. Вытянула пальчик, топнула ногой в дорогом башмаке. Камни в диадеме засверкали еще ярче. Папа всегда понимал, что она хочет игрушку, и приносил… Но люди за дырявым забором от дел не отвлеклись. Отец семейства почему-то махнул рукой и решил идти дожаривать оставшуюся рыбу.

– Сейчас уйдет, – успокоил он жену.

Вдруг Эльза услышала тяжелые шаги и топот копыт. Властный голос леди Эдмон застрял среди веток. Она отчитывала Ильзу:

– Это ты, мерзавка, упустила Ее милость!

Ильза, как всегда, молчала. От нее и слова никогда не дождешься – ни ласкового, ни грубого. Она умела только приносить воду и одевать, а также играть, когда требовалось. Эльза прозвала ее своей тенью, потому что она и правда походила на серую тень, которая иногда просачивалась во все щели, но почему-то не успевала воплощаться в реальности – Ильзу просто никто не успевал замечать.

– Ваша милость! – воскликнула леди Эдмон.

Отец семейства, заметив серебряные плащи, согнал жену и детей к деревянной крыше полуразрушенного навеса. Леди Эдмон вылезла из носилок и опустилась на колени.

– Медведь, – громко сказала Эльза.

– Медведь?

– Я хочу медведя!

– Он же…

Дочка рыбака уронила игрушку на траву. Ильза увидела оторванное ухо и грязную куртку мишки. Сын-подросток хотел вырваться, но рыбак шепнул:

– Тише!

– Медведь! – повторила Эльза и отправилась к Ильзе.

– Зачем вам медведь? – Ильза подала голос и получила подзатыльник от леди Эдмон.

– Принесите Ее милости медведя, – приказала старшая нянька гвардейцу.

Стражник разрубил и без того дырявую сетку, зашел в песчаный двор и подцепил кончиком шпаги столь желанную игрушку.

Дочка рыбака всхлипнула. Её грязноватые губы задрожали. Подросток не терял надежды вырваться из объятий отца. Женщина отвернулась… Рыбак крепче обнял свою семью и облегченно выдохнул, когда разряженная процессия скрылась в лесу.

Тогда брат девочки подбежал к сетке, теперь валявшейся на земле среди травы, камней и песка. Эльза покачивалась в носилках леди Эдмон, гладила медведя и отчетливо слышала суровый голос сына рыбака:

– Ведьма!..

Эльза очнулась. Тильда по-прежнему сидела возле нее на стуле. Как папа. В том, другом мире. Эльза вдруг засомневалась: что есть настоящее для нее? Улыбка Тильды и голубая лента? Или заботливый голос отца и отобранный у дочки рыбака медведь?

Седой был у окна. Он сложил руки за спиной и зачем-то глядел на безоблачное небо.

Тильда прикоснулась к Эльзе. Девочка увидела себя в саду. Папа учил ее кататься на игрушечной лошадке.

– Я не дочь правителя более? – спросила Эльза и в очередной раз оттолкнула Тильду.

– Браво, девочка! – воскликнул Седой.

Женщина покачала головой. Эльза заплакала. Тильда обняла ее.

– Тише, тише!

Седой крепче сжал кулаки. Не поворачивался. Эльза пожелала узнать, кто он. Ответ пришел сам.

– Эльза, я навещала тебя во сне, я наблюдала за твоей жизнью, я видела, как ты росла. И мне было больно смотреть, когда ты грубила Ильзе или по твоей просьбе отец наказывал невиновного. Эльза! Смотри на меня! Ну же!

– Будет тяжело, девочка, – хриплым голосом вещал Седой. И повернулся. Бледно-черные глаза уставились на Эльзу. – Постоянный звон в голове… Ох…

– О каком звоне он говорит?

– О голосах людей…

– Звон не прекратится, пока ты не поможешь. – Седой тяжело вздохнул. – Будь готова, девочка. Люди разного положения и достатка… Даже бродяги…

– Кто вы?

– Мы все… – Тильда показала на домики, видневшиеся в маленьком окне, – в этом саду родились, здесь и живем. Но мы можем выходить, когда пожелаем, к людям. Высшие позволили тебе впитать силу Белого Камня. Часть её ты уже получила. Придет время, и мы расшифруем оставшиеся символы. Последней обладательницей этого дара была моя прабабка. Она сражалась с черным магом, он убил ее, но она успела заточить все, чем обладала, в Камень. Так говорится в легенде.

– Не слушай ее, девочка! – воскликнул Седой.

Тильда гневно взглянула на старика, и он умолк. Эльза попыталась увидеть черного мага. Представить, как он выглядит. Не смогла.

– Это она желает оттяпать у тебя твои способности, девочка. Отомстить. Это ее нужно беречься! Она, как пиявка, присосется и вытянет из твоей груди соки. И она способна контролировать тебя! Всегда помни об этом.

Тильда свела брови и посмотрела на старика. Он стоял у стены, и в глазах его лучился огонек то ли ярости, то ли настороженности, то ли заботы. Как одинокая свечка в лачуге с низким потолком. Где холодно. Промозгло. И у каменистой стены лежит охапка сена, а у круглого отверстия шевелится сморщенная грязная рука сгорбленной старухи с космами… Эльза вскрикнула. Тильда обняла ее.

– Все, что я делаю, – во благо тебе, Эльза. Успокойся…

– Ну да…

Седой махнул рукой, и шляпа взлетела ему на голову.

– Будет время, девочка, загляни в крайний дом. Поговорим. Здесь невозможно работать! Она врет без конца!

– Это он врет, Эльза! Он!

Эльза откинула одеяло. Выпрыгнула из кровати и повисла в воздухе. Она летала по домику, как пушинка в невесомости. В ладони вспыхнул огненный шар, но Тильда взглядом погасила его.

– Чудеса! – воскликнул Седой. – Ну, дамы, позвольте откланяться. Срочные дела.

Старик открыл портал и исчез.

– Я хочу домой! – Эльза опустилась на пол, топнула, и на стене вдруг появилась картинка. Она увидела Ильзу. Горничная встречала на пороге ее комнаты сына Милтона Джона.

– Обожди минуту. – Тильда взмахом черных ресниц закрыла портал. Сжала ладонь Эльзы. Поцеловала в горячий лоб. – Идем, нужно поучиться… Эльза!

– Не Эльза, а Ваша милость!

– Впереди много дел! Обитатели сада верят в тебя. Сначала они, потом подданные твоего отца. Следуй за мной…

– Не хочу! – Эльза вырвалась из объятий Тильды и забралась в постель. – И от силы вашей я избавлюсь!

Пробуждение тени

Ильза часто выглядывала через мозаичную решетку окна на улицу в надежде увидеть на садовой дорожке знакомый силуэт. Ярко светила полная луна. Текла серебристая дымка. В спальне царил полумрак – Ильза намеренно не зажигала свечи в кованых канделябрах.

Она в очередной раз отодвинула занавеску… Вымощенная серым булыжником дорожка пустовала… Нет, три плаща блеснули серебряным цветом… Это были всего лишь молчаливые гвардейцы, патрулировавшие парк…