Глава пятая.

– Итак, – Аня, подогнув под себе ногу и расположив в одной руке чай с малиной, а в другой телефон с включёнными вопросами, внимательно посмотрела на Дмитрия, что сидел напротив и уже привычно сверлил её чуть насмешливым взглядом. – Начинаем?

Они сменили кухню на просторную гостиную с удобным большим диваном, который, к Аниному счастью, позволял держаться друг от друга как можно дальше. Лебедева поёрзала, поудобнее устраиваясь в своём уголке, и прочитала первый вопрос, стараясь не выдавать своего волнения:

– Если бы можно было пригласить абсолютно любого человека на ужин, то кого бы ты позвал?

Она замерла в ожидании ответа, внимательно разглядывая собеседника, который, словно специально растягивая время, не спеша отпил из кружки кофе (и это в десять часов вечера!) и, сведя брови к переносице, наконец, произнёс:

– Своего деда.

Аня моргнула, удивившись. Ей почему-то казалось, что он ответит что-то в стиле: «Конечно же, Анджелину Джоли или Монику Белуччи», но она забыла, что перед ней не кто-то, а Дмитрий Лебедев, который предсказуемым никогда не был. По крайней мере, за время их знакомства.

– Почему? – вопрос слетел с губ прежде, чем Лебедева смогла его обдумать.

– Дед воспитал меня. А если быть точнее, сделал из меня человека.

Мужчина на миг улыбнулся своим мыслям, погрузившись в воспоминания, а у Ани запершило в горле. Потому что эта улыбка была ей, к сожалению, знакома с четырнадцати лет. Улыбка напополам с горечью и острой болью где-то глубоко в груди.

– Его не стало около пяти лет назад, – Дима пожал плечами, пытаясь напустить на себя мнимое равнодушие. – Сердце.

Аня уже не хотела продолжать игру. Ни после того, как узнала о нём настолько личное и взглянула на него под другим углом. Теперь перед ней сидел не просто наглый Дмитрий Лебедев, с которым её свела судьба, а мужчина со своей историей, жизнью и искренними, пусть и не самыми позитивными, эмоциями. И как ей продолжать возводить от него стены после такого откровения? Как снова начать видеть в нём «Котика» Беллы? Как?

– Прости, я не знала, – негромко проговорила Лебедева, крепче сжимая кружку в ладони.

– До брось, Рыжая, – отмахнулся мужчина, возвращаясь в своё прежнее настроение. – Откуда бы ты могла знать? Теперь твоя очередь.

Лебедева вздохнула, набираясь сил, и отвела взгляд в сторону.

В эту минуту она будто бы уменьшилась. Опустились хрупкие плечики, губы сжались в тонкую ниточку и тон кожи стал ещё светлей. Дима даже моргнул несколько раз, пытаясь понять, показались ли ему эти изменения или на самом деле бойкая, темпераментная Анна Лебедева вдруг стала похожей на маленького невинного ребёнка.

– Я бы позвала свою маму, – прочистив горло, выдавила из себя девушка. – Она умерла, когда мне было четырнадцать.

О том, что болезнь забрала одного из самых важных и дорогих ей людей на этой планете, Аня старалась лишний раз не распространяться. Это было только её горе и семьи, а сейчас она поделилась им с Лебедевым. Откровение за откровение.

Лебедева снова посмотрела на мужчину, который молча наблюдал за ней. Таким серьёзным видела его в последний раз в своей квартире сразу после нападения и, если тогда она из-за своего состояния не обратила на это должного внимания, то сейчас захотелось отмотать время назад, чтобы этот пристальный взор к себе не привлекать. Чувствовала себя непривычно открыто и от этого было немного неловко. А неловкость была последним чувством, которое хотелось ощущать, сидя перед Димой.

– Кажется, первый вопрос вышел комом, – попыталась пошутить Аня и торопливо отпила чай, скрывая за кружкой смущение и растерянность. – Перейдём к следующему? Или, может, лучше спать? Тебе, наверное, вставать завтра рано и…

– На попятную пошла, Рыжая?

– Кто? Я?

– Ну, не я же, – Дима усмехнулся и понизил голос, наклоняясь к ней ближе. – Или ты меня быстрее уложить в кровать хочешь, чтобы…

– Итак, вопрос второй, – поспешно перебила девушка и перевела взгляд на экран, избегая зрительного контакта.

Через час у Ани уже болела челюсть от смеха, из глаз текли слёзы, а того грустного момента, возникшего благодаря первому вопросу, будто и не было никогда. Лебедев шутил, заразительно смеялся и всячески её подначивал, заставляя рассказывать о себе всё больше и больше. За эти минуты он успел узнать о том, что она не хочет быть знаменитой, любит изредка устраивать себе дни безделья и обожает петь в дУше. О последнем факте, наверное, стоило умолчать, но было уже слишком поздно. Голубые глаза напротив хитро прищурились, и девушка была готова поспорить, что «Котик» во всех красках в эту минуту представляет себе её, поющей за занавеской в ванной и лейкой вместо микрофона. Вот только вряд ли он знал, что слух у неё отсутствовал напрочь и её «пение» скорее было похоже на крик ревуна⁷ ранним утром. По крайней мере, так считала Юлька, которой приходилось слушать «Крошка моя, я по тебе скучаю» в исполнении старшей сестры на протяжении долгих десяти лет, пока они жили вместе с родителями. Она же в свою очередь узнала, что «Пупсик» о популярности никогда не мечтал, но несмотря на это его имя в определённых кругах на слуху у многих и уже не раз появлялось в прессе, а также то, что он с детства обожает рыбалку с охотой и смотреть футбол по телевизору. Последними пристрастиями мужчина сильно напомнил ей папу с дедушкой, которые были ярыми поклонниками ловли рыбы, охоты и не пропускали ни одного матча с участием любимой команды.

– Следующий вопрос, – Лебедева фыркнула, сдувая со щеки мешающий локон, выбившийся из наспех сделанного хвостика. – Назови три вещи, в которых, как ты думаешь, мы с тобой похожи.

Мужчина наклонил голову к плечу, пристально оглядев её с ног до головы.

– Хм, – задумчиво протянул Дима. – Даже не знаю. Я не рыжий, не пою в душе и не пялюсь на незнакомых мне мужиков.

– Вообще-то, я тоже не пялюсь! – сразу же вскинулась Аня, возмущённо нахмурив брови.

– Да? Мне напомнить нашу первую встречу? – невинно поинтересовался Лебедев.

– Я на тебя не пялилась!

– Ну-ну… Видел я, как ты не пялилась…

– Я просто случайно наткнулась на тебя и…

– Прекращай заливать, Нюсь, и прими очевидное – я тебе понравился с первого взгляда, поэтому и глаз отвести не можешь.

Аня округлила глаза, опешив от такой прямолинейности и самоуверенности. Дмитрий же её реакцией откровенно забавлялся и лишь игриво улыбнулся, когда она, справившись с собой, с абсолютной убеждённостью произнесла:

– Ты. Просто. Невыносим.

– Ты мне это уже говорила.

Девушка, закатив глаза, покачала головой и вспомнила про всё ещё не получивший ответа вопрос.

– Так похожи мы с тобой или нет?

– Думаю, что нет.

– Не хочется соглашаться, но… – Лебедева вздохнула, проведя пальцем по экрану телефона. – В этом вопросе я тебе поддерживаю.

– Это был вздох сожаления? – не собираясь останавливаться, продолжил подтрунивать мужчина.

– Скорее, облегчения, – вернула шпильку Аня и зачитала следующий вопрос.

Спустя несколько минут, дойдя до одиннадцатого пункта в перечне вопросов, девушка внимательно посмотрела на «Котика», мысленно решая, стоит ли ей его задавать или лучше пропустить, чтобы не проникаться к Диме ещё больше. Когда предлагала эту глупую затею была уверена, что он откажется, а даже, если и согласится, то вряд ли эксперимент заморского психолога на них сработает. Разве может она за какие-то тридцать шесть вопросов почувствовать по отношению к Лебедеву что-то похожее, если не на влюблённость, то хотя бы на симпатию? Они познакомились недавно и, как уже выяснилось, общих черт характера не имели, если не брать в расчёт набор основных моральных ценностей, которые закладываются в подкорку сознания родителями в раннем детстве. Что уж говорить про то, что за время знакомства между ними не состоялось ни одной нормальной беседы, благодаря которой мог бы возникнуть здоровый интерес друг к другу. А сейчас разглядывала мужское лицо и понимала, что этот самый интерес всё-таки возник. По крайней мере, у неё точно. Оставалось лишь догадываться, когда это влечение появилось – в первую встречу, несколько дней назад, когда он спас её от нападения в квартире и привёл в свой дом, или сегодня, когда он искренне отвечал на все глупые вопросы из списка Артура Арона, чтобы познакомиться с ней поближе и раскрутить на вареники.

И сдались эти вареники… Приготовила бы сразу, не играя в «кто кого», и дело с концом.

– Что-то ты, Рыжая, загрустила, – заметил мужчина.

– Это не грусть, а задумчивость.

– И о чём задумалась?

– О тебе, – после небольшой заминки честно ответила Аня, мысленно обращаясь к богу смущения, если таковой, конечно, имелся, чтобы щёки не покраснели.

– Да? – Дмитрий заинтересованно подался вперёд, а в голубых глазах заиграл знакомый огонёк. – И о чём конкретно?

– О том, что ты ответишь мне на следующий вопрос, – решила не вдаваться в подробности Лебедева и быстро зачитала:

– За четыре минуты ты должен рассказать мне историю своей жизни настолько подробно, насколько возможно.

– И ты думала только об этом? – недоверчиво прищурился мужчина.

– Конечно.

– Допустим, я поверил.

По тому, как порозовели щёки, Аня догадалась, что все молитвы были посланы в никуда, и бога смущения не было на самом деле, а если всё-таки таковой существовал, то только по понятным лишь ему причинам решил на её просьбы внимания не обращать.

– Ну, так как? Засекаем время? – попыталась уйти от неудобной темы Лебедева.

– Засекай, если хочешь.

– Думаю, и без секундомера в положенное время уложимся.

– Тогда слушай внимательно, Нюся, и запоминай.

– Может, ещё и записать? – хмыкнула девушка.

– Это уже на твой выбор, – улыбнулся в ответ Лебедев.

Аня осознала, что записывать было бы лишней тратой времени, когда словила себя на том, что мысленно повторяет за Димой каждое сказанное им слово, запоминая и откладывая в дальний ящик для тщательного обдумывания, когда останется наедине с собой.

Лебедев Дмитрий Александрович, не смотря на сегодняшнее благополучие и статус обеспеченного человека, родился во вполне обычной семье доктора, на тот момент кандидата, исторических наук и школьного учителя музыки тридцать пять лет назад в канун Нового года. Спустя несколько лет помимо него родился ещё один сын – Толя, а затем дочка – Милена. Старший сын вопреки всем ожиданиям и надеждам на спокойных и кротких родителей похож не был. Вместо тяги к новым знаниям предпочитал исследование заброшенных зданий с дворовыми мальчишками, частенько сбегал с уроков с ними же и даже дрался, когда кто-то из таких же сорванцов, как он сам, чем-то его задевал.

– Мама с папой со мной справиться не могли, – вспоминал «Котик» с улыбкой. – Чуть ли не каждую неделю получали записку от учителей, мол, окно разбил, цветочный горшок опрокинул и трудовика в мастерской закрыл, тем самым подбив одноклассников сбежать с уроков.

Знакомые лишь качали головой и пытались понять, как у таких уважаемых во всех отношениях родителей мог родиться такой хулиганистый и непослушный сын, на которого, как казалось, не было никакой управы. Но она всё-таки нашлась в лице дедушки, в честь которого мальчика и назвали – Дмитрия Александровича. Тот устав от причитаний дочери, забрал старшего внука себе в город, больше похожий на посёлок, на перевоспитание на лето, а после и до окончания школы, потому что неожиданно для самого себя маленькому Диме, не смотря на строгий контроль, у дедушки понравилось. Тот, пусть и не спускал с него взгляда, постоянно учил уму разуму и привлекал к труду, довольно в скором времени смог стать для внука непререкаемым авторитетом, в котором Дима так нуждался. Родители спокойно выдохнули, когда, приехав на выходные, увидели, как их мальчик с лёгкостью справляется с домашним хозяйством и не нашли в дневнике сына замечаний, которые учителя размашисто писали красной ручкой внизу страниц.

А затем время побежало с поразительной скоростью. Вроде, совсем недавно Елена Дмитриевна украдкой вытирала слёзы, переживая из-за поведения сына, а теперь уже плакала в открытую, провожая его в армию. Уткнувшись в грудь и обняв за широкие плечи, ставшего выше на голову Диму, женщина причитала:

– Родненький мой, ну, как же мы без тебя? Как ты без нас? Как…

Лебедев же, устало вздыхая, успокаивающе гладил мать по спине и старался не замечать, как отец еле сдерживается, чтобы не растрогаться следом за женой. Лишь только дедушка с присущей ему суровостью и серьёзностью наблюдал, стоя чуть в стороне, как его любимый оболтус становится совсем взрослым.

Первый год службы пролетел быстро, а второй совсем незаметно, и ситуация на вокзале вновь повторилась. Только на этот раз родители плакали от радости, не переставая любоваться возмужавшим сыном, а Дмитрий Александрович гордо похлопывал внука по спине, приговаривая:

– Вот это мой мальчик!

«Мальчик» же к тому моменту на мальчика уже похож не был. Под два метра ростом, с широкими плечами и внимательным взглядом голубых глаз, которым разбил немало трепетных женских сердец. Впечатлительные барышни не могли устоять перед мужской красотой и одна за другой сменяли друг друга на посту «дамы сердца» Дмитрия Лебедева. А после того, как вместе с давним другом – Васей Верещагиным тот начал свой бизнес, внимание женского пола стало ещё больше.

Красивый, обеспеченный, умный, что ещё нужно для счастья? Ну и что, что характер тяжёлый? Ради светлого будущего можно и потерпеть – так размышляли женщины, собиравшиеся Лебедева окольцевать. Вот только они не учли одного, что мужчина окольцованным быть не хотел. По крайней мере, пока что. Возможно, когда-нибудь… В далёком будущем, но сейчас на первом месте – работа и собственное удовольствие.

Последнее «Котиком» озвучено не было, но Аня и без всякой озвучки всё понимала. Умела читать между строк, а по хитрому взгляду уж тем более. Поэтому, когда Дима потребовал от неё своей жизненной истории, то девушка задумалась о том, как бы эту самую жизненную историю ему преподнести.