Глава 2

– Пока мам, пока пап! – Даша крикнула родителям, которые зависли на кухне и, увлеченные закрутками, не собирались выходить, чтобы попрощаться с дочерью еще раз.

"Прекрасно", – девушка закатила глаза, захлопывая входную дверь. На душе кошки скребли оттого, что предки, увидев единственного ребенка первый раз за столько месяцев, обошлись без сентиментальностей.

"Тут ехать одну ночь, могла бы и почаще приезжать!", – пожурила мать Дашу, сетуя на то, что дочка на самом деле в состоянии найти время на своей учебе, чтобы заглядывать к старикам каждые выходные. "Заглядывать и помогать", – Даша мысленно передразнила тон матери, на несколько секунд прислонившись к стене потрепанного подъезда и запрокидывая голову назад. Все ради попытки осознать – почему родители не в состоянии порадоваться за дочь и, наконец, понять – когда учишься шесть дней в неделю, физически невозможно регулярно проводить по две ночи в поезде, чтобы добраться до родного города, прополоть весь огород, помочь с бесконечным ремонтом, а потом возвращаться в общежитие.

"Пора бы уже смириться", – Даша зажмурилась, не собираясь тратить ни эмоций, ни сил на то, чтобы лишний раз прокрутить в голове стандартные диалоги.

"Пора смириться, Даш, что ты плохая дочь", – девушка оттолкнулась от стены и направилась к лифту. Глупо – всего четвертый этаж, можно было бы и пешком спуститься, но Даша не хотела. Ноги ватные, настроение слишком подавленное, чтобы заставлять себя делать хоть что-нибудь.

Зато настроение подходящее, чтобы пообещать себе, что следующие несколько месяцев она постарается не идти на поводу предков, и не поедет снова с визитом. С нее хватит. Хватит отчетов по поводу отсутствия жениха, по поводу редких встреч, по поводу того, что нужно забрать очередную тонну закруток, которые Даша все равно никогда не любила, и не забыть отдать за них хотя бы часть стипендии, а то "родители же старались, тебе ж деньги  теперь тратить не надо". Еще больше раздражали причитания родителей по поводу того, что они хотят внуков, про то, что "вас там кормят сплошной химией", что бросить бы Дашке вообще эту дурацкую учебу, чтобы заняться, наконец, чем-то настоящим. Настоящим домом, настоящим участком, настоящим соседом-Петькой, который ее со школы в жены зовет.

"Где родился, там и пригодился", – постоянно повторяла мама, переживая, что со всеми "новомодными" веяниями внуков от дочки не дождется еще лет пять, а то и десять.

"Надоело", – Даша вжала кнопку вызова лифта до упора, с такой силой, что сустав на большом пальце заныл – настолько натянулись связки.

Девушка любила родителей. Всем сердцем. Приезжала каждый раз, когда чувствовала, что душа на части рвется от тоски по родному дому, по близким людям. Спешила в дорогу, желала оказаться в родных объятиях, поделиться успехами и услышать слова поддержки. Которые все равно никогда не звучали. Потому что: "образование для дураков, что у нас, место не найдешь так?", "все живут и не жалуются, одна ты", "твое дело детей растить, а не по кафедрам дефилировать".

"Дура", – пришлось нажать на кнопку еще несколько раз, испытывая раздражение оттого, что чертов лифт не хочет ехать по первому зову.

Наконец, двери кабинки лениво и скрипуче начали разъезжаться,  внутри медленно и немного нервно мигал тусклый желто-оранжевый потолочный светильник. Резкий запах ударил в нос, заставляя девушку поморщиться и на секунду пожалеть, что не выбрала спуститься на первый этаж пешком.

Один удар и громкий скрежет сообщили, что двери лифта уперлись в ступоры, и шире уже не откроются. Звук не изменился с детства Даши, разве что неприятный лязг стал сильнее, а финальный стук больше не пугал настолько, чтобы вздрагивать всем телом.

"Глупости", – девушка зашла в лифт, набрав в грудь побольше воздуха, чтобы не дышать едкими ароматами всю дорогу вниз. Вдавила кнопку первого этажа, удивляясь, что старый расплавленный пластик не заменили до сих пор, а ведь уже столько лет прошло. Даша терпеливо дождалась, когда двери захлопнуться, испытывая легкое напряжение оттого, что задержала дыхание.

Свет в лифте мигнул в последний раз одновременно с хлопком тяжелых металлических створок лифта, после чего кабинка погрузилась в полнейший мрак.

– Прекрасно, – выдохнула девушка, не сдерживая раздражения от отвратительного завершения каникул.

И через мгновение почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Пол словно растворился. "Или провалился ко всем чертям," – подумала бы девушка, если бы не пыталась в своем падении одновременно не умереть от страха и ухватиться за что-нибудь руками.

Тщетно.

Темнота поглощала, словно Даша провалилась в бездонную пасть голодного кита. Любое движение, попытка дотянуться до стены или хоть какой-нибудь за что-то зацепиться – бесполезная трата времени. Сжимаешь кулак, а ловишь только пустоту. Густую, вязкую, обволакивающую со всех сторон.

"Не хочу так", – успела подумать девушка, не представляя, как шахта лифта может быть настолько глубокой. Те полтора-два десятка метров,  что по логике, предстояло падать – казались бесконечностью. Или время застыло, или паника, охватившая девушку, затмила всякие ощущения, позволяющие понять – как долго на самом деле длилось падение.

Но оно закончилось.

Не могло не закончиться.

Резко и внезапно. Не оставляя момента, чтобы зажмуриться от ужаса. Приземление оказалось жестким, выбывающим воздух из легких.

На несколько секунд Даше показалась, что она даже боли не испытывает.

Все так же виновата проклятая пустота, что съела ее, не оставив ничего.

"Не так плохо, как я думала", – на губах девушки неожиданно мелькнула легкая улыбка. И так же быстро губы скривились от испуга, когда до слуха донесся раскат грома, а белая вспышка молнии разрезала ночное небо пополам.

"Где я?!" – Даша резко поднялась, и только после этого ощутила, что падение не прошло без последствий. Мышцы тянуло так, будто их заполнили раскаленным свинцом, и теперь он остывал и становился с каждым мгновением все менее податливым. Голова болела.

И понимание, что девушка  сидит на крупном сером  щебне, только разгоняло эту неприятную тяжесть в черепушке.  Плюс – пусть и теплые, но все же камни – не самая приятная "подушка". Удобства Даша точно не испытывала. Девушка смотрела на пустошь вокруг себя, и не узнавала местность. Даже примерно не могла сориентироваться, где оказалась.

Вдалеке, во всяком случае Даша не бралась оценить, сколько точно метров, виднелись густые заросли неизвестных растений с крупными и широкими листьями самых разных оттенков – от темно-зеленых до насыщенно-розовых.

– Где я, черт возьми?! – произнесла вслух девушка, отчего-то уверенная, что раз не потеряла голос, значит…

"Не все потеряно", – банальный вывод, но перепуганная Даша не чувствовала в себе сил мыслить масштабнее.

Тем более что на это не осталось ни сил, ни, кажется, времени.

Раскат грома был не единственным. Лишь первым, который потревожил девушку, погруженную в собственные переживания. Вспышка за вспышкой, поле окрашивалось то оранжевым, то ярко-желтый светом. До обоняния донеслись запахи гари и дерева, клубы едкого дыма сгущались, из-за него в глазах защипало. Огонь… целое море пламени поднималось все выше, озаряя собой темные верхушки деревьев, которые до этого сливались с непроглядной тьмой беззвездного неба. Казалось, что Даша очутилась на выгоревшей лесной опушке, и повсюду пламя только набирает свою разрушительную силу.

Казалось.

Пока из ночной глубины не вынырнул зверь.

Огромный золотой дракон раскрывал пасть и извергал густые клубы огоня, словно стремился испепелить все, что видит.

Даша почувствовала, что ноги  обмякли, и что сил подняться не найдется, даже если от этого будет зависеть ее жизнь. Оставалось лишь сучить стопами по щебенке, медленно отползая прочь от монстра, который, казалось, увлеченный собственной мощью, еще не успел заметить девушку.

"Дракон!" – дар речи пропал, Даша лишь хватала губами воздух.   Настоящий живой дракон?!

"Нет. Ну в аду-то драконов быть не может… наверное", – девушка с трудом сглотнула, тщетно стараясь взять себя в руки.

Дракон стремительно утопал в клубах черноты, которую, как решила Даша, он же и вздымал с земли своим пламенем. Чернота же, казалось, поглощала грохот и звуки взрывов, оставляя лишь мужские голоса.

Крики. Ругань.

Звон металла.

"Драка", – представить себе еще что-то Даша не силилась.

Драка… А у нее только шок и мелкая каменная крошка под руками.

Девушка отползала и не глядя старалась нащупать хоть что-то, что может помочь для самообороны.

Казалось, что хуже уже не будет.  Густые черные щупальца дыма тянулись повсюду, местами вытягиваясь в длинные иглы. Даша чувствовала, насколько едкий – все нутро так и кричало о том, что эта чернь не должна коснуться ее. Словно это не дым от пожара, а кислота, которая разъест тело до самых костей.

Тонкие длинные пальцы нащупали что-то более-менее крупное. Подушечки скользнули по удивительно гладкой поверхности, найденный камень идеально ложился в ладонь.

И все померкло.

Один момент – округа гудит сотнями шумов, сочится хаосом, следующий – тишина, будто девушка оглохла. Будто на телевизоре отключили звук. Звенящая тишь, пугающая не меньше, чем…

"Чем чертов дракон!", – девушка прижала к себе свое оружие, и растерянно глядела на тех, кто ее окружал.

– Это еще что такое?! – произнес первый.

– Какого… – выдохнул второй.

Третий, четвертый… Пятой оказалась девушка. Шестой. Седьмой.

Все смотрели на Дашу и выглядели одновременно растерянно и озлобленно.

– Ваша? – спросил Дейнир, ощущая, как в нем клокочет гнев. Как он вибрирует где-то в глотке, на уровне кадыка. Такое чувство, что чаша терпения переполнена, и в любой момент произойдет взрыв.

– Мы думали ваша, – ответил молодой парень с золотистыми, чуть вьющимися волосами, еще больше теряясь в понимании происходящего.

Даша перевела взгляд на произнесшего последнюю фразу. Возможно, в других обстоятельствах, девушка сочла его красивым. Правильные черты лица, бледно-васильковые глаза, которые приковывали внимание. Своим убийственным холодом и тревожной опасностью, которую Даша испытывала, глядя в них.

– Вы должно быть шутите, – выдохнул Ран, сплевывая и в следующий миг запуская чересчур длинные пальцы в свои темные волосы, чтобы взъерошить пряди, которые были аккуратно зализаны и не потеряли формы даже после сражения. – Ты какого сапожника тут делаешь?! – громогласный рев заставил девушку вздрогнуть и попробовать отползти еще дальше. – Ты вообще кто такая?

– Даша, – удалось выдавить из себя тихое и в чем-то даже жалкое вроде как оправдание. тихо вымолвила она.

– Даша…  – усмехнулся Ран, заливаясь неестественным смехом. Словно мужчина перешагнул через грань, за которой начинается истерика, и организм больше не подвластен хозяину в вопросах выражения своих чувств.

– Это так много объясняет, – протянул Дейнир с иронией, мысленно пробуя это тихое "Даша" на вкус.

– Какого Шакара ты здесь делаешь?! – рявкнул Хамано, сдувая с лица упавшую золотую прядь.

Любой знал, что поле финального испытания за трофей императора защищено от любого вторжения. Или ты избранный претендент, или не подойдешь к соревнованиям ближе нескольких сотен метров.

Не то что окажешься в самом центре огромнейшей арены, на которой при всем желании не все испытуемые пересекались иной раз.

– Сижу.

Даше захотелось мысленно ударить себя по лицу за то, что ляпнула такую глупость. Нет, формально она, конечно же, и правда сидела. Но по взглядам окружающих несложно было догадаться, что не такого ответа они  ждали от девушки.

– Это все какая-то провокация, – шепнул Алеон Дейниру. Нутро демона подсказывало, что не может все так удачно сложиться для противников.

Ран моментально ощетинился. Он так и не нашел четвертого члена команды драконов. И, видимо, зря пошутил про хамелеона. А осознать, что это его промашка, которая привела к поражению, было почти физически больно. Хуже удара под дых.

И то, что драконы разыгрывают спектакль "мы тут ни при чем", только сильнее раздражало.

Дейнир испытывал примерно то же самое чувство. Внутри разливалась целая буря эмоций. И ни одна их них не была положительной.

– Мы оспорим эту победу, – заявил Ран с уверенностью.

– Очень смешно, – снисходительно скривил губы Хамано. – Всегда считал, что победители должны вести себя более достойно. А не глумиться. К чему спектакль, Дейнир?

Золотой дракон обратился к тому, кого считал лидером среди демонов. Второй, который Ран, мог многое из себя строить, но под красочным оперением всегда скрывается обычная птичья задница, считал Хамано.

– Она не наша, – низко произнес Дейнир, медленно и четко, чтобы дракон понял – демону не до шуток. – Нам не нужны уловки, чтобы растереть вас в порошок.

– Я не их, – кивнула Даша, не до конца понимая зачем вообще привлекает к себе лишнее внимание. Самое время встать и бежать куда глаза глядят.

– То есть девчонка точно и не наша. И не ваша? – уточнил Хамано, желая получить искренний ответ.

– Точно, – кивнула Даша, моментально прикусывая кончик языка с такой силой, что глаза стали влажнее.

– Что ж, тогда все очевидно, – Хамано обнажил меч и сделал шаг в сторону девушки, собираясь вырезать трофей из цепких рук мерзавки. – Никто не возражает?

Дейнир лишь усмехнулся, собираясь посмотреть, как золотой олух попробует убить девчонку, которая первой завладела трофеем. И которая так искусно строит из себя невинную беспомощную нимфу. Однако, зрелище рисковало оказаться сорваным.

– Совсем дурак?! – единственная девушка в двух командах выставила руку вбок, упирая ладонь в грудь золотого Хамано. – Трофей поднят. Нельзя продолжать.

Охна шикнула на своего лидера прежде чем он сделал какую-нибудь глупость. Для нее было вполне достаточно того, что победитель неприкосновенен. Да и с богами шутки плохи, если такова их воля.

– Вот и проверим, – с наглой уверенностью произнес Хамано, отталкивая руку Охны и подходя ближе к девушке, которая так и оставалась валяться на камнях.