Глава 2

…Блеск, сияние, радужные искры… Я кружусь, кружусь, и кровь моя горяча в эту ночь, и солнечный свет ласкается зверем, и расцветают папоротники… И линкхи смотрят на меня. Они все смотрят: главы родов, сиятельные и чистокровные… он тоже смотрит… я улыбаюсь, потому что знаю – нет никого прекраснее меня во всей Энфирии…

Я поморщилась, чихнула и открыла глаза.

В голове все еще шумел и кружился бал, весь в солнечных брызгах. И я ощущала прекрасное и теплое чувство, что испытывала юная принцесса, осознавая свою расцветающую красоту. Отголосок чужой памяти и жизни. Давно прошедшей жизни.

Я посмотрела наверх. За время моего сна спальня изменилась, кажется, растений здесь стало еще больше. Сверху нарос живой балдахин – переплетение стеблей и листьев, украшенное цветами. Розовый тугой бутон покачивался как раз у моего носа, видимо, он и разбудил меня, коснувшись лица.

Я отбросила покрывало, встала. Внутри разлилось блаженное ощущение довольства и покоя, словно я провела месяц на каком-нибудь расслабляющем и умиротворяющем курорте. И еще я была удивительно живой. Дышащей. Свободной. Красивой. Черт! Кажется, никогда в жизни я не чувствовала себя красивее, и это было внутреннее состояние, ничем не замутненная уверенность.

Я скинула тонкую сорочку, в которой спала, и босая, обнаженная, прошла по белому мрамору, словно согретому полуденным солнцем. Хотелось танцевать. Или смеяться. И я даже сделала пару пируэтов…

– Госпожа, вы уже проснулись? – в комнату заглянула Вира, и я улыбнулась ей. Смущения не испытала, как и неловкости. В конце концов, что может быть естественнее, чем танцевать в солнечных лучах? Да и сама Тень не выглядела удивленной, нисколько.

– Какое счастье видеть вашу улыбку, госпожа! – обрадовалась она. – Принц Алесс уже ожидает вас у поющих струй. Вы спуститесь, чтобы услышать с ним вместе утреннюю песню?

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, но я, конечно, спущусь, – рассмеялась я. – Если ты найдешь мне какую-нибудь одежду!

– О, я принесу вам самый красивый утренний наряд, даже не сомневайтесь! – воскликнула Вира и куда-то унеслась.

Я еще покружилась, нежась в лучах разгорающейся зари, и отправилась на водные процедуры. Когда вернулась, служанка уже ждала меня, держа на вытянутых руках нечто розово-ванильное и воздушное.

– Шутишь? – Я уставилась на платье. Розовое. Ванильное. Воздушное. Да ладно?

– Вы будете в нем неотразимы, госпожа! – с придыханием уверила Вира. А я подумала… почему бы и нет? В конце концов, девушка я или кто? И раз в жизни могу надеть вот это вот пенное кружевное великолепие!

Ткань скользнула по телу прохладной волной, схлынула к ногам.

– Позвольте, я уложу ваши волосы!

Я позволила. Присела на бархатную кушетку, слегка изумляясь происходящему, но все же получая от этого удовольствие. Руки Виры порхали легкими бабочками, сооружая что-то на моей голове. Нет, ничего сложного или тяжелого, мои волосы лишь распустили, расчесали, собрали с двух сторон резными заколками и присыпали золотой пылью.

– Зеркало! – воскликнула Вира, закончив.

Часть стены тускло замерцала, отразив комнату. И меня. Я рот открыла от изумления. Что ж, правильно говорят, что хороший сон, красивый наряд и умелый парикмахер способны сделать красавицу из любой серой мыши. Не веря себе, я подошла ближе к отражающей поверхности. Из глубины зазеркалья смотрела девушка. Нет. Принцесса! Юная, прекрасная, величественная. Так и тянуло сравнить себя со звездой, ну или еще чем-нибудь столь же красивым. Я сияла и в тоже время казалась такой хрупкой и нежной… Кожа словно светилась, в глазах мерцали созвездия, а фигурка в розовом великолепии поражала изяществом и стройностью.

– Ух ты, – воскликнула я, жадно осматривая свое отражение. – Это точно я?

– Конечно, госпожа! Кто же еще?

Ну, например, зеркальщик. Один из тех, что я уже встречала, помнится, в Гранях. Я была там с Дагервудом, а потом мы целовались в автомобиле над бездной…

Воспоминание на миг разорвало мою восторженность. И сразу показалось, что утро не такое уж и радостное, платье совершенно не идет моей смуглой коже, а Вира улыбается неестественно. Да и обилие цветов изрядно раздражает, как и золотая пыльца, которой меня щедро осыпали, словно новогоднюю игрушку. Вероятно, чтобы скрыть пластиковый шарик внутри.

В горле запершило, и предупредительная Тень вручила мне запотевший бокал с прохладной водой.

– Спасибо, – я жадно выпила и вернула с благодарностью.

– Вас что-то расстроило, госпожа? – Вира выглядела встревоженной. – Вам стало грустно? Не понравилась прическа? Хотите, я сделаю что-то другое?

Еще один быстрый взгляд в зеркало. Не понравилось? Разве это возможно?

– Ну что ты, все прекрасно, – беззаботно рассмеялась я.

– Тогда позвольте проводить вас к принцу!

Я благосклонно разрешила, решив, что мне уже нравится быть принцессой.

Алесс ожидал меня в самом красивом месте, которое только можно себе вообразить. Возле круглого озера, вокруг которого густо разрослись папоротники. Впрочем, папоротники здесь были везде, словно я попала в джунгли!

– Виктория, – он поднялся, услышав мои шаги. Вира осталась за дверью, если оплетенную розами створку можно назвать дверью, конечно. Служанка сказала, что ей нельзя приближаться к источнику, ее кровь недостаточно чиста. – Сегодня ты выглядишь как настоящая принцесса.

Я благодарна улыбнулась. Этим утром Алесс не казался мне устрашающим, напротив!

– Ты тоже отлично смотришься, – пропела я вполне искренне. И правда, на линкхе были темные штаны и изумрудная рубашка с золотой вышивкой. Присмотревшись, я увидела в узоре лист папоротника. На самом деле этот знак я уже не раз видела. На постельном белье, посуде, мебели. Выложенный сияющими камнями на полу или мозаикой на потолке. Знак королевского дома, эмблема избранных и чистокровных. Я должна гордиться великой честью и возможностью прикоснуться к такому чуду.

– Идем, хочу сегодня услышать утреннюю песню вместе с тобой, – Алесс взял меня за руку, и я инстинктивно отдернула ладонь.

– Прости, привычка, – извинилась, одарила нежной улыбкой.

«Ну да, привычка. Ритуальная смерть так просто не проходит. И со своими фобиями я прожила немало…»

Я тряхнула головой. Не буду сейчас думать об этом. В конце концов, все в прошлом.

– Что такое утренняя песня?

– Это невозможно описать. Надо услышать. Садись, Виктория.

Алесс указал на бархатные подушки, и я опустилась на них.

Вверху, над нашими головами, был купол из хрустальных граней. Они сходились в центре, и когда солнце поднялось достаточно высоко, сработали словно призма, преломив луч и послав его вниз, на белый камень, стоящий в озере. Мне казалось, он вспыхнул, а после… зазвенел. Это была изумительная мелодия. Такая чистая, звонкая, нежная…

– Каждый день утренняя песнь иная, – Алесс сидел, закрыв глаза, на его губах блуждала загадочная улыбка. – За тысячелетие она ни разу не повторилась. Хоть на одну ноту, но иная. Я вижу в этом некую метафору, Виктория. О неповторимости каждой зари и каждого дня. А что ты думаешь об этом?

– Очень красиво, – не могла не восхититься я. – Потрясающе.

– Моя сестра очень любила слушать утреннюю песню, – все так же не открывая глаз, сказал Алесс. – Она слушала ее день за днем, каждое утро. Это было лучшее время в моей жизни. Знаешь, мне очень ее не хватает.

Я сконфуженно сцепила ладони. Вот никогда не понимала, что надо говорить в таких случаях.

– Мне очень жаль…

– Да. Лига забрала ее. Лига многих забрала.

Я промолчала. Принц открыл глаза и остро посмотрел на меня.

– Разве это справедливо, Виктория?

– Я не знаю… – растерянно пробормотала в ответ.

– Это несправедливо! – выкрикнул Алесс, а я вздрогнула. Он мгновенно успокоился и вновь улыбнулся. – Прости. Я не должен был тебе этого говорить. Сейчас ты все еще слишком человек и слишком живы твои воспоминания о… пожирателях. Они наверняка успели наговорить тебе кучу гадостей о нас. – Принц тяжело вздохнул. – О линкхах и о королевском доме. Представили нас чудовищами.

– А это не так? – ляпнула я.

Алесс на удивление не рассердился, напротив, откинул голову и рассмеялся.

– Оглянись, Виктория. Что ты видишь вокруг? Разве могли это создать чудовища? А я? – он с насмешкой протянул ладонь, и между камней пробился росток. Сначала тонкий и хрупкий, он набирал силу, тянулся к длинным пальцам линкха. Выпускал светло-зеленые усики, чтобы скорее уцепиться за его ладонь, а когда смог это сделать, расцвел бледно-лиловым цветком, нежным и очень красивым.

Алесс осторожно погладил бархатные лепестки.

– Разве чудовища способны создавать подобное? Скажи, Виктория?

Я молчала. Надо признать, зрелище меня впечатлило. Как удивительна сила принца, способного вот так, на камне, вырастить прекрасное растение. Действительно, разве может она быть губительной?

– Идем, – принц поднялся. – Я покажу тебе сад. Тебе ведь любопытно?

– Очень! – я с готовностью вскочила, поправила розовую юбку.

– Тебе невероятно идет это платье, – улыбнулся принц. – И, возможно… ты все же позволишь мне взять тебя за руку?

Позволить ему? Алесс смотрел пристально, в зеленых глазах я видела терпеливое ожидание. И вновь удивилась, насколько он красив. Утонченный и изящный, хотя в его движениях чувствуется и сила, и мощь. Совсем не похож на Влада Дагервуда.

На хрустальный купол набежала тучка, заслонив поток солнечного света и омрачив этот прекрасный день. Я моргнула, пытаясь избавиться от нахлынувшего беспокойства.

– Давай не будем торопиться, – слегка растерянно протянула я.

– Как скажешь, – Алесс склонил голову, и я порадовалась, что отказ не расстроил его. – Я покажу тебе диковинки, которых ты не видела никогда в жизни. Идем.

Свое обещание принц сдержал. Конечно, я никогда не гуляла по многоярусным садам, в которых порхали невиданные птицы и бабочки, шумели водопады, и искрились озера. Ярусы соединялись между собой белыми ступенями, спиралью опоясывающими весь сад и висящими в воздухе безо всякой опоры. Я чувствовала себя той самой Алисой, блуждающей по волшебной стране и охающей на каждом углу от невероятных чудес. Это даже трудно было назвать садом, скорее – городом из цветов, воды и папоротников. И, честно говоря, через несколько часов хождения среди всего этого великолепия у меня начала кружиться голова от обилия и многообразия местной флоры и фауны.

Алесс рассмеялся, увидев мое состояние. Он оказался прекрасным сопровождающим и всю прогулку развлекал меня рассказами о птицах, животных и растениях своего мира. Очень познавательно и совершенно бесполезно, если уж честно. Но говорить о чем-то другом принц не желал, мягко, но неотвратимо сворачивая любую тему на все те же… цветочки.

Впрочем, я особо не настаивала и получала удовольствие. Все же не каждый день удается попасть вот в такую стопроцентную сказку.

– Ты устала, – Алесс остановился у очередной речушки. Она лениво стекала по порожкам из камней, доползала до обрыва и падала на нижний уровень сада. Вместе с золотыми рыбками, что продолжали весело плескаться в потоке, ничуть не смущаясь отсутствием берегов и дна. Такие водяные струи соединяли уровни со всех сторон, давая ощущение прохлады. Местами потоки были тонкие, с ниточку, а кое-где шумели вполне приличными водопадами. Но все они блекли перед одним – самым большим, низвергающимся с верхнего уровня на невообразимой высоте до каменной чаши внизу.

И да, у меня от всего этого кружилась голова. И снова хотелось спать.

– Ты пока слаба, – пояснил Алесс, вновь поняв меня. – Но пройдет положенный срок, и твое тело полностью примет суть. И станет легче, Виктория.

Он улыбался, а меня кольнула мысль: кому легче? Но додумать не успела, потому что Алесс потянул меня к тому самому водопаду-гиганту.

– Думаю, тебе надоело ходить по лестницам, не так ли?

– Да, но… – растерялась я, понимая, что принц тащит меня прямо к воде. – Что ты делаешь?

– Не бойся, – он подмигнул заговорщицки. – Доверься мне. Ну же?

Я окинула Алесса настороженным взглядом. Довериться? С чего бы? Но он так солнечно улыбался… Действительно, разве может принц причинить мне вред? Конечно, нет!

И шагнула к нему, а потом мы вместе вошли под бьющую струю. И я восторженно ахнула, поняв, что вода не коснулась нас, зато поток перенес на несколько ярусов вниз.

– Ух ты, здорово! – восхитилась я.

– Спорим, ты никогда такого не видела?

Я промолчала о том, что знаю о существовании лифтов. Да, не в потоке воды, но… ведь похоже? Впрочем, вредный голос, время от времени возникающий в моей голове, довольно быстро заткнулся. Зачем портить такой прекрасный день? Я предпочла им наслаждаться.

После прогулки мы ужинали, и здесь все тоже оказалось на высшем уровне, конечно. Единственное, что меня удивляло, это отсутствие других линкхов. Разве в таком огромном саду их не должно быть великое множество? Как же та самая тысяча теней, что мне положена?

Алесс рассмеялся, когда я спросила об этом.

– Ах, Виктория, а ты хочешь получить их уже сейчас? Право, королевские замашки. Ты меня радуешь. Но поверь, это преждевременно. Ты пока слишком слаба в своем человеческом теле, лишние волнения тебе ни к чему. И лишние линкхи.

– Ты меня скрываешь? – приподняла я бровь, слизывая с ложки воздушный мятный десерт.

– Лишь на время, – принц не ел, сидя напротив и сложив кончики пальцев. – Когда ты окрепнешь и будешь готова, я представлю тебя… подданным и слугам. А пока стоит отдыхать и наслаждаться этим прекрасным местом. Хотя, конечно, если Вира не справляется со своими обязанностями…

– Что ты! – перебила я. – Она все делает прекрасно! И мне совсем не нужна тысяча слуг на самом деле. Просто удивилась.

Зевнула, прикрыв рот ладонью. После сытной еды и сладких нектаров неудержимо потянуло в сон. И снова принц проявил чудеса тактичности, оставив меня, когда я уже не могла сдерживать зевоту.

– Отдыхай, Виктория, – он приблизился и легко коснулся губами моей щеки. – Отдыхай…

* * *

Несколько дней во дворце прошли, словно прекрасный сон. Я ничего не делала, лишь гуляла по великолепным садам, любовалась золотыми рыбками, водопадами и диковинными пушистыми зверушками, похожими на лемуров, что свисали с деревьев. Лемуры оказались ручными и позволяли себя гладить, вызывая у меня приливы восторга от чрезмерной дозы умиления. Каждый день мне преподносили новый наряд: фисташковый, мятный, лазурный, абрикосовый… Нежные воздушные ткани струились по телу, туфельки в тон были удобными и располагали к долгим прогулкам. Мне не было скучно, напротив! Каждый ярус демонстрировал все новые чудеса: то сверкающие самоцветы, неожиданно обнаруженные в бутонах, то странных зверей, то волшебных птиц… Все это можно было исследовать бесконечно, прерываясь только на еду и отдых.

Мне снились сны, которые я с радостью рассказывала принцу за завтраком, но сама не вникала в их суть. Когда Алесс был занят, компанию мне составляла Вира, или я бродила одна. Рассматривала цветы, плавала, гуляла, не переставая восхищаться красотами.

И все это длилось неизвестно сколько, пока…

«Если вы попали в райский сад, то убедитесь, что не в качестве корма для местных львов».

Эта здравая фраза пришла мне в голову неожиданно, когда я лежала на мраморном полу, обозревая потолок и потирая ушибленный затылок.

А оказалась я в таком положении внезапно, просто поскользнувшись на мокром камне в купальне. И как следствие – грохнулась назад, изрядно приложившись всеми выступающими частями тела. Вот тогда-то и посетила мысль, а так ли прекрасны райские кущи?

Я лежала, вспоминала свое поведение последние дни и не понимала, что со мной. И правда, с чего это я стала вести себя как клиническая идиотка? Нет, у меня, конечно, есть соответствующая справка, но раньше я не стремилась ее подтверждать на каждом шагу!

«Да, Алесс, как скажешь, Алесс, конечно, здесь невероятно, да, не надо рассказывать мне ничего, я пойду любоваться вон на тех бабочек!»

Гадство полнейшее, что со мной случилось?

Я села, изумленно осмотрелась. Похоже, удар об пол и боль, взорвавшаяся внутри, слегка отрезвила и привела мысли в порядок. Я задумчиво осмотрела свои руки. Ногти отросли так, что ими можно пилить дерево! Мать вашу, сколько времени я здесь бабочек рассматриваю?!

Рядом как раз вспорхнула одна из них, и я против воли засмотрелась. А с другой стороны, о чем беспокоиться? Здесь ведь так красиво, так спокойно…

Я резко ударила себя по лицу. Пощечина вновь вернула ясность мышления, и я резко вскочила, пытаясь думать. Понятно было одно – в этом месте что-то не так. Что-то чертовски и возмутительно не так! И если бы не случайное падение, то вскоре я и сама превратилась бы в бабочку – яркую и безмозглую, порхающую с цветка на цветок без проблеска сознания!

Проснувшаяся подозрительность позволила вовремя услышать шорох, и к Вире я обернулась с идиотской улыбкой.

– Госпожа, с вами все в порядке? Вы долго сидите на полу, – тревожно осведомилась служанка. Служанка? Да как бы не так! Скорее, надзирательница! Сейчас, глядя на Виру трезвыми глазами, я ясно видела и ее острый, ищущий взгляд, и сильное телосложение, скорее воина, чем прислужницы. Да уж… дела.

Я растянула губы еще сильнее.

– Все прекрасно! – изо всех сил изображая дурочку, воскликнула я. – Сегодня эти папоротники особенно красивы, правда?

Тяжелый взгляд Виры смягчился, значит, я все сделала правильно.

– О да, госпожа. Они великолепны. Но вам уже пора одеваться.

Я не стала спорить и пошла за служанкой в комнату. Боги, как здесь можно жить? Как я здесь жила? Дышать нечем! Словно в оранжерее, сладкий запах, казалось, вползал не только в ноздри, но и в уши, рот, глаза, каждую пору!

Такой прекрасный, вкусный аромат…

Я изо всех сил сжала кулаки, вгоняя отросшие ногти в кожу. Боль! То, что мне сейчас нужно! Вира уже спешила ко мне с нежно-голубым платьем. Я напряглась, припоминая, сколько прошло времени. Каждый день мне преподносят новый наряд, я уже видела желтое, персиковое, розовое, мятное… Пока Вира меня одевала, я пыталась сосчитать все платья, что мне довелось носить. Сознание упорно пыталось соскользнуть на бездумное рассматривание пылинок в солнечном луче, но я не позволяла, периодически вгоняя в ладонь ногти и улыбаясь, чтобы Вира этого не заметила. Если я вспомнила все цвета платьев, то в этом ядовитом раю я провела не менее двух недель. Две недели! Две, чтоб вас!

Целых четырнадцать дней пустоголового блуждания по саду, что на самом деле был клеткой! Ярость взметнулась внутри пламенем, но я лишь выдавила улыбку, не позволяя ей прорваться. Ничего, раз я потеряла столько времени, то потерплю еще пару минут.