Цитаты из книг автора «Марина Суржевская»

– Что, не понравилась? – лукаво спрашивает старик. – Почему? Это ведь сказка о прекрасной принцессе! Все девочки хотят стать принцессами, а ты? – Я – нет, – дернула плечом девочка. – Нет? – Блеклые глаза старика хитро прищуриваются. – Хм… и кем же тогда ты хочешь стать? Оникс водит палкой и хмурится. Сказка ей понравилась, но вот принцесса показалась глупой, она только и делала, что сидела в пещере, пока принц сражался с драконом. Еще и ревела при этом. – Я… я хотела бы быть… драконом! – выпалила девочка, не глядя на Катрана. Потом не удержалась, бросила быстрый взгляд, опасаясь, что он хохочет за ее спиной. Но старик все так же сосредоточенно вырезал свистульку и если и прятал в бороду улыбку, то она была доброй. – Хм… необычное желание для красивой девочки. И почему же ты хочешь быть драконом, Оникс? – Потому что дракон сильный! Большой, смелый, умеет летать и плеваться огнем! Дракон свободный и может лететь куда захочет! А сказка неправильная, было бы куда лучше, если бы дракон сожрал этого простофилю-принца! А потом и принцессу, чтобы не ныла! И улетел куда-нибудь в теплые страны… Катран не выдержал и все-таки расхохотался. – Ну и ну! – сквозь смех сказал он. – Да уж, ты особенная девочка, Оникс… И если сильно захочешь, сможешь стать кем угодно… – Даже драконом? – с надеждой спросила Оникс, уже не обижаясь на его смех. Катран вдруг замолчал, и его улыбка стала чуть грустной. – Драконом вряд ли, милая, но, возможно, ты сможешь стать свободной… Если выберешь свободу… Но это сложный выбор, моя девочка, очень сложный. Ведь на другой чаше весов может оказаться что-то гораздо более важное… – Катран, я не понимаю, когда ты так говоришь!

Когда ставки высоки, жизнь приобретает особый смысл и вкус, становится насыщенной и яркой.

– Человечность делает людей слабыми, Оникс.

Они смотрели друг на друга. Два человека в полутемной комнате гостиного дома, где были слышны голоса заезжих путников и мужской, чуть хмельной голос требовал принести еще мяса и выпивки. Где была чужая кровать, чужой стол и чужая жизнь. И они тоже были чужие. Разделенные ее горячей, до ожога, ненавистью, соединенные его безумной, до боли, страстью. Две жизни, пересеченные однажды по злой прихоти Небесных, что просто забавляются, с усмешкой глядя на людей. Два человека, у которых не было ничего общего, ни одной точки соприкосновения, кроме той, что издревле соединяет мужчину и женщину.

В глазах раяны зацветала боль. Он видел это, но она больше не плакала, только смотрела ему в лицо синими бездонными омутами, до краев наполненными ненавистью. Аид знал, что навсегда запомнит этот взгляд. Взгляд самой желанной женщины в его жизни, когда он насиловал ее.

Все знали, что с Лавьером лучше не связываться. Его боялись. Его уважали. И им восхищались. Издалека.

Когда-то раяна означало желание. Теперь это значит яд.

Я родилась в то время, когда раяны уже два века были отверженными. Мне не повезло. Родиться с бутоном лори на спине – это смертный приговор. Потому что теперь нас убивают. Нас почти не осталось…

Но люди переменчивы и мстительны.

Таких, как я, называют раянами. Когда-то нас было много. Нам поклонялись, словно богиням, нас почитали и приносили дары. В те времена мы сами выбирали, кому выказать благосклонность, кого одарить чудом нашей любви и наслаждением. Люди строили для нас храмы и рядили в сияющие одежды небожительниц. Тогда мы сами решали, для кого расцветет лори.