Глава 11. «Наконец-то третий».

Кто это идет ко мне? О! Соседка моя бывшая.

Почему-то вспомнился один эпизод, как она спьяну лихо отплясывает на столе. Чья это была вечеринка? Не помню. Юбку все норовила повыше задрать. До чего ж скверная была бабенка! Почему была? Вот она идет ко мне навстречу.

«Видишь, ничего из меня не получилось», – говорит она, и показывает мне таз, который держит в руках. А в том тазу только гной и какая-то слизь.

Я открыла глаза. Так это был сон? Но почему я твердо знаю, что виделась с ней последний раз?

Вокруг меня темно и сыро. Солнечный свет не может пробраться сюда, под корневище старого дерева. В это убежище я перебралась с окончанием лета, когда у меня появились четыре конечности и хвост. С помощью них я теперь могу не только плавать, но и очень быстро передвигаться по суше. При этом мое брюхо больше не волочится по земле. Мое тело легкое, гибкое, подвижное.

Всю зиму я спала, точнее – отсыпалась. Впервые, как мне кажется, за много-много лет я наслаждалась спокойным безмятежным сном. Сон – великое благо. Не каждому это благо здесь дано. Но холода миновали, солнышко прогрело землю, и я выползла на свет божий.

Слегка накрапывает теплый дождик. Жаркий полдень миновал, и влажные сумерки наполнились звуками.

– Скудноват дождичек.

– Дождей в это лето совсем мало выпадет. Вот увидите.

– А сырая земля так вкусно пахнет!

– А может, здесь устроимся? Смотри, какой островок посреди водоема! И трава здесь высокая – кладку будет не видно, – и пищи достаточно.

– Слышал?

– Что?

– Знающие души предупреждают: лето будет засушливым.

– Ну?

– Этот водоем не глубокий. Если он пересохнет, – хлопот не оберешься.

– Есть один глубокий водоем недалеко отсюда. Полетим пока не стемнело? Посмотрим. Дождь – так себе, не помеха.

– Я устала и проголодалась. Давай здесь поедим и заночуем, а завтра с утра полетим смотреть.

– Ах! Как я им завидую! – тихо вздохнул кто-то совсем рядом.

На берегу водоема среди почерневшей прошлогодней травы замечаю нечто темное, точнее – темно-бурое. Вглядываюсь. Сквозь прозрачную грязно-бурую, почти черную оболочку видна черная душа. Она сидит на корточках неподвижно. Замерла в одной позе (опершись руками о землю) и пристально смотрит на воду. Я уж, было, засомневалась: эта ли душа издала только что услышанную мною реплику? Но тут она зашевелилась и с неким прерывистым всхлипом выдохнула:

– Какие они счастливые!

– Кто? – спросила я, обращаясь к ней.

К моему удивлению, на мой вопрос не последовало никакой реакции. Чернодушное создание даже не шелохнулось, продолжая пялиться на воду и вздыхать.

«Может, я тихо спросила, и она меня не расслышала? – размышляла я. – Спрошу-ка я еще раз, и погромче. И кто это так ее заинтересовал?».

Глава 12. «Разговор».

Все мои попытки что-либо узнать или заговорить с темной душой не увенчались успехом. Тогда я попыталась определить предмет ее внимания. Из некоторых ее фраз, сопровождаемых многочисленными всхлипываниями и вздохами, я догадалась, что речь идет о двух летающих душах, посетивших наш водоем.

Устало сложив руки за спиной, изогнув длинные шеи и неторопливо перебирая в воде красными ступнями-ластами, они проплыли мимо нас, сидящих на берегу, бесшумно рассекая грудью водную гладь.

– Надо же, – не могла сдержать и я своего восхищения, – и летают, и плавают! А главное, – белые!

Действительно, большинство летающих водоплавающих душ, – не оболочек! – виденных мною прежде, были черные. Одни из них охотились за темными душами, ныряя в воду, другие, не утруждая себя охотой, просто отнимали пойманную добычу – как дань – у других, убивая ее, и потом съедая. Третьи – хватали с земли только светлые души. Поднимали их в воздух, а затем убивали, сбросив с высоты на землю, после чего насыщались, поедая плоть.

Эти же ведут себя достойно: ни на кого не кидаются; опустив голову в воду, выцеживают, что бог послал. Закончив трапезу, спокойно начинают приводить себя в порядок. Их оболочки, как у многих летающих душ, напоминают изорванные в лохмотья прозрачные рубашки. Но если у кого-то эта рубашка черная, у кого-то в пятнах (цветных или черно-белых), у этих душ рубашки были белые-белые, без единого пятнышка. И за белыми одеждами-оболочками – светлые души. Впечатление восхитительной незапятнанности и чистоты. Я и сама не заметила, как доплыла до покрытого высокой травой островка и оказалась совсем близко от этих прекрасных созданий.

«Беленькая» и «беленький», – назвала их про себя я.

– Простите, что беспокою, – начала я разговор. – Но уж очень хочется узнать, с какого вы уровня?

– Мы с восьмого, – горделиво выкинула вверх голову женская особь. И продолжила, глядя на меня свысока:

– А ты с третьего, не так ли?

– Осторожно, милая. И мы ведь не миновали этот уровень.

– Да-да… Ты прав. Благодарю за напоминание.

Тон ее резко переменился при обращении к другу. Голос стал мягче, нежнее, но не благозвучнее.

– Борюсь с собой как могу, – сказала она, обращаясь ко мне. – Пока неважно получается, как видишь.

– А за что вы здесь?

– Сами работали без выходных, причем, по собственной инициативе и других работать заставляли, и по праздникам, и в воскресенья.

«Остыньте немного!» – сказал господь и опустил нас в воду, – охладиться. Души у нас чистые (мы ведь без злого умысла, по убеждению это делали), а вот ноги наши уставшие, да лица разгоряченные отметил. Чем и отличаемся мы от других летающих душ, – сказал ее партнер.

– А еще мы отличаемся тем, что лишены благозвучности голоса, потому что кричали, шипели и повышали голос на других, – добавила подруга.

И тут белоснежная парочка встрепенулась.

– Как здесь шумно!

– Кто там кричит на берегу?

– Темные души завистью исходят, – ответила я.

– К кому?

– К вам.

– А как ты узнала?

– Да вы что, не слышите, что ли?

– Шум-то мы слышим, а о чем они шумят, не понимаем.

– Странно. Я же понимаю.

– Немудрено, – вдруг услышали мы еще чей-то голос. – Ты ведь только на третьем уровне. Как только перейдешь на земной уровень, перестанешь понимать.

Оболочка этой летающей души была значительно меньших размеров, но выглядела очень нарядно, хотя и не столь безупречно белоснежно.

– Простите, что включилась в вашу беседу, но, услышав, что вы не в «курсе», решила объяснить.

Она почему-то не думала лезть в воду, а важно вышагивала по земле. Важничала, видимо, потому, что в отличие от нас у нее на ногах были пальцы без перепонок. Нос и губы у нее как бы срослись в единые маленькие щипчики, которые с невероятной скоростью раскрывались и захлопывались.

– Мы видим черные души, чувствуем запах их тел, то есть оболочек, слышим звуки, издаваемые ими, но не понимаем их. И чем выше от круга к кругу мы поднимаемся, тем меньше дела нам до них. Но есть два пограничных уровня, где мы можем их понять: третий уровень (после которого они навсегда уходят с земли, мы же в свою очередь возвращаемся на землю) и девятый – первый уровень для них и последний уровень для нас. Ты сейчас находишься как раз на третьем уровне, потому-то и понимаешь, о чем они говорят.

– А нас они слышат? – спросила «беленькая».

– У них все иначе. Там, где для нас все заканчивается, для них – только начинается. На девятом уровне, который я сейчас прохожу, они нас еще понимают. Но ниже, там, где сейчас находитесь вы, – она посмотрела на белоснежную парочку – уже нет.

– Почему?

– А зачем им все знать о том, что им недоступно.

«Какая мука для них: видеть, как другие, очищаясь от грехов, поднимаются все выше и выше и сознавать, что сам ты в это время опускаешься все ниже и ниже!» – подумала я.

– А ты, значит, с последнего уровня? – с плохо скрытой завистью спросила «беленькая».

– Дорогая, – тихо одернул ее спутник.

– Да-да, милый, я помню, – торопливо шепнула «беленькая» другу и, уже несколько смягчив интонацию, снова обратилась к собеседнице.

– Почему ты не плаваешь?

– Разве я должна плавать? – удивилась та в ответ.

– Ну, ты же летаешь?

– Кто находится на девятом уровне, – летают, но уже не плавают.

– Где же ты отдыхаешь? На земле?

– Нет. Я отдыхаю на деревьях, поближе к небу, хотя, как видите, могу ходить и по земле.

– Но как должно быть неудобно спать, держась пальцами ног за веточку? – решился поучаствовать в разговоре «беленький» – единственный в нашей странной компании представитель мужского рода.

– Чем приземленнее душа, тем трудней ей обходиться без земли. И наоборот. Чем чище душа – ближе к богу, – тем более она приспособлена к жизни над землей и тем хуже она ходит по земле, – услышали мы в ответ.

– Если приходится много летать, значит, долго не протянешь – вздохнула «беленькая». – А ты такая маленькая, хрупкая!

– Тем лучше. Быстрее все закончится. Я тут одну закономерность выявила: чем меньше форма, в которую заключена душа, тем меньше времени эта форма существует, а значит, душа скорее высвобождается. Всякое исключение подразумевает вмешательство свыше. Когда я вижу летающую душу, оболочка которой еще меньше моей, я понимаю, что эта достойная душа скорее меня завершит свое пребывание здесь. А посмотрите на многоруких! Они есть на каждом уровне, включая девятый. Какие они разные! Но размер их оболочек – у всех – очень мал, а потому и пребывание их на каждом уровне может быть весьма кратковременным.

– Мне еще не доводилось общаться с многорукими, – сказала я. – Кто они?

– Души тех, кто молился многоруким или многоликим богам. Теперь они сами многолики и многоруки.

– Что же, все они достойные? – поинтересовался «беленький».

– Грешников среди них тоже хватает, и чернодушных, и пособников тьмы, но и достойных много. Господу ведь не важно, каким ты его себе представляешь. Ему важно, чтобы ты в него верил и жил по его заповедям.

– А можно узнать, – спросила я, – про какие земные уровни ты упомянула?

– Пожалуйста. Первые три уровня – водные. Первый уровень – вода и только вода. Второй уровень – земля, воздух, вода. Рождаешься на земле, но живешь и кормишься в воде, при этом дышишь воздухом. Третий уровень – вода, воздух, земля. Ты прошла первые два уровня, сейчас – на третьем. Ты тритон, то есть амфибия. Родилась в воде, но дышишь воздухом и живешь на земле. Так ведь?

От волнения у меня перехватило дыхание, поэтому ответить я не смогла, лишь молча кивнула в ответ.

– Четвертый, пятый и шестой уровни – земные, – продолжала между тем душа. Четвертый – в земле, пятый – на земле, шестой – по земле.

«Боже, – подумала я, – сколько мне еще предстоит пройти!». Мне стало не по себе.

– А дальше? – прошептала я.

– Последние три уровня – воздушные. Седьмой уровень – на дереве (между небом и землей). Восьмой уровень – тот, на котором сейчас находитесь вы, – обернулась она к парочке, – земля, вода, воздух. Рождаешься на земле, кормишься в воде и летаешь в воздухе. Последний, девятый, уровень – земля (над землей), воздух. Рождаешься на земле либо высоко над землей (например, на дереве) и летаешь.

– Однако пора устраиваться на ночлег, – закончила свое выступление душа. Не сказав больше ни слова, она вспорхнула вверх и унеслась в одно мгновение.