ГЛАВА ПЕРВАЯ

_«Ле-это, ах, ле-это! Лето красное, будь со мно-о-ой!» – негромко мурлыкала я, стоя на подоконнике с влажной щеткой в руке. Очередное расследование буквально на днях было успешно завершено, ехать куда-либо отдыхать я пока не планировала, тем более что погода и в нашем городе располагала к приятному времяпрепровождению. Так что у меня выдался совершенно свободный период, и я решила заняться генеральной уборкой и начать с мытья окон. Правда, окна я перемыла еще в апреле, но ведь нет предела совершенству! Настроение было бодрым, я чувствовала себя полной жизненных сил и энергии и справедливо подумала, что не стоит ей пропадать зря. К тому же мыть новенькие пластиковые окна – одно удовольствие!

Вскоре очередное стекло заблестело, переливаясь прямо-таки кристальной чистотой, и я, соскочив с подоконника и отступив на пару шагов назад, залюбовалась результатами своего труда. Неохваченным оставалось только окно в кухне, на которое я рассчитывала потратить не более пятнадцати минут, и затем можно с чистейшей совестью предаться отдыху.

Продолжая напевать на ходу, я подхватила флакончик со стеклоочистителем и щетку и неторопливо двинулась в кухню. Стянула потуже косынку на голове, под которой спрятала свои длинные волосы, и ступила на табуретку. Едва я влезла на подоконник, как послышался телефонный звонок. Подавив вздох – не хотелось портить себе радужное настроение, – я спрыгнула на пол и быстренько вернулась в комнату, где на диване переливался мелодичной трелью сотовый.

– Алло! – звонко произнесла в трубку.

– Добрый день, могу я поговорить с Татьяной Ивановой? – Женский голос звучал торопливо, встревоженно, но решительно.

– Можете, и очень даже запросто! – весело проговорила я, попутно косясь в зеркало и поправляя выбившуюся из-под косынки светлую прядку. – Я слушаю!

– Меня зовут Марина Строкова, у меня к вам важное дело, – с ходу заявила собеседница. – Мне можно с вами встретиться? Или вы по телефону все выслушаете?

– Нет-нет, конечно, лучше встретиться, – тут же остановила я ее – женщина представилась мне особой деловой и активной. – Вы можете подъехать ко мне, скажем, через час?

– А через полчаса нельзя? – тут же переспросила собеседница. – Это очень срочно!

Мытье окон на данный момент также являлось делом важным и срочным, но я не сообщила об этом собеседнице и уж тем более не стала отказываться от встречи, ссылаясь на столь прозаическую причину. Я даже невольно усмехнулась, подумав, как вытянулись бы лица многих моих клиентов, если бы они узнали: частный детектив Татьяна Иванова жутко занята тем, что натирает до блеска окна.

– Хорошо, давайте через полчаса, – согласилась я, прикидывая, что управлюсь и за десять минут, а потом успею принять душ.

Вскоре я направилась в ванную, достала с полки недавно купленный флакон геля для душа с ароматом кофе. Новинка оказалась настолько приятной в употреблении, что я с начала лета пользовалась исключительно им.

Облачившись в белую футболку и синие шорты, я прошла в комнату и в ожидании незнакомки по имени Марина Строкова принялась подпиливать ногти. Звонок в домофон прозвучал ровно через полчаса после окончания нашего разговора, и я пошла открывать.

Моему взору предстала симпатичная, ухоженная шатенка лет тридцати восьми – сорока, со стильной асимметричной стрижкой, одетая в легкий летний костюмчик салатного цвета. Она выглядела озабоченной и настроенной по-деловому. Ничуть не смущаясь, она поздоровалась со мной и решительно направилась в комнату, где опустилась в кресло, разгладила на коленях короткую юбочку и сразу же перешла к делу:

– Мне нужен частный детектив. Вас мне рекомендовала одна из клиенток. У меня свой салон красоты, – пояснила она, заметив мою слегка приподнятую бровь. – Бизнес мой идет успешно, и я совершенно не хочу его потерять!

– Я вас прекрасно понимаю, – осторожно кивнула я. – А что, есть такая опасность?

– Более чем! – Моложавое лицо Марины помрачнело. – Если среди клиентов поползут слухи, я рискую лишиться их всех! И никогда уже не смогу начать другое дело. Моей репутации придет конец!

– Но почему? – никак не могла я понять причины. – И, простите, при чем тут частный детектив? Вас кто-то шантажирует?

– Хуже, – отведя глаза в сторону, понизила голос Марина. – Меня подозревают в убийстве!

Произнеся последнюю фразу, она повернулась ко мне и взглянула мне прямо в глаза, явно испытывая облегчение от того, что выговорила наконец самые главные слова.

– Вот как? – заинтересовалась я. – И кого же убили?

– Совершенно постороннего мне человека! – эмоционально повысила голос Марина. – Я его и видела-то один-единственный раз, да и то, можно сказать, мельком!

– Почему же подозревают именно вас?

– По моей собственной глупости! – раздраженно резанула Марина рукой воздух. – Правильно говорят: не делай добра – не получишь зла!

– Ну, я бы не стала утверждать это столь пессимистично… Хотя определенный резон в пословице есть. Значит, вы считаете, что поплатились за собственную доброту?

– Да, – угрюмо подтвердила Марина и со вздохом добавила: – Давайте я вам все расскажу по порядку.

– Да, было бы неплохо, – согласилась я, и женщина начала свой рассказ.

* * *

День стоял не хуже вчерашнего – плюс двадцать пять, теплое, но не палящее солнце, пыли нет…

«Вот бы все лето было таким! – помечтала Марина, грациозной походкой направляясь к гаражу. – Свежий легкий ветерок – и никакого тридцатиградусного зноя, от которого не знаешь куда укрыться!»

Тут справедливо будет заметить, что за последние несколько лет солнце на Нижней Волге будто взбесилось. Самое теплое время года превращалось в душегубку под открытым небом. Пекло стояло такое, что можно с ума сойти. Ад кромешный!

«Сначала ждешь с нетерпением, когда же растает снег, сойдет грязь и можно будет скинуть шубу и плащ, – думала Марина. – А потом не знаешь, куда же от всего этого деваться! И в душе невольно начинаешь молить бога: поскорее бы осень! Или даже зима. Зато на этот раз вроде бы грех жаловаться на погоду. По крайней мере, сейчас».

Перед тем как засвидетельствовать свое почтение кареглазому господину с усами, Марина мимоходом или, если точнее, мимоездом посетила пару-тройку магазинов, дабы удовлетворить любопытство, разожженное утренним просмотром журналов мод. Через какие-то полтора-два часа она наконец-то достигла намеченной цели и вышла из магазина с несколькими свертками в руках – благо со средствами у нее обычно никаких проблем не наблюдалось и Марина легко могла себе позволить многочисленные обновки к лету.

«Тем более что оно обещает быть таким замечательным!» – улыбалась она мечтательно, раскладывая пакеты на заднем сиденье и мысленно представляя себя в новых одеяниях и с самыми модными аксессуарами.

Довольная покупками, Марина отправилась по адресу, указанному ей господином Коваленко. Въехав во двор красно-белой девятиэтажки и приблизившись к нужному подъезду, Марина повстречала какого-то странного человека, появившегося из распахнутых дверей. Он сразу же привлек ее внимание своим внешним видом и странноватой манерой держаться.

Высокий худощавый блондин, пожалуй, даже слишком худой, отчего нос казался несколько великоватым и излишне заостренным. Взгляд незнакомца – какой-то настороженный, можно даже сказать, испуганный. Будто Марина, вышедшая навстречу из машины, являла собою источник потенциальной угрозы. Над левой бровью блондина, чуть касаясь ее, красовалось родимое пятно, размером почти в полногтя.

Хотя шел он не очень быстро, во всей его манере поведения было нечто суетливое. Глаза пытливо изучали окружающую обстановку. Движения были неестественными, как у куклы-марионетки. Словом, как выразилась бы молодежь, «чел явно не в себе».

Марина не удержалась и, оглянувшись, посмотрела в спину человеку, удалявшемуся пружинящими шагами. Затем она вошла в подъезд и поднялась на третий этаж. Дверь квартиры Коваленко была приоткрыта. Марина на секунду остановилась, решая, как быть: сразу войти или, может быть, сначала все же нажать на кнопку звонка? Придя к выводу, что позвонить все-таки стоит, она так и поступила. Никто не отозвался. Гостья, чуть помедлив, нерешительно переступила порог.

– Виталий Павлович, вы дома? – позвала она громко, но ответа не последовало. – Здесь кто-нибудь есть?

Однако тишина не нарушалась ни единым звуком. Никто не отозвался на вопрос Марины.

«Ладно, подождем, – решила она. – Раз дверь не закрыта, значит, он где-то здесь. Может быть, поднялся к кому-то из соседей?»

Марина стояла в ожидании отлучившегося хозяина, оглядывая прихожую и комнаты через открытые двери, насколько ей хватало обзора. Квартира носила следы евроремонта и всевозможных многочисленных улучшений в виде подвесного потолка, новых оконных рам из пластика, стенного шкафа и нестандартной планировки. Несмотря на то что дом был новый и планировка изначально на уровне, хозяин все же постарался переделать все на свой вкус. Весьма, кстати, неплохой. Было видно, что человек дорожил этим местом и прилагал все возможные усилия, чтобы, не покидая родного очага, придать отпущенным ему квадратным метрам как можно больше удобства и комфорта. Надо сказать, это вполне удалось, квартира выглядела весьма респектабельной и современной.

Марина все ждала, изучая достопримечательности прихожей Коваленко. Хозяин так и не объявлялся.

«Куда это он запропастился?» – Гостья уже не скрывала своего раздражения.

Наконец Марине надоело бестолково топтаться на месте, она сделала несколько шагов в сторону открытой двери и заглянула в комнату. То, что ей довелось увидеть, потрясло бы кого угодно…

Справа от двери, у книжного шкафа, на полу лежал ее вчерашний знакомый. Голова его была вся в крови. Крови было много и снизу натекла довольно-таки большая лужа. Руки Коваленко безвольно вытянулись вдоль туловища.

Вероятно, Виталий Павлович, получив удар по голове, отключился и рухнул плашмя, подобно оловянному солдатику. Так и не дождавшись своей записной книжки… Представив себе эту картину, Марина невольно ахнула, втянула сквозь зубы воздух. Перед глазами все будто поплыло, пол под ногами покачнулся, подобно палубе корабля.

Она отвернулась и прислонилась спиной к косяку двери, чтобы не упасть рядом с Коваленко. Долго пыталась взять себя в руки, направив все свои силы на подавление эмоций. Трудно сказать, сколько она так простояла.

Но наконец разум ее победил панику, поднявшуюся в душе. К Марине вернулась способность соображать. Она еще раз взглянула на окровавленную голову, на явно мертвое тело, обвела взглядом комнату…

«Вот черт! – выругалась она неожиданно для самой себя, спохватившись. – Может быть, он еще жив?»

Она подошла к Коваленко и пощупала пульс. Увы, пульса не наблюдалось. Да и дыхания тоже не слышно. Марина невольно оглянулась на дверь. Первым ее желанием было поскорее покинуть жуткую квартиру. То есть просто убежать отсюда сломя голову, от греха подальше… Она сделала было шаг к входной двери.

«А вдруг меня кто-нибудь увидит? – пронеслось у нее в голове. – И решит, что я сбегаю? Хотя меня же все равно никто здесь не знает!»

И она взялась за дверную ручку.

«А машина? Она же стоит во дворе, наверняка уже кто-нибудь заметил! Запомнят номера, по ним легко вычислят владельца, потом этот парень у подъезда меня видел – опознает!!!»

Мысли вихрем завертелись в ее голове, одна тревожнее другой. Марине показалось, что в ее жизни произошла непоправимая катастрофа. Она представила себя в зале суда, где куча каких-то свидетелей тычут пальцем ей в лицо, как преступнице, и наперебой сыплют обвинениями…

От этого видения закружилась голова, и Марине снова стало плохо. Усилием воли взяв себя в руки, она, стараясь ничего не касаться в чужой квартире, достала из сумочки мобильный телефон и набрала ноль-два.

– Да, – услышала она в трубке.

– Милиция? – сглотнув слюну, спросила Марина и не узнала своего голоса.

– Да.

– Волошина, двадцать три, квартира сто девяносто пять, – механически повторила она адрес, который совсем недавно записывала в свой блокнот. – Совершено убийство.

– Убийство кого?

– Человека, – ответила Марина, осознав, как глупо это прозвучало.

В трубке невольно хмыкнули:

– Какого человека? Вы кто? Это вы его убили? Ваша фамилия? – Вопросы лавиной обрушились на Марину, как бьющие по голове ледяные горошины града.

– Приезжайте, и все узнаете на месте! – с трудом подавив вспыхнувшую злость, произнесла Марина.

В душе ее закипело раздражение из-за этой непонятливости и занудства, которыми, по ее мнению, явно страдал сотрудник милиции.

– Ваша фамилия! – требовательно повторил дежурный.

– Строкова Марина Викторовна, – устало произнесла женщина и отключила связь, дабы уберечься от его дальнейших расспросов.

Она стояла столбом в чужой квартире, не зная, что делать дальше. Прикоснуться к чему-либо она не решалась, потому и садиться не стала. К тому же в прихожей не было стульев, потребовалось бы пройти в комнату, чего ей совершенно не хотелось делать. Она боялась вновь увидеть мертвого Коваленко.

Опергруппа прибыла на удивление быстро, Марина даже не успела окончательно измаяться от стояния в прихожей чужой квартиры, оказавшейся для нее столь негостеприимной. Эксперты, оперативники, следователь – квартира быстро заполнялась людьми.

Руководил всем, как поняла Марина, мужчина лет сорока пяти, в форме, с погонами майора. Он представился ей Алексеем Петровичем Костомаровым и сразу же спросил:

– Вы Строкова Марина Викторовна?

– Да, именно так, – подтвердила Марина, чувствуя, что спина ее непроизвольно выпрямляется, а голос звучит непривычно робко.