– Там целый зал для нас арендован. С официантами, музыкой и ведущим.

– Красота, теть Мил. Но ты не рассказала, чему посвящено торжество.

– У Ленки день рождения. Под это дело она решила организовать и встречу одноклассников. Два в одном. Она всегда была умной и практичной. В шестом классе наладила в школе торговлю домашними пирожками. Шли нарасхват. Но потом ее вызывали к завучу за то, что она вместо учебы занимается в стенах школы всякой фигней. А оно ведь как тогда было? Лично себе ничего нельзя, потому что нужно делиться. А потом оказалось, что сын завуча пару раз скупал у Ленки пирожки и относил матери. А мама, в свою очередь, угощала остальных учителей. Типа, боролась таким образом за Ленкино честное будущее.

Бедная Ленка.

– Я не поняла, будет еще и встреча одноклассников? – переспросила я.

– Я тебе про Ленкино криминальное прошлое рассказываю, – обиделась тетя Мила. – А ты мне про другое. Да, встреча будет. Что не так?

– То есть соберется весь твой класс? – уточнила я.

– Все, кто сможет приехать. Иных уж нет… их тоже вспомним. А те, кто соизволит появиться собственной персоной, наверное, будут с женами, мужьями, детьми. Понятное дело, я волнуюсь. Мы не виделись много лет. Кто-то уже никогда не снимет трубку. И все это… грустно. Очень грустно. Вот подушки эти везу в подарок. А сама боюсь до смерти. Понимаешь?

Ресторан «У Егорыча» мой отлично работающий навигатор нашел в центре поселка. Приземистое двухэтажное здание со стороны напоминало огромный спичечный коробок, состоящий из стеклянных граней.

Я припарковалась возле входа, оформленного в виде просторного крыльца. Плитка на крыльце была выложена в шахматном порядке, а урна, стоявшая недалеко от входа, выглядела как чугунный куб.

Оставив машину возле обочины, я заглушила мотор. Тетя Мила тут же выскользнула из салона. Преодолев с десяток широких острых ступеней, мы направились в сторону гостеприимно распахнутых дверей ресторана.

Навстречу нам вышел мужчина в темно-красном форменном пиджаке с неимоверно широкими плечами. Не человек, а квадрат с головой, руками и ногами. Это случайно так вышло или специально таких кадров подбирали, чтобы вписывались в архитектурный стиль здания?

«Квадрат» радушно простер руку в сторону двери.

– Дамы, мы рады вас видеть. Можно сказать, что заждались. Пожалуйста, за мной.

Ничего себе. Этот широкоплечий даже не поинтересовался тем, куда мы направляемся. А вдруг сейчас в этом здании еще десять встреч бывших одноклассников проходят? Приведет к чужим, а те побьют еще.

Я решила, что разберемся на месте. Тетя Мила своих узнает, а большего и не нужно. И мы пошли следом за провожатым.

– Смотри, теть Мил. Человек-кирпич, – шепнула я ей на ухо.

Она дернула плечом.

– Прекрати, – попросила она. – Внешность не главное. Душа, Женя! Вот где кроется все самое-самое.

– Да пока до его души доберешься, сто раз об углы обрежешься. Вон, какие острые. Его и не обнимешь толком. Теть Мил, может, ты дойдешь сама? Может, отпустишь меня уже?

Она мигом вцепилась в мой локоть.

– Ты что, с ума сошла?! А вдруг он маньяк?

– Этот плечистый? Маньяк? Не смеши.

– Я очень волнуюсь, Женя. И несу всякую чушь. Но Ленка обещала встретить, а я ее пока не вижу.

Надо же, про маньяка вспомнила. Пару часов назад даже в ус не дула, когда таксист вдруг завез ее в городские трущобы, а тут на тебе – включила сигнализацию.

– Подруга занята, вероятно. Я провожу и поеду по делам, – предупредила я. – А ты отдыхай.

– Пришли, – провозгласил Квадрат и отступил в сторону.

Мы оказались в большом светлом зале, в середине которого в виде буквы «П» располагались длинные столы. Они уже были сервированы, но людей я сначала не увидела. В свете ламп блистали начищенные столовые приборы. Хрустальные бокалы ловили солнечный свет, проникавший через огромные оконные стекла. На столах пока что не было ни единого блюда, но вазы были наполнены фруктами. Присутствовало и спиртное. А на стенах были закреплены связки разноцветных воздушных шариков.

Между шариками я заметила огромные листы ватмана с приколотыми к ним старыми фотографиями. Очевидно, на этих снимках было запечатлено что-то, что заставит участников банкета дружно пустить слезу.

– А вот и они, – улыбнулась тетя Мила.

– Где? – не поняла я.

В самом дальнем углу зала возле открытого окна я увидела мужчину и женщину. Они тихо переговаривались между собой. Оба держали в руке по бокалу.

– Миленочек ты мой! – воскликнула женщина. – Это же ты! Ты! Ты!

– Да вроде бы я, – неуверенно произнесла тетя Мила и повернулась ко мне. – Я не изменилась, что ли? А, Жень?

– Ну откуда же мне знать, я же не видела тебя в юности.

Через минуту женщины уже обнимались. Мужчина топтался рядом, также желая приобщиться. Тетушка вывернулась из объятий подруги и взяла меня за руку.

– Это Лена, – сказала она. – Это та самая Ленка, о которой я тебе рассказывала.

– Приятно познакомиться, Елена, – протянула я руку.

– Это мужчины пусть так здороваются, а я тебя просто обниму, – сказала Лена и, разведя руки в стороны, пошла прямо на меня. – Разрешишь?

Мы обнялись. Лена рассматривала меня, как невесту не выданье.

– Хороша девка, – решила она и перевела взгляд на Милу. – И грудь своя, и губы родные.

– Вот такая у меня Женечка, – с гордостью сказала тетя.

– Еще раз здравствуйте, – растянула я в улыбке родные губы.

Мужчина тоже смотрел на меня оценивающе. Правда, никакой неловкости при этом я не почувствовала. Это был не тот взгляд, оказавшись под которым ты невольно сжимаешь кулаки, потому что тебя рассматривают как вещь, которой присущ определенный функционал. Сейчас же на меня смотрели по-отечески тепло. Так приветствуют гостей, а не врагов. И если я не ошибаюсь, то в следующий момент меня снова захотят потрогать.

Так и есть. Мужчина положил одну руку мне на плечо, слегка надавил, чтобы я отступила на шаг назад. Я не сопротивлялась – немолодой человек с плохим зрением. Пусть. Наверное, ему было так лучше видно.

– Ну здравствуй, Женя, – улыбнулся и он. – А я тут председатель совета отряда как бы. Фамилия моя Горохов, а зовут меня Иннокентий.

Иннокентий, судя по всему, был из тех, кто приходит первым. Его лицо было покрыто румянцем, возвещающим о том, что бокал, который он держал в руке, был для него не первым.

– А отчество?

– Без отчества, – попросил он. – Просто Кеша.

– Кеша, – попробовала я слово на вкус. – Договорились. А я Женя. И можно тоже… без отчества.

По залу пролетел легкий осенний ветерок. Сквозняк вздыбил длинные оконные занавески. Я почувствовала аромат весьма дорогого мужского парфюма.

Кеша предложил нам вина. Тетушка радостно согласилась. Я отказалась и попросила стакан воды.

– А знаешь, – обратилась Ленка к Кеше, – ведь некоторые обещали со своими быть. К примеру, Самохина с внуком приедет, а Могилевский детей притащит, если получится.

– Никого этот Могилевский не притащит. Он еще в школе всем врал, что у него в соседях настоящий колдун живет, – вспомнила тетя Мила. – Кстати, как он?

– Могилевский нынче держит сеть салонов магии, – усмехнулась Лена. – Гастроли многих эстрадных звезд проходят через Тарасов, и в этом его заслуга – он многим предсказал успех. И ведь сбылось.

– Да ты что! – ахнула тетя Мила. – Вот ведь как устроился, а?!

Кеша подал мне стакан воды.

– Что-то люди не торопятся, – заметил он. – Ты на сколько персон посуду заказала?

– Неважно, сколько их придет, – махнула рукой Елена. – Всем буду рада.

Я исподтишка рассматривала ту, с которой только что познакомилась. Значит, вот она, та самая Ленка, о которой говорила тетя Мила. Значит, она здесь массовик-затейник.

– Вы ведь останетесь? – спросила она меня и так участливо заглянула в глаза, словно я ей уже сто раз до этого отказала. – Или как?

В этот момент на пороге зала показались первые гости.

– Кешью! – тихо скомандовала Ленка. – Пора начинать.

Послышались радостные восклицания и смех. Лена встречала каждого как члена семьи. Кешью, словно старый паж, был готов сбегать, отнести, договориться, угостить.

Ох, как мне не хотелось оставаться. Честное слово, совсем в мои планы не входило присутствовать на этом съезде. И дело было не в том, что передо мной стояли люди вдвое старше, что могло бы означать одно – их шутки должны оказаться сильно «бородатыми», темы для разговоров скучными, и я абсолютно точно не буду знать, куда деть руки.

Нет, конечно. Тут другое. Планы, которые я выстроила лично для себя. До этого момента они были в силе.

Я собиралась подарить себе одиночество, наполнив его долгим крепким сном, чревоугодием и отсутствием угрызений совести. Купленное бельгийское пиво остывало в холодильнике. Если не захочу его, то угощусь чем-нибудь другим. Главное, чтобы одна. Ну устала я от общества. И от обязательств соответствовать тоже устала. И этому была причина.

Человек, на которого я до сего дня работала, был известной личностью. Пахал на износ и отдыхал до потери пульса. Давным-давно осел в другой стране. Но тем не менее регулярно посещал Тарасов, чтобы лично контролировать процессы, происходящие на том поприще, которое когда-то создал практически из ничего. Начинал с торговли на рынке клубникой, выращенной на собственном дачном участке, а со временем превратился в крутого бизнесмена и влиятельного человека, крупного акционера и владельца компании по выращиванию той самой клубники. Только теперь он выращивал ее по всему миру.

Такого язык не повернется назвать торгашом. Еще чего. Он был отчаянным гением и самым настоящим богом, аккуратным стратегом и безжалостным тактиком. Конечно, его боялись подчиненные, а конкуренты, прежде чем стырить крошку с его стола, составляли завещания.

Я охраняла его полтора месяца и за это время поняла, что работу и отдых он уважает одинаково сильно.

Ночные заведения Тарасова теперь я знала наперечет. В нескольких тайных публичных домах, где зависал мой клиент, мне открыто завидовали. Еще бы – на такого человека работаю! А его супруга, которой он названивал дважды в сутки, через неделю стала передавать мне приветы. Приемы, презентации, парочка дней рождения его партнеров, открытие выставки, нового торгового комплекса…

Он везде должен был «перегрызть» ленту перед парадным входом. Я поражалась его самообладанию. Я уважала его с первой встречи. А все потому, что у него ни один мускул на лице не дрогнул, когда он увидел меня впервые, и не воздел руки к небесам с криком, полным отчаяния:

– Господи, ну почему же я должен доверить свою жизнь женскому бюсту?!

И он бы непременно получил сверху ответ на свой вопрос.

Вот таким был мой последний подопечный. Полтора месяца я жила в режиме постоянной боевой готовности. Клиент не только хорошо заплатил – напоследок он еще и в гости пригласил. Правда, мы оба понимали, что до его острова я вряд ли доберусь. Но сделала вид, что буду рада заглянуть на чашку клубничного смузи.

Его постоянно окружали люди, самые разные. Я утомилась от количества меняющихся перед глазами пейзажей, лиц и интерьеров.

Вот поэтому бельгийское пиво. И сон. Долгий и крепкий, чтобы до упора. Яростный. Я бы даже сказала, что наотмашь. Если такой, конечно, бывает.

Я взглянула на тетю Милу. Она так беспомощно выглядела на фоне своих бывших одноклассников, что сердце мое дрогнуло. Оно затрепыхалось еще и потому, что все эти люди действительно выглядели какими-то незащищенными, что ли.

Пиджак с трудом сходился на Кешином животе. Наверняка костюм он покупал давно и наряжался в него не слишком часто. А эта самая Ленка? Сделала широчайший жест, заплатив за то, чтобы просто пообщаться с теми, кто изменился так же, как и она. Договаривалась, узнавала, терзала телефон, подстраивалась. Это дорогого стоит.

Я посмотрела на столы. Перевела взгляд на воздушные шарики, едва заметно колышущиеся от сквозняка. И решила, что на часок смогу задержаться.

Кеша, узнав об этом, тут же полез на меня медведем, растопырив руки:

– О-о-о! Вот это я понимаю! Вот давно бы так!

Застолье только начиналось, когда я поняла, что мой «часок» давным-давно стал участью истории. Вот говорят, что время летит. Да нет же, оно несется, роняя тапки.

А народ гулял от души. Гости все подходили и подходили. Кто-то извинялся за опоздание и краснел, стесняясь, а кто-то с порога требовал штрафную.

Зачинщица всего этого празднества, которую я никак не могла называть, как она просила, Леной, была прирожденным тамадой. Любого заново появившегося она встречала с распростертыми объятиями, вручала в руку бокал с шампанским и отводила к специальному столику, на котором находился так называемый «школьный журнал».

Гость обязан был найти в списке свою фамилию, обнаружить перед ней цифру 5 и, непременно удивившись, все-таки пустить слезу. После этого он возвращался к столу, а дальше уже вел себя так, как ему хочется.

Поводов поднять хрустальные рюмки у класса «Б» было предостаточно. Тосты рождались один за другим, и в какой-то момент я поняла, что за столом уже собралось человек тридцать, а то и сорок, и это без учета чьих-то уже взрослых детей и годовалого малыша, которого притащила с собой одна полная женщина.

Сунув ему в руки банан, она объявила всем, что это ее младший внук, за которым скоро приедет ее вечно занятой зять.

Тетя Мила была счастлива.

Мы сидели рядом, и она, уже полностью освоившись, рассказывала кому-то, как ее занесло в ряды любителей кулинарного искусства.

– Да я просто жить без этого не могу! – хохотала она. – Если день прошел, а я ничего не приготовила, то считаю себя неудачницей.

– Да это же психическое расстройство какое-то, – отвечала на это худенькая мадам с лиловым искусственным цветком в прическе. – Но я приветствую такую увлеченность!

– Правда? – подозрительно посмотрела на нее тетя. – Не бойся меня обидеть, скажи правду. Когда, если не сейчас? И кто, если не ты?!

Дама с цветком полезла к тете Миле обниматься.

Не помню, в какой момент я почувствовала, что если уйду прямо сейчас, то никто этого не заметит.

Наклонившись к тете Миле, я шепотом сообщила ей, что мне тут все нравится, но обещанный срок я отмотала, а теперь устала и хочу сделать ноги. И я даже не знаю, как мне быть, потому что тут все так здорово, но пора бы мне и честь знать.

Тетя моментально подобралась, понимающе кивнула, вышла из-за стола и потянула меня в сторону выхода.

На улице был не только свежий воздух. Там еще и тишина присутствовала. Музыка, которая звучала в зале, до наших ушей уже не долетала.

– Вы все замечательные. Поблагодари за меня свою подругу, – попросила я. – Наври ей, пожалуйста, что я работаю хирургом и меня срочно вызвали на работу. Если я это сделаю сама, то услышу тонну сожалений по поводу своего ухода, в том числе и не самых искренних.

– Иными словами, ты твердо решила сбежать, – заметила тетя Мила. – Ладно. Прикрою.

– Работа такая, – кивнула я. – Но есть вопросец.

– Какой?

– Доберешься до дома на такси? – спросила я, перебрасывая из ладони в ладонь яблоко, которое стащила по пути из вазы с фруктами. – Уж слишком долго тебя ждать, а то бы тебя отвезла.

– Не доберусь, – улыбнулась тетя Мила. – Я остаюсь.

– Ну да, остаешься. Веселись, отдыхай и ни о чем не думай. Только давай определимся, во сколько все закончится.

– Ты не поняла, Женя, – перебила меня тетя Мила. – Ленка меня пригласила в гости.

– Очень хорошо, но когда это будет-то…

– Думаешь, почему она устроила встречу за городом? – продолжила тетя Мила. – Потому что у нее тут дом. Большой дом, Женя. Очень большой.

Я уже поняла, что Лена – человек обеспеченный. Одна аренда зала в ресторане элитного загородного поселка Хватуново наверняка стоила бешеных денег. И граждане, владеющие недвижимостью в этом районе, скорее всего, в очередях стоять не привыкли. Но мне и в голову не пришло, что Лена – одна из тех, кто входит в это сословие.

– У нее трешка в Тарасове, а дочери она купила двухкомнатную квартиру, машину и уже готовый бизнес, – восторженно трещала тетя Мила. – Но обо всем этом она никогда и никому не рассказывала. Скромность, Женя, прежде всего. Кеша – ее муж. Ты, наверное, даже не догадалась! Так что, Жень, приглашение я приняла. Если ты не против, я побуду у нее несколько дней. Она сказала, что я могу остаться на неделю или даже две. Конечно, я не рассчитываю на такой большой срок. Я и пару дней-то, наверное, не выдержу. Заскучаю. Да ну. Неделя – это же так долго.

– А две – тем более. А почему я узнаю об этом в самый последний момент? – возмутилась я. – Когда вы успели все решить-то?

– Да мы еще не решили. Я обдумываю. Но, знаешь, склоняюсь к тому, что нужно принять приглашение. Понимаешь, я хочу искупаться в роскоши. Когда еще придется? А у них бассейн. Мне обещана комната с видом на лес. На втором этаже. Женечка. Женя. Евгения. На меня столько всего свалилось за последнее время…