– Вы вообще определитесь сначала, что вас интересует, – забыв про всякую деликатность, посоветовала мне восемнадцатилетняя девчонка. – То вы спрашиваете, могла ли Света пригласить отца на свой день рождения в знак примирения, то хотите знать, могла ли она навсегда разорвать с ним все отношения.

Меня нисколько не обидело такое замечание Лены, напротив, оно позволило мне взглянуть на создавшуюся ситуацию чужими глазами. То, с какой скептической интонацией подружка пропавшей девчонки повторила мои вопросы, дало мне понять, что, по ее мнению, и то, и другое к Свете абсолютно неприменимо.

– Однажды Светка сказала мне, что хотела бы вернуться в то время, когда Тамары в их жизни еще не было. Меня тогда еще удивило, что она выбрала именно такую точку отсчета, не ту, когда тетя Тая была еще жива, а когда отец еще не привел в дом эту врачиху из Тирасполя.

– А ты общалась с этой женщиной?

– Видела пару раз, – Лена закатила глаза вверх. – Вторая жена дяди Димы патологически зациклена на чистоте. Девочки, разувайтесь, руками стекла не залапывайте, верхней одеждой в комнате не трясите. Я однажды прямо в куртке к Светке на мансарду поднялась, потому что собиралась взять диск и сразу уйти. Тамара это увидела, так чуть в обморок не упала. Она мне целую лекцию прочитала о том, сколько на моей куртке всяких микробов, которым в спальне не место. Допустим, сняла бы я куртку, а что с джинсами? Они чище, что ли?

– У медиков бывает пунктик насчет чистоты и гигиены, – снисходительно заметила я. – Может быть, что-то еще тебе запомнилось?

– Взгляд у нее нехороший, как у цыганки. Она, кажется, наполовину молдаванка, а у них с цыганами есть что-то общее.

Антошка предпринял очередную попытку открыть дверь, но дедушка не пустил его к нам.

– Может, на улице разговор продолжим? – предложила я.

– Давайте.

Мы вышли в прихожую.

– Уже все обсудили? – спросила хозяйка.

– Да, – кивнула я. – Спасибо за то, что дали нам возможность пообщаться.

– Лена, ты могла бы ненадолго остаться? – спросила Ольга Петровна свою ученицу. – Я хотела кое о чем с твоим отцом посоветоваться. Мне надо собрать документы. Передашь ему?

– Да, конечно. – Лена посмотрела на меня с виноватой улыбкой.

Я попрощалась с хозяйкой и вышла из квартиры. На сколько Ольга Петровна задержит Минкину, мне было неизвестно. Но наш разговор с этой девушкой был еще не закончен. Сев в машину и поглядывая на подъездную дверь, я стала переваривать новую информацию. Мне не давала покоя фраза о том, почему Света выбрала точкой возврата именно женитьбу отца на Тамаре, а не день, предшествовавший тому, когда ее мать разбил инсульт. Похоже, девушка была реалисткой. Она понимала, что мать уже не вернешь, а вот развестись с Тамарой отец может. Это в теории, на практике он делать этого не собирался. По рассказам Светиных знакомых у меня создалось впечатление, что она далеко не глупая девушка. При желании ей вполне было под силу придумать что-то, способное выставить Тамару перед отцом в невыгодном свете. Но девушка почему-то подставилась сама – вызвала отца в Тарасов, и пока он искал ее в незнакомом городе, она обчистила его сейф. Этот поступок Светланы совершенно не вязался с тем образом, который нарисовался в моем сознании. Разве что за время самостоятельной жизни в Тарасове она сильно изменилась, попав под чье-то влияние.

Лена задержалась у своей учительницы, а мне хотелось задать ей еще несколько вопросов. Вспомнив, что сегодня утром Кристина дала мне номер Жени Кудрявцевой, с которой Речкалова училась в одной группе, я набрала его.

– Алло! – ответил женский голос.

– Женя? – на всякий случай поинтересовалась я.

– Да, – беззаботно ответила студентка.

– Здравствуйте! Меня зовут Татьяна. Я… родственница Светы Речкаловой, – я сознательно не стала представляться частным детективом. Мне не хотелось, чтобы по Тарасову, а точнее по нашему университету, поползли преждевременные слухи об исчезновении Светланы.

– Она заболела? – спросила Кудрявцева и, не дожидаясь моего ответа, продолжила: – Так вот, значит, почему она не пришла во вторник на зачет?

– Не пришла на зачет во вторник, – повторила я, анализируя информацию. Выходило, что последний раз Света выходила со всеми на связь в понедельник.

– Да, Борисов сказал, что собирался ей его автоматом поставить, но теперь ей придется за ним побегать. Нет, если Света заболела, то… – девушка вдруг замолчала. Немного подумав, она сказала: – Извините, вы что-то спросить, наверное, хотели, а я все говорю, говорю…

– Я уже несколько дней не могу до Светы дозвониться и тоже подумала, не заболела ли она. Мне случайно попались ее записи с вашим номером. Женя, вы ведь староста группы, так?

– Да, – подтвердила Кудрявцева.

– Вот я и решила позвонить вам и уточнить, когда Света была в последний раз на занятиях, как она выглядела, не жаловалась ли на здоровье.

– Вроде нормально она выглядела, ни на что не жаловалась. Света занятия никогда просто так не пропускала, поэтому я и подумала, что она внезапно заболела. Только это могло быть для нее уважительной причиной. – Однокурсница Речкаловой немного помолчала, затем вкрадчиво спросила: – Простите, а кем именно вы Свете приходитесь?

– Двоюродной сестрой. Я приехала на несколько дней из Испании, думала, повидаюсь со Светой…

– Да, Речкалова про вас рассказывала. Вы знаете, Татьяна, я слышала, что Света не собиралась ехать на праздники домой, у нее ведь самая работа, она в выходные хорошо оплачивается. Вы же в курсе, что Света работает? – уточнила Женя.

– Промоутером, я помню, – будничным тоном подтвердила я. – Только вот не помню, в какой фирме.

– Я не знаю, но если надо, могу уточнить.

– Да, было бы неплохо. Я собираюсь приехать в Тарасов, может, хоть на работе с ней пересекусь или на съемной квартире. Правда, мне ни Светин адрес, ни домашний телефон не известны.

– Хорошо, если я что-нибудь разузнаю, то перезвоню вам. – Евгения оборвала связь.

Из парадной вышла Елена и стала осматриваться по сторонам. Кроме сумки в руках у нее была еще какая-то папка. Открыв дверцу «Ситроена», я махнула ей рукой. Минкина направилась в мою сторону и вскоре села в кресло переднего пассажира.

– Я ненадолго, – предупредила она и, похлопав рукой по папке, добавила: – Ольга Петровна загрузила своими проблемами. Надо отцу документы показать на ее дачу. Он у меня адвокат. Она уже с ним созвонилась, так что папа ждет меня.

– Раз уж у нас с тобой совсем немного времени, то тогда поговорим о главном. Я знаю, что ты мне не все рассказала, – с абсолютной уверенностью в своей правоте заметила я. – Понимаю, ситуация была не та, но теперь ты можешь говорить обо всем.

Лена растерялась. Сфокусировав взгляд на своих руках, лежавших на папке, Светина бывшая одноклассница пыталась понять, какую такую информацию она от меня утаила. Если что-то важное о ее подружке действительно не было предано огласке, то, скорее всего, не сознательно. Моя тактика ведения опроса свидетелей сработала безотказно. Девушка напрягла свои мозговые извилины и кое-что вспомнила.

– Разве что про ее мачеху я не все вам рассказала. Когда Светка была здесь зимой, а точнее уже на вокзале, когда я ее провожала, она, как бы между прочим, проболталась, что у нее есть доказательства того, что Тамара вышла замуж за ее отца из корысти.

– Что это за доказательства?

– Вот этого я не знаю. Света лишь сказала, что пока предъявлять их отцу рано. Нужен подходящий момент. Потом объявили посадку, и она зашла в вагон. Эту тему мы больше не поднимали.

– Скажи, Лена, как по-твоему, Света могла бы в сердцах испортить какие-то вещи своей мачехи, например порвать ее шубу в клочья?

– Света? Порвать в клочья? – уже по одной скептической интонации, с которой Минкина задавала эти вопросы, мне стало ясно, что Речкалова не была склонна к таким экспрессивным поступкам. – Нет, это не в ее характере. Знаете, почему Светка из общаги на квартиру переехала?

– Расскажи.

– Она не могла привыкнуть к тому, что там все запросто друг у друга вещи берут. Речкалова как-то сказала мне по телефону, что соседка надела без спросу ее куртку, порвала и даже не извинилась. Я посоветовала ей взять и испортить в отместку что-нибудь из ее одежды, так она мне сказала, что та девчонка действительно порвала ее случайно и будет неправильно отвечать на это сознательной порчей чужого имущества. В конечном итоге Светка устала от подобных выходок своих соседок по комнате и ушла на квартиру, но место за ней в общаге осталось. – Минкина задумалась на секунду-другую: – Нет, моя подружка никогда ничего не делает спонтанно. У нее такой склад ума, что она всегда просчитывает последствия своих действий, даже самых незначительных. Меня это иногда даже бесило.

– Примеры привести можешь? – спросила я.

Минкина задумалась. Когда она наконец что-то припомнила и раскрыла рот, в ее сумке задребезжал смартфон.

– Алло! Да иду я уже, иду! – Лена отключила связь и пояснила: – Папа заинтересовался проблемой, которую ему Ольга Петровна подбросила, торопит. А насчет Светки, так есть одна показательная история. Я ей однажды предложила сходить на концерт нашей с ней любимой рок-группы, которая выступала всего один день в ночном клубе «Альтаир». Мой двоюродный брат туда охранником незадолго до того устроился и обещал нас со Светкой провести на концерт. Моя подружка сначала обрадовалась, а потом, хорошенько обдумав ситуацию, отказалась. У нее нашлась целая куча аргументов против моего предложения.

– Какие же? – поинтересовалась я.

– Речкалова сказала, что у Костика могут быть из-за нас проблемы на работе, вплоть до увольнения, если кто-нибудь узнает, что он пропустил в клуб несовершеннолетних. А после этого и у меня с братом отношения испортятся. Кроме того, она решила, что мы обязательно встретим в «Альтаире» каких-нибудь знакомых и слухи о том, что мы ходим по ночным клубам, дойдут до учителей и родителей. Меня-то без проблем на концерт под присмотром Костика отпустили бы, а ей пришлось бы дома врать, потому что ее отец неохотно разрешал ей даже у меня дома ночевать. Один раз такое было, Светка из-за грозы у меня осталась, так дядя Дима созванивался с моими родителями. Я сказала, что мой отец и в этот раз подтвердит, что она у нас ночует. Но моя подружка заметила, что тогда это было правдой, а теперь моему отцу придется соврать, и если потом все раскроется, то будет очень некрасиво. Короче, Речкалова так аргументированно раскритиковала мою затею, что я от нее отказалась. Правда, потом жалела. Костик рассказывал, что концерт был потрясающий!

– Да уж, – согласилась я с Леной, – Света действительно продумала все на шаг, а то и на два вперед. Интересно, а почему она решила именно в Тарасовский университет поступать?

– Вообще-то она в МГУ хотела учиться, но на всякий случай еще в несколько вузов подала документы, причем не местных. Здесь Светка оставаться в любом случае не хотела. В МГУ она на бюджет одного балла недобрала, из остальных выбрала Тарасовский университет. Вы не поверите, но Речкалова изучила на сайте оставшихся вузов программы, по которым ей предстояло заниматься, и нашла, что в Тарасовском универе план обучения ее больше устраивает.

– А как Дмитрий Васильевич отнесся к тому, что Света решила учиться в другом городе?

– Вот тут, кстати, моя подружка просчиталась. Она была уверена, что отцу это не понравится и он станет отговаривать ее уезжать из-под его крылышка. У Светки даже были припасены какие-то убойные аргументы, способные убедить отца, что ей надо получить именно это образование.

– Какие именно? – полюбопытствовала я.

– Не знаю, я не спрашивала, но то, что моя подружка может забить аргументами кого угодно, в этом я не сомневалась. Разве что на Тамару ее доводы никогда не действовали. Та ее никогда до конца не выслушивала, просто уходила в другую комнату и все. У них было полное отсутствие взаимопонимания, то есть абсолютное! Им категорически было противопоказано жить под одной крышей. Думаю, дядя Дима тоже это понял, потому-то не стал возражать, чтобы Света училась в Тарасове. Так я пойду? – без всякого перехода спросила Лена, взявшись за ручку дверцы моего «Ситроена».

– Да, конечно, раз тебя ждут, то я не буду тебя больше задерживать. Возьми только мою визитку, – спохватилась я, когда Минкина уже открыла дверцу. – Если Света даст о себе знать или ты что-то вдруг вспомнишь, хоть какую-то деталь, странную, непонятную или, наоборот, указывающую на то, где Речкалова может сейчас находиться, то сразу звони мне.

– Хорошо. – Минкина убрала мою визитку в сумку, открыла дверцу и, прежде чем покинуть салон моего авто, добавила: – Я думаю, что со Светой ничего страшного не произошло. Она слишком умная и правильная, чтобы ввязаться в какую-то нехорошую историю. Но если вдруг Речкалова по чистой случайности куда-то вляпалась, то она обязательно найдет выход или даст какую-то весточку.

– Спасибо. Это очень важная для меня информация.

Попрощавшись со мной, Лена тихонько хлопнула автомобильной дверцей и направилась к дому, стоявшему напротив того, где мы были в гостях. Фраза, которую Минкина сказала напоследок, утвердила меня во мнении, что Света специально направила своего отца ко мне. У нее были какие-то доказательства, что Тамара вышла замуж за Дмитрия Васильевича по расчету, но предъявлять их ему она не стала. Быть может, Речкалова отвела эту роль мне, решив, что ее отец скорее поверит частному детективу, чем собственной дочери. Предположение это было довольно смелое, к тому же порождало массу новых вопросов. Какие у нее доказательства? Так ли они серьезны? Почему именно на меня возложена эта миссия? Нет, в своих силах я не сомневалась, просто не могла понять, почему Света выбрала конкретно такой способ решения своей семейной проблемы. Эта девушка, как выяснилось, ничего просто так не делала, она просчитывала каждый свой шаг наперед, чтобы точно знать, какие последствия будут иметь ее поступки. Мне вдруг стало не по себе от мысли, что какая-то студентка-первокурсница на расстоянии манипулировала мной. Я впервые, как большинство нормальных людей, собиралась отдыхать в эти праздничные дни, отключила почти всю связь с внешним миром, но в мои планы вмешалась Света, точнее, ее отец, приехавший к ней в гости.