Глава 3

Когда утром я спустилась в столовую, Тамара была уже там. Она сидела за столом с чашкой кофе в руках.

– Доброе утро! – поприветствовала я ее.

Она в ответ лишь кивнула и указала рукой на кофейник. Он был полон лишь наполовину. Я взяла чашку, висевшую на барной стойке, и налила себе кофе. Напиток уже порядком остыл и отдавал теми же пережженными кофейными зернами, что и вчера.

– Сейчас я посмотрю, остались ли сырники. – Тамара встала, подошла к плите и открыла крышку. – Будете?

– С удовольствием.

– Дима уехал с утра в офис транспортной компании. Он попросил меня всячески помогать вам, – говорила Тамара, перекладывая остывшие сырники из сковороды в тарелку. – Вам нужна от меня какая-то помощь?

– Пожалуй. Я хотела бы встретиться с подругами Светы. Вы знаете их?

– Нет, Света никогда не знакомила меня со своими гостями. Не считала нужным.

– А молодой человек у Светы был?

– Здесь – нет. Возможно, именно отсюда все ее проблемы. Если бы у Светы была своя личная жизнь, она бы совсем иначе смотрела на то, что ее отец и я поженились, – говорила Тамара, заставляя меня гадать, откуда же у нее такой акцент. – Она все ковырялась в прошлом, пыталась искать виноватых в смерти Таисии Павловны. В ее голову пришла совершенно абсурдная мысль, что виноваты врачи, и я в том числе.

– Значит, Светина мама умерла именно в той больнице, где вы работаете? – произнесла я вслух, как бы делая для себя свое-образную «пометку на полях».

– Да, и я совершенно точно могу вам сказать, что мы сделали все, что было в наших силах. Но родственники всегда склонны винить медперсонал, хотя очень часто вина лежит на них же самих. Знаете, если вовремя увидеть признаки начинающегося инсульта и вызвать «Скорую», то можно избежать не только фатального исхода, но и существенно снизить тяжесть последствий. Когда у Таисии Павловны случилось кровоизлияние в мозг, Дмитрий Васильевич был на работе, а вот Света – дома. Заметьте, она ни разу не упрекнула себя в том, что валялась на кровати в своей комнате с наушниками на голове и даже не подозревала, что ее мать находится внизу без сознания.

– Откуда вам знать, что все именно так и происходило?

– Это ее привычное поведение. Сколько я знаю Свету, она все время лежала на своей кровати либо с ноутбуком в обнимку, либо с наушниками на голове, чаще и то, и другое одновременно.

«На кавказский и даже ростовский акцент не похоже, – подумала я, – но и не украинский, это точно».

– Кстати, а после последнего отъезда вашей падчерицы как часто вы заходили в ее комнату?

– Довольно-таки часто. Я еженедельно делала там влажную уборку. Так вот, если бы Света тогда спустилась вниз, то могла бы заметить у матери предвестники инсульта – заплетающуюся речь, несимметричность губ в улыбке, невозможность поднять руку.

– Вы говорили со Светой об этом?

– Нет, если бы я заговорила о чем-то подобном, то вышло бы, что я ее упрекаю в смерти матери.

Я решила сменить тему, спросив:

– Скажите, а какое отношение у вашей падчерицы было к религии?

– Насколько мне известно, Света была крещеной, но вот крестик я у нее на шее никогда не видела. А почему вы об этом спрашиваете? Уж не думаете ли вы, что Свету могли завербовать? – Тамара высказала вслух ту же догадку, что приходила в голову и мне. – Очень даже может быть! Как же я сразу не догадалась! Надо было заострить Димино внимание на этом еще тогда, когда она жила здесь.

– А что случилось? На чем вы могли, но не заострили внимание Дмитрия Васильевича? – поинтересовалась я.

– Мы с Димой сидели в гостиной и смотрели телевизор. Там показывали репортаж об одной девушке, студентке, которую завербовали по Интернету радикальные исламисты. Она должна была стать смертницей. Но ее родители вовремя подсуетились и вернули дочь в семью. Так вот, в это самое время Света спустилась с мансарды и, проходя мимо, заинтересовалась тем, что транслировали по телевизору. Она остановилась и стала очень внимательно смотреть на экран. Знаете, я даже увидела на ее лице какую-то одержимость. Впрочем, она задержалась в гостиной ненадолго, вероятно, поняла, что отца может насторожить ее интерес к этой теме. Но он не обратил на дочь никакого внимания. Дима так устает на работе! Иногда он даже засыпает перед телевизором. Возможно, и тогда спал. Неужели Света тоже попала под влияние этих страшных людей? Для Димы это будет ударом. Он этого просто не вынесет.

– Так и не говорите ничего мужу об этой версии. Пока нет ровным счетом никаких доказательств, что так и есть.

– Светин поступок настолько наглый и отчаянный, что просто не может быть никаких сомнений – она больше никогда и ни при каких обстоятельствах не собиралась встречаться с отцом. Думаю, она давно на это решилась, – предположила Тамара. – Ей оставалось только дождаться своего совершеннолетия, чтобы беспрепятственно выехать за границу. Нельзя было отпускать ее на учебу в Тарасов, нельзя! Эти вербовщики, они как раз таких вот обиженных на весь мир и никем не понятых молодых людей и девушек ищут. Эти страшные люди обладают мощной силой внушения. Бедная девочка, она просто не смогла противостоять их профессиональной психологической обработке!

В отличие от Тамары, как-то быстро и абсолютно уверовавшей в то, что ее падчерица собирается пополнить ряды международных террористов, я не считала эту версию основной.

Зазвонил смартфон, лежавший на столе передо мной. Я взяла его и вышла с ним из столовой.

– Да, Лена, я тебя слушаю, – сказала я, отойдя на приличное расстояние.

– Это не Лена, это Кристина, – представилась соседка моей подружки. – У Елены голос совсем пропал, но она дала мне понять, что вы хотите со мной о чем-то поговорить. Вот я с ее мобильника и звоню вам.

– Да, это так. Давай заранее договоримся, что этот разговор останется между нами.

– Да, конечно. Спрашивайте! Я умею держать язык за зубами.

– Скажи, Кристина, ты знаешь Свету Речкалову?

– У нас в параллельной группе есть такая девчонка, но я с ней никогда тесно не общалась.

– А как бы ты могла ее охарактеризовать?

– Она такая умная! Любому парню фору даст. Я в зимнюю сессию еле сдала один предмет, а Речкаловой, я слышала, этот экзамен автоматом поставили.

– А что-нибудь необычное ты в ее поведении случайно не замечала?

– Нет, не замечала, – ответила Кристина, подумав несколько секунд.

– У нее были подруги, молодой человек?

– Насчет парня не знаю, а подруги были. Все девчонки иногородние, из ее группы, они обычно вместе тусовались.

– Может быть, у тебя имеется номер телефона кого-нибудь из них?

– Нет, у меня есть только номер телефона старосты ее группы, я с ней раньше в бассейне занималась. Если хотите, то я вам его вышлю.

– Хочу! – обрадовалась я.

– Хорошо, тогда я сейчас сброшу вам его эсэмэской. Ее Женей зовут.

– А фамилия?

– Женя Кудрявцева, – сказала Кристина, и я сразу вспомнила, что среди виртуальных друзей Светы была такая девушка.

Получив номер, я сразу же позвонила по нему, но он оказался вне зоны доступа. Так же как и Светин.

Заглянув в столовую, где Тамара наводила чистоту, я спросила:

– Вы можете проводить меня к соседке, которая видела позавчера Свету?

– Да, конечно. Минут через десять, – сказала Тамара, не оборачиваясь ко мне.

Я поднялась в комнату для гостей, переоделась и спустилась на первый этаж. Хозяйка уже ждала меня у двери.

Вскоре она нажала на кнопку видеодомофона, расположенного у калитки соседнего дома.

– Кто там? – раздался детский голос.

– Соседи. Бабушка дома?

– Да. Бабуля, к тебе пришли.

– Тамара? – удивленно произнес женский голос.

– Ирина Валентиновна, доброе утро! Вы не могли бы уделить внимание одному человеку? – Тамара отошла в сторону, и я оказалась в фокусе камеры видеодомофона. Соседка молчала, и тогда супруга моего клиента добавила: – Ей очень надо с вами поговорить. Это касается нашей Светы.

– Хорошо, пусть проходит, – соседка открыла дверь. Я оказалась в небольшом палисаднике. На высоком крыльце коттеджа меня встретила женщина лет шестидесяти, на которой был надет заляпанный разноцветной краской рабочий халат.

– Туда проходите, пожалуйста, – женщина указала рукой на дверь.

Сначала я подумала, что меня впустила в дом прислуга, но стоило только ей подать голос, мне стало ясно, что это и есть Ирина Валентиновна. Зайдя в гостиную, я подошла к окну. Из него открывался неплохой обзор. Отсюда вполне можно было увидеть, кто приходит к Речкаловым. Почувствовав за спиной шаги, я оглянулась. Хозяйка переоделась в пестрое трикотажное платье, сделала на голове аккуратный пучок и даже надела на руки кольца. Теперь ее уж точно нельзя было принять за прислугу. Богуславская жестом пригласила меня присесть в кресло. Я приняла это приглашение. Ирина Валентиновна расположилась напротив меня и, не сказав ни слова, стала ждать объяснений, зачем я к ней пожаловала.

– Меня зовут Татьяна. Я частный детектив, – отрекомендовалась я.

– Ого! – раздался детский голос за дверью.

– Саша, разве ты не знаешь, что подслушивать некрасиво? – строго спросила Ирина Валентиновна. – Возвращайся, пожалуйста, в мастерскую.

– Хорошо. – Девочка вышла из гостиной и, судя по удаляющимся шагам, выполнила просьбу бабушки.

– Мне сказали, – начала я с главного, – что позавчера вы видели Свету Речкалову.

– Мельком, – Ирина Валентиновна перевела взгляд на окно, – но, кажется, я ошиблась.

– Почему вы решили, что это Света?

– Знаете, лица я не видела, но со спины девушка была очень похожа на дочку Дмитрия Васильевича. Рост, цвет и длина волос, удлиненная светло-зеленая куртка – все как у Светы. Я даже не усомнилась, что это она, когда увидела, что та девушка открывает дверь. Что я должна была еще подумать, кроме того, что Светочка приехала на праздники домой?

– Логично, – кивнула я.

Хотя нет, еще одна мысль мелькнула в моей голове. Я подумала, что в Тарасове холоднее, чем здесь, хотя он расположен южнее. Здесь уже все сняли куртки и плащи, а та девушка была в длинной куртке.

– Скажите, а какую-либо машину рядом с домом Речкаловых вы не видели?

– Красный «Ситроен», – женщина произнесла название модели моей машины с отчетливо выраженным французским прононсом, – появился вчера вечером. А в тот день, когда я видела Свету, никаких посторонних машин здесь не было.

– Как Света уходила, вы не видели?

– Нет. Если мои соседи обратились к частному детективу, значит, произошло что-то серьезное. – Богуславская замолчала, ожидая моих комментариев, но я не спешила раскрывать, что именно случилось. – Ясно, люди вашей профессии обычно не посвящают посторонних в подробности своих расследований, и вы не отступаете от этого правила. Мне, конечно, любопытно, но я с этим справлюсь и не стану ничего от вас скрывать, если вас что-то еще интересует.

Оценив деликатность этой дамы, я спросила:

– Как вы могли бы охарактеризовать Свету?

– Очень симпатичная, умная и воспитанная девушка. Я хотела попросить Светочку, чтобы она помогла установить одну компьютерную программу, у меня почему-то она не загружается, но оказалось, что я обозналась. Тамара напрямую не сказала мне об этом, но по ее реакции я поняла, что Света не приезжала домой. Или она снова, как и зимой, ненадолго здесь задержалась? – стала размышлять вслух Ирина Валентиновна. – Ее понять можно. Здесь ей стало неинтересно.

– Света не ладила с мачехой?

– Не особо. Но здесь, я думаю, дело не в антипатии именно к Тамаре. На ком бы Дмитрий Васильевич ни женился, его дочка не приняла бы его жену. Это типичная реакция подростка на подобную ситуацию.

– Ирина Валентиновна, а вы с Тамарой общаетесь?

– Очень мало. Она не слишком коммуникабельна. Я, признаюсь, была сильно удивлена, когда увидела ее сегодня на мониторе видеодомофона.

– Дмитрий Васильевич уехал по делам, вот ей и пришлось проводить меня к вам, – пояснила я, после чего спросила: – Я работаю на него. Ирина Валентиновна, может быть, вы знаете Светиных подружек?

– Нет, – мотнула головой из стороны в сторону Богуславская.

– Разве никто из ее бывших одноклассниц не живет поблизости? – удивилась я.

– Дело в том, что Света ездила в школу, которая находится в центре города. Речкаловы ведь переехали сюда, когда Светочка училась в классе седьмом, если я не ошибаюсь. Школу они менять не стали. Дима ее на машине на учебу возил, а уж обратно она обычно на маршрутке возвращалась. Знаете, Таня, у меня в той школе давняя приятельница работает. Я могу вас к ней направить. Правда, Ольга обычно выходные на даче проводит. – Ирина Валентиновна потянулась к столу, взяла телефон и набрала номер. – Оля, здравствуй, дорогая моя! Как твои дачные хлопоты? Да, я представляю, как ты устала на своих грядках! Вероятно, моя просьба будет совершенно несвоевременной, но я все же попрошу тебя встретиться и поговорить кое с кем. Нет, Олюшка, даже не пытайся отгадать! Не буду тебя томить, скажу прямо – это частный детектив. Она хочет задать тебе несколько вопросов о моей соседке и твоей бывшей ученице Светочке Речкаловой. Я не знаю, что случилось, но, вероятно, есть серьезный повод ей интересоваться. Иначе бы она ко мне не пришла. Хорошо, тогда я прямо сейчас Татьяну направлю к тебе.

Ирина Валентиновна подробно объяснила мне, где проживает ее приятельница, учительница математики. Когда хозяйка пошла провожать меня, ее внучка вышла из мастерской, распахнув дверь на всю ширину. Я невольно обратила внимание на расписанные вазы, кувшины, горшки и прочую керамику, которой была уставлена мастерская.

– Бабуля, я не знаю, что дальше делать, – пожаловалась девочка.

– Сейчас мы все решим, – ответила ей Ирина Валентиновна, затем повернулась ко мне: – У меня к вам будет одна просьба. Передайте, пожалуйста, Ольге Петровне одну вещь.

– Хорошо, – не стала я возражать.

Богуславская направилась в мастерскую и вскоре, вернувшись в прихожую, вручила мне напольное глиняное кашпо, расписанное в духе русского примитивизма.

– У Ольги недавно был день рождения, – пояснила Ирина Валентиновна, – и я обещала прислать ей подарок. Только вчера закончила эту работу.

– Очень красиво. – Я подхватила кашпо и вышла из дома.