– А-а, «Источник», – насупив бровки, протянул подобревший и расслабившийся после фамилий Константин Станиславович. – Как же, помню. Весь мозг вынесли, аферисты несчастные.

– И что, никак невозможно к ним подкопаться?

– Да уж больно хорошо у них все продумано и схвачено тоже. Они ведь не одни действуют.

– А с кем?

– Как сказать. Организация некоммерческая, а денег через счета проходит немерено. Где берут?

– Где?

– Вот то-то и оно, – внимательно вглядываясь, как будто решая для себя, стоит ли доверять мне все тайны, говорил Константин. – Официально-то все чисто у них. Но я, когда вникать начал, разузнал тут стороной, из неправительственных, так сказать, источников. Святые-то эти, похоже, вообще ничем не брезгуют. Лишь бы деньги в кассу шли, а откуда и какие – без разницы. И бандиты, и рейдеры, и чуть ли не цыгане, на рынке наркотой торгующие, – все у них засветились. Да и организованные преступники – тоже в друзьях. Когда куш крупный и целиком за один раз его не отмоешь, стараются на несколько направлений раскидать, заодно и очистить денежки. Так вот этот «Источник» – просто постоянный параграф в этом списке. Я даже специально одну ниточку пробил, так, на уровне частной инициативы. Так не поверишь – на незаконную продажу оружия вышел, – говорил Константин, по-видимому, незаметно для себя переходя на «ты».

– В Тарасове? – изумлялась я.

– А что ты думаешь? Думаешь, если провинциальный город, так здесь и мухи не кусают? Как бы не так! В тихом омуте… Да и не такой уж он тихий, Тарасов-то наш.

– Это да, – искренне согласилась я, припомнив недавние события. – А что же ты на официальный-то уровень не вывел ее, инициативу свою частную? Глядишь, мошенников бы прищучил, пользу обществу принес.

– Шутишь? Я на частном-то уровне чуть не под пытками каждый факт добывал, а ты про официальный. Кто же колоться-то станет на такие темы? Жизнь-то, она каждому дорога.

– Так значит, не достать их?

– Попробуй. У тебя вон знакомые-то какие, даже завидно, – с некоторым сарказмом улыбнулся Константин.

– А если я тебе свидетеля приведу? – не сдавалась я. – Непосредственного участника, лично все видевшего и слышавшего?

– Да где же это ты такого возьмешь? – возражал осторожный следователь. – Разве кто из клуба самоубийц согласится. Руководство этой братии, само собой, ничего не скажет, а мелкая сошка либо напугана до смерти, либо зомбирована так, что не только святых отцов своих не выдаст, а, наоборот, еще и на баррикады за них полезет. Не знаю, кого ты там найдешь откровенного такого.

– Это мы посмотрим, – не стала я заранее раскрывать все карты. – Но в случае чего я координаты сохраняю? Вдруг да и появится что.

– Сохраняй, – снова как-то насторожившись, не слишком охотно согласился Константин. – Только учти, я человек занятой, так что с пустяками не лезь. Если уж и правда найдешь кого, так чтобы железобетонно было. Чтоб действительно и видел, и слышал, и рассказать был готов.

На этой оптимистической ноте я рассталась с занятым человеком, в глубине души уже давно уверенная, что проблем с предоставлением такого железобетонного свидетеля у меня не возникнет ни малейших.

Вся информация, полученная за последнее время, однозначно наводила только на одну мысль. Причиной, по которой убили мужа Натальи и преследуют ее саму, могут быть только финансовые махинации. Неля работала в пенсионном фонде, Владимир – в банке, близость этих профессиональных сфер не заметил бы только слепой. Нет ни малейших сомнений, что и Владимир, которого, по уверениям Натальи, так же, как и в свое время Нелю, особенно любили, занимался теми же самыми операциями со счетами. А уж банк там или пенсионный фонд – какая разница?

В процессе этих занятий он вполне мог узнать что-то такое, чего знать был не должен, и это могло стать достаточной причиной для устранения и его самого, и для пущей уверенности всей семьи.

Если дело обстоит действительно так, то выведение всех его обстоятельств на чистую воду и придание происшествию официального статуса – единственный способ надежно обезопасить Наталью и ее сына. Иначе мне придется посвятить их охране всю оставшуюся жизнь, а это в мои планы никак не входило.

«Улучить момент, привезти ее к Юровой, – строила я планы, возвращаясь домой. – Пускай проведет с ней сеанс-другой, глядишь, и придет в сознание девушка. А в адеквате с ней уже проще будет общаться, может, и сама припомнит, что это там за секреты такие они нечаянно узнали. Припомнит, расскажет – тут-то и преподнести ее Константину Станиславовичу. Получите-с подарочек, даром что до Нового года еще глаза вылупишь».

Полная оптимизма, я поднималась в свою квартиру, даже не подозревая, насколько более запутанным и неоднозначным окажется это такое ясное сейчас для меня дело.

Домой я подоспела ровнехонько к трем и, несколько невежливо не обратив внимания на приветственные речи тетушки, сразу прошла в свою комнату. Нашла среди сегодняшних контактов номер Натальи и нажала вызов.

– Как там у вас? – с некоторым беспокойством осведомилась я. – Без происшествий?

– Пока все хорошо, – не особенно бодро, но и не слишком уныло отвечала Наталья. – Никто не звонил, никто не приходил.

– Телефон у тебя, надеюсь, отключен?

– Да, я сделала все, как ты говорила. Мы с Никитой даже лишний раз к окну стараемся не подходить.

– Молодцы! Продолжайте в том же духе, я скоро подъеду. Да, совсем забыла. Эта ваша церковь, она где находится?

– Ты имеешь в виду молитвенный собор?

– Именно его.

– Он на Лобачевского. Лобачевского, сто двадцать пять. А зачем тебе?

– Надо же знать, – осторожничала я. – Если все это и правда ошибка, как ты говоришь, может быть, понадобится сходить туда. Подробности какие-нибудь выяснить или еще что.

– Конечно, ошибка! – кажется, даже не слушая всего остального, тут же ухватилась за любимую мысль Наталья. – Даже не сомневайся. Вот скоро все выяснится, и мы с тобой вместе придем в наш молитвенный дом, где всегда так рады друзьям. Я познакомлю тебя со всеми, и ты сама увидишь, что такой любви, какая царит среди нашего братства, нет больше нигде.

«Да нет, уж лучше вы к нам», – как-то невольно подумалось мне, но, чтобы не огорчать свою пламенеющую чувствами клиентку, я ограничилась благодарностью и выразила надежду, что в один прекрасный день слова ее, конечно же, обязательно сбудутся.

До вечернего автобуса, отправлявшегося в Карасев, оставалось еще достаточно времени, и я подумала, что вполне логично будет использовать его для визита в логово врага.

Конечно, я не надеялась, что там встретят меня с распростертыми объятиями и расскажут всю подноготную. Более того, я даже не планировала ставить кого-либо в известность о моем присутствии. Но присмотреться, понюхать, чем пахнет, было бы очень нелишне. Хотя бы для того, чтобы составить более четкое представление о том, с кем я имею дело.

Пообещав тетушке, что в этот раз вернусь быстро и с удовольствием продегустирую очередной ее кулинарный шедевр, я снова вызвала такси и отправилась на Лобачевского, 125.

Приехав на место и осмотревшись, я сделала вывод, что в радостях жизни руководство организации «Святой источник» знает толк. Молитвенный собор, как назвала его Наталья, оказался зданием вполне современной архитектуры, лишь некоторыми конструктивными элементами слегка напоминавшим церковные постройки. Расположенный вдоль береговой линии, окнами он выходил прямехонько на водное пространство, и можно было только порадоваться за братство, имеющее такую прекрасную возможность совершать молебны на фоне пейзажа, настолько располагающего к медитациям.

По части технической оснащенности собор тоже не вызывал ни малейших нареканий. Через каждые два шага во всевозможных местах были натыканы видеокамеры. Не оставалось ни малейших сомнений, что информация с них днем и ночью онлайн считывается бдительным дежурным, сидящим в неприметном полуподвальном помещении где-нибудь глубоко внутри.

«Как бы пролезть сюда», – думала я, неспешно обходя по периметру солидную изгородь и стараясь не попадать под вездесущие очи камер.

Но чем дальше я продвигалась, тем яснее становилось, что незаметно пробраться во внутренний двор невозможно в принципе. Периметр контролировался тотально, и любая попытка несанкционированно пересечь его, вне всякого сомнения, немедленно была бы остановлена.

Уже почти смирившись с безнадежностью своей затеи и с тем, что время и деньги, отданные таксисту, потрачены зря, я вдруг обнаружила благоприятную возможность там, где совсем ее не ожидала.

Великолепный, не слишком жаркий и, уж конечно, вовсе не холодный июнь, радуя необычайно комфортной погодой, заставлял забыть о кондиционерах. В современном здании, несомненно, оснащенном всем, что необходимо для поддержания стабильного микроклимата, сейчас пренебрегли достижениями техники в пользу даров природы. Почти все окна дома были распахнуты, и это давало мне дополнительный шанс.

В одном месте решетчатая изгородь подходила почти вплотную к стенам здания. Из расположенного на одной из этих стен открытого окна неслись довольно громкие голоса.

– …да ты мне хоть из-под земли достань! – повелительно кричал чей-то властный бас. – Ни жрать, ни спать не позволю, пока не привезешь!

Из глубины комнаты слышалось какое-то невнятно-просительное бормотание, в ответ на которое снова гремел начальник:

– Да мне плевать! Твои проблемы – как. Я не за то тебе деньги плачу, чтобы за тебя твою работу делать. Сам думай! Башкой своей тупой. Как вы вообще выпустили их? В руках были!

Из глубины снова раздался голос, просящий о прощении, но строгий начальник не прощал.

– И слушать ничего не хочу! Два дня тебе сроку. Если послезавтра не будет у меня доказательств, что нет их больше, фотографии там или еще что, без разницы… Если не будет, я тебя, обалдуя, вместо них порешу. Понял?!

Предположив, что этот аккорд – финальный, я поспешила отойти от окна и, для верности пройдя остаток периметра, убраться отсюда восвояси.

Моя добросовестность в исполнении своих профессиональных обязанностей была вознаграждена практически в следующую минуту.

За очередным пролетом изгороди глазам моим открылась небольшая внутренняя парковка, на которой, блистая серебристыми боками, красовалась знакомая «Мазда». Рядом с ней стоял солидный черный «мерс», и в целом эта сладкая парочка напоминала молодоженов, приготовившихся войти в храм для венчального обряда.

Укрывшись за одним из столбов изгороди, я решила понаблюдать, и вновь терпение и настойчивость мои были вознаграждены.

Не простояв и пяти минут в своем укрытии, я увидела, как из неприметной двери вышел высокий худой мужчина и, загадочно улыбаясь, устроился на водительском сиденье «мерина». Автоматические ворота раскрылись, и навороченная тачка скрылась за горизонтом.

Но «Мазда» еще стояла на месте, и я не спешила уходить.

Минут через десять из той же двери появились двое взмыленных, красных как раки стражей и, газанув так, что завизжали покрышки, тоже выехали со двора.

Эти мизансцены дали мне новую информацию к размышлению и с большой долей вероятности позволили предположить, как развивались события в мое отсутствие.

Очевидно, каким-то образом добравшись до ближайшей заправки и наполнив бак, наши преследователи вернулись в Тарасов с докладом начальству. Судя по обрывку подслушанного мною разговора, доклад начальству не понравился.

Достать из-под земли, несомненно, предполагалось Наталью и Никиту, и, хотя некоторая фора по времени у меня еще оставалась, интуиция подсказывала, что сейчас «Мазда» выдвинулась не куда-нибудь, а именно по направлению к городу Карасеву и что самой мне тоже не следует особенно засиживаться в Тарасове.

Что делал здесь навороченный «мерс» и кем был его улыбчивый хозяин, как-то совсем не похожий на унылую жертву зомбирующих психотехник, оставалось пока загадкой. Был ли он одним из руководителей братства или кем-то со стороны, имел ли отношение к случаю с Натальей или оказался здесь случайно в горячую минуту – на все эти вопросы у меня не имелось ответов, и я решила ограничиться тем, что хорошенько зафиксировала в памяти саму машину и внешность ее владельца.

Все, что могло заинтересовать меня здесь, уже произошло, поэтому и я не стала тратить драгоценное время, а, вызвав такси, поехала домой, чтобы еще раз провести инспекцию собранного багажа и к моменту старта маршрутного автобуса на Карасев быть полностью уверенной, что взяла с собой все необходимое и готова к любым неожиданностям на сто процентов.

Дома меня снова приняла в радостные объятия тетушка. На сей раз я предоставила ей полную возможность дать волю чувствам и кормить и воспитывать меня чуть подольше.

«Все-таки мы не увидимся несколько дней, – думала я, молчаливо пережевывая пищу и с ангельским терпением выслушивая нотации. – Пускай отведет душу».

Поужинав, я ненадолго заперлась в своей комнате, внимательно просмотрела все, что было упаковано в сумке, убедилась, что там нет ни лишнего, ни недостающего, выдвинулась на старт.

– До встречи, тетушка, – целуя ее в щечку, бодро говорила я. – Думаю, мое отсутствие будет непродолжительным. Ты даже не заметишь.

– Даже не говоришь, куда едешь, – с легкой укоризной отвечала тетя. – Приходит, уходит – как неродная.

– Зачем тебе эти лишние подробности? Главное, что мы скоро снова увидимся, а остальное не важно.

Подхватив сумку, я вышла в коридор и скоро уже вновь внимательно изучала окрестные степи из окна маршрутного такси, увозившего меня в город Карасев.

* * *

Первым, что я увидела на подходе к знакомому дому, где оставила своих подопечных, была великолепная серебристая «Мазда», как по волшебству возникавшая на всяком месте, куда бы ни вздумалось нам отправиться.

«Ах ты ж, – с досадой думала я, замерев на месте и оценивая шансы пробраться в дом. – Это уже как-то даже начинает раздражать».

Конечно, маршрутному такси с первоклассным авто не тягаться, но, судя по тому, что машина не стояла у какого-то конкретного подъезда, я предположила, что наши преследователи, опережая по скорости, в плане информированности все-таки слегка отстают и не знают, где именно скрываются сейчас беглецы. Скорее всего, они решили выжидать в надежде, что рано или поздно те выйдут на улицу и попадут прямехонько в их цепкие лапы.

Но для того я и приехала сюда, чтобы ничего подобного не случилось, и сейчас было самое подходящее время это доказать.

Стекла «Мазды» не были тонированы, так что я могла даже с такого расстояния ориентироваться, куда в данный момент направлены бдительные взоры стражей.

Улучив минутку, когда они отвернулись, я, семимильными шагами преодолев расстояние до дома, проскользнула в крайний подъезд, благо двери здесь были самые обычные, без всяких кодовых замков.

Дом, в котором с помощью карасевских риелторов мои клиенты обрели временное пристанище, был обычной пятиэтажкой еще советской постройки. Любому известно, что в такого типа домах на последнем этаже каждого подъезда имеется ход на крышу. Именно это знание я и собиралась сейчас использовать.

Взбежав на пятый этаж, я обнаружила небольшую вертикальную лесенку и люк в потолке, несомненно, ведущий прямо на крышу. Это было великолепно. Плохо оказалось другое. С той стороны, где люк должен был открываться, виднелись толстенькие железные «ушки», сквозь которые была продета дуга огромного, килограмма на три как минимум, навесного замка.

Пока я разглядывала это новое препятствие, возникшее на моем пути, и размышляла, как мне с этим поступить, внизу в подъезде послышались чьи-то медленные шаги.

Поняв, что меня как неместную моментально раскусят и заподозрят в чем-нибудь нехорошем, я предпочла слегка пошуметь и сэкономить время, чем неподвижно стоять здесь с огромной сумкой, ожидая, когда какая-нибудь бдительная бабулька сообщит в полицию о готовящемся террористическом акте.

Достав револьвер, я просто отстрелила дужку, прикрепленную к люку, и прежде, чем жильцы успели как следует расслышать эхо, перекатывающееся по подъезду, уже выскочила на крышу.

Посчитав люки и определив тот, который был мне нужен, я поставила рядом с ним сумку и достала оба бронежилета, привезенные из Тарасова. Один я надела на себя, прихватила второй и взяла еще револьвер, а сумку со всем прочим содержимым оставила возле люка.

Возвращаться нам, несомненно, придется тем же путем, так что не было смысла таскаться туда-сюда со всей поклажей.

Второй люк тоже был заперт, но стрелять здесь мне не пришлось. Хорошенько двинув ногой по тому месту, где предположительно должен был находиться еще один навесной замок, я просто выбила непрочную конструкцию изо всех гнезд и благополучно спустилась в подъезд, кажется, даже никого не потревожив.

По крайней мере, когда я достигла третьего этажа, где находилась нужная квартира, вслед не хлопали двери и встревоженные соседи не расспрашивали друг друга, где это взорвалась бомба.

– Наташа, открой, это Женя, – вполголоса говорила я, негромко постукивая в дверь.

За ней послышались осторожные шаги, потом я заметила какое-то движение напротив глазка, и через секунду я уже металась по комнатам, собирая нехитрые пожитки и торопя своих клиентов.

– Никита, бегом! Возьми вот этот пакет, сюда сложим продукты. Неизвестно, как скоро мы сможем обновить запасы. Наталья, кому броник? Он только один, к сожалению. Кроме моего, конечно.

– Ему, – ни секунды не колеблясь, проговорила Наталья, кивнув на сына.

– Ладно. Тогда ты должна постоянно находиться за моей спиной и без команды никуда не высовываться. Никита, иди сюда.

Я обернула мальчика бронежилетом, постаравшись закрепить его так, чтобы он не слишком болтался на щуплом тельце и, в последний раз окинув взглядом комнату и убедившись, что ничего не забыли, вкратце объяснила план действий.

– Они внизу. Как-то сумели найти этот дом. Но квартиру не знают, поэтому у нас есть шанс. Пойдем через крышу. Я впереди, за мной Никита, ты, Наталья, завершающая. Двигаемся быстро, ничего не ждем, время сейчас работает против нас. Когда выйдем из подъезда, порядок обратный: сначала ты, Наталья, потом мальчик, потом я. Здесь недалеко гараж, там моя машина. Я скажу, куда идти. Все, стартуем.

Присаживаться на дорожку не стали. Осторожно приоткрыв дверь, я осмотрела лестничную площадку и, убедившись, что все чисто, выпустила своих подопечных и заперла за ними дверь.

– Теперь бегом! – шепотом скомандовала я, и мы понеслись наверх.

Крышу мы преодолели благополучно, оба открытых мною люка так и оставались открытыми, и возле них не караулили бдительные бабушки. Но на первом этаже, когда я с тяжелой сумкой в одной руке и с револьвером в другой в качестве авангардного звена высунула нос из подъезда, нас уже встречал кусочек свинца, посланный практически в упор нашими новыми друзьями, по-видимому, уже давно поджидавшими на выходе.

Пуля ударила в бронежилет ровнехонько в области сердца и, отлетая назад, я еще успела подумать, что очень правильно сделала, вовремя позаботившись о безопасности.

Между тем события развивались. Подавшись назад, я прикрыла собой Наталью, и следующий выстрел стража никому не повредил, но в суматохе как-то умудрился выскользнуть на открытое пространство Никита. Когда я заметила это, второй страж, направив пистолет на мальчика, уже нажимал на курок.

Прозвучал выстрел, мгновенно и убийственно пронеслась в мозгу мысль, что из-за моей оплошности сейчас на глазах собственной матери отправится на тот свет ни в чем не повинный ребенок, и, в виде последней точки над «i», грузно осел, повалился на землю второй страж, так и не успевший додавить свой курок до упора.