– Не спешите радоваться, Виктория Леонидовна, – предостерег он издевательски-любезным тоном. – Ведь и первый вещдок по-прежнему у меня. И я намерен еще долго его использовать.

– Как… использовать? – запинаясь, пробормотала Виктория. – Мы ведь договорились…

Она замолчала, растерянно глядя на следователя.

Тот лишь усмехнулся, решительно покачав головой.

– Вы что-то путаете, Виктория Леонидовна, – заявил он. – Мы с вами пока ни о чем не договаривались. Нам это только предстоит.

– И чего же вы хотите? – повторила девушка, нервно заерзав в кресле.

– Как я уже сказал, вещдоки я оставляю себе. Но этого, как вы понимаете, мало за такую услугу, как сокрытие умышленного убийства.

– Но я же не убивала! – вскинулась было Виктория, но следователь знаком ее остановил.

– Это мы уже обсуждали, – холодно ответил он. – Так что в дополнение к этому единовременному взносу вы будете ежемесячно выплачивать мне три тысячи долларов. Наличными, разумеется.

– Но у меня нет таких денег!

– У вас их и не может быть, – неприязненно отозвался Скрынников. – Речь идет о деньгах вашего мужа. Счет, на который он выписал вам доверенность, постоянно пополняется.

– Но если муж меня спросит, куда каждый месяц девается такая сумма?!

– Ну, придумаете что-нибудь. – Скрынников пожал плечами. – Покажете ему ваши наряды, побрякушки… Вряд ли он все их помнит. А еще – рестораны, развлечения, казино. Что вам стоит просадить в месяц какие-то жалкие три штуки баксов?

– И долго я буду… – У растерявшейся да еще и насмерть перепуганной Виктории внезапно сорвался голос, так что закончить свой вопрос она не смогла. Однако Скрынников в этом и не нуждался.

– Ну как минимум до тех пор, пока я не найду настоящего убийцу, – сообщил он. – Вы ведь понимаете, чем я рискую, выводя вас из игры? Мне следовало бы задержать вас немедленно до выяснения обстоятельств. А обстоятельства таковы, что вы на данный момент – идеальная и практически единственная подозреваемая. И поверьте, если бы я вас действительно задержал с предъявлением найденных на месте убийства вещественных доказательств, вашему мужу ох как нелегко было бы вытащить вас из этой передряги. Да и станет ли он это делать, ознакомившись со столь пикантным диалогом, как по-вашему?

Следователь явно издевался, и в этот момент Виктория испытала жгучую ненависть и к этому нечистоплотному Скрынникову, и к неизвестно кем убитой Эльвире (поделом ей!), и даже к собственному мужу. Самое обидное, что к своему мужу Кириллу она уже успела искренне привязаться, хотя и не испытывала к нему особой страсти. Порой Виктория даже испытывала чувство, очень похожее на стыд. Она ведь действительно проложила путь к его сердцу не совсем честным путем, что и зафиксировал с безжалостной точностью диктофон Эльвиры. От охватившего ее отчаяния в Виктории проснулась отвага загнанного в западню зверя.

– А если это я убила эту тварь, что тогда?! – выкрикнула она, глядя прямо в лицо Скрынникову. – Вы покрываете убийцу за взятку! Я обязательно упомяну об этом на суде! Но я не убивала, и никаких доказательств у вас нет. Я просто заплатила этой грязной шантажистке, а кто ее убил, еще неизвестно. И тогда вашей карьере точно настанет конец!

Казалось, эта пламенная речь не произвела на следователя никакого впечатления. Он молча смотрел на Викторию, лицо его при этом оставалось невозмутимым, словно он слушал скучную сводку новостей.

– Ну что ж, – произнес он бесстрастным тоном, вполне соответствовавшим выражению его глаз, – тогда собирайтесь, Виктория Леонидовна. Нам пора ехать в участок. Мы и так потеряли довольно много времени.

В ту же минуту боевого запала Виктории как ни бывало. Только сейчас она отчетливо осознала, что ей остается лишь принять условия очередного в этой истории шантажиста. Если он, конечно, не передумал.

– Ну, может, договоримся? – пролепетала она неизвестно откуда всплывшую в памяти фразу.

– Так мы вроде бы уже договорились, – подхватил Скрынников бодрым деловитым тоном. – Только на будущее учтите, Виктория Леонидовна.

Тут он многозначительно поднял указательный палец.

– Больше никаких мелодрам. Поверьте, я их видел предостаточно, и на меня они не действуют. Иначе я буду вынужден пересмотреть наши условия в сторону увеличения ежемесячного… гм… взноса.

Виктория лишь угрюмо кивнула. Действительно, куда ей теперь деваться.

– Итак, – заявил следователь, поднимаясь, – даю вам две недели, чтобы вы смогли собрать средства для первой выплаты. Я сам вам сообщу, как вы сможете мне их передать. Никакой самодеятельности, ясно?

– Ясно, – еле слышно отозвалась Виктория.

– Вот теперь вы рассуждаете как вполне разумный человек, – заявил Скрынников со своей мерзкой ухмылкой. – Можете не провожать, я сам найду выход.

«А вот у меня выхода нет», – мрачно подумала Виктория, едва за следователем захлопнулась входная дверь…

– И что мне теперь делать?! – буквально воззвала ко мне госпожа Ястребова, закончив свое печальное повествование.

– Рассказать обо всем мужу, – спокойно отозвалась я. Этот выход лично мне представлялся оптимальным. Да, возможно, за этим последует столь нежелательный для моей потенциальной клиентки развод. Ну так что ж, теперь она подкована в вопросах поиска состоятельного мужа и впредь будет более осмотрительной. Зато ей не придется дрожать от страха, что в любой момент она может оказаться за решеткой, да еще и по такому серьезному обвинению. Этот Скрынников прав – окажись улики в распоряжении следствия, и Виктории несдобровать. Доказать ее непричастность к преступлению будет очень нелегко. А так Виктория сможет нанести упреждающий удар Скрынникову – обвинить его в шантаже и вымогательстве, а также в сокрытии от официального следствия вещественных доказательств. Главное – не платить назначенный Скрынниковым первый взнос. И все последующие тоже.

Однако столь очевидный выход никоим образом не устраивал юную госпожу Ястребову.

– Нет! – закричала она, в ужасе вытаращив глаза и отчаянно мотая головой, отчего ее пышные каштановые волосы неопрятными прядями разметались по плечам. – Нет, я не могу! Кирилл сразу же меня бросит! Он такой, такой…

«Чистоплюй, – мысленно добавила я. – А еще и простофиля, раз поверил в эту сказочку о случайном знакомстве. Хотя, может, просто сделал вид, что поверил…» И все же мне пока было не совсем понятно, чего именно ждет от меня эта нервозная красавица.

– Я хочу, чтобы вы нашли настоящего убийцу Эльвиры, – заявила Ястребова, едва я успела задать этот вопрос. – Тогда этот Скрынников перестанет за мной охотиться.

– Вы обратились не по адресу, – холодно заявила я. – Ко мне обращаются люди, нуждающиеся в услугах телохранителя. Вам лучше поискать частного детектива.

– Но ведь вы тоже очень хороший частный детектив! – огорошила меня Виктория, умоляюще глядя мне в глаза и даже сцепив перед собой ухоженные руки. В этот момент она напоминала мне миниатюрную комнатную собачку, которая умильно просит, чтобы хозяйка взяла ее на руки.

– С чего вы это взяли? – Я не смогла скрыть удивления.

– Мне дала ваш адрес Илона Светлович, модельер. Может, вы помните, – продолжала Виктория тем же умоляющим тоном.

Еще бы мне не помнить Илону Светлович, владелицу известного в Тарасове Дома моделей. Точнее, собственно Дом моделей находится в Питере, здесь же Илона создала своего рода филиал. Однако большую часть времени она предпочитает работать в Тарасове.

Илона действительно начинала свой бизнес с нуля именно как талантливый модельер. Я довольно редко испытываю искреннюю симпатию к своим клиентам, но Илона Светлович относится как раз к этой категории. Прекрасно воспитанная, всецело преданная своему делу, Илона обратилась ко мне действительно в крайне непростой период своей жизни. На первый взгляд ее история выглядела банальной, у нее попросту хотели «отжать» бизнес, который ей с большим трудом удалось наладить в Тарасове. Илоне поступали анонимные угрозы, а однажды она чудом осталась жива, ведь на нее было совершено покушение буквально в двух шагах от дома. Самое удивительное, что Илона обратилась ко мне почти с аналогичной просьбой – ей хотелось выяснить источник этих, как она выразилась, неприятностей. Так что обязанности бодигарда я выполняла лишь частично, будучи в основном занятой поисками злоумышленников.

Одно из предположений Илоны оправдалось – заказчиком всех этих «пугалок» оказался ее бывший гражданский муж. Он попросту не смог простить Илоне ее успехи в деловой сфере, а заодно и ее нежелание содержать альфонса на свои средства.

Вот только что общего может быть у независимой талантливой Илоны с недалекой Викторией Ястребовой?

– Мой муж хорошо знает Илону, они когда-то вместе учились, – продолжала откровенничать Виктория, невольно ответив на мой не заданный вслух вопрос. – Она очень отзывчивая и приятная в общении. Мы с Илоной, можно сказать, подруги. Я с ней поделилась, что меня преследует один тип, и Илона дала мне ваш адрес. И телефон, конечно, тоже. Но я была так расстроена, что сразу примчалась к вам, потому и не позвонила заранее. Вы уж извините…

Конечно, чего уж там.

– Но в подробности вы госпожу Светлович не посвящали?

Виктория вновь замотала головой, испуганно вытаращив глаза.

– Нет, конечно! Что вы…

Ну, хоть на это хватило мозгов.

– Ну, предположим, я найду того, кто убил вашу подругу. Что может помешать Скрынникову продолжать шантажировать вас этой записью? Вы ведь, насколько я понимаю, боитесь не столько правоохранительных органов, сколько того, что ваш муж будет ознакомлен с содержанием вашей роковой беседы.

Вика растерянно захлопала ресницами.

– Да, но тогда Скрынников не сможет посадить меня в тюрьму, – беспомощно пролепетала она, видимо не вполне уразумев, что именно я пыталась ей втолковать. Я по-прежнему считала, что Ястребовой лучше во всем признаться мужу, раз уж дело приняло такой оборот. При сложившихся обстоятельствах для нее это был бы лучший выход. Но передо мной уже вовсю маячил гонорар, к тому же, как ни странно, расследование представлялось мне довольно интересным. Хотя я и предпочитаю работу, где требуются мои навыки телохранителя, в исключительных случаях я готова поступиться своими принципами. Таковым в данный момент представлялся случай Виктории Ястребовой. Так что мне предстояло мобилизовать свои способности к частному сыску.

– Вы в курсе, какие у меня расценки? – Я без перехода приступила к обсуждению материальной стороны.

– Да! – Ястребова энергично закивала, в ее глазах читалось явное облегчение. – Я заплачу всю сумму, сколько вы скажете, только помогите!

Поняв, что приближается вторая волна истерики, я назвала сумму задатка, и Ястребова с готовностью извлекла из сумочки пачку купюр. Похоже, она основательно подготовилась. Что ж, предусмотрительная особа. Да и Илона Светлович наверняка проинструктировала ее на этот счет. В плане гонорара я предпочитаю не церемониться и никогда не приступаю к работе, не получив часть оплаты вперед.

Через несколько минут явно повеселевшая госпожа Ястребова выпорхнула из моей квартиры. Закрывая дверь за новоявленной клиенткой, я мысленно строила предположения, куда она сейчас направится. Заедать стресс в какой-нибудь люксовый ресторан? А может, предпочтет маршрут типа бутик – салон красоты? Похоже, Виктория Ястребова относилась к типу людей, убежденных, что деньги решают все. Выложив передо мной пачку денег, она словно переложила на меня и все свои проблемы. Если бы все было так просто! Во всяком случае, на данный момент проблемы госпожи Ястребовой никуда от нее не делись. Точнее, она от них. И предстать перед ней (а теперь уже и передо мной) они в любой момент могут во всей красе. Поэтому я, не теряя времени, начала выстраивать дальнейшую линию действий.

Итак, для начала мне предстоит наметить хотя бы предварительный круг подозреваемых. Сделать это было крайне нелегко, поскольку мне ровным счетом ничего не было известно о круге знакомых погибшей шантажистки. Кому могла так сильно насолить эта самая Эльвира, что он счел нужным столь хладнокровно разделаться с самонадеянной девицей? О личности убийцы предварительно можно сделать два вывода. Первое – он располагает огнестрельным оружием. И это наверняка пистолет с глушителем. Так что на убийство он шел обдуманно и целенаправленно. Второй вывод сводится к тому, что убийство было совершено не с целью ограбления. Иначе чем объяснить то, что добыча Эльвиры оставалась нетронутой в ее квартире до тех пор, пока туда не нагрянуло официальное следствие.

Нет, этот кто-то ненавидел Эльвиру, или у него был какой-либо другой мотив, чтобы ее убрать, но явно не корыстный. Иначе как объяснить тот факт, что добыча Эльвиры была найдена ушлым капитаном Скрынниковым в непосредственной близости от ее трупа? Хотя, если верить рассказу Виктории, у Эльвиры имелся некий тайник. Весьма примитивный, насколько я понимаю. Однако если убийца проник в квартиру именно с целью ограбления, он уж сумел бы заставить несчастную девушку раскрыть местоположение этой сокровищницы. Уж мне ли не знать, как именно действуют подобные типы. Так что пока остановимся на версии убийства ради убийства.

Версия-то есть, но при этом я не имела ни малейшего представления, как именно ее следует отрабатывать. Кроме того, моя главная задача – вывести Викторию Ястребову из-под удара капитана Скрынникова. Мне представлялось, что сделать это можно не только путем выявления истинного убийцы Эльвиры. Был и другой способ – отбить у Скрынникова охоту шантажировать Викторию. А какое оружие наиболее эффективно против шантажиста? Ну, кроме пистолета Макарова, разумеется. Правильно, встречный шантаж. В том, что при желании на капитана Скрынникова можно нарыть тонну компромата, я не сомневалась. Достаточно вспомнить, как нагло и самоуверенно он взял в оборот госпожу Ястребову. И как без малейших колебаний положил в карман внушительную сумму. И это практически на глазах у собственных коллег. Все это красноречиво подтверждало мою догадку, что Скрынникову не впервой промышлять вымогательством, шантажом и прочими неприглядными деяниями. Наверняка в его славном прошлом найдется парочка любопытных фактов, которыми его можно будет прижать, причем так умело, что Скрынников не только откажется от дальнейших посягательств на свободу и семейное счастье Виктории, но и предпочтет вернуть ей и деньги, и злополучный смартфон. И все это лишь для того, чтобы его не уличили в том, что… А вот в чем именно, мне необходимо выяснить в самое ближайшее время.

Но прежде чем я вплотную этим займусь, мне следует составить хотя бы самое приблизительное представление, кто именно мог убить Эльвиру Тальцеву. Что, если это действительно сделала сама Виктория Ястребова и, не найдя злополучной записи, просто сбежала с места преступления, уповая на то, что ее никто не заподозрит. И теперь она умело водит меня за нос, убеждая найти «настоящего» убийцу. И кстати, что там насчет пистолета ее мужа? Как верно заметил в свое время Скрынников, это еще предстоит выяснить. К тому же Скрынников совершенно прав – на данный момент Ястребова единственная, кому безоговорочно выгодна смерть Эльвиры.

И все же я не верила, что убийцей является сама Виктория. Слишком уж простовата она была для двойной игры, которую ей непременно пришлось бы вести. Решись она на это, кто же был бы тот несчастный, на которого она бросила бы тень подозрения? Отвергнутый поклонник Эльвиры? Или, наоборот, соперница, у которой Эльвира увела этого самого поклонника?

Мне вдруг пришло в голову, что эти предположения имеют право на существование. Действительно, разве не мог охваченный жаждой мести ухажер застрелить вероломную прелестницу в порыве гнева. Предположим, Эльвира, в одночасье разбогатев, опрометчиво дала от ворот поворот ставшему ненужным обычному парню. Они с Викторией были подругами и наверняка одного поля ягодой. Обе – искательницы богатых мужей. Последствия столь жестокосердного поступка оказались трагичными – оскорбленный воздыхатель, раздобыв каким-то образом пистолет, решил проблему неразделенной любви по-своему.

Мне следует порасспросить Викторию о круге общения погибшей, но сейчас куда важнее раздобыть сведения о Скрынникове.

Время было не позднее, и я решила позвонить Виктору Векшину, моему давнему знакомому еще по родному Владивостоку. С Витей мы вместе проходили обучение в «Ворошиловке», закрытом учебном заведении, где из нас делали бойцов широкого профиля, если можно так выразиться. У меня хватило терпения продержаться в «Ворошиловке» до ее окончания, а вот Виктор воспользовался первой же представившейся возможностью, чтобы перейти на службу во внутренние войска. Такой возможностью оказался перевод в Тарасовское городское УВД. Навыков, полученных в «Ворошиловке», Векшину с лихвой хватило, чтобы быстро продвинуться по службе на новом месте. Так что к тому времени, когда я сама перебралась в Тарасов, Виктор дослужился до майора и зама одного из областных подразделений. Последние пару лет мы с Виктором частенько пересекались, в том числе и в целях взаимопомощи, будучи занятыми, что называется, в родственных сферах деятельности. К тому же Виктор был балагур и весельчак, да и вообще слыл дамским угодником, что не мешало нам оставаться добрыми друзьями. Во всяком случае, несмотря на обаяние Виктора, мне и в голову не приходило хотя бы раз перейти эту грань. К тому же Векшин был уже несколько лет счастливо женат, а романы с чужими мужьями для меня если и не табу, то, во всяком случае, не самый лучший вариант.

Однако сейчас Виктор Векшин интересовал меня в первую очередь как влиятельный руководитель, который мог бы пролить свет на теневую деятельность капитана Скрынникова.

– Здравствуй, Женя. Рад твоему звонку, – услышала я знакомый бас. Настоящий начальственный рык. А ведь Виктор всего на три-четыре года старше меня самой. Столь пространное приветствие объяснялось тем, что я застала Векшина не на службе. Иначе он ограничился бы сухим «слушаю» и, скорее всего, предложил бы подождать его ответного звонка.

Я умела ценить время своих знакомых, поэтому сразу перешла к сути дела.

– Капитан Скрынников, – бесстрастно повторил Виктор, однако в его голосе слышался неприятный холодок. Векшин помолчал.

– Вот что, Жень, – отозвался он через несколько секунд. – Для тебя по-прежнему все что угодно. Но в этот раз… В общем, не по телефону. Ты меня понимаешь?

– Конечно, – с готовностью отозвалась я, хотя поняла лишь то, что Скрынников действительно в чем-то замешан. Я мысленно поздравила себя с тем, что сразу нащупала правильный путь, а Векшин между тем продолжал:

– Завтра в районе девяти у меня будет затишье, так что подъезжай, пообщаемся. Я всегда рад, ты же знаешь.

Попрощавшись с Векшиным, я принялась обдумывать услышанное. Данных для каких-либо логических заключений было, прямо скажем, негусто. Но все же из того, что счел нужным сказать мне Виктор, я умудрилась сделать аж целых два вывода. Во-первых, оправдались мои подозрения, что в плане компромата на Скрынникова мне будет чем поживиться. А во-вторых, этот компромат связан с чем-то настолько гнусным, что Виктор предпочитает об этом не распространяться. Да и его холодный брезгливый тон косвенно подтверждал именно это предположение. Или же у Скрынникова какая-то очень уж серьезная крыша, и распространяться о его делах нежелательно и даже небезопасно.

Мне до того не терпелось поскорее узнать подоплеку нелегальной деятельности Скрынникова, что я была готова считать часы до встречи с Виктором. Вместо этого я предпочла досмотреть боевик, от которого меня отвлекло внезапное вторжение госпожи Ястребовой. Однако по сравнению с захватившей меня перспективой расследования сцены стрельбы и погони показались мне пресноватыми и даже скучными, и я не заметила, как провалилась в сон.