Глава 2

– А ты все хорошеешь! – заявил Векшин, когда ровно в девять утра я материализовалась в его кабинете. – Выглядишь великолепно, как и всегда.

– Спасибо, ты тоже, – скромно ответствовала я, не особенно погрешив против истины. Со времени нашей совместной муштры в «Ворошиловке» Виктор немного раздался, но это его не портило. Во всяком случае, пока. Я вручила Виктору упаковку превосходной бразильской арабики, памятуя, что он отчаянный кофеман. Специально для него везла этот презент из своего турне по Южной Америке. Я всегда помню о вкусах своих друзей и стараюсь не упускать случая, чтобы их порадовать. Вот случай и представился.

– Ух ты! – искренне восхитился Виктор. – Прямиком из Бразилии?

– Из нее самой, – подтвердила я. Виктор умудрился сохранить мальчишескую непосредственность в проявлении эмоций. На него всегда было приятно смотреть, когда он чему-то искренне радовался.

– Так ты Скрынниковым заинтересовалась? – перешел к делу приятель, когда восторги по поводу арабики несколько улеглись. – А чем он тебя зацепил, если это не профессиональная тайна, конечно?

Я слегка смутилась, поскольку, строго говоря, это была именно профессиональная тайна.

– Скорее, конфликт интересов, – выбрала я обтекаемый вариант ответа.

– Неужели и тебе дорогу перешел? – Векшин недоверчиво посмотрел на меня.

– Обо мне ему пока ничего не известно, – искренне ответила я. Мне всегда бывало не по себе, когда приходилось темнить со «своими». Но что поделать, выложить все начистоту я не могла. – Речь идет об интересах клиента. Ну ты же понимаешь…

– Да понимаю я, понимаю! – нетерпеливо отозвался Виктор. – А что конкретно тебя интересует? Только учти, сообщить тебе подробности текущих расследований я не смогу, ознакомить с делом – тем более.

Это, в свою очередь, прекрасно понимала я.

– Мне нужно знать, не числится ли за ним каких-нибудь дел с душком, – без обиняков сообщила я.

– Вот оно что, – протянул Векшин, проницательно взглянув на меня. – Компромат ищешь?

Я кивнула.

– Скользкий он, этот твой Скрынников. – Виктор отвел взгляд. – Я и сам давно хочу его прижать, чтобы его вышвырнули из органов. Хотя он достоин большего.

– А есть за что? – осторожно поинтересовалась я.

– Помнишь шумиху с ликеро-водочным заводом в Осиповке? – спросил вдруг Векшин. Я удивилась. Конечно, пару лет назад эта история с рейдерским захватом небольшого завода, состоящего всего из нескольких цехов, действительно наделала много шума. Почти все взрослое население села Осиповка в юго-восточной части Тарасовского района было трудоустроено благодаря заводу «РигТарс», и дела там шли очень даже неплохо. Пока на цеха не положил взгляд владелец торговой сети, пожелавший присоединить, так сказать, производство непосредственно к прилавку.

Началась обычная в таких случаях журналистская кампания, апогей которой совпал с переездом бывшего директора и по совместительству совладельца «РигТарса» Артемия Ничкова в загородный дом. Местная пресса принялась буквально осаждать поместье Ничкова, журналисты жаждали заполучить эксклюзивное интервью обездоленного предпринимателя. Однако Ничков держал круговую оборону, лишь изредка высылая к представителям прессы своих секьюрити или холеного молодого человека. Этот последний, как правило, потчевал журналистов фразами в стиле «расследование ведется», а то и вовсе «без комментариев». Прямо скажем, небогатый улов.

Поскольку особняк Ничкова был выстроен не в чистом поле, а в элитном коттеджном поселке, владельцы соседних домов начали недвусмысленно выражать недовольство бесконечными визитами журналистов, которые в своем стремлении пообщаться с бывшим владельцем «РигТарса» вели себя довольно бесцеремонно. Соседей Ничкова можно понять – они-то не имели отношения к перипетиям со сменой владельца ликеро-водочного завода. Так с какой стати им терпеть неудобства? Владельцы остальных коттеджей также поддержали круговую оборону, но теперь уже, разумеется, всего поселка, а не одного лишь особняка Ничкова. Журналисты и здесь нашли повод для скандала, заявив, что все собственники коттеджей состоят в сговоре с многострадальным Ничковым. Они также выразили уверенность, что никакого силового захвата завода не было, и якобы сам Ничков изначально находился в сговоре со своим обидчиком.

Однако представителей СМИ довольно быстро, что называется, угомонили, пригрозив привлечь к ответственности за клевету. А возможно, и чем-то посерьезнее. Как бы там ни было, шумиха вскоре улеглась, и в «РигТарсе» окончательно воцарился новый владелец.

Выложив Векшину свои познания по данному вопросу, я поинтересовалась, при чем тут, собственно, Скрынников.

Векшин некоторое время задумчиво смотрел на меня, барабаня пальцами по столу. Последнее обстоятельство начинало всерьез меня раздражать. Я поняла, что Виктор спохватился, стоит ли вообще посвящать меня в подробности этого дела. Дружба, конечно, дружбой, но…

– Скрынников… – произнес наконец Виктор. – Скрынников вел это дело. И, похоже, хорошо погрел на нем руки. И до сих пор греет.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась я. Неужели Скрынников «крышует» «РигТарс», ведь именно эту мысль хочет донести до меня Векшин? Честно говоря, мне он показался мелковатым для таких дел. Во всяком случае, если исходить из сведений, которые предоставила мне Ястребова.

– Ну, во-первых, – веско заговорил Виктор, – заявление о силовом захвате написал в тот же день сам Ничков. Но делом тогда занимался не Скрынников, его на следующий день отозвали из отпуска и официально поручили расследование.

– Подожди-ка! – ошеломленно перебила я Векшина. – Ты хочешь сказать, что кому-то понадобилось, чтобы это дело вел именно Скрынников?

Виктор вздохнул.

– Я говорю как есть. А уж что и кому понадобилось, понятия не имею.

Но я была не готова так легко отказаться от этой мысли. Скрынников действовал под чьим-то прикрытием?! Я уже приблизительно представляла, как развивалось расследование под эгидой Скрынникова, но мне все же хотелось дослушать, что скажет по этому поводу Виктор. Поэтому я решила набраться терпения и мысленно пообещала себе больше Векшина не перебивать.

– Здесь вообще какая-то мутная история, – проговорил приятель, нахмурившись. – Вроде бы Ничков должен быть заинтересован в восстановлении своих прав собственника. Да он и заявление написал, все так… Но вот особого рвения он не проявляет. От общения со следствием всячески уклоняется, то больничный, то еще что-нибудь… А новый-то тем временем раскрутился. И, похоже, один из цехов там гонит левак, но по официальным данным все чисто.

– А может, он действительно в сговоре с этим самым рейдером? – все же не удержалась я. – Или запуган тем же Скрынниковым?

– Или и то и другое, – закончил Векшин без малейшей иронии.

Что же получается? Скрынников нарыл что-то и на старого владельца «РигТарса», и на нового, да еще плюс ко всему прекрасно осведомлен о сговоре, если таковой, конечно, имеет место? Какой-то тройной шантаж, так, что ли? Вот только какая мне польза от того, что я хотя бы частично распутаю этот клубок. Удастся ли мне прижать этим Скрынникова, чтобы помочь Виктории?

– И как продвигается расследование? – осторожно поинтересовалась я. – Ну, с этим захватом?

– Да вяло продвигается, – поморщился Векшин. – Почти никак. Стопорится постоянно, то одно, то другое. Ну а я параллельно веду свое.

– Ты о чем? – Я прекрасно понимала, что хочет сказать Векшин, но мне важно было внести полную ясность. Мне не хотелось отказываться от мысли, что Виктор все же даст мне хоть какую-нибудь зацепку. Насколько я успела понять, Скрынников вел какую-то по-настоящему серьезную игру. По-видимому, он действительно «доит» обоих владельцев «РигТарса»: и старого, и нового. Возможно, он решит не рисковать этим долгосрочным стабильным заработком и прекратит преследовать мою клиентку Ястребову. Предположим, мне удастся убедить Скрынникова, что я располагаю сведениями о его махинациях в деле о захвате «РигТарса» и в любой момент могу предоставить их официальному следствию. Испугается ли он? Не исключено. Чего я хочу взамен? Скрынников оставляет в покое Викторию Ястребову, а я забываю о «РигТарсе». Почему бы Скрынникову не пойти на эту со всех точек зрения выгодную сделку? Он ведь и так не в накладе, поскольку ему останется «первоначальный взнос» – те самые десять тысяч долларов.

Вот такая схема действий сложилась в моей голове, пока я слушала Векшина. Схема, прямо скажем, довольно шаткая, но в основе своей вполне логичная.

– Хочу вывести Скрынникова на чистую воду, – заявил Векшин, отвечая на мой вопрос. – Может, кому-то это и покажется пафосным, но таким, как Скрынников, не место в наших рядах. И я в лепешку расшибусь, но вышвырну его из органов, да так, что его и гаражи сторожить не наймут.

Ничего пафосного я в этом заявлении не усматривала. Насколько я успела узнать этого типа, пусть и заочно, в органах и иже с ними ему действительно не место. Виктор совершенно прав.

– Женя, пойми, – заговорил Векшин, глядя прямо на меня, – к тому, что я тебе уже сообщил, больше пока ничего добавить не могу. Просто не имею права, не обижайся.

– О чем ты, какие обиды! – искренне возразила я. – Ты и так достаточно ясно очертил ситуацию, спасибо тебе.

– Ну и замечательно! – Векшин вновь повеселел. Он явно был доволен, что я не надулась. В этот момент в дверь кабинета осторожно заглянул кто-то из служащих, и я поднялась, поняв, что пора уходить.

Я еще раз искренне поблагодарила Виктора и направилась к своей машине, по пути обдумывая, куда, собственно, рулить в первую очередь.

Как ни скупы были сведения, которые предоставил мне Векшин, наметить общий план действий они позволяли. И сейчас мне предстояло последовательно посетить два непосредственно связанных со Скрынниковым объекта. Один из них, тот самый злополучный «РигТарс», находился примерно в двух часах езды от Тарасова. А элитный коттеджный поселок, где ныне окопался его бывший владелец Артемий Ничков, располагался в непосредственной близости от областного центра, прямо за чертой города. Таким образом, я рассудила, что лучше всего мне ехать прямиком в Осиповку, а уж на обратном пути в Тарасов завернуть в поселок.

За своими мыслями я не заметила, как выехала за черту города. Я мчалась по трассе посреди степи, перемежающейся с редкими перелесками. По пути мне попадались указатели с названиями сел или деревушек, извещавшие, что я добралась до того или иного населенного пункта. Указатели с зачеркнутым названием сообщали, что я миновала очередной поселок. Эта унылая, довольно однообразная картина отнюдь меня не развлекала, зато я могла полностью сосредоточиться на своих размышлениях.

Весь путь до Осиповки я раздумывала, что, собственно, такого важного я смогу извлечь из этой поездки. Моей целью была провокация чистой воды, и скрывать это от себя самой я не собиралась. Да, мне необходимо дать понять новому руководству «РигТарса», что я в курсе махинаций на заводе под покровительством сотрудника уголовного розыска капитана Скрынникова. Я не сомневалась, что упомянутый следователь немедленно будет поставлен в известность о том, что его деятельностью заинтересовались некие третьи силы. По моим расчетам, это должно сделать его более сговорчивым.

А уж чтобы, так сказать, закрепить результат, на обратном пути я заеду навестить бывшего директора «РигТарса» с той же целью – всполошить Ничкова своей осведомленностью и заставить его обратиться все к тому же Скрынникову. Должна же эта двойная бомбардировка принести свои плоды?

Может быть, это и невесть какая стратегия, к тому же довольно рискованная, но другой у меня на данный момент нет. А время между тем идет.

Очередной указатель возвестил, что я въезжаю на территорию Осиповки. Я принялась внимательно вглядываться в довольно блеклый пейзаж. Сама Осиповка располагалась метрах в двухстах от шоссе. Я съехала с трассы и осторожно повела машину к населенному пункту. Строго говоря, мне нужна была не сама Осиповка, а заводские цеха, очертания которых безошибочно угадывались позади населенного пункта, показавшегося на удивление безлюдным. Похоже, все его обитатели находились на работе в тех самых цехах, да и рабочий день должен быть в самом разгаре.

К заводу мне пришлось пробираться по объездной поселковой дороге, так что я всерьез встревожилась за подвеску своей «ласточки».

Вырулив наконец на свободное пространство, я повела машину гораздо увереннее. Нельзя сказать, что качество дороги сильно улучшилось, но, по крайней мере, хороший обзор позволял вовремя сориентироваться и не угодить колесом в яму, подпрыгнув перед этим на ухабе. Но главное, я уже видела цель – стоявшие в ряд длинные двухэтажные строения, уныло серевшие посреди столь же невзрачного пейзажа. И из-за этих сараев весь сыр-бор?

Я подъехала к некоему подобию заводских ворот как раз в тот момент, когда с прилегающей территории завода выруливала груженая фура, явно державшая путь в Тарасов. В то же самое время я заметила, что другая фура выезжает из других ворот позади цехов. Судя по всему, грузовик направлялся в соседнюю область. Тот самый левак, о котором вскользь упомянул Векшин?

Дождавшись, когда первая фура отъедет, освободив тем самым подъездную дорогу, я вновь порулила к воротам.

– Вам что тут? – невнятно и несколько агрессивно поинтересовался охранник, когда я ясно дала понять, что собираюсь въехать на заводскую территорию. К этому вопросу я, естественно, была готова. Для разрешения именно таких ситуаций я и разжилась в свое время ксивой, весьма, правда, просроченной. Я уповала на то, что люди, увидев официальное удостоверение, обычно не затрудняют себя детальным его изучением, воспринимая его чуть ли не как магический атрибут. Здесь же пожилой охранник, сощурившись, внимательно всмотрелся в раскрытое удостоверение, после чего перевел на меня недоверчивый взгляд колючих выцветших глаз.

– Щас Петрович подойдет, – буркнул он наконец, кивнув в сторону цехов. «Петрович» уже направлялся через двор к воротам, видимо заинтересовавшись незнакомой машиной.

– Зам наш, – коротко пояснил охранник, видимо таким способом продемонстрировав уважение к представителю правоохранительных органов.

– В чем дело? – недружелюбно поинтересовался подоспевший зам Петрович, переводя взгляд с меня на охранника. Тот лишь пожал плечами, дернув головой в мою сторону. Этот набор телодвижений мог означать только одно. Я свое дело сделал, дальше сами разбирайтесь.

Петрович, оказавшийся крепким мужчиной среднего роста и возраста, шагнул за ворота, видимо не собираясь пропускать меня на территорию завода.

– Ну и? – хмуро спросил он.

– Есть вопросы к вашему руководству по линии ОБЭП, – заявила я, бесстрашно демонстрируя Петровичу свою ксиву. Тот перевел взгляд с удостоверения на меня, и выражение его глаз мне очень не понравилось.

– Ехали бы вы отсюда, барышня, – произнес он безразличным тоном. – У нас тут свой ОБЭП и уголовный розыск в придачу.

Я немедленно ухватилась за возможность выказать свою осведомленность.

– Под уголовным розыском вы подразумеваете капитана Скрынникова, если не ошибаюсь? – Я уставилась прямо в глаза Петровичу, заметив, что выражение его лица стало вдруг очень напряженным. И весьма неприятным.

Он даже сжал кулаки и сделал шаг в мою сторону, словно собирался сойтись со мной врукопашную. Надо же, как проняло.

С охранником также внезапно произошла странная метаморфоза. Он выпрямился и расправил плечи, с ненавистью глядя на меня. Сейчас передо мной стоял боец, с которым, несмотря на далеко не юный возраст, шутки плохи.

– Вали отсюда, – проговорил он хриплым от злости голосом. – Да поживее, пока тачку твою не спалили.

Мужчины злобно смотрели на меня, так что я не сомневалась, что угроза более чем реальна.

Я преспокойно развернулась и направилась к своему «Фольксвагену». Несмотря на неоднозначность ситуации, я была вполне довольна результатом. Столь острая неприязненная реакция была вызвана не чем иным, как мимолетным упоминанием о Скрынникове.

На обратном пути я решила не мучить машину ухабами и двинула по более-менее сносной дороге в объезд пустынного поселка. Я даже немного жалела, что раньше не заметила этой неасфальтированной дорожки с несколько крутым выездом на шоссе. Ничего, «Фольксваген» запросто одолеет этот подъем, а вот за подвеску я слегка тревожилась.

Я была уже на полпути к шоссе, как вдруг заметила в зеркале заднего вида внедорожник, выехавший явно с территории негостеприимного завода. Дорога, по которой я вела «Фольксваген» прямехонько к шоссе, была довольно узкой, разъехаться на ней двум крупногабаритным машинам было бы крайне затруднительно, если вообще возможно. Однако, судя по маневрам внедорожника, тот явно собрался идти на обгон, не дожидаясь, пока я выеду на трассу. Да нет, он не просто хочет меня обогнать! Водитель решил вытолкнуть меня с дороги или подрезать. Или… Только тут я осознала, что местность вполне соответствует определению «пустынная». И если кто-нибудь и узнает, куда, собственно, исчезла Евгения Охотникова, профессиональный бодигард, то только сотрудники завода, с территории которого меня только что недвусмысленно попросили.