Маруся, если принимают и есть возможность, пошли мне еще посылку, примерно такого же содержания, как и та. Из вещей мне сейчас ничего не нужно.

Правда из той посылки я кажется не скушал ни одного сухаря. Получил ее в тот момент, когда уже заболел и не имел аппетита. И надо сказать, что не ел почти пол месяца совсем. Такое количество был и без чувств. Такова была моя болезнь. Сейчас здоров и не слышу последствий болезни.

Если будешь посылать, то пошли еще бумаги, ее у меня идет очень много, химический карандаш. Фото Васе, где мы фотографированы я, мама и папа, можно было не посылать, у нас ведь такая фотокарточка только одна.

Вот у меня пока и все.

Пиши мне письма чаще.

Слушай полезные советы Татьяны Михайловны и Фаины. У них жизненный опыт больше и к худу они тебя не научат.

Больше занимайся, читай книги. Береги свое здоровье. На себя не скупись.

Привет передай Т.М., Фаине, учителям, соседям.

С приветом – Коля.

15.4.43 г.

Старые письма ты наверно получишь обратно. Снова их по одному в очередном письме посылай мне».

«Добрый день!

Здравствуй, дорогая Маруся!

Сегодня получил твое письмо от 8 апреля. Я пишу после госпиталя из своей части второе письмо.

Еще раз пишу, что я 8 апреля был выписан из госпиталя и уже 10-го апреля был в своей части. В части начальство и бойци меня встретили хорошо, где я и сейчас все еще отдыхаю.

Отпуск при части продлится, по всей вероятности, до 1-го мая, но домой, кажется не отпустят. В дом отдыха, может быть, и попаду. У нас в части многие уже отдыхают.

Сейчас я занимаюсь рисованием – рисую лозунги, плакаты. Нарисовал карту – все это для клуба части. Кроме того я готовлюсь к физкультурным соревнованиям, которые буду проходить 1-го мая. Я тебе писал, что в госпитале поправился неплохо. Снова стал таким же, как был и дома. Буду опять бегать, прыгать, метать гранату и др. Летом загорею обязательно.

Сегодня 23 апреля – у нас в части большой праздник, какой, тебе пока знать не обязательно. Все мы сегодня празднуем, выпиваем. В клубе концерт. Погода теплая, солнечная. Весело и хорошо, даже на время забываешь, что идет война.

От тебя я после госпиталя получил два письма. В первом, на которое я не дал ответа, ты писала о том, что Василий и Зоя представляют к кое- каким вещам счет. Письмо меня это очень огорчило, не ты, и не твое мнение обо всем этом, а вообще мне кажется вся эта дележка заискивание после бедной мамы очень низка и подла. Стыдно делить какой то один несчастный самовар или швейную машинку. Ты мне об этом больше не пиши и не занимайся сама этим мелочным делом. Зое скажи то же самое. Когда я и Вася придем домой, то все уладим, а нечего там вам устраивать без нас бабьи дрязги. Василия я тоже не хвалю. Если я приду домой, то я ему отдам оба самовара и машину и др. только бы скорее победить и вернуться домой. В сравнении с жизнью вещи ничего не стоят…»

Май

«Здравствуй, Маруся!

Очень давно я не получал от тебя писем, а так же не писал и сам.

Сегодня лопнуло мое терпение.

Дней 15 не было от тебя писем и мне кажется. Что случилось что-нибудь неладное. Пиши скорее, жду.

Я живу хорошо. Здоровье отличное. Загораю. Занимаюсь физкультурой. 23-го мая у нас в части опять будет праздник. В этот день будут соревнования по легкой атлетике я являюсь лидером этого движения. Остаюсь с приветом твой Коля.

16.5.43 г.».

«Здравствуй, Маруся!

С месяц от тебя не получал письма. Каждый день жду и никак не дождусь В голове вертятся разные предположения, даже обидно на что-то.

Я живу все так же хорошо, лишь дума о тебе портит иногда настроение. Правда еще погода здесь очень скверная. Дождь идет целыми неделями.

Жду от тебя письма с нетерпением. Если можешь, то пошли еще бумаги, у меня на ее спрос очень большой.

О себе писать совершенно нечего. Живу хорошо. Не воюю. Здоров. Жду солнечных дней. Тогда буду загорать.

С приветом Коля.

21.5.43 г.».

«Здравствуй, дорогая Маруся!

Сегодня в моей жизни особенный день. Во-первых, сегодня у нас праздник – наша часть отмечает годовщину своего славного существования и во- вторых, после долгого мучительного ожидания я от тебя получил сразу пять писем. Твои письма меня очень обрадовали и настроение мое сейчас в наилучшем виде. Как и тебе, мне хочется видеть тебя, но раз это сейчас невозможно, то пусть разлука послужит нам испытанием и проверкой нашей дружбы, нашей любви. Твои письма проникнуты хозяйственными и семейными мотивами, но в них я вижу тебя всю, как наяву, какой ты есть. Реальность всегда правдива. Я очень рад и тому, что ты живешь хорошо. Прошу тебя лишь больше учиться, а от лета брать все полностью – солнце, воздух, воду.

Я как прибыл из госпиталя в свою любимую часть, так и служу в ней хорошо и даже весело очень. На одном месяце у нас было три больших праздника: 23.4.43, 1-го мая и сегодня 23.5.43 г. Все эти праздники проходили с торжеством, хорошим обедом, вином, танцами.

Сегодня, например, еще проводим военизированный массовый кросс и спортивные игры.

От Зои и Васи писем не получаю и сам не писал уже очень давно. Я очень не люблю когда говорят о семейных дрязгах и о той несчастной собственности, которая, как известно, всегда портит человека. Из госпиталя, я правда, много писал Зое Петровне, но потом переписка прекратилась, а от Васи за всю войну получил не больше трех писем.

Очень сожалею, что нет известий от Миши и Алеши. Ты, Маруся, уж как нибудь утешай, рассеивай грусть у своей матери. Чем можешь, помогай и им.

Письма мне пиши чаще, а то если не будет писем от тебя, то не напишу и я. Если организуешь мне посылку, то это будет неплохо. Но как ты и предполагаешь, я живу и питаюсь здесь не хуже, чем многие в тылу. Однако от посылки не откажусь, особенно если она с температурой.

Передай от меня привет всем знакомым.

Целую тебя – твой Коля.

23.5.43 г.».

В этом письме некоторые фразы подчеркнуты зеленым карандашом – это мама анализировала текст. Я с ней согласна, письмо это папа писал, всего верней, навеселе.

«Здравствуй, Маруся!

Вчера от тебя получил письмо и вчера же на него дал ответ. Но сегодня события дня заставили снова написать тебе несколько слов.

Это третье письмо от меня тебе с таким трогательным известием. Первое ты получила, когда я был под Киришами (июль 42 г.), второе из под Великих Лук (декабрь 42 г.) и это пишу перед отъездом на фронт в № направлении, которое ты узнаешь позднее – после наших успехов.

Настроение у меня сегодня очень хорошее. Я еду в третий раз бить ненавистного врага – в третий раз ставить свою жизнь, свою силу и умение на защиту своей родины, на защиту тебя моя дорогая.

Письма тебе буду писать по возможности чаще.

Представляешь ли ты, что сейчас делается в нашей землянке. Она похожа на комнату общежития, которую покидают студенты, уезжая на каникулы.

Я уже уложил в свой вещьмешок все свое имущество, половину которого составляют книги и тетради. Жалко оставлять насиженное местечко. Оно так было красиво, то я вряд ли его когда забуду. Около нашей землянки были клумбы, беседка, турник, брусья и др. предметы, которые культурно и весело позволяли нам провести свой досуг. Недалеко от землянки на лужайке в последнее время (вплоть до последнего часа) я строил для своей части спортплощадку – беговую дорожку, площадку для волейбола, ямы для прыжков, полосу препятствий и т. п. А теперь все так и останется.

Землянку покидаю я последний из своего взвода вместе с лейтенантом (ком. взвода).

Жди писем, в них буду писать в пути – на каждой остановке.

Пиши мне больше и чаще.

С боевым приветом.

Целую – Коля.

26.05.43 г.».

«Здравствуй, Маруся!

Вчера получил от тебя письмо, и как правило, спешу без задержки дать ответ.

На днях я писал тебе, что еду на фронт.

Отставить! Мы еще долго будем отдыхать, учиться военному делу, накапливать сил, чтоб потом разом разгромить врага на своем участке фронта.

Я снова в своей землянке. Снова продолжаю строить спортплощатку.

Снова загораю и занимаюсь на турнике. Живу хорошо. Здоров.

От Васи и Зои писем не получаю. Не сегодня завтра напишу обоим по письму.

Ты пишешь мне о Паше Подволоцком – он кажется был лейтенант. Передай ему и Люсе, если еще раз встретишь, привет. Передай, что я часто вспоминаю Кривую березу, комнату над клубом.

О Ване Дьяконове не понятно. Почему он был в Сталинграде и так скоро оттуда вернулся. Им с Галиной тоже привет и наилучшие пожелания.

Одобряю тебя, что ты уделяешь много внимания хозяйству – огороду. Но прошу тебя работать так, что бы работа не причиняла вреда твоему организму. Лето советую провести в деревне. Для нового учебного года набраться сил и терпения для ожидания меня. И я вернусь к тебе с фронта.

Про свой батальон я посылаю тебе стих, который отражает нашу боевую жизнь и творческую деятельность.

С приветом Коля.

28.5.43 г.».

ПЕСНЯ О БАТАЛЬОНЕ

 
В эти дни под весенние струны
В эти дни неустанных боев
В эти дни эту песню простую
Я сложил вам про свой батальон.
 
 
Он от гор от ухабов Урала
Он от Волги крутых берегов
От Москвы – шел на Запад скорее
В испытания суровых боев.
 
 
А в бою мы не раз наводили
Свою связь под звенящим огнем
Пошагаем, еще повоюем
Мы с тобою, родной батальон.
 
 
И в бою за Великие Луки
Креп и рос мой родной батальон
Ордена и медали порукой
О героях мы песни поем.
 
 
А сейчас в передышку от боя
Мы в крепком надежном тылу
Любимое важное дело
Мы связь изучаем свою.
 
 
В эти дни мы утроили силы
Чтобы враг нашу связь не порвал
Чтоб комбат говорил нам: «Спасибо»
И спасибо сказал генерал!
 
 
Для меня батальон, это школа
Мы дружной семьей в нем живем.
Помогаем, еще повоюем
Мы с тобой, мой родной, батальон.
 

От 28 мая 1943 г.

«…От тебя приятно слышать такие слова, что ты живешь хорошо, в доме держишь порядок, честно работаешь и культурно отдыхаешь.

Относительно того, что замечаешь за соседкой и др. я применительно к тебе совершенно спокоен. Уверен в твоей любви ко мне и поэтому никогда у меня не возникают плохие о тебе мысли. Я думаю, что ты не поступишь как «ПОСТОРОННЯЯ».

Правда я твою безукоризненную честность и любовь ко мне одному объясняю не только любовью. Ты у меня в этом деле совсем не избалована – по крайней мере такой я тебя знал всегда. Я один был объектом твоей любви и единственный искуситель – не так ли. Я ведь не забыл гостиницы на рабочей улице г. Вологды.

Но учти, Маруся, – вообщем ты знаешь меня!

Советую лишь одно – учись и жди меня – я вернусь.

Передай от меня привет твоей маме, сестре и учителям нашей школ.

Целую – Коля. 30.5.43 г.

Советую прочесть Оноре Бальзака следующие произведения: «Отец Горио», «Евгения Гранде», «Гобсек», «Утраченные иллюзии», «Шагреневая кожа», «Величие и падение царя Бирото», «Банкирский дом Нюсенжен», «Неведомый шедевр», «Крестьяне».

В центральной библиотеке, в партийном комитете или доме учителя их найди. Я их все здесь прочитал».

Июнь

«Здравствуй Маруся!

Я писал тебе не так давно два письма. В одном из них сообщал тебе, что мы едем на фронт, в другом – что мы снова вернулись на старое место. На самом деле сейчас мы живем на новом месте, живем далеко от фронта, учимся, работаем, отдыхаем. Одним словом готовимся к предстоящим боям. На новом месте так же хорошо, как и на старом, хотя клумб нет, но я уже успел построить турник.

Сегодня у нас 10 часов занятий ком. состава. Но случилось так, что перед обедом оказался целый час свободного времени. В этот час я решил написать тебе письмо. Настроение очень хорошее, поэтому располагая временем, я вдался немного в лирику и в поэзию. Погода стоит хорошая. В лесу и в поле зелено, на каждом шагу ты видишь разные цветочки. Они и пахнут хорошо, и от них мысль работает в каком-то особом приятном направлении. Вчера, например, я нашел свободное время сходить после обеда на речку. И как мне не казалась вода холодной я выкупался – в первый раз в этом году. (В прошлом году купался только в Мантурове, в госпитале). Когда купался вспомнились пионерские лагеря Ю Пеганово и конечно ты. Я так это все помню хорошо, что будто оно было вчера. Сейчас вот я пишу письмо в лесу. Меня кусают комары и я припоминаю, как мы когда-то бежали (да именно не шли, а бежали) с Кривой Березы в город по зимняку, что нам посоветовал пастух, как его бишь звать не помню. Тогда нам комары тоже давали жизни. Я думаю ты это не забыла.

Живу я, Маруся, хорошо. Здоров. Силой и ловкостью служу примером для многих в батальоне. Имею своих учеников, последователей. Так же как когда-то Н. Петрович воспринял от меня любовь к физкультуре, к гире, турнику, к метанию гранатой, так же и здесь некоторые уже заразились этой полезной болезнью.

Дорогая Маруся, все так идет хорошо в личной жизни и в службе, я не встречаю неприятностей. Но как вспомнишь, что идет война, что впереди еще долгое время до нашей встречи и на душе становится мрачно. Берет зло на ненавистных фашистов за то, что они отняли на время от нас лучшие годы нашей молодой, счастливой жизни. Будь спокойна и уверена, мы за все это отомстим им сполна в последний час расплаты, отомстим так, что бы оставили завет и впредь ни кому не тревожить нашу прекрасную Родину, нашу жизнь.

Маруся я часто теперь мечтаю о том, как бы я вернулся к тебе домой. Я иногда представляю себя дома. Представляю, как мы с тобой вечером вместе сидим и готовимся к урокам. Представляю, как ты зовешь меня спать. Потому что как, судя по прошлому, ты не любительница сидеть подолгу с вечера. Мы до войны жили, кажется, дружно, всегда понимали друг друга. А после войны еще все будет лучше.

Скорей бы кончилась война. А теперь пока она не кончилась надо, Маруся, все силы отдать для победы. Призываю тебя на своем фронте работать лучше.

Не забывай свою мамы и семью Миши. Теперь ты одна там дома можешь помочь. Утешить мать – она ведь теперь у тебя одна, которой ты обязана больше всех.

Летом удели внимание на свое образование. Если с институтом у тебя не получается, то читай больше так. Вот увидишь, когда я вернусь, то ты заплачешь от принуждения читать книги. Ты каждый день узнавай что-нибудь новое. У тебя для этого есть все условия. Я, например, теперь стал до книг почему-то жадный.

Передавай привет всем родным и учителям.

Целую тебя Коля.

7.6.43 г.».

«Здравствуй, Маруся!

Вот сейчас я не могу упрекать тебя в том, что ты не пишешь мне письма. Я получил от тебя вчера два письма и только лишь собрался сегодня написать ответ, как письменный из штаба приносит еще одно письмо. (Сейчас мне приходится сразу давать ответ на три письма, кажется ответ получится колосальных размеров). Боюсь, что на нас с тобой будет обижаться почта за перегрузку. Может тебе известно, что разрешается писать не больше четырех писем в месяц. Правда это для всех прочих, а не для крепко любящих. Для них, я думаю, есть исключения.

Сегодня я дежурный по роте. Рота ушла на занятия. Дома только дневальные и я. Свободного времени много. Правда утром после завтрака я со своим взводом проводил занятия по ФК. По расписанию 1-й час физ. подготовка, и я всегда в взводе занимаюсь по ФК, самому приходится составлять конспект. Погода у нас стоит замечательная, весь июнь жаркие дни без дождя. Дышится как то легко и свободно. Только лишь думка о тебе о доме иногда щемит сердце. Что к тебе хочется, и что это лишь пока мечта, не совсем приятное чувство. Но уверенность в том, что я скоро приеду к тебе доминирует над всеми такими нехорошими переживаниями. Ты уж там крепись, будь мужественна. Находи утешение в книгах, в работе, в разумном отдыхе.

Я знаю, что у тебя много дела, но ты читаешь мало. Мне бы хотелось, что бы ты сейчас читала Тургенева (его романы: «Рудин», «Отцы и дети», «Накануне», «Дворянское гнездо», и повести «Ася», «Степной Король Лир» и др.) и Достоевского, например, «Бедные люди», «Униженные и оскорбленные», «Преступление и наказание», «Братья Карамазовы». Я эти книги только, что перечитал и долго буду еще под впечатлением. Что бы наши мысли, переживания и стремления были одни, прошу тебя начни читать эти книги сейчас же. Читая лишь в свободные минуты, ты не скоро прочтешь. Я уверен, что ты все это читала, но еще надо читать не раз. Однако, если не хочешь – не неволю.

Я, например, нахожу время читать и писать, хотя занимаюсь по 10 часов в сутки.

В последнем письме ты читала мне нотации, за то, что я тебе что-то написал не то. Извиняюсь, что я поступил так нехорошо. И письма писать тебе буду регулярно, учитывая, что живешь ты только моими письмами. Хорошо бы было еще то обстоятельство, что книги стали твоей неотемлимой частью в жизни.

Я, Маруся, живу хорошо. С 10 июня в одном отношении стал жить еще лучше. Главное то, что в жизни батальона принимаю самое горячее участие. Поэтому и жизнь полноценна и время идет незаметно. Вспомни Кривую Березу. Я в нее прибыл слабым и униженным. Но близкий и хороший круг товарищей (этим я обязан тебе!) меня быстро вытянул вверх. Я окреп и физически и морально. Другое дело в Красавинской СШ.

Там я был один, поэтому чувствовал себя плохо, все свое хорошее держал в себе. Мечтал больше, чем делал и за 45 км бегал к одной девушке на свидания. Так жить, конечно, трудно. Теперь, правда, у меня нет девушки и я ни куда не бегаю, но живу отлично. Имею таких хороших товарищей, которые напоминают мне Н. Петровича.

Брат и Зоя писем мне так же не пишут. С одной стороны это плохо. В такое время и мы прекратили переписку. Зое я сегодня же напишу. Летом вы, может быть, с ней увидитесь. И в сущности встреча эта должна бы быть теплой, дружественной и т. п. Если встретишься, то постарайся сделать именно так. Такое поведение с твоей стороны будет означать достоинство, приличие и вежливость.

Маруся, ты пишешь о госпитале. Я могу сказать, что война еще не завтра кончится и я могу попасть в третий раз в это нежелательное заведение. И разумеется, постараться прибыть к Вам т. е. к себе в Город, это ведь возможно. С тяжелым ранением, которое у меня было в прошлое лето, я мог бы прибыть в Устюг, ведь положили в госпиталь за 300 км от него. А так как я поправляюсь до неузнаваемости последствий ранения или последствий болезни, то и домой меня не отпускают. Да это пожалуй и лучше. Я доволен собой, что так здоров и вынослив. Лучше быть целым и здоровым в бою – биться с врагом, чем по причине болезни придти домой. Нет, я уж лучше с победой приеду к тебе целым – сильным и здоровым.

Пиши, Маруся, о себе больше.

Привет от меня родным и знакомым. Особенно учителям.

Целую тебя – Коля.

13.6.43 г.».

В письмах Васи, брата отца, и его жены Зои к маме было выражено недовольство тем, что мама не сообщила им о болезни свекрови Екатерины Николаевны. В письмах Василий Яковлевич и Зоя Петровна просили кое-какие вещи (например, машину швейную) не пользовать, а в дальнейшем отдать их семье. Мать, наверняка, отцу нажаловалась. В дальнейшем, уже после войны, после гибели Васи, папа купил новую швейную машину и увёз её Зое Петровне в Подосиновец.

«Здравствуй, Маруся!

Сегодня я от тебя получил пакет чистой бумаги, за что тебе большое спасибо. В ответ на это я пишу тебе письмо с открыткой и песней, которую у нас все распевают.

Маруся, я как прибыл из госпиталя и по настоящее время, живу хорошо. Здоровье отличное. Из-за чего и не направляют в Дом отдыха. А Дом отдыха нашей части находится недалеко от г. Ярославля. Многие бойци и командиры уже были на отдыхе. Так же по особо важным причинам многие уехали домой. Я теперь не могу рассчитывать даже на отдых. Надо сказать и здесь в батальоне я живу, как на отдыхе. Занятиями и работой не обременен. Нахожу время на чтение книг, на занятия физкультурой, на отдых. Сейчас читаю книгу Я. Гашека «Похождение бравого солдата Швейка».