Виноват Меркурий

– Кэрри, давай подвезу!

Кэрри выбежала из садика и скользнула на людную вечернюю улицу. Свою старую тойоту девушка уже неделю как сдала в ремонт, и теперь передвигалась по городу на автобусе.

Едва выскочила из ворот, перед ней остановился новенький ниссан, плавно отъехало окно, и Кэрри узнала папашу и щедрого спонсора детсада Виктора Сергеевича. Средних лет и приятной наружности, он считал себя обаятельным сердцеедом.

– Спасибо, Виктор Сергеевич! – Кэрри распахнула дверцу и опустилась на пассажирское сидение. – До Филатовской подбросите?

– Лучше зови Виктором. Когда по отчеству, сразу налоговую инспекторшу представляю и холодею, как при сдаче квартального отчета.

– Хорошо, Виктор!

Виктор уверенно вел ниссан сквозь плотные ряды бегущих по проспекту авто и успевал бросать на девушку страстные взгляды. Какая красотка! Длинные рыжие волосы, в глазах огонь, фигурка – что надо. Не то, что у его Веры. Родила – и из веселой стройняшки превратилась в нервную распустеху.

Он остановил ниссан в уныло тянувшемся хвосте пробки, призывно улыбнулся Кэрри и нахально схватил ее за коленку.

Девушка дернулась:

– Вы чего себе позволяете? Быстро уберите руку!

– Кэрри, детка! Чего капризничаешь? Верка с ребенком сегодня у тещи. Поехали в ресторан!

Кэрри гневно сбросила руку наглеца и открыла дверцу.

– Как можно за спиной у жены клеиться к другим?

Она выскочила на проезжую часть и понеслась сквозь ряды сигналящих авто в сторону остановки. Кэрри трясло от ярости. Сколько раз зарекалась не садиться в чужие машины! Да вот не знала, что папаша из садика окажется таким бабником!

Она втиснулась в первый попавшийся автобус и очнулась, лишь когда заметила, что едет в другую сторону от нужного ей кладбища.

Сегодня годовщина гибели родителей, и девушка после работы собралась поехать на кладбище. Из-за противного Виктора перепутала автобус! Она вышла на первой остановке и обнаружила, что приехала к городскому парку. Воспоминания нахлынули бурной рекой. Холодная весна, и она тонет в мерзлой воде.

Ноги понесли Кэрри в сторону парка. Она брела по зеленым тропинкам и плакала от отчаяния. Два года, как их не стало, а сердце все так же давит тяжелой болью. Как повернуть время вспять? Не пустить их на тот самолет!

Девушка не знала, что уже который день за ней неотлучно следовала серая приора. Остановилась возле ворот парка, из приоры вышел незнакомец и тенью скользнул в парк за тонкой фигуркой плачущей Кэрри.

Она добрела до знакомого моста и на миг замерла. Мир вокруг был не похож на жуткий весенний день, когда она, поскользнувшись, упала в замерзшую реку. Летним вечером река золотилась теплым светом, лохматые ивы по берегам небрежно полоскали тонкие листья в прозрачной воде. И даже свежевыкрашенный мост пестро сиял в мягком вечернем солнце.

Кэрри робко подошла к перилам моста и уставилась вглубь реки. Над водой с пронзительным криком летали белые чайки. Кэрри чувствовала себя чайкой, трепетной и беззащитной перед ветрами судьбы. Оставшись в одиночестве, закрылась в квартире – скорлупе, отгородилась от мира своим горем. Лишь старый друг Антон достучался до ее разбитого сердца. Родные были – у кого их нет. Тетка Анна, сестра отца, рвалась навстречу, хотела помочь. Кэрри оттолкнула ее, не пустила в свою жизнь и в свою замерзшую душу.

Может, зря она так? Все же тетка добра ей хотела. Кэрри вынула из сумки булку, раскрошила и бросила в воду под крик ринувшихся с неба голодных чаек. Они летали, клевали булку, трещали, а рыжая девушка смотрела и улыбалась. Мир остановился в тот миг, горе ушло, и душа наполнилась нежным теплом.

Вдруг, толчок! Сзади Кэрри резко схватили за ноги и сильным броском кинули с моста. От неожиданности она закричала, взмахнула руками и больно ударилась о речную воду. Погрузилась в пучину реки, захлебнулась, пришла в себя и отчаянно загребла руками. Вынырнула и увидела, как от моста удаляется черная худая фигура. Кто пожелал утопить ее и зачем?

Плавала Кэрри не очень. В детстве боялась воды, но потом, лет в четырнадцать, папа научил ее плавать. По-собачьи. Выходит, пригодилось. Кэрри мелкими гребками доплыла до илистого берега, схватила ивовую ветку и вылезла на сушу. Хорошо, сумка у нее надета через шею! Девушка дернула молнию и вылила из сумки воду. Так, паспорт просушить, деньги тоже. Ключам ничего не сделалось. А телефон после купания придется выбросить. Туфли жалко! Пока плыла, потеряла в воде. Придется идти босиком.

Кэрри кое-как отжала волосы и одежду и побрела на автобусную остановку.

Дома она первым делом нашла второй мобильник и набрала номер Антона. Старый друг мигом примчался и сразу набросился на пострадавшую Кэрри.

– Как тебя угораздило свалиться в воду? Снова голова закружилась?

Кэрри уже в сухой одежде, волосы в полотенце, включила чайник.

– Нет, Антоха! Ладно, если бы сама свалилась. Меня нагло сбросили в воду. И сделал это худой мужик в черном.

Антон плюхнулся на табурет, протянул руку к пачке с печеньем – весь день на работе, поесть некогда!

– Зачем мужику тебя в воду бросать? Может, чокнутый? Летом такие водятся в парке. Ну, знаешь, нудисты и пьяницы.

Кэрри покрутила пальцем у виска:

– Сам ты, Антоха, нудист! Мужик был в черной одежде. Жарко, а на нем джинсы и рубашка с рукавами или пиджак – я не разглядела из воды.

– Тогда думай, подруга, кому ты дорогу перешла. Кто на тебя зуб точит? Тайный поклонник?

Старый чайник с грохотом закипел, Кэрри достала пузатые чашки и заварила им с Антоном по чайному пакетику. Дернула дверь холодильника: не густо. Вынула кусок колбасы и остатки засохшего сыра. Хлеба не было.

– Кэрри, не начнешь готовить – так и останешься худышкой. Чем ты питаешься, родная? – вздохнул Антон.

Кэрри достала тарелки и соорудила бутерброды из печенья, колбасы и сыра. Откусила от своего, зажмурилась.

– Так в садике кормят, Антон. А дома лишь перехвачу что-нибудь. Зачем мне готовить?

Антон молча жевал бутерброд, запивал чаем. Тогда весной он неожиданно признался Кэрри в любви. Это был нечаянный порыв. Рыжие волосы, весна, ночь в зоопарке. Кэрри лишь ласково пошутила, предложила не маяться дурью и остаться друзьями. Не готова она к отношениям!

Антон – парень основательный и терпеливый – надежды не терял. Друзья так друзья. Но когда-нибудь Кэрри непременно его полюбит. Иначе и быть не может!

Кэрри отпила чай, вдруг, рука задрожала, капли из чашки упали на стол. Вспомнила!

– Появился у меня поклонник, Антон. Из нашего детсада. Сегодня с работы меня подвозил, да я его быстро отшила. Сама не знаю, зачем к нему в машину села! Не иначе ума лишилась!

Антон нахмурился.

– Вдруг, у мужика крыша поехала и он решил тебе отомстить. Во что был одет этот незадачливый поклонник?

Кэрри широко распахнула глаза и уставилась на Антона.

– В черную рубашку и джинсы. Антоха, ты думаешь, он мог меня в реку?