Глава 7

– Так прошла наша первая встреча, – спокойно произнес Силун, не глядя на Лиандера.

Он рассказал другу все… почти. Скрыл свои непростые размышления и движения души, смелые порывы и надежды. Но Лиандер и так о многом догадался.

– Не понимаю я тебя, – в звучном голосе зеленого дракона прозвучало сочувствие, смешанное с недоумением. – Пророчество… Любое из них – лишь одна из вероятностей.

– Не стану спорить. Скажу только, что я спрашивал владыку Релиана. И он подтвердил все, что предсказала Хтин-Ре. До последнего слова.

– Все слова можно всегда перетолковать иначе.

– Но что мне это даст? Ну, откажусь я от Апеллы – и мне все равно не быть с Хтин-Ре.

– Ты как будто бы даже не пытаешься найти выход.

– Я обязан исполнить свой долг.

– О, Белокрылый… Откуда это в вас? Казалось бы, воздушные драконы должны быть самыми свободными созданиями Апельшарда!

– Просто мы с тобой по-разному трактуем свободу. Я не приравниваю ее к привычке делать первое, что взбредет в голову.

– Это ты обо мне сейчас? Ладно, не отвечай. Так когда же здесь появится твоя Апелла?

– Возможно, даже завтра. Хорошо, что ты рассказал мне про Веспина. Я-то думал, что на первых порах эта девушка может пожить у белых драконов, привыкнуть к нашему миру. Я бы навещал ее каждый день. Но теперь, конечно, нет… Придется ей с самого начала поселиться в нашем замке. За завесой. Так далеко от почвы и воды…

– Мне ее жаль. Предназначили в жены мужчине из другого мира, записали в спасительницы, даже не спросили ее желания. Да-да, я понимаю, пророчество. А она – всего лишь цветок.

Силун ничего не ответил. Он осторожно запустил пальцы под рубашку, нащупывая на груди скрытый тканью медальон. В нем хранилась легкая прядка волос Хтин-Ре. Еще одна ночь – и это все, что останется у него от Лиловой луны. Кроме воспоминаний…

– Я понимаю тебя, – наконец произнес он негромко. – Но пойми и ты – судьба нередко решает за нас, ни о чем не спрашивая. А истинная свобода в том, чтобы превознестись над несбыточными желаниями, не стать рабом вечных сожалений. Мы – драконы. Мы должны быть выше того, что ломает более слабых существ.

– А как же сожаления из-за упущенных возможностей?

– В моем случае они неизбежны, что бы я ни выбрал. Но я справлюсь с ними.

– Конечно. Это же ты. Если уж влюбляться – так в богиню, если заняться чем-то важным – так спасением мира, не меньше. А я бы плыл по течению, как уважающий себя водный дракон. На твоем месте изыскивал бы возможность переселиться в Орхид. Встречаться с двоюродным братом, любоваться своем луной по ночам и ходить на свидания в ее сонный мирок… А найдется ли для Апельшарда другой спаситель – так это его трудности, нашего бедного мира.

– Я думал об этом, – признался Силун.

– Неужели? – непритворно удивился Лиандер.

– Да… Ведь были же и другие встречи. Каждую ночь я засыпал в своей постели и просыпался в иллюзорном мире Хтин-Ре…

И черный дракон, вопреки своей скрытности, уже не противился потребности выговориться перед другом. Рассказал Лиандеру о том, какими невероятными стали последние две недели его жизни. Как он проводил день за днем в нетерпеливом ожидании ночей. Мир словно перевернулся: днем он чувствовал себя неправильным, неживым, и его подавленность замечали многие. Совсем перестал есть и не мог объяснить никому, в чем причина… да и сам не понимал толком, почему кусок не идет в горло. Иногда с наступлением тьмы Силун не мог уснуть от волнения и злился на себя – ведь каждая минута бодрствования отдаляла миг новой встречи с Хтин-Ре. Но сон непременно приходил, а вместе с ним появлялась она…

С ней было легко и интересно. Она завораживала чистотой и мерцающим светом. Дракон и богиня много разговаривали, но иногда вместе молчали, любуясь сокровенной реальностью Лиловой луны. Каждый раз Хтин-Ре привносила в свой мирок очаровательные мелочи – специально для желанного гостя. Так однажды цветы звездных деревьев превратились не в насекомых, а в крошечных дракончиков. Силун и Хтин-Ре делились воспоминаниями, мыслями, чувствами. С каждым разом – все откровеннее.

До сих пор черный принц прокручивал в памяти знаменательный разговор.

– Я раньше надеялась, что вечная любовь существует, – в чистом голосе богини прозвучала тогда нескрываемая горечь. – Так сильно влюбилась, давным-давно, еще во плоти, на земле Орхида… Он был мальчишкой из другого мира, потомком джиннов. А я – дочь ветра и воды с даром творения. Мы встречались только в моих снах, но нам было достаточно… А потом меня не стало на земле – и родилась Лиловая луна. Я изменилась, но мой муж, Альджар, оставался привязанным к снам своей Хтин-Ре. Он, смертный, не мог умереть. А я – созерцательница! – не желала видеть его усталости и смятения. Полторы тысячи лет… лишь тогда мы поняли – любовь угасает в неволе. Я разорвала нашу связь. Отпустила душу Альджара, наконец позволив ему уйти в предназначенное посмертие, к своему народу… и оставить меня в вечном одиночестве.

Силун поднял на Хтин-Ре поднял горящий взгляд. Она отвернулась – слишком ярко золотились искры в черноте больших драконьих глаз. Его ответ прозвучал легким порывом ветра – стихии, родной им обоим. Неуловимый ветерок, готовый в один миг обернуться ураганом…

– Я хочу остаться с тобой вместо Альджара. Хочу жить в твоих снах.

И эти негромкие слова прочертили кровавую полосу в душе Хтин-Ре.

– Нет… Нельзя… – прошептала она. – Это не жизнь.

Потом повысила голос:

– Я никогда не сделаю с тобой такого!

Дракон спокойно возразил:

– Но ведь это же мой выбор. Да, ты светило… ясная луна моей души. Ответь мне так, как подсказывает сердце.

– Не надо быть всевидящим, чтобы меня понять, – Хтин-Ре отвела взгляд, и легкий румянец выступил на ее тонкой бледной коже. – Я уже не помню, как билось мое сердце раньше. Но сейчас оно отвечает тебе и едва ли не кричит! Вот только я не прежняя девушка, Силун, я – темное светило Орхида. Кто скажет, что случится с моим миром, если я стану нестабильной? А ты…

Вновь подняв темно-синие глаза на дракона, она призналась:

– Ты сводишь меня с ума. Согласившись встречаться с тобой оставшиеся нам две недели, я не представляла, как далеко все зайдет. Недооценила глубину твоих чувств. А что до моих… думала, что все уже в прошлом, что я больше никогда… Я ошиблась.

Силун слегка сжал ее пальцы – призрачно-прохладные, невесомые. И Хтин-Ре продолжила уже намного уверенней:

– Готов ли ты отторгнуть реальную надежду ради зыбкого счастья со мной? Твой мир погибает… Но я вижу в тебе дар творения, способность к созиданию, и ее не мне дано пробудить. Ты избранный, в этом нет сомнений. Нам обоим есть что терять – и это много, слишком много! А если все же потеряем… подумай… возможно ли вообще после этого счастье?

Силун молчал. Вспоминал неестественно пожелтевшую сливу, посаженную дедом… болезненное личико одного из новорождённых драконов… тревогу в глазах Лиандера, когда друг заговаривал о водной стихии… Он останется с любимой, бросит свой мир… Но его долг – постараться спасти Апельшард от медленной гибели. И если он упустит эту возможность… даже не попытается… Хтин-Ре права. Не будет после этого счастья. Ничего уже не будет.

– Хорошо… – слова давались ему как под пыткой. – Мы расстанемся. Я женюсь на Апелле.

Не выдержав, Хтин-Ре провела ладонью по щеке дракона. Ее взволнованное лицо было прямо перед ним. Затуманившийся взгляд, приоткрытые губы… Она хотела что-то сказать… может быть, признаться в любви. Но промолчала.

Об этом разговоре Силун Лиандеру не рассказал. Он погрузился в свои невеселые мысли, а посерьезневший зеленый дракон терпеливо ждал продолжения.

Ветер, несший в себе отголоски запахов затхлости и смерти, резким порывом взъерошил густые волосы Силуна, и юноша, вздрогнув, очнулся. Поправил растрепавшиеся пряди и обернулся к Лиандеру. Тот стоял, по привычке скрестив руки на груди, опираясь спиной на увитую плющем каменную арку. Взгляд его был невеселым.

– Я не знаю, что еще рассказать тебе, брат, – тихо сказал Силун. – Разве только то, что Хтин-Ре обещала, что этой ночью переместит меня во плоти в мир Орхид, на остров Грез. Там я встречу свою невесту и заберу ее в Апельшард.

– Ты влип, и влип серьезно, – ответил Лиандер, уже не чувствуя желания поучать друга. – Не знаю, как ты с этим справишься.

– Я справлюсь. В конце концов, драконы тоже заключают браки по расчету.

– Но они хотя бы знакомятся перед этим. Прости… тебе и так сейчас непросто.

– Я справлюсь, – повторил Силун. – И постараюсь сделать девушку-цветок счастливой.

Лиандер подошел к нему и ободряюще похлопал по плечу.

– Я в тебя верю, черный принц. А пока, может быть, поешь что-нибудь? Наори говорит, ты совсем перестал есть.

Силун улыбнулся.

– Он слишком уж обо мне беспокоится. Все хорошо. Но пойдем, я тебя угощу чем-нибудь.

– Если ты не будешь, так я тоже, у меня нет аппетита.

– Тогда, может быть, полетим к белым драконам? Выясним, как там Тэнси. И я скажу, что передумал оставлять Апеллу у них.

Лиандер слегка встревожился. Перед другом с четкими моральными установками он всегда старался казаться более совершенной версией себя. Плохо, если Тэнси проболтается Силуну о том, что попробовал на вкус жестокой магии зеленого дракона…

– Может быть, не стоит давать Тэнси понять, что ты знаешь о произошедшем? – осторожно начал Лиандер. – Он попал в руки Веспину, оказался в положении жертвы, и, я думаю, гордость мальчика сильно пострадала. Ему не понравится, что я тебе рассказал…

Силун кивнул.

– Да, ты прав. Я об этом не подумал. Тогда не буду его ни о чем спрашивать. А то, что яблоневый сад теперь не безопасен, он, наверное, и сам объяснит отцу.

– Конечно.

– Тогда полетели?

Черный принц бесстрашно сделал шаг с площадки вниз и обернулся драконом уже в падении. Лиандер покачал головой – другу явно хотелось острых ощущений. Еще немного – и Силун забудет о своем вечном спокойствии и выдержке. Сам он свободно раскинул руки, магический водный поток окутал его, превращая в чудесное крылатое создание. И Лиандер полетел вслед за черным драконом – грациозным и сильным, слегка золотящимся в лучах умирающего солнца Апельшарда.

Глава 8

Священный яблоневый сад раскинулся в самой сердцевине крошечного королевства белых драконов. К нему подступали деревянные постройки с широкими окнами и плоскими, местами поросшими мхом крышами. Эти просторные светлые дома, сплошь увитые вьющимися растениями, украшенные цветниками, всегда казались необычным продолжением драконьих садов. И сейчас словно увядали вместе с ними…

Силун и Лиандер подлетели к самому скромному дворцу Апельшарда – аккуратному двухэтажному особняку, лишенному какой-либо вычурности. По очереди опустились на широкую крышу, оборачиваясь людьми. Здесь, наверху, на специально обустроенной площадке белый владыка Релиан и его дети принимали гостей.

Лиандер присел на одну из скамей, аккуратно обитых плотной зеленой тканью. Силун же остался стоять, всматриваясь в розоватые облака яблочного сада. Ветер приносил оттуда благословенный запах ничем не омраченного цветения, и драконы вдыхали его полной грудью.

Минута проходила за минутой. Дежурящие внизу стражи должны были уже заметить появление гостей и доложить своим господам, но пока никто не появлялся. Наконец, перед юношами возник белый дракончик, окутанный легчайшим сиянием. Строением тела, небольшой безрогой головой и размашистыми перистыми крыльями он напоминал, скорее, удивительную птицу. Хотя тоже был покрыт чешуей – мелкой и блестящей, словно речной жемчуг. Длинный гибкий хвост с опереньем на конце, не имеющий ужасающих наростов, грациозно извивался из стороны в сторону.

Дракончик сменил облик, и перед принцами предстала девочка лет тринадцати-четырнадцати, в свободном длинном платье – жемчужно-белом, как и ее чешуя. Ее овальное личико с гармоничными, хотя и по-детски мягкими чертами дышало свежестью и чистотой. В двух светлых косах, уложенных в замысловатую прическу, каплями росы поблескивали алмазы.

– Принцесса Шелла! – Лиандер первым поприветствовал дочь владыки Релиана и сестру Тэнси.

Силун почтительно поклонился, девочка также ответила драконам вежливым полупоклоном. На ее нежных губах цвела улыбка, но в голубых глазах мелькали отблески плохо скрываемой тревоги.

– Здравствуйте, принцы, – произнесла Шелла звонким голоском. – Вы к отцу? Или к брату?

– Я хотел бы повидать владыку Релиана, – ответил Силун. – Он занят?

– Вообще-то да, – Шелла нахмурила бровки, явно пребывая в затруднительном положении, ей не хотелось нарушать законы гостеприимства. – Он сейчас в саду призрачных тюльпанов, и…

Она замялась.

Силун поспешил заверить:

– Спешки нет никакой, я, конечно же, подожду.

Он понимал – Релиан сейчас в очень странном месте. Широкая поляна поросла белыми тюльпанами, но на самом деле они – сгустки чистой энергии. Полупрозрачные, призрачно светящиеся цветы всегда вызывали легкое чувство тревоги. Словно побуждали прикоснуться к потустороннему… Многие верили, что вместе с древом-прародителем они таинственно связывают мир драконов с сутью общего мироздания. Именно там Релиан получал пророческие откровения и постигал их смысл.

А что сейчас? О чем думает владыка? На какие вопросы ищет ответ? Почему-то Силуну стало немного не по себе.

Шелла же обрадовалась.

– Ты всегда так учтив. Спасибо! Дорогие принцы, хотите, угощу вас крепким сидром? Я недавно уговорила одну из яблонь вместо цветения дать наконец плоды. Было непросто, но результат того стоил. Хотите? Да? Ведь хотите же!

– Конечно, – с милой улыбкой ответил Лиандер.

Девочка умчалась и скоро вернулась с кувшином сидра и с блестящими алыми яблоками.

– Вот, прошу. Угощайтесь!

Драконы не заставили себя упрашивать – подобного сидра и настолько больших сочных фруктов им нигде больше не подадут. И даже Силун сделал пару глотков и надкусил яблоко.

Шелла между тем завела разговор:

– Хорошо бы к нам Тэнси присоединился поскорей! А то он куда-то вдруг запропастился. Странно, старший брат обычно предупреждает, когда улетает даже в соседний лес. А тут оправился в яблоневый сад – нет и нет. Шен решил его поискать. Но я осталась, и хорошо, потому что тогда бы вас никто не встретил, и…

Звонкую болтовню Шеллы прервал подлетевший молодой дракон. Он сообщил, что владыка Релиан ждет черного принца в саду призрачных тюльпанов.

– Главный целитель предвидел визит Силуна? – серьезно спросил Лиандер.

– Нет, мой принц, – в тон ему ответил дракон-прислужник. – Но мы видели, как вы прилетели, и один из нас поспешил к выходу из сада, чтобы подождать владыку и доложить.

– Полетишь со мной? – спросил Силун Лиандера.

– Нет, ты же слышал, Релиан зовет тебя. А я побуду у воды, – юноша указал на темно-синий пруд неподалеку – тот прекрасно просматривался с высоты.

– Хорошо, прилечу туда.

Силун обернулся драконом, расправил блестящие кожистые крылья… Шелла некоторое время смотрела ему вслед.

– Как красив черный принц, – произнесла она с восхищением. – Его чешуя сверкает золотом!

– Не заглядывайся на него, – предупредил Лиандер.

– Почему бы и не посмотреть на то, что красиво? – легкомысленно ответила принцесса белых драконов. – Тебя проводить к пруду, Лиандер?

– Нет, благодарю тебя. Со мной не стоит церемониться, Шелла. Если у тебя есть какие-то дела – возвращайся к ним поскорее.

Он сделал большой глоток крепкого драконьего сидра. Наверное, лишний – в голове зашумело. Потом весело подмигнул девочке.

Принцесса слегка зарделась, поклонилась на прощанье и поспешила скрыться – дела у нее явно были.

Лиандер усмехнулся и допил сидр. На самом деле ему не слишком-то хотелось к пруду, ведь настоящей целью было – проверить воду. Если даже здесь с ней непорядок, то всему точно конец. Он просто-напросто боялся.

И все же надо лететь, не торчать же здесь вечно.

На пруду все еще жили своей простенькой жизнью кувшинки – как и в королевстве зеленых драконов. Хороший знак. Лиандер осторожно опустил руку в воду. Нормальная! Хвала создателям.

Он улегся на поредевшей прибрежной траве, закрыл глаза. Пустынное место, никого вокруг, а все же неправильная тишина. Тишина… А раньше столько звуков услаждало слух… Теперь лишь изредка раздастся птичий крик, цикада застрекочет – и тут же замолкает. Неужели близкая смерть распугивает всех, заставляет неметь в тревоге? Природе страшно, а драконы все еще надеются на что-то… И Лиандер вдруг поймал себя на мысли, что не верит в пророчество. Да, одна пара может восстановить то, что некогда создала другая, но тех, других, вела любовь. А не принудительная связь. Жаль, что он не подходит на роль спасителя. Может, сам бы женился на цветочке, выручил бы друга. А может быть, и нет…

Мысли начинали путаться, четкие образы – тонуть в сонном мареве. Все же слишком заборчивый сидр, не надо было…