Круглая комната. Письменный стол – не такой, конечно, как у нашей завучихи, а королевский, дубовый. Резной трон – точная копия того, что в тронном зале, только поменьше. И книги, книги, какие-то свитки, бумаги, у стен – мраморные плиты с непонятными символами. Гадкая маска на стене, сделанная из очень некрасивой кожи, полуистлевшей, полуобгоревшей. Я решила на нее не смотреть.

Стеклянные пирамидки и шарики на веревочках, солнце светит сразу в три окна, по деревянному потолку прыгают солнечные зайчики. А на полу песок. Толстенный слой, как на самом чистом пляже. Теплый – я рукой потрогала. Оберон прошел по песку к своему трону – осталась цепочка следов. И следы эти почти сразу стали изглаживаться, таять, как будто дует сильный ветер (а ветра в комнате не было), как будто проходят годы и годы, века…

Мне стало не по себе. Я где стояла, там и села прямо на песок. Даже куртку не подстелила.

– Тебе здесь нравится?

– Да, – сказала я. И на всякий случай вежливо добавила: – Ваше величество.

Он сидел передо мной за письменным столом – такой, каким я встретила его на скамейке во дворе. Куртка (расстегнутая), из кармана торчит свернутый клетчатый шарф. Ни короны. Ни мантии. А вокруг, за окнами – скалы, лес, паруса…

– Так вот. Это не Королевство.

Вот тебе и на.

Мне показалось, что он говорит ерунду. Очень обидную, вредную ерунду. Будь он учителем – я бы огрызнулась…

А так мне только и оставалось, что жалобно спросить:

– А что?

Он мельком просмотрел какие-то бумаги. Захлопнул огромную книгу – пыль поднялась столбом, закружилась в солнечном свете. Вздохнул. Вышел из-за стола, уселся, как и я, на песок.

– Королевство, Лена… Это я, да мой сын – принц, да шесть его невест. Комендант – ты с ним знакома, у него нос крючком. Канцлер. И еще примерно сотня людей – слуги, глашатаи, повара, конюхи, стража, придворные маги, егеря, музыканты. Вот это Королевство. Мы странствуем по свету, как цыганский табор или бродячий цирк. И однажды находим нетронутое место, где высокие горы с зубчатыми скалами, или дремучий лес, или и то и другое вместе. Где стоит на обрыве брошенный замок. Впрочем, замок мы можем выстроить и сами…

Он говорил и пересыпал песок из ладони в ладонь. Я тоже зачерпнула пригоршню – и чуть не вскрикнула от боли. Что-то кольнуло меня в мизинец. Я присмотрелась – из песка торчала пика. Маленькая. Пика солдатика; я откопала его. Он был тяжелый – наверное, оловянный.

– И вот мы поселяемся там, – продолжал Оберон, поглядывая на меня из-под опущенных век. – Мы основываем новое Королевство. В садах живут феи, в озере – русалки. В лесу – лешие или чего похуже. В скалах гнездятся драконы… Потому что мы изменяем тонкий мир. Сама земля вокруг нас становится Королевством. А это очень притягательно для людей… И понемногу они к нам сходятся отовсюду: крестьяне распахивают пашни, ремесленники ставят мастерские, купцы привозят товар, устраивают торги. Строятся дома, мосты, мельницы, кузницы, лесопильни. В горах закладываются шахты и рудники. Изобретаются новые способы обработки металлов, окраски тканей и удобрения полей. Появляются и крепнут экономика, финансы, внешняя и внутренняя политика, судопроизводство. На Королевстве нарастает броня – броня толстого мира, весомого, настоящего, очень важного и нужного для людей… И когда броня становится слишком толстой – Королевство теряет подвижность, теряет власть над тонким миром, гибнет… Тебе интересно?

– Да! – Я подпрыгнула. К тому времени в песке отыскались пять оловянных солдатиков и развалины маленького каменного дома. В нем могли бы жить люди ростом с мой ноготь на большом пальце. А может, и жили когда-то?

Оберон помолчал. Под его взглядом я перестала копаться в песке – не ребенок.

– Да, Лена, – сказал Оберон, когда я чинно сложила руки на коленях. – Я, может, многого от тебя хочу… Но мне нужна не маленькая девочка, а солдат. Помощник, от которого в один прекрасный день будет зависеть судьба Королевства. Боевой маг, которому многое позволено, но с которого потом сурово спросится. Вот кем я тебя вижу… А ты?

– А я слушаю, – сказала я честно и захлопала глазами.

Оберон усмехнулся:

– Так вот… Когда груз толстого мира, наросший на Королевстве, становится неподъемным, мы все бросаем и снова пускаемся в странствия. Через хаос. Через неоткрытые земли, населенные чудовищами. Через моря, через снега, мимо вулканов, по воздуху, под землей. Мы должны найти новое место для Королевства. А его с каждым разом все труднее найти.

– Но почему? – Я покосилась за окно. Море волновалось, валы пены отсюда, сверху, казались совсем маленькими, но я видела, как болтаются на волнах корабли. – Если здесь так хорошо… А дорога такая опасная… Почему вы не можете остаться?

Оберон провел рукой по волосам. В комнате задрожал воздух…

Пропала куртка, пропали вытертые джинсы, пропал клетчатый шарф. Он сидел передо мной в мантии, в камзоле и коротких полосатых штанах, в ботфортах выше колен. А на голове его блестела корона.

Это было странное зрелище – король, который сидит на песке по-турецки. Будто почувствовав эту странность, Оберон поднялся – не касаясь пола руками. Будто взлетел.

Я тоже встала. Я просто не могла перед ним сидеть!

– Потому что мы Королевство, – сказал он совсем другим, низким и суровым, властным голосом. – И заботимся не о своих удобствах, а обо всем мире. Ты думаешь, в этих скалах остался хоть один дракон? Ты думаешь, хоть одна русалка выбирается на берег лунной ночью? Мир завоеван людьми, отдан людям, и это правильно. Но правильно и другое: завтра в полдень, ни минутой позже, Королевство уйдет отсюда на поиски новой земли. Так решил король.

– А я ничего не говорю, – залепетала я, перепугавшись. – Только… А как же я? Я-то что должна делать?

Он снова уселся за стол. Улыбнулся. Сказал теперь уже обычным своим голосом:

– А ты ничего не должна, Лена. Дело обстоит вот каким образом: ты по натуре – маг. Ты можешь изменять то, что я называю тонким миром, а большинство людей даже не знает о его существовании… Сейчас у нас в Королевстве очень не хватает магов. В дороге они необходимы. Я один не смогу присматривать за всем караваном, вовремя замечать все опасности, помогать всем, кто нуждается в помощи… Есть еще Ланс, мой старший ученик, и Гарольд, мой младший ученик. Этого мало. Чем больше магов в караване – тем безопаснее путь, тем больше вероятность, что все доберутся до нового места живыми и невредимыми. Я предлагаю тебе поступить в Королевство на должность младшего мага дороги. Ты либо соглашаешься – и тогда завтра идешь вместе с нами. Либо не соглашаешься – один шаг, и ты дома. Но в этом случае я никогда уже больше за тобой не приду… Ты сразу скажешь или дать тебе время на размышление?

– Но, Оберон, – у меня вдруг затряслись коленки, – я же ничего не умею. И с чего вы взяли… Это из-за того случая на остановке, да? Так я с тех пор пыталась это снова сделать, но у меня не выходило. Если я даже маг, я… у меня не получится. Мне же только тринадцать лет! Может, потом, когда я вырасту…

Я говорила и говорила, а уши у меня горели все ярче и ярче. И мне хотелось провалиться в этот песок под ногами. Пусть бы Оберон никогда меня не встречал, пусть не приводил бы в Королевство, и тогда не случился бы со мной такой позор. Вот этот самый миг я буду вспоминать, конечно, до старости – какая я была трусиха и дура…

Оберон вытащил что-то из ящика стола и подбросил на ладони. Я избегала смотреть ему в глаза, но на руки посмотрела – он держал здоровенный кинжал с тонким лезвием.

И в следующую секунду, почти не замахиваясь, метнул кинжал в меня!

Острие нацелилось мне в левый глаз.

Как только я умудрилась не запачкать штаны? Честно говоря, еще чуть-чуть – и стать бы моему позору неотвратимым…

А так – я просто заорала как бешеная и оттолкнула этот проклятый кинжал… я так и не поняла – чем. Клинок на мгновение завис прямо перед лицом, а потом аккуратненько раскололся вдоль, на две половинки: правую и левую. И обе половинки кинжала беззвучно упали в песок к моим ногами.

У меня мурашки пробежались от затылка до пяток и в голове что-то стиснулось. Может, мозги мои куриные решили сжаться в кулак?

– А ты говоришь, не получается, – очень серьезно сказал Оберон. – Врожденные данные у тебя хорошие. Но если не развивать – так и пропадут годам к восемнадцати.

Я подумала: может, возненавидеть его на всю жизнь?

Зареветь?

Пусть немедленно домой возвращает?

Реветь я не стала. Только спросила с упреком:

– Вы же меня могли убить?

– Ерунда. – Он даже улыбнулся. – Смотри…

Вытащил из ящика еще один кинжал и, прежде чем я успела испугаться, метнул прямиком в гадкую маску. Миг – и кинжал вернулся к нему в руку. Я не успела понять, как это произошло, но только маска висела невредимая, все такая же отвратительная, как прежде.

– Это такой кинжал?

– Нет, это я так бросаю… И ты так сможешь. Когда научишься.

– Правда? А что еще могут маги?

– Усмирять чужой гнев. Слышать и видеть тайное. Чувствовать опасность. Строить воздушные замки. Летать. Убивать взглядом. Зависит от степени мастерства.

Я задумалась. И мне страшно захотелось научиться… нет, не убивать взглядом. Хотя в случае с Зайцевой было бы очень кстати. Захотелось летать – так захотелось, что подушечки пальцев зачесались и я даже стала, кажется, немножко легче.

– Оберон…

– Да?

– Если я соглашусь идти с вами, то вы потом вернете меня домой?

– Как только обоснуемся на новом месте. Один шаг – и ты дома. Только и всего.

– А если, – я запнулась, – если я передумаю… по дороге? И захочу вернуться?

– Не выйдет. Мы можем ходить между мирами только тогда, когда они существуют и устоялись. А странствующее Королевство – нестабильная структура. Так что лучше и не пытаться.

– А, – во рту у меня пересохло, – странствия… это… сколько?

Он пожал плечами. Мол, как считать. Мол, не слишком ли долго приходится тебя уговаривать?

Я представила себе: один шаг – и я дома. Там зима, снег идет. Можно взять санки, покататься с горы… Вернуться домой, получить по ушам за контрольную по алгебре… И за несделанные уроки… И за невытертую пыль… И вот так жить, жить и знать, что была в Королевстве и сама – сама! – от него отказалась.

А главное – знать, что Оберон меня презирает.

С другой стороны, я ведь потом вернусь в то же самое время. В ту же секунду. И успею покататься на санках, получить по ушам… И встретить Новый год…

– Оберон…

– Да?

– А вы умеете убивать взглядом?

– Да. А что?

– Ничего. – Я с трудом сглотнула. – А вы вообще суровый король?

– Ты хочешь знать, не казнят ли тебя на площади за какую-нибудь провинность? – Его глаза смеялись.

Я смутилась:

– Нет, я о таком не думала… Но в пути – там же опасности? Вы говорили – чудовища?!

– Да.

– Значит, там можно погибнуть?

Он опустил подбородок на сплетенные пальцы:

– Знаешь, Лена… Я не могу гарантировать полную сохранность твой жизни. Как жизни любого из моих подданных. Но я могу обещать, что буду сражаться за тебя, как за себя самого. Как за любого из нас. Вот так. Теперь решай.