Глава 6
Проклятие гнезда

Когда мы выпили по чашке чая и доели ягодный пирог, Костя стал собираться домой. Я вызвался его проводить, не просто так, конечно же.

– Слушай, – начал я, – тут такое дело… В общем, ребята, с которыми я познакомился, в один голос твердят, что деревня про́клята, что покинуть ее невозможно. Говорят, мне теперь придется всю жизнь тут прожить.

– И ты им поверил? – хмыкнул Костя.

– Нет, конечно! Просто они даже похитили меня, чтобы вывезти из деревни.

– Похитили? – Брови собеседника поползли к взъерошенной челке. – Это уже новый уровень глумления над новенькими.

– Да, я тоже сначала так подумал, но ребята вели себя настолько убедительно… Все это было похоже на правду. Я в жизни не видел подобной паники.

– Так в этом и смысл шутки – заставить тебя поверить.

– А как насчет дождя? Пошел такой сильный ливень, что ничего не было видно, даже дворники не спасали. А как только вернулись к въезду в деревню, он сразу закончился, будто его и не было вовсе!

Не то чтобы я поверил в бредни деревенских ребят, но забыть о поездке – попытке покинуть Гнездо никак не удавалось. Мне хотелось услышать все аргументы Кости, чтобы убедиться в том, что я свободен.

– Тучи прошли стороной, эка невидаль.

– Но Глеб взял машину у отца без спросу. Разве ради шуток идут на подобное?

– А разве нет?

Костя поморщился, будто проглотил лимон, и неприятно усмехнулся. Этого типа сложно было «прочитать», но мне показалось, что в данный момент я его раздражаю.

– Значит, – не обращая внимания на изменившееся поведение собеседника, продолжил я, – ты или я в любое время можем уехать отсюда?

– Естественно. Слушай, я только решил, что ты нормальный парень, и на́ тебе – поверил детским байкам! Займись чем-нибудь полезным лучше. Бабушке вон помоги, а то весь фундамент трещинами пошел.

– Да я бы с радостью, – краснея, ответил я, – только не умею…

– Не страшно. Завтра приду помогу. И тебя научу.

Костя достал из кармана пачку сигарет и закурил, чиркнув спичкой. Давно не встречал это незатейливое приспособление в обиходе. Приятный запах подпаленного дерева сменился едким дымом сигареты. Я поморщился и даже на шаг отступил, не скрывая недовольства, что приходится нюхать эту дрянь.

– Самое страшное в нашей деревне, – заговорил Костя, – это быть недостаточно самостоятельным и не знать обыденных вещей, нужных для жизни. – Он сделал очередную затяжку яда и продолжил: – Впрочем, так во всех деревнях. До завтра, Слав.

Внук Тимофеевны оставил меня в смятении, наедине с мыслями и ощущениями, в которых я пока не мог разобраться. Я видел поведение деревенских, чувствовал их страх и негодование. Не могут люди так играть ради обычной забавы… Или могут?

Я не собирался покидать деревню в ближайшие три месяца, ссылка предстояла долгая. Да и от теплоты бабушкиного дома, ее заботы, а также выпечки тоже не хотелось отказываться, но мысли о сегодняшнем происшествии не давали покоя. Я не мог просто сидеть и ждать. Мне было необходимо разобраться с проклятием Вороньего Гнезда, если оно вообще существовало.

* * *

Где находится выезд из деревни, я запомнил хорошо, поэтому после разговора с Костей мне не составило труда добраться до остановки с кривой и ржавой табличкой: «Воронье Гнездо». Я немного постоял напротив ветхого строения – оказывается, даже кирпич может быть ветхим, – а потом быстрым шагом стал отдаляться от него.

Я не чувствовал аромата свежести, как обычно бывает после дождя, даже пыль на насыпной дороге не прибило недавно прошедшим ливнем. Меня не покидало волнение, но я решительно пошел вперед.

Примерно после получасовой прогулки я почувствовал первые капли вновь начинающегося дождя. Волосы на руках и затылке неприятно вздыбились то ли от холода, то ли от предчувствия надвигающейся угрозы. Где-то внутри я ощутил колющий страх, но все равно упрямо продолжил путь.

«Это всего лишь байки, – твердил я себе. – Костя сказал, что в любое время можно покинуть деревню, значит, так и есть. Он серьезный парень, ему верить можно!»

В какой-то момент солнечный день превратился в угрюмые сумерки, я будто оказался в параллельной вселенной, где никто не знает, что такое свет. Тучи сгущались, дождь не собирался сбавлять пыл, наоборот, с каждой секундой усиливался. И вот уже потоки ливня с неистовой яростью хлестали по лицу, ветер рвал с меня футболку, а разветвленные молнии, похожие на мертвые сучья, рассекали небо прямо над головой. Раскаты грома каждую минуту сопровождались ослепительной вспышкой.

– Что за бред?! – выкрикнул я в небо. – Какое, к черту, проклятие? Не верю!

Конечности давно заледенели, изо рта валил пар, я продрог как собака, но не отступался от цели! Я не вынесу жизни в клетке! Со мной никакое проклятие не совладает!

Ливень с каждой минутой все больше и больше прибивал меня к земле, будто желая замуровать мое тело в оковах щебенки. Вода была повсюду, она заливалась в рот и уши, не давала открыть глаза. Было трудно что-то увидеть и разобрать, но я ясно помню, как куст ивняка рядом со мной словно взорвался от разряда молнии. Я упал на колени, загребая мокрую почву руками. Это было не просто совпадение. Предупреждение.

– Да понял я! – задыхаясь от гнева, прокричал я. – Все, хватит!

Так же на четвереньках я развернулся на сто восемьдесят градусов и пополз обратно в деревню. Футболка и шорты неприятно липли к телу, в кедах хлюпало, а стекающая с челки вода приводила в бешенство. Сил идти не было, их почти не осталось даже на то, чтобы передвигаться ползком, но выбора мне никто не предоставил.

Инстинкт самосохранения не давал останавливаться. Только благодаря тому, что желал выжить, – а ведь я нутром чувствовал, что моей жизни угрожает настоящая опасность, – мне удалось вернуться к выезду из Гнезда. Увидев искаженное очертание кирпичной остановки за стеной ливня, я сделал усилие и переправился через барьер. Не совсем понял, как это произошло, но я будто вынырнул из вертикального водоема, переползая через черту, определенную погодной аномалией. Как только я оказался на той стороне, дождь прекратился…

И вот теперь я лежал на сухой насыпной дороге почти возле остановки с названием деревни и не мог поверить в случившееся. Солнце припекало, быстро высушивая оголенные участки кожи. Ненастье снова обошло деревню стороной. Уже дважды за день. Но самым странным и страшным во всей этой чертовщине было ощущение при переходе через незримую стену. Ведь тогда я понял – граница существует!

Я приподнял голову и посмотрел туда, откуда только что приполз, – солнце в зените, в траве стрекочут кузнечики, а нежно-голубое небо совершенно свободно от грозовых туч. Снова уронил тяжелую голову на теплую щебенку.

– Тронулся умом так же, как эти деревенские, не иначе, – прошептал я с закрытыми глазами. – Что это было? Галлюцинации?

– Сам ты галлюцинация, – проник в уши скрипучий голос.

Я, щурясь, приоткрыл глаза. Надо мной навис размытый силуэт, уставивший руки в боки. Собрав последние силы, я поднял корпус и сел, снова задрав голову. Мне хотелось рассмотреть обладателя такого неприятного голоса. Веснушчатая лупоглазая девчонка с медными волосами, забранными в пучок на затылке, сверлила меня недовольным взглядом.

– Отряд спасателей прибыл! – неожиданно громко воскликнул я.

– Ну точно идиот! – выпалила она, скрестив руки на груди и злобно надувая щеки. – Какого черта тебя туда понесло? Да еще пехом… Одного раза не хватило?

– Значит, Воронье Гнездо – действительно проклятое место? – пропустив вопросы девчонки, пробормотал я. – До сих пор не могу поверить в это.

– Придется уж, – хмыкнула она. – Ладно, пошли! Я живу тут недалеко… Чаем напою.

После такого приключения было сложно отказаться от чашки крепкого горячего чая. К тому же без посторонней помощи я вряд ли смог бы вернуться домой. Предложение было принято с превеликим удовольствием.

Глава 7
Легкого пара

Дорога от остановки до дома Веснушки заняла довольно длительное время, хотя жилище моей новой знакомой находилось недалеко от въезда. Я повис на девушке без доли стеснения, закинув руку ей на шею, она пыхтела от натуги, но волокла меня, как истинный спасатель. Иногда я поворачивал голову, чтобы посмотреть на ее недовольное лицо, и улыбался, словно полоумный, но она и это терпела с достоинством. На самом деле я был в состоянии идти самостоятельно, но разве можно отказать себе в таком веселье?

Я сидел на старом, скрипучем стуле закутанный в теплый плед и с упоением потягивал сладкий малиновый чай. Какое-то время мы просто молчали, вылупившись друг на друга.

Я не выдержал первым:

– Как, ты говорила, тебя зовут?

– Я не говорила.

– Да уж, – протянул я, понимая, что с компанией деревенских ребят мне придется несладко. – А все же?

– Зоя, – буркнула та.

– Неужели кто-то еще называет так детей?

Не знаю, почему я не мог удержаться от подколов, – наверное, это заложено в характере, но Зоя оказалась не робкого десятка. Мне в плечо прилетел ботинок!

– С ума сошла?!

– Это я еще тебя пожалела, – хмыкнула Зоя, складывая руки крест-накрест на груди, – впредь выбирай выражения. Предупреждаю только один раз.

– Да я же ничего такого не сказал! Зоя… Ну подумаешь, имя древнее, зачем людей-то калечить?

Зоя схватила что-то со стола и зло зыркнула на меня, я подскочил на месте и дернулся в сторону, закрывая лицо руками, – вдруг опять что-то прилетит.

– Да угомонись ты, – хихикнула она, – это всего лишь ложка.

Девушка наклонилась к низкой тумбе возле меня, открыла дверцу и достала оттуда трехлитровую банку меда. Сняла крышку и накапала целую ложку душистого нектара.

– Ешь, – приказала Зоя, – малина поможет предотвратить простуду, но мед – всему голова, точно не подпустит болезнь.

– А я думал, – принимая угощение, ухмыльнулся я, – хлеб – всему голова.

– Да ты, похоже, бессмертный, раз смеешь перечить Зое! – раздался голос Глеба у меня за спиной. – Удивляюсь, – хмыкнул парень, посмотрев ей в глаза, – как ты еще этого шутника не прибила.

– Сама в шоке, – поморщилась Зоя.

– А тебя сюда каким ветром занесло? – поинтересовался я. – Телефоны не ловят, средневековье.

– Катюха-мелкая видела, как вы шли сюда, – ответил Глеб, усаживаясь за стол без приглашения и отнимая у меня ложку с медом. – Она у нас лучше всякого телефона, резвая деваха. Ты должен был запомнить ее, рядом с твоей бабушкой живет.

– Сарафан и суровый взгляд шахтера? Ага, как же, помню… Именно она, как я понял, и сдала меня вам.

– Верно. Говорю ведь, лучше любого телефона.

Глеб огляделся, ища, чем бы запить сладкий мед. Я, не растерявшись, схватил со стола свою кружку с малиновым чаем и звучно отпил из нее.

– Я чего пришел-то. Я самый старший из наших, поэтому именно мне следует предупредить тебя. Гнездо покинуть не выйдет, попытки ни к чему хорошему не приведут.

– Полагаете, я буду бездействовать? Как вы?

– Рассчитываем на благоразумие, и всего-то. Понимаешь, – Глеб облокотился на стол и заглянул мне в глаза, – если с тобой что-то случится, мы всего лишь погорюем какое-то время. Но от каждой твоей попытки покинуть деревню могут пострадать другие.

– Как кто-то может пострадать из-за этого?

– Мы не знаем, с чем это связано и почему так происходит, но, как только крысы вроде тебя бегут с корабля, всегда творится нечто жуткое.

– Крысы? – хмыкнул я. – Значит, теперь я для вас кто-то вроде крысы? Может, запрете меня?

– Не обижайся, Слав, мы все были этими крысами. Теперь мы не пытаемся сбежать, мы стараемся разобраться…

– Выходит? – теряя терпение, спросил я.

– Я бы не сказал.

Глеб сложил руки в замок и тяжело вздохнул. Было в нем что-то такое, что внушало доверие, но я упрямо отталкивал от себя это ощущение, уверенный, что кругом обман.

– Никто больше не станет удерживать тебя против воли. Это было ошибкой, но мы пытались спасти тебя, Слав. Теперь же у тебя нет выбора, поэтому предлагаю присоединиться к нам.

Нет выбора – та самая фраза, которая может вывести меня из себя.

Не будь я благодарен Зое за помощь, послал бы этих ребят в адово пекло, но вместо этого я молча встал, развернулся и ушел. Не готов я пока что сдаться и поверить в ерунду о проклятии. Не готов!

* * *

Бабушка встретила меня, как и предполагалось, вздохами и упреками:

– Да где ж тебя носило, Слав? Чумазый, как черт! Опять ребята допекали?

– Да нет, ба! Все в порядке, просто под ливень попал.

– Где ты ливень-то нашел? Сухо кругом, хоть бы малость смочило. Вон даже зелень на грядках припекло, полить надо…

– Я полью, – быстро ответил я, не желая услышать отказ. Костя меня пристыдил, так что теперь мне хотелось исправиться. – Пойдем, покажешь, где тут что.

– Пошли, – вздохнула бабушка, – заодно баньку истопим. Попаришься, отдохнешь после поливки огорода.

К тому времени, когда я полил весь огород, – а там оказалось неимоверное количество грядок, – время подходило к полуночи. Я устал настолько, что даже двигаться не хотелось, но теплая баня, пропитанная хвойным ароматом распаренных веников, придала новых сил.

Я удобно расположился на деревянном полке и как попало стал хлестать себя веником. Не уверен, что все делал правильно, но мне действительно стало намного легче. Усталости как не бывало, а простуда и подавно не решилась бы теперь ко мне подступиться.

Наступившая ночь была тихой, банное времяпрепровождение подходило к концу, мне оставалось только сполоснуться и вытереться насухо, как вдруг снаружи раздался необычайно громкий звук.

Прислушавшись и невольно бросив взгляд на единственное маленькое окно в бане, не прикрытое никакой занавеской, я с ужасом заметил чей-то силуэт. Первая мысль, которая пришла в голову, – деревенские снова шпионят за мной. Гнев уколол нервные окончания, я разозлился, подумав, что кто-то из ребят застал меня в чем мама родила, но потом успокоился. Зачем им это? Теперь все свои бредни насчет проклятия и ужасов, творившихся в Гнезде, они могут высказать мне напрямую.

Я подумал было, что это чья-то неуместная шутка, но тут звук повторился вновь, только на этот раз намного громче. Он был похож на вой хищного зверя и одновременно на жалобный женский крик. Казалось, стены в парной задергались, затряслись и заскрипели. Меня прошиб холодный пот, страх ударил по внутренностям.