Мы проводили Дэвида домой, и отправились в трактир, который был на соседней улице. Он представлял собой небольшое здание, выкрашенное в грязно-желтый цвет, и назывался «Сероглазая Мэри». Внутри на втором этаже находилось четыре комнаты для постояльцев, а на первом – зал с длинными столами вдоль стен. В дальнем углу горел камин. У стойки стояла женщина невероятной полноты с красным носом и грубыми чертами лица. На правом глазу у нее была черная повязка.

– Это хозяйка трактира, Мэри, – сообщил Генри, – трактир когда-то принадлежал ее мужу. Он назвал его в честь Мэри, так как, если верить слухам, в молодости она была даже немного симпатичной. Потом ее муж умер, ей в какой-то драке выбили глаз. Теперь этот трактир все зовут «Одноглазая Мэри».

Мы сели поближе к камину и заказали ростбиф с жареным картофелем, салат и бутылку портвейна. После пятичасовой прогулки у нас не на шутку разыгрался аппетит. Потом Генри вытащил из кармана трубку, набил ее табаком и закурил, погрузившись в какие-то свои мысли. Я от нечего делать принялся рассматривать трактир. Все здесь казалось очень старым и ветхим: и столы, и шкафчик с бутылками вина позади стойки. Над шкафчиком висело чучело кабаньей головы, уже изъеденное молью.

Близился вечер, и в трактир после дня, полного труда и забот, по одному, по два начали сходиться горожане. Они шумно приветствовали друг друга, усаживались небольшими компаниями за столы, слышались шутки и здоровый дружный смех. К нам никто не подсаживался и даже не пытался заговорить, хотя все мужчины обязательно здоровались с Генри и учтиво кивали головой мне.

Так же, как и мы, в стороне от общего веселья сидел еще один человек. Судя по одежде и манерам, это был какой-то богатый аристократ. На манжетах рубашки, выглядывавших из пиджака, сверкали брильянтовые запонки. А рядом с его столом стояла восхитительная трость в виде обвившейся вокруг дерева змеи. Ее позолоченная голова с изумрудными глазами служила набалдашником. Возраст приезжего определить было трудно, но, понаблюдав за ним некоторое время, я пришел к выводу, что ему не больше 40-45 лет, поскольку седины в его темных волосах не заметил. У него было гладко выбритое лицо, тонкий острый нос с горбинкой, живые черные глаза и огромный широкий лоб, свидетельствующий о незаурядном уме.

Трактирщица Мэри всячески пыталась ему угодить, и все время подсылала свою помощницу узнать, не надо ли чего-нибудь еще. Он улыбался девушке и отвечал:

– Большое спасибо, но пока ничего не нужно.

Произносил он это как-то странно, не так, как все То ли у него был небольшой акцент, то ли наречие, я не мог понять, в чем дело. «Наверное, он иностранец», – решил я.

Тем временем в трактир вошел очень высокий и худой мужчина с ружьем за плечом. Его встретили громкими возгласами.

– Джо, иди к нам, старик!

– Как охота, Джо?!

– Иди сюда, расскажи нам свою сказку про волка!

– Сейчас, ребята, дайте горло промочить, – ответил он.

– Одно другому не мешает. Эй, закажите кто-нибудь ему пива! А ты иди и садись с нами.

Джо уселся за столик, который занимала самая шумная компания, и несколькими глотками осушил поднесенную ему кружку.

– Ну, давай, рассказывай, – снова попросил его кто-то, и все засмеялись. – Джо, здесь есть такие, кто еще ни разу не слышал.

– Ты, Фрэнк, уже слышал, да и вы, ребята, тоже. Я не хочу больше рассказывать. Вы мне не верите, а только смеетесь.

– Джо, мы обещаем, что не будем смеяться, мы поверим всему, что бы ты ни сказал!

– Джо, я поверю, даже если ты скажешь, что у моей жены выросли рога! – воскликнул Фрэнк, и весь трактир опять разразился хохотом.

Джо обиженно махнул рукой и поднялся, чтобы уйти. Но его усадили обратно, принялись уговаривать, и он, наконец, согласился рассказывать.

– Когда-то, не очень давно, я охотился на зайцев. Джилли не сразу взяла след, нам пришлось зайти довольно далеко. Попался старый опытный русак, который заставил нас побегать. Распутывая его петли, мы минули три оврага и даже перешли вброд ручей. Вам всем известно, что я знаю лес, как свои пять пальцев, и никого и ничего не боюсь в лесу. А тут на меня что-то такое нашло… Все казалось, что случится какая-то неудача у меня…

Вот, идем мы, значит, идем, и вдруг Джилли остановилась, как вкопанная, и зарычала, а потом трусливо прижалась к моим ногам. Я поднял голову и в десяти шагах от себя увидел огромного – вот такого – волка, – Джо показал рукой выше стола. – Из раскрытой пасти клыки торчат; а глаза у него не желтые, как у всех волков, а, словно угли, горят красным огнем! Ей-богу! Он взглянул на меня, повернулся и прыгнул в кусты. Еще несколько секунд трещали ветки, потом все стихло… А на меня такой столбняк напал – ни рукой, ни ногой пошевелить не могу. Ну, потом потихоньку отпустило, и я бегом помчался домой. Вот и все… Дайте мне еще выпить, только чего-нибудь покрепче.

Насмерть перепуганная его историей девушка подала ему стакан виски.

– Да, Джо, мы тебе верим, – сказал Фрэнк и захихикал, – волк с красными глазами?!

– Да, а что?

– Ну, парень, ты все же ври, да не завирайся! Нет у нас в лесу ни волков, ни красных глаз!

Спор продолжался. Джо горячился, пытался что-то доказывать, а Фрэнк подтрунивал над ним и все время подливал ему виски. Все вокруг только посмеивались. Видимо, Джо считали здесь чудаком.

– А волк тебе ничего не сказал, Джо? – спрашивал Фрэнк.

– Ничего.

– А он не сказал тебе, что если ты будешь столько пить, то у тебя самого глаза будут красные в зеленую полоску?

– Да я не пил тогда ничего! И вообще я никогда не пью!

– Никогда?

– Никогда! Ну, по крайней мере, не напиваюсь так, как ты.

– Неужели? Ты хочешь сказать, что и сейчас ты трезв?

– Ну, конечно!

– Да ведь ты уже и встать из-за стола не можешь.

– Могу! – Джо действительно встал и, шатаясь, сделал несколько шагов.

– Фрэнк! – заорал он, – не шатай мне пол, это не честно!

– Ты просто пьян, Джо, и тогда ты был пьян, и волк тебе привиделся.

– Я тебе сейчас покажу, кто из нас пьян!

Генри дернул меня за рукав.

– Пошли, нам необязательно принимать участие в драке.

Только мы успели выбраться на улицу, послышался грохот опрокидываемых столов и крики. Тут же на крыльцо выбежала помощница Мэри и замахала нам рукой.

– Доктор Крон! Господа, подождите!

– Что случилось?

– Там одному джентльмену бутылкой голову разбили. Хозяйка просит вас, доктор, посмотреть его.

– Нет, нет, не надо беспокоить господина доктора, – с этими словами из трактира вышел так называемый «иностранец» с тростью. Он прижимал платок ко лбу. – Это всего лишь маленькая царапина.

– Позвольте, я все же взгляну, – попросил Генри.

Осмотрев лоб «иностранца», он удовлетворенно кивнул:

– Действительно, легкая царапинка. Даже кровь уже не идет.

– Большое спасибо, сэр. Так вы врач?

– Да. Генри Крон, всегда к вашим услугам. Мой друг – тоже доктор, – ответил Генри.

– Роберт Фрэдбер, – представился я.

– Я очень рад познакомится с вами. Мое имя – Ричард Бэтнуар, – ответил «иностранец», пожимая наши руки.

– Как? Ричард Бэтнуар? – в замешательстве произнес Генри.

– Да-да. А что такое? Хотя я понимаю, вы, вероятно, что-то слышали о моем прадеде, точнее о прапрадеде, которого звали так же, как и меня? Он, кажется, много натворил в вашем городе.

– Прошу меня извинить… Я действительно кое-что слышал о вашем прадедушке, и поэтому… э-э-э был несколько удивлен, – смущенно сказал мой друг.

Я поинтересовался, надолго ли он приехал.

– Посмотрю, как сложатся обстоятельства, – уклончиво ответил мистер Бэтнуар. – У меня здесь, если можно так выразиться, фамильное родовое гнездо. Мой прадед жил в особняке, что стоит возле леса. Вы, вероятно, знаете: вокруг него разбит огромный старый парк. Но я, конечно, не собираюсь там селиться. Ведь там все сейчас в ужасном состоянии.

– Позвольте узнать, где же вы остановились? – полюбопытствовал Генри.

– Пока что мне приходится жить в гостинице. Но я уже купил небольшой скромный домик в другом конце города (в нем, кажется, раньше жил пастор) и нанял рабочих, которые сделают ремонт…

– Сэр, Вы купили дом пастора? А если приедет новый? – невольно вырвалось у меня.

Мистер Бэтнуар как-то странно взглянул на меня и, усмехнувшись, уверенно произнес:

– Нет, нового вам пока не пришлют.

Мы шли втроем по направлению к нашему дому. «Иностранец» (который на поверку оказался чистым англичанином) решил нас проводить. По дороге он рассказывал нам о себе. Выяснилось, что он очень много путешествовал, занимался в основном изучением естественных наук: химии, астрономии и физиологии и охотой. Во Франции и в Германии он даже читал лекции в университетах.

– Значит, вы профессор? – спросил я, у меня всегда такое ученое звание вызывало особое уважение.

– Да. Но сейчас меня больше увлекает непосредственно анатомия. Я изучаю свойства человеческого мозга, его возможности. И, вы знаете, я прихожу к выводу, что они огромны. Хотя о большинстве из них человек даже не догадывается.

Я приготовился услышать нечто необычное и увлекательное, но мистер Бэтнуар вдруг стал сыпать какими-то совершенно мне незнакомыми терминами, и, как я не пытался разобраться, к своему стыду, ничего понять не смог. Генри предложил ему зайти к нам в гости. Профессор отказался, сославшись на то, что нужно посмотреть, как идет ремонт, но пообещал нагрянуть к нам завтра.

За ужином я спросил у Генри, что он знает о прадеде мистера Бэтнуара.

– О, это из того же семейства, что и наша знакомая – ведьма Мириам. Лори мне тут рассказывала о прошлом Манхатана. Когда-то давно здесь жил колдун с таким именем. (У Лори удивительная память на все услышанные в детстве сказки). Днем он жил, как обыкновенный человек, в своем замке, ну, в том особняке возле леса, а ночью творил свои черные дела. В общем, он делал золото, насылал бури, похищал местных красавиц, убивал тех, кто ему мешал, ну, и так далее. Даже, кажется, пожирал маленьких детей. Одним словом – всякая чепуха. А потом что-то случилось, по легенде, кто-то более могущественный его изгнал и разрушил его замок.

Ужин был закончен, Лори разливала чай. Генри сообщил ей о том, что завтра у нас будут гости, и отдавал указания по дому. Все было тихо, мирно и хорошо. Но тут я совершил огромную ошибку, за которую сразу же и поплатился. Я спросил:

– Чем мы завтра займемся? Ведь мистер Бэтнуар, я полагаю, придет только вечером.

Лори, протягивала в этот момент мне чай.

– Что?! – вскрикнула она и уронила чашку мне на ноги. – Что вы сказали? Мистер Бэтнуар? Мистер Бэтнуар завтра придет к нам, сюда?!

– Да, именно так, – мстительно ответил я, слава Богу, она успела добавить молоко и чай был не очень горячий.

– Лори! – громовым голосом произнес Генри, вставая, – еще одна подобная выходка – и я вас уволю!

– Я сама уволюсь и немедленно! Я не желаю больше и часа оставаться в этом доме! – закричала горничная. – Сперва ведьма, теперь этот дьявол! Нет, я больше не вынесу!

Генри явно не ожидал такого поворота событий.

– Лори, успокойтесь, – сказал он, но Лори не желала успокаиваться, – Лори, я пошутил, я не собираюсь вас увольнять.

– Я сейчас же ухожу отсюда!

– Лори, подождите.

– Нет! Вы не сможете помешать мне спасти свою душу!

Генри упер руки в бока, нахмурил брови и очень сурово взглянул на горничную сверху вниз.

– Лори, во-первых, это совсем не тот Бэтнуар. Того колдуна уже давным-давно нет на свете. Это его очень далекий родственник. Во-вторых, он только что вернулся из Германии, и он абсолютно не похож на нечистую силу. Это очень умный и образованный человек из высшего круга, он преподавал в двух университетах, он профессор.

Лори недоверчиво смотрела то на Генри, то на меня. Затем, обернувшись ко мне, спросила:

– Доктор Фрэдбер, это действительно не тот Бэтнуар?

– Конечно же, нет! – ответил я.

– Ну, ладно, тогда я останусь, – сказала горничная и, вздохнув, стала убирать осколки разбитой чашки.

Профессор как истинный джентльмен пришел ровно в семь часов вечера, как раз, когда мы обычно садились за стол. Лори постаралась, и ужин получился великолепный. Но у нее самой был такой испуганный вид, словно она ожидала, что мистер Бэтнуар в любую минуту может вскочить и сделать что-нибудь ужасное. Он, видимо, заметил это и, когда Лори подавала ему бокал с вином, сказал:

– Генри, какая у вас милая горничная.

Лори с удивлением взглянула на него, но он ответил ей обаятельной улыбкой. Тогда она покраснела и быстро вышла из комнаты.

– Извините, Генри, мне надо было разрядить обстановку, а то она чувствовала себя как-то неуверенно в моем присутствии.

После ужина мы попросили мистера Бэтнуара что-нибудь рассказать о своих путешествиях. Он достал старинную черную трубку с монограммами «Р. Б.», закурил и начал увлекательное повествование о своей поездке в Индию. О том, как он, молодой, с друзьями охотился в джунглях на тигров, как он заблудился, тяжело заболел, и его выхаживали в деревне, о том, как в него влюбилась молодая индианка.

– Моя молодость была сплошным любовным романом… Конечно, я уже не тот, а жаль! – произнес профессор, вздохнув.

В этот момент ангельский голос пропел:

– Доктор Крон, прикажете подавать чай?

Мы обернулись и увидели нимфу с подносом в руках. Брови Лори стали черными, как уголь, щеки нарумяненные (на мой взгляд, чересчур), с виска кокетливо спускалась завитая прядь, на шею она повязала голубой платок, а поднос держала, оттопырив левый мизинец.

– Да, пожалуй, несите, – ответил ей Генри.

Лори ушла и через минуту вернулась, неся на подносе три чашки, чайник, молочник и сладости. Первому она налила чай мистеру Бэтнуару и поставила перед ним блюдечко с печеньем. Как плавно она двигалась, как грациозно наклоняла голову, с каким почтением она протянула ему чашку!

– Благодарю, прелестная леди, – низким бархатным голосом сказал ей профессор.

В ответ она прощебетала:

– Может, что-нибудь еще, сэр?

– Спасибо, ничего. Мне не хочется вас утруждать.

Горничная повернулась, собираясь уходить.

– Лори, может, вы и нам нальете чай? – остановил ее Генри.

Лори ахнула, поспешно подала нам чай и вышла. Когда за ней закрылась дверь, мы все дружно рассмеялись.

***

Мистер Бэтнуар стал часто бывать у нас. Мы приглашали его с огромным удовольствием. Он был превосходным рассказчиком; кроме того, что он знал толк в охоте (как я уже говорил), он еще оказался и заядлым рыбаком. Мы несколько раз втроем ходили на речку ловить рыбу и пару раз на охоту. Причем мистеру Бэтнуару удалось подстрелить двух зайцев. Но больше всего мне нравилось сидеть вечерами в гостиной и слушать его рассказы о дальних странах и о приключениях, которые бывали с ним. Я удивлялся, сколько всего может выпасть на молодость одного человека. Честно говоря, в этом смысле я даже завидовал ему.

Профессор любил поспорить с нами по вопросам медицины. Он выдвигал какие-то совершенно невозможные теории, а мы пытались их опровергнуть и, надо признать, это не всегда получалось. Иногда мистер Бэтнуар посвящал нас в тайны астрономии и рассказывал о своих наблюдениях. Особенно его интересовала Луна. Он считал, что она оказывает какое-то влияние на все существующее на земле: на растения, на животных, на камни и даже на человека. Он говорил о том, что видел в телескоп в атмосфере Юпитера большое красное пятно непонятного происхождения, что Марс, при определенном его расположении относительно Земли и Солнца, похож на каплю крови.

Через две недели ремонт дома мистера Бэтнуара был закончен. Он заглянул к нам вечером, чтобы пригласить на обед. Мы с Генри согласились и только уже собрались идти, как Лори доложила о том, что к нам по срочному делу пришла миссис Вилингс, и что она чем-то очень встревожена. Мы втроем спустились в гостиную.

– Здравствуйте, миссис Вилингс. Что у вас произошло? – спросил Генри.

– Господа, доктор Крон, Дэвиду так плохо! Он весь горит, а я не знаю, что делать. У него такой жар!

– Что? Дэвид заболел? И когда же это случилось?

– Вчера. Он вчера вечером ушел в лес, а вернулся уже поздней ночью, весь в грязи. Сказал, что провалился на болоте. Я так испугалась за него!

– Как, Дэвид снова был ночью на болоте?! – воскликнул я в удивлении.

– Да, доктор Фрэдбер. А утром у него начался жар.

Мы пообещали профессору, что придем к нему сразу же, как только освободимся, и отправились к миссис Вилингс.

У Дэвида была сильная лихорадка. Генри дал ему лекарство и вышел из комнаты, чтобы поговорить с его матерью. Когда мы остались одни, я спросил у юноши:

– Дэвид, зачем же вы опять пошли ночью в лес, да еще и на болото?

– Я хотел найти ее.

– Кого? Линду?

– Нет… Мириам, – ответил он и отвернулся к стене.

Тут появился Генри, стал его осматривать, попытался тоже что-то выяснить, но Дэвид буркнул, что он не желает об этом говорить, и потом все время молчал.

– Ну, как там ваш больной? – поинтересовался профессор за обедом.

– Плохо, – мрачно ответил Генри, – лихорадка, к тому же еще и нервное расстройство.

Мы рассказали мистеру Бэтнуару про встречу Дэвида с ведьмой. Выслушав все, он удивленно присвистнул:

– Оказывается, и здесь, в вашей глуши, можно найти что-то необычное.

– А что еще вы думаете по этому поводу? – решил полюбопытствовать я. – Вы верите, что в лесу есть ведьма?

– Ну, я не знаю. Вполне возможно, что в лесу живет какая-нибудь одинокая старушка. Дэвид мог встретить ее, а потом ему померещилось, что у нее в руке нож.

– Но она совсем не старушка. Люди говорят, что Мириам молодая и красивая.

– Как интересно! – воскликнул профессор, и глаза его заблестели. – Но тогда я не понимаю, зачем молодой женщине, если только и в самом деле она не ведьма, жить в лесу.

Тут Генри не выдержал:

– О чем вы говорите?! Ладно, Роберт еще почти мальчишка, но вы, профессор, неужели вы можете всерьез говорить о существовании ведьм или какой-нибудь еще нечистой силы? Ведь современная наука это отрицает.

Мистер Бэтнуар откинулся на спинку кресла и расхохотался.

– О, дорогой мой Генри, вы хотите, чтобы я отрицал собственного прадедушку? Современная наука! Да она находится на уровне развития пятилетнего ребенка. Генри, не будьте сухарем! Завтра ночью мы втроем отправляемся в лес на свидание с прекрасной молодой ведьмой.

– Ночью?! – переспросил я.

– Да, мой друг, именно ночью. Мы найдем ее, приведем сюда и попросим продемонстрировать свои способности.

– Но профессор, это же ребячество. Да еще и ночью! – попытался воспротивиться Генри.