13

В Лос-Анджелесе есть немало хороших, да что там, по-настоящему шикарных ресторанов, каждый из которых, безусловно, подошёл бы для первого свидания с парнем с сайта знакомств. И всё же выбор пал именно на «Craft». Долгое время этот ресторан был нашим с Мэтью местом. Здесь мы праздновали не только важные события, но и просто ужинали семьёй. Так было до тех пор, пока в начале этого года именно здесь, под чарующие звуки симфонической музыки, он решил поставить крест на наших отношениях. Но невзирая даже на такое горькое послевкусие, этот ресторан продолжает вызывать в моём сердце трепет и волнение, а потому, если бы не Рейчел, я, наверное, никогда не смогла бы прийти сюда с другим мужчиной.

«Это просто ресторан, он отлично подходит для ужина с приятным молодым человеком, – шипела на меня Рейчел, когда мои пальцы в нерешительности зависли над экраном телефона. – Уверена, что Мэтью уже сто раз бывал там со своей новой подружкой, так и ты не будь дурой! Сходи и оттянись по полной».

Её голос всё ещё звучит у меня в голове, когда Пол открывает передо мной дверь в ресторан, приглашая внутрь. Он заметно нервничает, а оттого болтает без устали. За первые десять минут нашего знакомства, кажется, я успела узнать о нём больше, чем о соседе, что живёт в квартире 4F и является мне в эротических видениях. Это сравнение кажется мне диким и нелепым, а потому я отвечаю Полу одной из своих самых обворожительных улыбок. Его внимание, бесспорно, льстит. Похоже, Рейчел права: он безобидный добрый парень, который вполне подходит на роль парня на одну ночь, а может быть, и для чего-то большего. Но у меня нет возможности думать об этом более, метрдотель ведёт нас по ресторану и я жадно впитываю в себя, казалось, забытые, звуки: нестройное перешептывание голосов посетителей, тонущих в утончённой классической музыке, тихий звон столовых приборов, скользящих по ажурным белоснежным тарелкам, – и запахи: аромат дорогого парфюма девушки, что кокетничает за ближайшим к проходу столиком, пьянящего вина, что официант торжественно разливает по бокалам, сливочного соуса, на котором отдыхает нежное филе сёмги, на тарелке, что только что пронесли на подносе мимо нас. Однако сильнее всего я ощущаю аромат корицы, именно так пахло здесь в тот злосчастный день. От этого воспоминания у меня неприятно сосёт под ложечкой. Мне хочется сбежать. Извиниться и просто уйти. Но вместо этого я тонко улыбаюсь Полу, позволяя проводить меня к столику с видом на красивые светящиеся деревья.

Я сажусь на диванчик, в то время как мой спутник опускается на стул напротив меня. Официант предлагает карты меню, после чего вежливо интересуется, может ли он нам посоветовать что-то из напитков. Он тихо переговаривается с Полом, в то время как я не могу оторвать глаз от столика у окна, прямо по диагонали от нас. Выбирая это место для нашей встречи, я была уверена, что мы легко затеряемся в большом зале, смешавшись с другими гостями, и у меня не будет причин бередить старые раны. Я смогу насладиться изысканными блюдами и обществом нового знакомого, не ощущая неприятного осадка. Но вместо этого, по роковой случайности, мы сидим катастрофически близко к столику, с которым так много связано в моей жизни. От этого соседства меня охватывает болезненное оцепенение, и я не могу оторвать глаз от таблички «Зарезервировано». Выходит, этот столик с видом из окна – особенный не только для меня и Мэтью.

– Что скажешь? Белое или красное? – я слышу шепелявый голос Пола, и чувствую лёгкое прикосновение его холёных пальцев к своей руке. – Всё в порядке?

– Да, всё отлично, – выдавливаю я, ощущая жгучие желание выпить. – Если ты не против, то я бы не отказалась от бокала красного вина.

– Отлично, тогда нам, пожалуйста, бутылку Каберне-совиньон, – говорит Пол, возвращая винную карту официанту. Тот в ответ коротко кивает, безмолвно удаляясь.

Оставшись с ним наедине, я чувствую неловкость. Сомнения и чувство вины грызут меня изнутри. Всё это большая ошибка.

– Значит, ты работала в книжном бизнесе, – проявляет инициативу Пол, откинувшись на спинку своего стула. – Я погуглил твоё имя, но не нашёл ни одной книги, ты публиковалась под псевдонимом?

– А я что, похожа на писательницу? – спрашиваю я, удивляясь тому, как звенит от эмоций голос.

Вышло слишком грубо и резко.

– Я не писательница и никогда ей не была, – поспешно добавляю я, стараясь в этот раз звучать более мягко и спокойно. – Наверное, ты меня не так понял, я работала помощницей редактора.

– Прости, я не хотел тебя обидеть, – ровным голосом приносит свои извинения Пол. – Я мало в этом разбираюсь.

– Ну и славно. Я полгода, как ушла из издательства, поэтому это уже в прошлом. А чем занимаешься ты? – спрашиваю я, с тоской поглядывая на столик у окна. Он всё ещё не занят.

– Как и указал в анкете, я преподаватель истории искусств в колледже Лос-Анджелес Сити. Я не соврал и вообще стараюсь быть честным по жизни. Мне кажется, в наши дни это очень важное качество. Не все это понимают, но стоит только начать… А ещё полезно вести дневник. Звучит, наверное, нелепо и не по-мужски, но и мысли, и дела должны быть всегда в порядке, – с энтузиазмом принимается рассказывать Пол, сопровождая свою речь активной жестикуляцией. Однако, вероятно, заметив мой отстранённый взгляд, натужно смеясь, добавляет: – Не стоило говорить об этом на первом свидании. Прости, не хотел тебя так сразу грузить правилами своей жизни.

К собственному стыду, я уже давно потеряла нить беседы. Парадокс: я так отчаянно пытаюсь вспомнить восемнадцатое августа, но всякий раз проваливаюсь в чёрную дыру неизвестности, а ведь при этом есть только один день в моей жизни, который я бы не задумываясь стёрла из памяти, но именно его я помню в самых мельчайших подробностях. День, когда я последний раз была здесь с Мэтью. В это самое время, почти девять месяцев назад, я сидела у окна, на своём обычном месте, читая вслух сообщение от Рейчел. «У нас всё хорошо. Патрик поужинал и уже лег с Уиллом спать. Проведите эту ночь с огнемётной пользой», – я делаю ударение на последнем слове, кокетливо опуская взгляд. Но все эти ужимки и томные взгляды, словно холостые снаряды, пролетали мимо его сознания. Мыслями он был уже далеко от меня. В груди начинает щемить, и я снова бросаю тревожный взгляд на столик у окна. Он всё ещё пустует.

– И если вдруг завтра начнётся какая-то подобная проверка в нашем колледже, я буду готов. У меня все ходы записаны по часам и минутам. Так что, если меня когда-нибудь попросят давать показания, я определённо стану самым образцовым свидетелем в истории расследования убийств! – неожиданно долетает до меня обрывок речи Пола.

– Прости, кажется, я отвлеклась, что ещё за расследования убийств?

– Ну так я же говорю, в университете, где работает мой друг, два месяца всех проверяют и перетряхивают. Это как-то связано с убийством студентки. Она была во всех новостях. Ну вот я и говорю…

– А где работает твой друг? Как звали ту студентку? – нетерпеливо перебиваю его я, чувствуя, как тревога спазмом сводит желудок. В голове хороводом кружатся имена: Сесилия Белл, Зоуи Мейер. Этой студенткой может быть одна из них. Должна быть одна из них.

– Про друга говорить не хочу, это ведь не моё дело, к тому же с него взяли подписку о неразглашении. И если я сейчас что-то скажу, это, возможно, будет расценено как утечка информации, а мне бы очень не хотелось мешать расследованию. Да и про студентку я ничего не знаю, а почему тебе это так интересно? Помню только, что молоденькая девушка. Хотя, знаешь, сейчас в новостях таких случаев полно. Каждый день где-то кого-то похищают, убивают, насилуют. Но, прости, я выбрал неверный вектор для первого свидания. Давай попробуем сначала, – предлагает Пол, возвращая очки на переносицу. – Меня зовут Пол Барлоу. Мне сорок два года. Я не женат и живу с мамой. Ой, кажется, снова промах.

Он виновато улыбается, и его глаза превращаются в щёлочки, а на щеке появляется ямочка. Преподаватель колледжа – безопасный вариант, он точно не разобьёт моё сердце, не причинит боль. Я отвечаю ему улыбкой, прогоняя прочь дурные мысли об убийствах и похищениях.

– И почему ты до сих пор живёшь с мамой? – спрашиваю я, разглядывая блестящие приборы.

– Это трагичная история. Пять лет назад мой отец серьёзно заболел, матери было сложно одной. От сиделки они категорически отказались, поэтому выбор стоял между мной и сестрой. Но Квин замужем и живёт в Нью-Йорке, то есть рассчитывать они могли только на меня. Так я и вернулся в родительский дом. Но сейчас, когда моя мать решила начать новую жизнь, я там больше не нужен. И это нормально, я и сам давно хотел этого, – отвечает он. – Так что если у тебя есть знакомые, которые ищут порядочного и надёжного квартиросъемщика, я буду рад рассмотреть варианты.

К нашему столику возвращается официант. Продемонстрировав бутылку вина, он откупоривает её и наливает первый бокал, предлагая его для дегустации Полу. Я чувствую себя третьей лишней в этом своеобразном ритуале, а потому отвожу взгляд в сторону. Противоположную от окна. Вдоль стены сразу от прохода расположены такие же столики, как и наш, и я вижу, как метрдотель провожает за один из них семейную пару с детьми: девочкой двух-трёх лет и мальчиком, вероятно, ровесником Патрика. Дети с криком занимают свои места, и, чтобы скрасить момент ожидания, им предлагают наборы для рисования. Патрик всегда просил принести ему картинки с миньонами, зато сегодня он бы уже точно выбрал Железного человека, и этот рисунок присоединился бы ко всем остальным, что я гордо вешаю на холодильник, а после бережно храню в коробке на антресолях в спальне.

– За этот вечер, – снова переключает моё внимание Пол, поднимая свой бокал.

– За встречу, – отвечаю я и делаю осторожный глоток.

Вино нежно прокатывается по горлу. Богатый букет вкусов приятно щекочет нёбо. Неуверенно опускаю бокал на стол, снова встречаясь взглядом с Полом.

– Ты уже сделала свой выбор? – интересуется он.

Он говорит о еде. А я чувствую, как к горлу подкатывает ком. Я не могу вздохнуть. Не могу пошевелиться. У меня нет сил. Я смотрю перед собой. Сквозь Пола. С силой моргаю. Это не может быть правдой. Но с каждым новым ударом своего сердца я вижу, как оживает мой самый страшный сон. Мужчина с женщиной становятся всё ближе и реальней. Они уверенно идут в нашу сторону, кокетливо общаясь между собой. Деловой однобортный костюм и идеальная белая рубашка. Воздушное платье из бирюзового шифона, эффектно задрапированное на пышной груди и свободно спадающее волнами вниз. Их пальцы переплетены, а тела продолжают неумолимо тянуться друг к другу. Я вижу их счастливые лица, и в ушах звенит от этого глупого хихиканья. Официант, что семенит перед ними, указывает им путь, но это он зря. Эта парочка и без него прекрасно знает дорогу. Нет никаких сомнений, что именно их ожидает столик у окна с предупредительной табличкой «Резерв».