Глава 3

Боже мой! Оля! Я не могу в это поверить!

Шла я за ней, а сама сомневалась в происходящем. Глядя на ее быструю и уверенную походку, мне казалось, что схожу с ума. Но это она, не может быть никаких сомнений. Только одно кое-что указывало, что с ней происходили какие-то странности. Оля сутулилась и прятала лицо под капюшоном и иногда оглядывалась. А я за ней едва поспевала. Наконец сестра завела меня в трущобы на окраине города. Мы вошли в весьма приличную квартиру. Когда Оля закрыла за мной дверь, то крепко обняла меня и сказала глубоким грудным голосом:

– Настя, как же я рада… Ты совсем не изменилась.

– Оля! Ты жива! Ты жива, а мы ничего не знали! – моя радость от ее появления сменилась горечью.

А Ольга тем временем сняла с себя капюшон и, поморщившись, ответила:

– Ну, давай теперь убей меня в натуре.

– Почему ты раньше не сообщила? – тут до меня дошло, что мы ее похоронили! – Боже мой, Оля! Тебя же нет!

– Я здесь, – схватила она меня за предплечье. – И успокойся наконец! Так надо было…

– Что «надо было»? Тебя похоронить?

– Да. Чтобы я умерла.

– Зачем?

– Чтобы выжить! Ну, что ты тупишь? Думаешь, мне этого хотелось?

Глаза сестры странно забегали, и я увидела, что она закусывает губу. А это означает, что она тщательно подбирала для меня слова. Тогда я спросила:

– У тебя проблемы?

– В Америке есть бандиты, которые перепутали меня с одной аферисткой. И мне оставалось только одно – умереть, чтобы выжить.

– Но мама же…

Оля зажмурилась, прервав меня поднятой рукой.

– Мне не до вашего горя было! Что для вас лучше – в реале похоронить меня или на время, пока все не устаканится?

– Но мы же по-настоящему пережили горе, – возразила я.

– Но я жива! И сейчас мне нужна твоя помощь!

Я посмотрела в лицо сестры и с грустью поняла, что если бы не проблемы, то Ольга никогда не объявилась бы, чтобы сообщить нам с мамой, что она жива.

– Идем, – Оля пригласила меня в огромную кухню и, зашторив окна, достала бокалы. – Нам нужно расслабиться и пообщаться, – сказала она, вздохнув.

Видимо, поняла, что сейчас я не готова к контакту. Ведь я ничего о ней не знала, а она – обо мне. Оля даже не спросила, как мама. А у нас полно проблем, а сестра, как всегда, решает только свои…

Оля достала большую бутылку, на этикетке которой были нарисованы пальмы, разлила содержимое по бокалам и, подняв свой, сказала:

– Будем!

Мне пить не хотелось. Я с разочарованием смотрела на сестру и молчала. Она же осушила второй бокал, а потом сказала:

– Они подозревают, что я жива.

– Кто? Бандиты?

– Да. Надо им дать понять, что это ты, а не я, понимаешь?

– Нет, как я могу дать понять?

– Я все продумала. Мы на время поменяемся местами. Я буду тобой. Ты знаешь, я хорошо тебя играю. А ты – мной.

– Я не умею тебя играть, – напомнила я сестре.

– А мне и надо, чтобы ты сыграла меня плохо. Послушай, тот человек ищет меня и придет ко мне домой. Но он увидит Настю. А ты на время попадешь на мое место. Я уже все устроила. Придумала легенду, по которой я попала в аварию и потеряла память. Ты ничего не помнишь, поэтому никого не узнаешь, понимаешь? Потом до них дойдет, что ты не при чем и отпустят тебя. Ты же белая овечка, и тебе поверят.

Тут я уже выпила и ничего окончательно запуталась после рассказа сестры.

– Постой, а почему они тебе не верят?

– Долго объяснять. Но я тут не при чем. Настя, мне нужно всего лишь уехать под твоим паспортом и все. Потом ты приедешь в Италию, и мы снова обменяемся личностями.

– Нет, – не согласилась я. – Мне хватило выпускного, после которого я была вынуждена выйти замуж за парня, который был влюблен в тебя. Спасибо, больше этого не будет.

– Я клянусь, тебе не придется снова выходить замуж. Только надо сыграть меня и сказать, что ничего не помнишь.

Оля посмотрела на меня с отчаянием. Я хорошо знала свою сестру, и сейчас она не врала. У нее действительно были серьезные неприятности. И я, как всегда, сдалась:

– Ты точно не сделала ничего плохого тем людям?

– Ну, что я им могла сделать?! Я просто работала секретаршей. Но скажу сразу, там гадюшник. Они сами друг друга пожирают. Верить там никому нельзя. Ты просто всем скажешь одно и то же. Они поймут, что с тебя взять нечего, и отпустят. Потом ты полетишь ко мне в Италию через Беларусь, поняла?

– Да, – вздохнула я, осознавая, что втягиваюсь в очень нехорошее дело. Но разве у меня есть выбор? Оля жива! И она в беде. Если это единственный выход… – Тогда и ты маму спаси, – вдруг осенило меня.

Оля хмуро посмотрела:

– А что не так с ней-то? Она вроде живет с молодым парнем.

Я была удивлена ее осведомленности. Но все-таки со слезами на глазах рассказала все подробности, при этом выпив с ней еще бокал горького напитка. Оля слушала молча и отстраненно, словно ее это совсем не трогало. Затем она спросила:

– У тебя полно своих денег. Почему ты ими не воспользовалась, чтобы нанять хорошего юриста и взять дело под свой контроль?

Тут я вылупилась. Ведь и правда, я совсем не подумала, что это же и есть «большое дело». На это можно было выложить все деньги, чтобы спасти фирму папы.

– Но я ничего не понимаю в папиных делах. Я не ты, – пролепетала я.

– Можно было нанять людей и вникнуть. Ты же не тупая. Со временем все поняла бы, – ответила Оля. – Ладно, разберусь я с твоим тараканом. А теперь ближе к делу, – поднявшись, сказала она. – Познакомь меня со всем своим окружением. Мне надо знать о них все. Никто не должен заметить подмены.

Оля нисколечко не изменилась, все запоминала с первого раза. Правда, я боялась забыть что-нибудь важное ей рассказать. Разве можно все сразу вспомнить?

– Оль, давай завтра встретимся, – взмолилась я, увидев на телефоне, что почти девять часов вечера.

– Некогда, – ответила она. – Тебе нужно сегодня прийти на вечеринку Ветрова.

– А кто это?

Оля вздохнула.

– Мой начальник. Тебе надо появиться и убедить его, что ты – божий одуванчик, невинная ромашка, что страшно больна и едешь лечиться в Италию.

– Прямо сегодня? – я не верила своим ушам.

– Да.

– Почему ты раньше не появилась?! Мне надо подготовиться, надо собраться…

– Я не могла. В больнице я была! Тянула до последнего, пока не прижало, и сбежала.

– Откуда?

– Из больницы.

– Так ты и правда, в аварию попала.

– Я же говорю, меня преследуют.

Я смотрела на сестру и хотела понять, что с ней происходит. Но, отлично зная Ольгу, понимала – она ничего мне не объяснит.

– Послушай, – продолжила сестра. – Там тебе ничего не грозит. Ты ничего не знаешь, ничего не помнишь. Главное, с папочек избегай и никому не верь. А теперь к делу, – Оля открыла шкаф и достала шикарное короткое вишневое платье. Затем взглянула на меня и поморщилась. – Нет… Мне кажется, но ты дохлее меня? У тебя грудь меньше!

Смущаясь, я сделала шаг назад.

– Ну-ка, – Оля протянула безумно короткое ярко-сиреневое расклешённое от плеч платье в стиле «бэби-долл». – Вот это, а к ним красивые колготки и кожаную курточку.

Когда я переоделась, то Оля выдохнула:

– Фух! Ты совсем чуть-чуть худее меня, – сестра нацепила на себя мою одежду. – Где-то полразмера.

– Ты же брюнетка. Как ты будешь мной? – тут до меня дошло, что Оля сейчас придет вместо меня домой, а там Алик!

– Была брюнеткой, а стану блондинкой! – Оля достала из пакета парик с длинными волосами, похожий на наш натуральный цвет и, надев на себя, спросила: – Ну как тебе?

Да, сейчас она очень была похожа на меня. Только…

– Ты смуглая, а я не такая.

– Сейчас уберу свой загар.

Пока Оля смывала тональник, а я попросила ее:

– Можно я пойду с тобой? Мне надо поговорить с Аликом.

– Это с тем художником?

На моих глазах Оля посветлела, и все больше я ее узнавала, будто она никуда не уезжала. Сестра становилась прежней, только я заметила легкие шрамы на ее лице.

– Да, ты должна знать, – я закусила губу. Поймет ли она? – Он живет в моей, то есть в твоей бывшей квартире вместе со мной.

Оля резко обернулась:

– Так ты с ним в отношениях?

– Нет! Алик… Он не такой…

– Насть, вы просто по дружбе спите?

– Нет, его отец выгнал! И он живет у меня, – отрезала я.

– Хорошо, – безразлично ответила Оля.

– Ему надо сказать правду.

– Никому нельзя знать правду! – сестра резко схватила меня за плечи. – Это опасно! Дурочка!

– Но Алик…

– Перебьется твой Алик!

– Можно я с ним поговорю? – с надеждой спросила я.

– Нет! Теперь я – это ты.

Алик как будто чувствовал, что мы о нем вспоминаем, вдруг позвонил мне. Я быстро взяла трубку и ответила:

– Алик!

– Ну, где тебя носит, дорогая? Ужин остыл. Мы голодные с Басиком, как пираньи…

Оля выхватила телефон, включила громкую связь и дала мне знак отвечать ему.

– Прости, пожалуйста, ты знаешь, что сегодня у меня трудный день…

– Ну, приходи уже. Алик тебя успокоит. Расскажешь, как ты поговорила с этим неприличным человеком, который породил меня.

Оля дала знак мне замолчать и сама ему ответила:

– Конечно… Алик, все так плохо…

– Я так и думал, он отказал тебе. Скряга бессердечная! Ну, ничего, Алик все устроит… Приходи скорее, я тебе сюрприз покажу. Может, тебя нам с Басиком встретить? Ты знаешь, он так боится улицу, мой сладкий носик… – Алик, видимо, расцеловывал кота.

Оля сделала брезгливое лицо, но сказала:

– Конечно, он же маленькая лапка. Не надо меня встречать. Я почти дома. Скоро буду, – и отключила телефон. – Ну как? Вообще не догадался.

– Он поймет! – возразила я. – Как только увидит тебя… Это же Алик!

– Ничего он не поймет! Он даже не знает, что у тебя была сестра-близнец. Ты мне лучше скажи, что еще за Басик живет в моей квартире?! У меня же на пух аллергия!

Как всегда, я сразу почувствовала стыд, но вспомнила:

– Ты же умерла…

– Проехали! – отмахнулась Оля. – Надо не забыть лекарство… И тебе…

Оля подошла ко мне. В ее руках было полно колец. Она их сразу стал надевать мне на руки.

– Не снимай, пока в Италию не прилетишь.

– Почему?

– Он может вычислить…

– Кто? Бандит?

– Просто не снимай. Ты – это я. А я ношу много колец.

Больше я от нее ничего не добилась. Оля забрала у меня кольцо мамы, золотой браслет и мы обменялись телефонами.

– Срок три дня, – сказала она. – Ты должна улететь вот в это место. На моей карте есть деньги. Тебе хватит.

– Мне жить в этой квартире? – поинтересовалась я.

– Если дадут, то да. А так сделай все, чтобы улететь. И никому не верь.

Это было последнее, что я от нее услышала.

***

И снова знакомое чувство: уж очень неуютно в платье сестры. Оно слишком короткое. Узорчатые колготки, ботфорты, яркий макияж и очки. Оле не понравился мой взгляд. Сказала, что мне не хватает хищности. В клубе горели огни. Как я хотела заказать любимый коктейль, но нельзя. Оля пила напитки помощнее.

Меня сразу встретили ее подруги, которых я вообще не знала. Одна из них себя называла Оксаной. Светло-русая, но концы волос окрашены были в голубой цвет. Она много пила и смеялась. Никто не заметил, что я не Оля, хотя мне даже неизвестны имена ее новых подруг.

Девушки много болтали о каких-то мужчинах. Я их почти не слушала, пока не увидела его…

Высокий, спортивный и светло-русый парень с глазами золотисто-миндального цвета. А улыбка… красивее, чем у Тома Круза. От увиденного я забыла, как дышать.

Со мной давно такого не было. Мне казалось, что я красивее парня никогда в жизни не видела.

– Никита Ветров! – воскликнула Оксана с претензией в голосе. – О, нет! Он смотрит на тебя! Лека, тебе конец!

Да мне и так уже конец. Потому что я не могла от него глаз отвести. С каждым его шагом навстречу ко мне мое сердце замирало на секунду…

Он приблизился. В лицо ударил лёгкий аромат его парфюма. И склонился надо мной так близко, что на мгновение я подумала, он вот-вот поцелует меня. Всего секунду я ощутила разлетевшиеся искры вокруг нас и его дикое притяжение…

И, конечно же, я совсем не ожидала услышать это:

– Ну что? Попалась? – он сильно, до боли схватил меня за руку и потащил за собой к выходу. – А теперь ты за все ответишь, блудная жёнушка.

В моей голове сразу пронеслись мысли: «Этот красавчик знает Олю! Разве сестра замужем? Неужели я снова из-за нее влипла?!»…

Дорогие читатели!

Если кнопка купить не работает, то можно книгу купить со страницы книги (жми на слово)

Красивый незнакомец так крепко сжимал мою руку, что хотелось кричать от боли. Наконец он завел меня в какую-то маленькую комнатку, в которой находились всего лишь: шкаф, зеркало с полочкой и диван. Красавчик поставил меня перед собой и, погладив рукой мой подбородок с шеей, обратился ко мне:

– Ну, давай выкладывай всю правду. Где гуляла? Все мои деньги пропила?

От его магически красивого голоса я не могла пошевелиться. А этот горящий взгляд сковывал мое нутро, и я ощущала мелкую дрожь во всем теле. Его образ и сила завораживали, и в то же время я дико боялась, поэтому молчала. И я не знала, что сказать, ведь Оля мне про него ничего не говорила.

А между тем красавчик прижал меня к стене и, все держа за шею, склонился. Мое сердце забилось быстрее. Он же не будет целоваться?

Я уловила запах мяты и пыталась понять по горящим глазам напротив, что этот незнакомец ко мне, то есть к Оле чувствует: страсть или ненависть?

– Заварила кашу и надеялась спрятаться от меня? – все же он начал целовать, но быстро оторвался и уже с волнением продолжил: – Не выйдет.

Затем снова пошли страстные поцелуи. От шока я не могла сориентироваться, как мне себя вести. Если Оля ему жена, то я должна сказать правду! А если я его неправильно поняла, и это была шутка, прозвище или стеб?

Его страсть, настойчивость и сила просто сводили меня с ума… Я должна была прекратить все это, но не нашла в себе ни смелости, ни силу воли. Мне нравились его мятные, до боли смелые поцелуи. Но в ответ я его не целовала, лишь позволяла.

Видимо, он заметил мой ступор и, оторвавшись, с отдышкой продолжил:

– Сегодня ты получишь свое! Женушка!

– Я? Женушка? – осмелела я.

Ведь Оля сказала, что по легенде я ничего не помню. По его глазам я поняла, что он дико зол на меня, вернее на сестру.

– А ты думала, что твое вранье останется бесследным?

Вранье?

– Сейчас ты подойдешь к моей бабушке, поздравишь ее и будешь паинькой, которая не пьет, как сапожник, и не знает о существовании секса до брака.

– А…а зачем? – спросила я.

Я вообще не могла понять кто он такой. Почему я – женушка, в чем соврала и зачем мне быть паинькой перед его бабушкой?

Тут красавчик с подозрением взглянул на меня, и до меня дошло! Я же все это время не играла сестру! Я была собой! Тогда я гордо откинула голову, как это всегда делала Оля. Узнав это движение, парень рассмеялся:

– Опять строишь из себя невинную зайку! Все! Я наелся твоих обещаний! Мне вот где твои басни уже стоят! – показал красавчик на свое горло, затем схватил меня за правую руку и посмотрел на мои кольца: – Ах вот оно! – и снял с моей руки красивое колечко с голубым камнем. – Оно не твое! – в его глазах я прочитала боль. – И никогда им не будет!

Боже мой! Оля украла это кольцо? Оля наврала кому-то, что является его женой? Кем она ему была, если он так себя ведет? Вопросы в моей голове, сменяя один другим, просто роились.

Затем красавчик снова с подозрением посмотрел на меня, и мне пришлось сделать обиженный жест сестры. Тогда он достал из шкафа пакет и пихнул его мне в руки.

– Это от тебя подарок для моей бабушки, – теперь у меня не было сомнений: он дико злился, даже слов не находил. – Идем, нас давно все ждут. И попробуй мне только дурака свалять! – красавчик схватил меня за подбородок. – Будешь расхлебывать то, что заварила, – он отпустил меня и открыл дверь, пропустив вперед. – И не вздумай бежать. Только опозоришься перед охраной. Дома еще поговорим…

***

Отдельный украшенный зал со столами, небольшая сцена, на которой стояли аппаратура ди-джея и столик ведущих. Красивая девушка отпускала шутки, а парень жестами развлекал народ.

Мы тихо прошли и сели за свободный столик, как я поняла, на наши места. Красавчик сел напротив и исподлобья смотрел на меня, совсем не слушая ведущих праздника. Он практически ничего не ел, а только прожигал золотисто-миндальными глазами, под взглядом которых мне было трудно дышать. Я все еще чувствовала во рту вкус мяты после его поцелуя и стыдилась своих, внезапно возникших новых чувств. Ведь я не знала, кем он приходится моей сестре. А вдруг мужем?

Чтобы, хоть как-то отвлечься от красавчика, я взяла закуски в виде креветок, стала есть, запивая коктейлем, и смотрела только на ведущую, хотя кожей чувствовала его взгляд. Сколько я креветок съела? Вероятно, много, потому что он спросил:

– И как? Вкусно?

Сначала не поняла, про что красавчик спросил, но когда положила очередную закуску в рот, то догадалась.

– Да, очень…

И вдруг увидела его улыбку, а выражение лица говорило о замешательстве.

– Креветки? Вкусные? – уточнил парень.

Я впала в ступор и, пожав плечами, подтвердила:

– Ну да…

– Что с тобой? – удивился красавчик.

И тут до меня дошло: «Разве Оля не любит креветки? Блин! Она же и коктейли не пьет!». Затем я сделала узнаваемое выражение лица сестры.

– Вкусы у людей меняются… – надеюсь, правдоподобно у меня прозвучало.

– Допустим… – какие у него блестящие и красивые глаза! – Ты какая-то не такая. Что на этот раз задумала?

Я лишь успела гордо задрать носик, и тут ведущие объявили перерыв. Тогда этот парень поднялся и сказал мне:

– Пошли.