Прежде, чем Хантер успел возразить, что-то щелкнуло и экраны погасли. Через несколько секунд они снова вспыхнули: «Трина» мчалась прямо в середину небоскреба. Кларенс рванул ручку. В глазах потемнело. На грудь навалилась ужасная тяжесть: выключился компенсатор перегрузок! Как тогда, с капсулами! И все же машина управлялась: Хантер уклонился от первого здания, но второго избежать не успел.
«Трина» бесшумно – так казалось в кабине, пронизала небоскреб насквозь и застряла, выставив наружу нос. Качнулась раз, другой и рухнула на запруженную автомобилями улицу. Хантер успел дать тормозной импульс и погасить скорость падения. Машина тяжело плюхнулась перед каким-то грузовиком. Сверху посыпались обломки. Мелодичный свист умолк.
– Странная курортная планета, – Хантер почесал в затылке разрядником. – Правда, не помню, когда я отдыхал последний раз…
– Подожди, пожалуйста, – перебил его Вилли, терзая навигационную панель. – Мы, кажется, совсем не там… Вот Тилль – всего двенадцать световых лет. А здесь вообще ничего нет! Пусто!
Хантер стукнул кулаком по пульту:
– Где ты раздобыл навигационные базы? Надеюсь, скачал с официального портала?
– Ты – псих! – завопил Вилли. – Сколько бы я качал такой объем по транссветовой связи? Я пошел в космопорт и слил базу поменьше. Да, она старая, но это неважно… ой… я забыл учесть скорость света! Или не забыл?
– Забыл, не забыл, – передразнил Хантер. – Это же основы! Слушай, крупный специалист, а Корпус инженеров не ошибся, когда прислал тебя к нам?
– Больше никто не хотел лететь, – Вилли сжался в комок, будто его собирались бить ногами. – Все говорили, что в дыру Полигон их не засунут под страхом вечного изгнания. А мне стало интересно.
Хантер прикрыл лицо рукой:
– Забавная у нас компания собралась. Но не было бы счастья, да несчастье помогло. Всего в двенадцати световых годах от одной из центральных планет мы нашли неизвестный мир и разумную жизнь. А ведь этот сектор под неусыпным контролем Звездного флота! Взлетаем! Надо срочно доложить в Совет!
Хантер потянул за ручки управления, но двигатели молчали.
Вилли поерзал в кресле:
– Сбита настройка вихревых контуров, – прошептал несчастный изобретатель. – А Невтриносов утверждал, будто эта модель сверхнадежна. Он же разработал ее специально для спасательных капсул… Но я все исправлю!
– Сколько времени тебе нужно?
– Пару-тройку дней…
– Значит, придется налаживать контакт с аборигенами, – Хантер ткнул в экран.
Перед машиной о чем-то распинался высокий крепыш во фраке и котелке, мода на который прошла задолго до появления первых звездолетов. Черные, словно нарисованные карандашом, усики мужчины смешно топорщились и шевелились в такт безмолвным словам.
– Кларенс, – тихо сказал Вилли. – Командуй ты, дружище. Я же из мастерской не вылезаю – какой из меня начальник?
С минуту Хантер смотрел на экран, потом сказал:
– Надеюсь, мы сможем дышать. О скафандрах ты, конечно, не позаботился.
– Все в порядке! Газоанализатор показывает, что ничего опасного здесь нет!
– Бактерии, вирусы?
Вилли развел руками.
Хантер приложил руку к отметке, обозначающей виртуальную дверь, и очутился на улице. Запах гари защекотал ноздри. Вилли выскочил с другой стороны машины.
Крепыш раскрыл рот и исторг из уст дикую тарабарщину. Казалось, он произносит слова горлом, а не языком и губами.
– Фью, клоун! – бесцеремонно крикнул Хантер. – Мы тебя не понимаем! Совсем!
Незнакомец несколько секунд молчал, изумленно хлопая глазами. Потом картаво, но вполне понятно, произнес:
– Вы, наверное, с побережья? Да, это там так говорят. Что ж, давайте познакомимся. Меня зовут барон Лефё. Я – ведущий передачи «Тайны и мистификации». Представьтесь, кто вы и откуда?
Хантер представил себя и партнера по несчастью.
– Мы – пришельцы со звезд, – Вилли надулся и важно выпятил живот.
– Как остроумно! – расхохотался барон. – Но такие путешествия невозможны в принципе. Звезды слишком далеко, а скорость света – предел, ограниченный свойствами самого пространства. Эпштейн доказал это давно.
– Труднее всего с теми, кто выбрался из Средневековья, а до межзвездных перелетов не дорос, – буркнул Хантер. – Никак им не объяснишь.
Вилли тяжко вздохнул, достал крестовую отвертку, погрыз ее жало и сунул обратно в карман.
Подъехал автокран. Рабочие ловко завели под «Трину» стропы и погрузили ее в кузов.
– Э! – возмутился Хантер. – Куда?
– К гостинице, – улыбнулся барон. Наверное, Лефё искренне считал свою улыбку очаровательной. На самом деле он скривился, словно насыпал себе на язык щепотку лимонной кислоты.
Подкатил черный лимузин – скорее, широкий, чем длинный. Водитель распахнул дверь.
– Мы отвезем вас, – барон подтолкнул Вилли. – Не переживайте, мы чтим и уважаем собственность. Ваше… гм… устройство доставят в целости и сохранности.
Хантер глянул на небоскреб. В стене зияла рваная дыра, через которую можно было разглядеть разбитые письменные столы.
– Телевидение оплатит ущерб. Садитесь, нельзя же столько времени задерживать уличное движение, – Лефё поднял было руку, но Хантер глянул ему прямо в глаза. Барон вздрогнул и указал на сиденье.
Водитель хорошо знал свое дело: машина тронулась плавно, набрала ход и помчалась по улицам. Все здания, окрашенные в скучный серо-зеленый цвет, были совершенно одинаковыми, будто строители отлили их из бетона в одну и ту же прямоугольную форму. Но гостиница оказалась совершенно другой: в глубине парка скрывалась обнесенная двойным забором трехэтажная постройка. Не хватало только колючей проволоки.
На фасаде белел барельеф – вставший на дыбы слон. Сердце замерло от ужаса. Хантер вздрогнул и прижался к Вилли. Это не ускользнуло от внимания Лефё:
– Вам нехорошо?
– Когда-то эти милые зверушки попортили мне немало крови, – прошептал Хантер. Ему не хотелось ворошить далекое прошлое.
Барон открыл дверь. Вилли испустил радостный вопль: его ненаглядную «Трину» уже доставили и положили во двор гостиницы рядом с фонтаном. Он тут же бросился к летающей машине, но Хантер схватил его за руку – успеешь еще.
Незадачливых путешественников поселили в самые роскошные номера. Хантер бродил по комнатам, не решаясь прикоснуться к полированным, без единого пятнышка, стульям. После койки на Полигоне роскошная кровать с пологом и периной казалась видением из другой, не совсем человеческой реальности. К счастью Хантера, его страдания прервал стук в дверь.
– Там это… барон в ресторане ждет! – выпалил с порога Вилли. – У тебя такая же комната? Вот это прием!
– Интересно, чем нас заставят платить за никому не нужные излишества? – мрачно сказал Хантер. – Вилли, занимайся двигателями, а я поговорю с нашим куратором.
Барон сидел за свободным столиком и потягивал из кружки какой-то напиток.
– А где ваш приятель? – нахмурился Лефё..
– У него… гм… разболелась голова. Он лежит в «Трине»… летающей машине и стонет.
У столика появился официант. С помощью барона Хантер заказал суп и напиток, по виду отдаленно напоминавший зеленый чай. Расспрашивать, из чего все это приготовлено, почему-то совсем не хотелось.
– Какую программу желаете? – осведомился барон. – У вас день удовольствий. Вы получите все, что угодно. Хотите, отвезу вас к девочкам? Вас обслужит сама Жильда!
Хантер задумался. Если бы он прилетел один, запросто можно было бы пуститься во все тяжкие. Но Вилли обязательно заложит его перед Шейлой. И тогда… А, впрочем… почему бы и нет?
– А можно поинтересоваться, что это за Жильда?
Лефё бросил на стол фотографию и Хантер едва не поперхнулся супом. На снимке во фривольной позе раскинулась заплывшая жиром женщина. Округлый живот обвисал складками, толстые, морщинистые бедра отнюдь не вызывали желания провести по ним ладонью. Гладкая, упругая на вид кожа была только на огромных, как арбузы, грудях.
– А других девчонок у вас нет? Спортивных там или худышек? – поинтересовался Хантер.
Барона передернуло:
– На побережье, конечно, попадаются извращенцы, но чтобы настолько? Желаете ласкать скелет? Вам на кладбище! К тому же чем женщина толще, тем она добрее. Вы не знали?
– Ладно, замнем, – Хантер махнул рукой и едва не опрокинул чашку. – Есть у вас какой-нибудь музей? Ну, там краеведческий или революции?
– Музееей? – изумленно протянул барон. – Там худышек нет. Знаете, мне кажется, вы действительно со звезд. Никогда таких чудаков не видел. Но, извольте, ваше желание – закон. Буду ждать у машины.
Лефё покинул ресторан. Хантер залпом осушил стакан и вышел на улицу.
Барон сдержал обещание. Пилот обошел весь музей, от подвала и до последнего этажа. И чем больше он осматривал экспонаты – массивные станки, сверкающие автомобили и громоздкие локомотивы, чем больше читал с помощью барона пояснительные надписи, тем больше мрачнел. Не хватало очень важной детали. Кто бы пояснил, что к чему…
– Пожалуй, надо бы навестить Жильду, – подмигнул Хантер барону.
Лефё расплылся в очаровательной улыбке:
– Я знал, что и на побережье встречаются люди с прекрасным вкусом! Прошу в машину!
Вслед за бароном Хантер вышел из музея и сел в лимузин. Снова за стеклом поплыли бесконечные вереницы одинаковых зданий. Лишь увенчанные разноцветными огнями небоскребы тянулись к облакам, скрашивая тошнотворное однообразие. Стройные и яркие высотки казались туристами, случайно попавшими на армейские учения.
Лимузин остановился у здания, неотличимого от десятков других. Лефё, не обращая внимания на охранника в форме, провел Хантера через холл и остановился перед дверью с уже знакомым барельефом в форме слона. На этот раз пилоту удалось сдержать дрожь в коленях.
– Проходите и не стесняйтесь, – Лефё элегантным жестом указал на дверь.
– Вы будете меня ждать?
– О нет. Жильда сама позвонит, когда вы удовлетворите все насущные потребности.
Хантер постучал, не дождался ответа и вошел в тамбур. Открыл вторую дверь и увидел стройную молодую женщину в черном кружевном белье. Она раскинулась на широкой постели и томно улыбалась. Жесткие черты лица смягчали только участливые глаза. Таким взглядом смотрят на приговоренных к смерти.
– Мне нужна Жильда, – Хантер не скрывал своего изумления.
– Это я. Иди же ко мне, сладкий! – ответила женщина низким, полным страсти голосом.
– Как-то все неожиданно. Барон мне показывал полтонны комбижира.
Жильда рассмеялась:
– Это сценический образ из спектакля «Невероятная толстушка»! Ты долго будешь стоять, как статуя? Поцелуй меня, наконец!
Но когда Хантер сел у постели и потянулся к Жильде, она набросила на губы платок. Наверное, он был сшит из прорезиненной ткани: пилота от резкого запаха едва не вывернуло наизнанку.
– А можно это… убрать, – как мог вежливее попросил Хантер.
– Нет, – твердо ответила Жильда. – Кто знает, какая на тебе зараза?
– Зараза – только я. Другой нет, – отпарировал пилот. – Я прилетел со звезд. Хотите, расскажу свою историю? Может, вы тогда станете сговорчивее?
– И не думай. Знаешь, сколько таких, как ты придумывают небылицы лишь бы не предохраняться?
– Тогда хотя бы расскажите, что здесь творится?
Улыбка Жильды стала напряженной.
– Я здесь для совсем других разговоров, – неожиданно она ловко ткнула Хантеру в руку толстой иголкой.
Он отдернулся и вскочил на ноги:
– Да что ж вы все, издеваетесь, что ли? Фон барон этот ходит вокруг да около, ты… садистка какая-то!
Взбешенный Хантер бросился к двери. Вылетел в тамбур, потом в коридор и наткнулся на Лефё, мирно беседующего с охранником.
– Вы кончили? – двусмысленно спросил барон. На его лице застыла ехидная ухмылка.
Хантер едва сдержался, чтобы не наговорить грубостей. Но вместо этого он просто сказал:
– Разумеется. Вы можете меня еще покатать по городу?
– Все, что пожелаете.
Хантер и Лефё вышли на улицу и сели в машину. И снова лимузин покатил среди бесконечной череды одинаковых зданий.
Когда Хантер наконец вернулся в гостиницу, стемнело, и на улицах зажглись фонари. На крышах небоскребов засияла реклама, написанная странными угловатыми буквами.
Внутри летающей машины никого не было. Хантер поднялся гостиницу и бесцеремонно вломился в незапертый номер напарника. Вилли свернулся калачиком на роскошной постели, он завернулся в одеяло и сопел, будто воздуховод высокого давления. Хантер покачал головой и сбросил изобретателя на пол.
– Аааа! Спасите! – заорал Вилли.
– Я тебе сейчас покажу «спасите». Что с двигателями?
– Хантер? Меня чуть удар не хватил! Я, между прочим, работал весь день не покладая рук и головы! А ты… Я немного не успел. Обещаю, завтра мы улетим отсюда!
– На третий день его оттащили от дисплея – съехидничал Хантер. – Он кричал: пустите, мне осталось чуть-чуть!
– Не издевайся. Выкладывай все, что знаешь. И с подробностями! Я в разы старше и опытнее тебя. К тому же две головы лучше одной.
– А три – это уже Змей Горыныч, – и Хантер рассказал все, что произошло с ним за день. Слушая его, Вилли грыз крестовую отвертку. Наверное, он хотел съесть ее до рукоятки, но все же стальное жало оказалось прочнее зубов.
Когда пилот дошел до свидания с Жильдой, Вилли остановил его:
– Хантер, ты был когда-нибудь женат?
– Неужели я похож на… придумай сам чего-нибудь. От таких предположений я чувствую себя старым и усталым. И совершенно неспособным на интересные и находчивые ответы.
– Зато я был. И моя жена, Дари Хнекорович…
– Это та самая?
Вилли обреченно кивнул:
– Автор романа «Двенадцатое чувство».
– Этого любовного бреда с картонными героями и сюжетом, чуть сложнее похождений самки обезьяны? По-моему, этой Хнекорович стоит вести передачу с названием «как не надо писать».
Вилли взорвался. Он вскочил с постели, глотнул прямо из графина воды и, потрясая кулаками, выпалил:
– Это шедевр, классика! Что ты знаешь о литературе?
– Можно подумать, ты дока.
– Да! – Вилли ударил себя в грудь. – Я – величайший в Галактике литературный критик!
Хантер изумленно захлопал глазами:
– Я столько нового сегодня узнал. Слушай, а ты не разберешь мою книгу? Твоего отзыва я не видел.
Вилли тут же остыл. Он упал на перину и натянул одеяло до ушей:
– Всегда готов разнести в пух и перья сочинения новичков. Они еще слова в предложения складывать не научились, а уже хотят, чтобы их носили на руках. Только давай сейчас вернемся к нашим баронам? Что я там говорил?
– Ты спрашивал, был ли я когда-нибудь женат.
– Ага. Так вот будь ты немного опытнее, ты понял бы одну важную вещь. Лефё и Жильда делали все, чтобы не подпустить тебя, так сказать, к телу. Они заодно, в этом нет никаких сомнений!
– И они оба говорят на нашем языке. Но зачем тогда им вообще понадобилось предлагать мне Жильду? Зачем она ткнула мне в руку иголкой?
Вилли задумался. С минуту он усиленно чесал пятерней буйную шевелюру.
– Проверяла рефлексы? Трудно сказать, – пробормотал изобретатель. – Может, это часть ритуала? Есть племена, где принято предлагать гостям жену. Давай дальше.
– В общем-то, все. Больше я ничего не увидел, – подытожил Хантер. – Мир, в который нас занесло, жуткий и страшный. Но самое главное: я не понимаю, что все это значит? Чего ждать?
– Здесь нет истории, – мрачно сказал Вилли, продолжая пробовать отвертку на вкус. –Надеюсь, ты это понял?
Хантер сел на край постели:
О проекте
О подписке