7. Родоначальник семьи Сорокин на развилке

1

Солдат на стремянке проворно прикрепил все значки войск, а на месте бывшей базы поставил флажок Енавского Державного Войска.

Мундштуком трубки воевода Назждва ткнул в флажок:

– Как видите, укрепление Ха-Эс-Дэ-Шесть-Победа было как бы сапогом противника в двери нашей обороны. Уничтожение этого сапога открыло нам наступление на Стрежлав, родовую крепость принцессы Эталинды Марфонт-Стрежлавской, захваченную в начале войны. Враг отступает без боя, через день другой Стрежлав будет возвращён. Таким образом, Совет Воевод принял решение наступать по центральной части Запертых Земель.

– Центральной? – удивился я. – Но ведь план был ударить по всему фронту, по всем укреплениям сразу. Причём без моего участия.

Мэрисса поддержала меня. Подойдя к карте, показала пальцем на красные точки других мегабаз. «ХСД-5-Стойкость», «ХСД-4-Поддержка» и «ХСД-3-Бдительность» выстроились почти на одной параллели, отхватывая приграничные территории Енавской Державы.

– Остальные укрепления противника всё так же на нашей территории, – сказала она. – Они всё так же производят танки и аэропланы.

– Поэтому решение собрать все силы для одной атаки с фланга признано более разумным, чем растягивать войска, атакуя все укрепления, – ответил Назждва. – Обратите внимание, что наша контратака придётся в самый центр Союза. Туда, куда они точно не ожидают.

– Ведь мы все согласились, – не унимался я, – что постепенное выдавливание противника с наше территории вынудит Союз начать переговоры, что даст нам время на восстановление экономики. Нам нужна нормальная авиация, танковые войска. У нас, блин, нет даже портативных радиостанций!

– Всё так, кэр Матвей, – терпеливо ответил Назждва. – Но прежний план строился на старых расчётах. Вчера всё изменилось.

Мэрисса фыркнула:

– Вчера Матвей в одиночку вынес всё вражеское укрепление, вот вы и решили, что он сделает это и с остальными? А ваши конные армии, тем временем, будут как бы «освобождать» города и родовые крепости, присваивая себе всю славу?

– А почему бы и нет? – вмешался Днистро. – Я был свидетелем того, какими силами владеет Матвей.

Я злобно посмотрел на него. После того, что сотворил Яростный Гигант, дал себе слово не создавать подобных монстров. А негодяй Днистро подталкивал меня к продолжению бойни.

– Воевода, я не способен выиграть для вас всю войну, – помотал я головой. – Не знаю, чего наговорил вам Днистро, но победа не досталась мне легко.

Воевода Назждва налил в свой кубок вина:

– Матвей, я читал отчёты разведгрупп. Я не полагаюсь на россказни только одного выскочки, который готов лизать все сапоги и задницы, лишь бы пробиться в высший свет.

– Довольно обидно, – замямлил Днистро, – что вы столько ошибочно судите обо мне…

– Без помощи Мэриссы я бы погиб.

Назждва неторопливо выколотил пепел из трубки:

– Тебя спасла Мэрисса. А Мэриссу спасло наше войско. После того, как твой слоггер рассыпался, мы вступили в битву с остатками халидейской танковой армии. Мы потеряли много людей…

Я отмахнулся:

– Это я понимаю, воевода. Но я возмущён, что вы приняли решение о фланговой контратаке, не поговорив со мной.

С воеводы мигом слетело напускное благодушие. Твёрдо и даже со злостью он заявил:

– Ты сильный маг, но ты ещё и безродный перебежчик, которому милостиво даровали право создать род. Совет Воевод и сам Марфонт Третий решат судьбу Державы, не оглядываясь на тебя. Пусть писаки и прозвали тебя Надеждой Мира, но умение создавать слоггеров из кирпичей и навоза не дарует тебе право на особое мнение.

Ссора с высшими правителями Енавской Державы не входила в мои планы. Я быстро поклонился, как учила Мэрисса, и сказал:

– Виноват. Прошу простить, как Енеля истинно прощал.

– Я-то тебя истинно прощаю, – согласился Назждва. – Но не вздумай говорить таким тоном с его светлостью Марфонтом Третьим. Более того, я не уверен, что твоё наглое высказывание не дойдёт до его светлости. В этой комнате есть доносчик, который опорочит твоё имя ради своей выгоды.

– Честное слово, ваши оскорбления больше невыносимы, – забубнил Днистро. – Если я вам так неприятен, то могу покинуть заседание.

При этом он не двинулся с места.

Воевода Назждва выпил вина и более мягким тоном продолжил:

– Кроме того, Матвей, я не понимаю, чем ты всё время недоволен? Ты не только удостоился чести знакомства с принцессой Эталиндой Марфонт-Стрежлавской, но получил свой род и право построить свою крепость.

– Ага, – усмехнулась Мэрисса. – Но сначала ему необходимо отобрать эту землю у врага. Отличный подарок. Главное, он ничего не стоил Стрежлавским.

Воевода Назждва с прищуром посмотрел на неё:

– Уважаемая Мэрисса Н’рия, никто не препятствует тебе в том, чтобы ты уступила свои земли и крепость семье Сорокин. Можешь и фамилию свою отдать. Давай, покажи нам пример щедрости.

– При чём тут мои земли? – смутилась она. – Просто я говорю, что Стрежлавские, не скупясь, раздают то, что никогда им не принадлежало.

Я замахал руками:

– Мэрисса, только не приплетай сюда кровную вражду со Стрежлавскими. Речь не о них, а том, сколько мне предстоит уничтожить укреплений. И людей в них.

Воевода затянулся трубкой и выпустил дым:

– Кстати, Матвей, тебе должен понравиться наш новый план тем, что тебе нужно уничтожить только одно укрепление. А не все.

Я посмотрел на карту:

– Моя цель – ХаЭсДэ-Пять-Стойкость?

– Правильно. Когда это укрепление будет убрано, наша победоносная конница прокатится волной по центральной части Союза. Ведь там нет ни укреплений, ни войск, все они стянуты на другие участки фронта.

Солдат на стремянке, опасно балансируя на последней ступеньке, перетащил изображение конницы к Халиделу, столице Халидейского Союза.

Я некоторое время изучал карту. Потом вздохнул:

– Должен признаться, что мне всё ещё не нравится этот план.

– Чем же?

– Он неожиданно умён. Поэтому его должен был придумать я.

– Хе-хе, сынок, будь ты хоть трижды сильнейшим магом, но опыт стратегического командования не падает с магических струн. Он зарабатывается опытом.

2

Последовал небольшой перерыв на распитие травяного чая. Подносы с чашечками горячего напитка тоже разносили солдаты, а не слуги.

Мэрисса полулежала на кушетке и зевала. Уже поздно, а она не выспалась в прошлую ночь, проведя её у моего ложа. Переживала, что я не восстановлюсь после такого сильного волшебства.

– Кстати, воевода, – обратился я к Назждве, – что произошло после того, как меня вывезли с поля боя?

– Твоя магическая машинерия разгромила нефтяной завод, потом вернулась и ещё некоторое время самостоятельно громила остатки укрепления. Потом резко рассыпалась. Обломками железного змея убило с десяток наших людей. Так что в следующий раз продумай иное окончание жизни машинерии. Неохота терять воинов в тот момент, когда они радуются победе.

Я отпил чай:

– Не беспокойтесь, такое больше не повторится.

– То есть? – встревожился Назждва. – А как ты намерен развалить второе укрепление?

– Без создания слоггеров ростом с гору.

– Ладно, – согласился Назждва. – Главное, чтобы ты выполнил обещание.

– Кстати. О моих делах…

Воевода прервал меня:

– Помню, помню твой интерес к старинной литературе. Через наших шпионов доподлинно установлено, что интересующий тебя том «Летописи» находится в музее истории Запертых Земель, прямо на Центральной Площади Халидела.

– Так просто?

Назждва удивился:

– А почему это должно быть сложно? Конечно, книга древняя и цены немереной, но это всего лишь книга, она даже не помогает в творении магии. Иначе халидейцы спрятали бы её и использовали в войне.

– Шпион не ошибся? Это та самая книга?

– Наш разведчик не ошибся, – отозвался Назждва и щёлкнул пальцами. Один из помощников кинулся к воеводе и раскрыл папку с бумагами.

Непослушными пьяными пальцами воевода пролистнул какие-то бумаги и вынул фотокарточку:

– Вот, он даже сделал снимок.

На чёрно-белой фотокарточке изображена часть музейного постамента, окружённого лентами. Под светом электрических фонарей лежала раскрытая книга.

Мой языковой рулль не работал с языком народов, входивших в Союз, поэтому подпись на табличке ни о чём мне не говорила. А снимок слишком мутный, чтобы разобрать слова в книге. Фототехнологии этого мира не ахти какие.

Но разве стал бы воевода врать мне? Он хитрый стратег, но именно хитрецы понимают, что врать союзникам в разгар войны – глупость.

Да и зачем Назждве врать? Он ничего этим не добьётся. Я ведь и так на их стороне.

– Разведчик хотел раздобыть фотокопию этой книги, – добавил Назждва. – Пока что не нашёл.

Я посмотрел на верхнюю часть карты, где отмечен Халидел, столица Союза, окружённая значками с конницей и воздушными шарами. Цель моего путешествия была всего лишь в десятке дней разрушительной войны!

Если бы я заранее знал, что книга в музее, мы бы управились быстрее. И Бленда осталась бы жива.

Назждва продолжил:

– Не понимаю, зачем тебе эта еретическая дрянь? Вот у меня, в хранилище артефактов родовой крепости, есть подлинная рукопись «Наставлений для думающего», начертанная рукой самого Енели Истинного! Две тысячи семилуний тому назад её принёс со Свободной Стороны один из его пророков, Ирмей Неназванный. В те годы тираны Химмельблю начали гонения на веру в Енелю Истинного, заменяя её ложным культом Триединого. Так что рукопись – истинный документ великого прошлого Енавы, а не какие-то книжонки забытых историков из Химмельблю.

– Когда буду у вас в крепости, обязательно взгляну на рукопись, но сейчас мне нужнее эта книга.

– Но зачем?

Как можно безразличнее я пожал плечами:

– Вдруг найду там кое-что полезное для рукотворцев? Говорят, что её автор, Скро Мантис, тоже был внеклассовым.

Назждва громогласно захохотал:

– Когда мы войдём в столицу Союза, то Марфонт Третий позволит тебе лично разграбить все их музеи.

Я поддержал его смех:

– Перевезу экспонаты в мою крепость, которую выстрою на захваченных землях.

– Лучше называй эти земли – «освобождённые». А ещё лучше – «возвращённые».

Я покорно закивал:

– Да, я помню, что весь Голдивар принадлежит Енавской Державе и её правителю.

– Свободная Сторона тоже наша. Просто её жителям повезло, что нас разделил Барьер нечестивца Хена. Иначе мы бы вернули себе весь мир. Например, я бы начал с…

Чтобы отвлечь снова захмелевшего воеводу от милитаристских мечтаний, я повернулся к Мэриссе:

– А ты что думаешь?

Но моя красавица спала на диване, отбросив голову назад.

– Пора и нам честь знать, – ухмыльнулся воевода. – Хозяйка намекает, что приём окончен.

По его приказу солдаты начали сворачивать карту, но я попросил оставить:

– Пусть висит. Ей самое место в этой гостиной. Уберите только значки войск, чтобы слуги не видели.

Воевода Назждва с каждой секундой становился всё пьянее. Его уже под руки поддерживали два солдата. Остальные влезли на стремянки и убрали все значки.

Перед тем как выползти из комнаты, Назждва заплетающимся языком произнёс:

– И последнее. Завтра утром тебя, Мэри и остальных воинов Дружины, на моём воздушном шаре, доставят в Стрежлав. Его должны взять этой ночью. Нужно развивать наступление, пока противник отступает.

Проводив воеводу, я вернулся на диван к Мэриссе. Не просыпаясь, она подползла ко мне и свернулась калачиком у моего бока.

Обняв её, я задумчиво посмотрел на карту.

Не в первый раз в своей жизни, превратившейся в волшебное приключение, я оказался на развилке. И с каждой такой развилкой мне всё сложнее принять решение, которое не оставило бы после себя трупы любимых людей.

3

Как мне поступить? Ведь я могу прямо сейчас выйти из крепости. Пользуясь своим положением, доберусь до линии фронта, а там перейду на сторону Халидейского Союза.

В обмен на свою нейтральность потребую у них Летопись Закрытых Семилуний. Правда, я не знал, как книга поможет мне перейти через Барьер. Этим знанием обладала Бленда, обученная Первомагом.

Положим, как-нибудь разберусь. Всё-таки я уже не тот испуганный бывший фотограф, каким был раньше. Но я воевал на стороне Енавской Державы. Даже если я рискну и сбегу в Союз, то кто сказал, что они простят мои преступления?

Поначалу Халидейский Союз казался мне более разумным, чем Енавская Держава. Относительно недавно они упразднили у себя монархию. Сейчас Союз объединял несколько капиталистических государств, активно осваивающих электричество и дизельные двигатели. По коротким обрывкам информации о Союзе, я догадался, что они стремительно проживали эру полумагического дизельпанка, чтобы войти в мир, похожий на нашу вторую половину двадцатого века.

Наверняка, до атомной энергии скоро допрут.

Енавская Держава, управляемая монархом и сотней высших семей, выглядела отсталой. У них даже электричество было в диковинку. А все попытки построить аэропланы, которые пролетели бы с десяток километров, не развалившись в воздухе, окончились неудачей. Поэтому державники воевали на воздушных шарах и на тех аэропланах, которые успели купить у противника до начала войны.

Сословно-иерархическое общество, как обычно, проигрывало войну выборной демократии и власти промышленного олигархата.

С другой стороны, я несколько сомневался в разумности Союза. Всё-таки это он первым напал на Державу. Активно богатеющим капиталистам Союза нужны были новые земли и новые рынки.

В качестве предлога для войны они использовали какую-то мелочь, типа атаки Державной конницы на пограничные укрепления Союза. При этом никто в Державе и ведать не ведал, что их конница на кого-то напала.

Правитель Державы осознавал слабость своей устаревшей армии.

Воинственные в речах, на деле державники избегали открытых военных столкновений с Союзом, пытаясь провести военную реформу. Но, как обычно бывает с архаичными обществами, погрязли в придворных интригах. А когда грянула война, пришлось выставлять конницу против танков, а воздушны шары против авиации.

Если опять проводить сравнения с нашим миром, то Халидейский Союз это такая индустриально прокачанная фашистская Германия, которая напала на Польшу. С тою разницей, что благодаря магическим артефактам, которыми распоряжались высшие семьи, Держава намного сильнее всех государств Европы двадцатого века.

Словом, я не желал договариваться с фашистами, пусть и из магического мира. Вероятно, из-за этого, искажённого земной историей восприятия, я легко принял сторону Державы. Уж я-то помнил, чем для русских закончились все договоры с Гитлером.

Ладно, чёрт с ними со всеми. Что же делать мне? Если я оставлю Мэриссу и перейду на ту сторону, то можно быть уверенным – это конец для всей её семьи. Марфонт Третий объявит Н’рия предателями, а все их владения будут изъяты в пользу более преданных семей. Эти же семьи и обеспечат уничтожение опальной семьи.

– О чём ты думаешь? – спросила вдруг Мэрисса.

Не знаю, как давно она проснулась, подглядывая за мной снизу вверх.

– О том, как мы встретились.

– Да, это было незабываемо, – пробормотала она.

Она снова заснула, уткнувшись горячим носом мне в грудь, а погрузился в воспоминания. Быть может, там найду указание, как мне поступить?