Цитаты из книги «Чертополох и терн. Возрождение веры»

Откуда на картинах берутся Вавилонская башня, отряды рейтаров, проповедник в лесу? Да, можно (и даже, пожалуй, требуется) выстроить культурно-исторические следствия: этот образ возник в связи с испанским вторжением

Близким другом Брейгеля был Абрахам Ортелиус, географ, составитель одной из первых мировых карт. Думаю, не ошибусь в предположении, что Ортелиус выступал консультантом в конструировании ландшафта, ведь ландшафт местности вокруг брейгелевской деревни в буквальном смысле слова сконструирован, собран по частям из разных стран, регионов и климатических поясов. Примерно на тридцати картинах из всех сорока пяти, что остались потомкам, зритель видит один и тот же пейзаж: окрестности одной и той же деревни. Стоит внимательно изучить картины «Возвращение стада», «Пасмурный день», «Сенокос», «Сбор урожая», «Перепись в Вифлееме», «Сорока на виселице», «Избиение младенцев», и становится очевидно, что перед нами все время та же самая деревня, вынесенная на самый край земли. Изображена та же самая излучина реки, делающей поворот, и в пойме этой реки находится деревня.

Эта деревня очень маленькая, но она необъятная: перед нами модель Европы. Эту деревню Брейгель в буквальном смысле сконструировал сообразно своему опыту, своим путешествиям, знаниям истории своего отечества и тех земель, которые посетил. Брейгель был городским жителем, родившись в Бреде, сперва жил в Антверпене, затем в Брюсселе; и все-таки Брейгель в качестве модели христианского мира выбрал деревню – не город.

Брейгель рисует одну и ту же деревню

Художник верен своей палитре всегда, мало того, в каждой работе Брейгель рисует один и тот же пейзаж. Осознать, что Брейгель всегда пишет один и тот же пейзаж, принципиально важно, чтобы понять его философию; а он именно выстроил философскую систему рассуждений.

Огонь полыхает, дерево растет, человек стоит – для Брейгеля простые вещи не требуют лишних уловок.

Обратите внимание, как Брейгель рисует огонь (скажем, в «Охотниках на снегу», Вена) – пламя бьет в одном направлении, точно под порывом ветра, и написано пламя одним мазком, одним оранжевым цветом, точно краску плеснули из стакана.

Брейгель рисовал цепкий силуэт, вросший в землю, на которой трудится, пустивший корни в почву, – сходным образом рисовал крестьян ван Гог. Так возник памятник человеку на земле – занимающему свое место и не склонному это свое место уступать. Фигуры брейгелевского крестьянина и босховского аристократа – прямая противоположность: босховских человечков, как однажды выразился французский живописец Франсуа Милле, «можно сложить и убрать в коробку», но с брейгелевским крестьянином так не поступить.

Босховские персонажи хрупки и колеблемы ветром – но ничто не сдвинет с места крестьянина Брейгеля.

рисование Брейгеля характерно не движением, но статичной мощью; художник рисует людей тяжелых и величественных, как статуи Микеланджело.