Читать бесплатно книгу «Тихий район» Макара Дримчукова полностью онлайн — MyBook
image
cover

В это время город только оживал. Люди разбредались по кафе и ресторанам, прогуливались по паркам. И только этот район был будто бы выброшен из общей жизни. Кромешная тьма на улицах, лишь редкие окна выделялись блеклым светом включенных ночников.

– Да-а… Ну и райончик тут… Днем посимпатичнее смотрится. И как тут только люди живут? Чуть задержался – до дома хоть наощупь иди. Так это еще лето! А зимой?!

Тимофей окинул местность оценивающим взором. Перед его глазами расстилалась одинокая, забытая богом часть города. Длинная неосвещенная улица, ведущая вниз, к морю, утекала вдаль одинокой змейкой. По ее бокам распределились небольшие старенькие частные домики, возведенные как минимум пятьдесят лет назад. От основной улицы по сторонам расходились другие, более мелкие улочки частного сектора с такими же старыми усадьбами.

Вверх по улице, буквально в пятистах метрах от отделения полиции, водрузился огромный бетонный короб еще не до конца достроенного торгово-развлекательного центра. Сейчас его фасад был обтянут потрепанной строительной пленкой, которая при малейшем дуновении ветерка начинала шевелиться, создавая шум, и этот шум дополняли треск и звон строительных лесов.

Большая широкая дорога в самом низу упиралась в Набережную – старейшую улицу города, на которой еще сохранилась брусчатка, уложенная в давние-давние времена. По левую сторону, по-над берегом увядали еще несколько исторических, древних, давно заброшенных и никому не нужных зданий, среди которых ютилась обнесенная невысоким забором посеревшая деревянная церквушка с поржавевшим и покосившимся от времени металлическим крестом. А по правой стороне доживали свои последние дни ветхие, построенные во времена Союза, деревянные двухэтажные здания.

– М-да… И это историческая часть города… – с безысходностью в голосе подметил Женя.

– Серьезно?

– Да. Вон там – вниз по улице – исторический центр города. Когда-то там кипела жизнь. Потом, если не ошибаюсь, в году восьмидесятом вода в море поднялась. Аж сюда, говорят, добралась. Потом все восстановили, но решили все административные здания и почту перенести, оставить только библиотеку. –Сержант перевел взгляд на Тимофея. Тот вдумчиво всматривался в темноту. – Ты с таким интересом слушаешь, как будто в первый раз тут. Ты же говорил, что у тебя тут бабушка жила. Ты, что ли, к ней ни разу не приезжал?

– Родители ее в Ростов увезли еще когда я совсем маленьким был. Мы здесь крайне редко бывали, хотя, казалось бы, не дальний свет.

– А дом как же?

– За домом соседка, тетя Лида, присматривала, потом туда каких-то родственников своих подселила. А в последние несколько лет он пустовал.

– И как ты там жить собираешься? Там же, наверное, все прогнило давно. И где он хоть находится-то?

– Да вон там, выше, – Тимофей указал пальцем на освещенную часть города. – Я там сегодня был недолго. Так, вещи бросил – и сразу сюда. Но, в целом, все нормально. В пыли, правда, все, и сыростью немного пахнет, но жить можно.

– Ну что, поехали? А то там бабушка эта плавает уже у себя в квартире, – ухмыльнулся Женя.

– Конечно. А машина где?

– Здесь, за углом.

Парни обошли здание. На парковке стояли Жигули, ВАЗ 2101, в народе известные, как «копейка».

Женя вставил ключ в замок, открыл дверь и обратился к Тимофею. Тот как-то застенчиво остановился в стороне. – Садись, чего стоишь?

Лейтенант робко открыл дверцу и забрался в машину. Сам автомобиль был очень старым: салон изрядно потрепан, чем-то исцарапана приборная панель. В окне на двери была воткнута отвертка, видимо, удерживая стекло от выпадения при тряске.

– Я думал, ты имел ввиду служебную машину, – осматривая салон, как бы невзначай обронил Тимофей.

– Ага, как же – служебная… Хах! Дождешься тут служебной!

Женя попытался завести мотор, но с первой попытки этого сделать не удалось. Вторая попытка получилась более удачной, и уставшая от времени машина проснулась и недовольно забормотала. Издаваемые ею звуки напоминали тяжелое кряхтенье дряхлого старичка, которого ненароком пробудили от глубокого сладкого сна. Машина медленно тронулась с места.

– От деда мне досталась, – продолжил сержант. – Он за ней в свое время так ухаживал, можно сказать, лелеял. Говорил: мол, это самое дорогое, что у него есть. Мол, если за ней правильно ухаживать, она лет двести будет служить верой-правдой. И, знаешь, когда дедушка на ней ездил, она работала, как часы. Для каждой детали было отведено свое место, и они, как единый механизм, и по ямам, и по полному бездорожью!..

В этот момент Жигули свернули на ту самую широкую дорогу, ведущую к морю, и тут же колесо угодило в огромную ямину. Все внутри затряслось. Раздался противный скрежет двигателя, но автомобиль, будто из последних сил, продолжил свое движение.

– А сейчас то едет, то не едет. Я на ней только до работы добираюсь. А по городу стыдно ездить, что ли, не знаю… А дед тогда на ней и на дачу, и на рыбалку, и в Ростов. Говорил мне: «Внучек, тебе она достанется, ты ее береги, не будешь горя тогда знать».

– Ну, я смотрю, ты сберег, – вмешался в эти воспоминания лейтенант.

– Знаешь, дед когда умер, к отцу его друг пришел. Тот за границей в свое время в какой-то автомастерской работал. Насоветовал отцу поменять там что-то, двигатель перебрать. Тот послушался. Так с тех пор машина стала как сама не своя. Поначалу казалось, что все будет хорошо. Она даже ездить бодрее стала, а потом буквально на части сыпаться стала. Дед бы ее сейчас увидел, наверное, руки бы нам поотбивал. Ну, а сейчас-то что, еще чуть-чуть меня повозит, – и я ее на разборку или утилизацию сдам.

– Не жалко, машина все-таки?

– Да что ее жалеть! Рухлядь старая. Кому она нужна?

Копейка медленно ползла по разбитому асфальту к прибрежной полосе. Частные жилые дома чередовались с заброшенными и поросшими травой и кустарниками усадьбами. В редких избах горели лампы, превращающее старые окна в большие, ярко выделявшиеся на фоне общей глубокой темноты желтые прямоугольники. Несмотря на все это, то и дело в свет автомобильных фар изредка попадали красивые цветы, заботливо высаженные старушками у ворот пока еще жилых домов.

– А вон, кстати, и церковь, о которой я тебе говорил, – обратился к Тимофею сержант и указал на небольшое здание. От времени и переменчивого климата, дерево, из которого оно было выстроено, приобрело серый оттенок с отливом мрачно черного и гнетущего цвета.

Прилегающий участок отделял от улицы старый покосившийся забор в половину человеческого роста. Маленькая металлическая калитка кривовато клонилась к земле. Деревянный купол церкви был весь помечен подтеками от дождей, а местами отчетливо виднелись поедаемые плесенью и мхом трещины. Но она все еще гордо держала на макушке безжизненный поклонившийся крест.

Тимофей присмотрелся и спросил:

– Свет, что ли, горит?

Он опустил голову ниже, пристальнее вглядываясь в окна церкви. Из-за тряски это было сделать крайне тяжело. К тому же, окна скрывали то ли деревья, то ли кусты.

Когда машина подъехала ближе, молодому полицейскому стало ясно, что это совсем не дерево и не куст. Оперившись руками на забор, за машиной наблюдал старик с длинными седыми волосами и столь же длинной белой бородой. Его длиннополая ряса была так же черна, как ночь. Он не сводил тяжелых пронзительных глаз с незваных гостей.

– У вас, что, церковь допоздна открыта? – негромко и с небольшой тревогой в голосе спросил Тимофей.

– Нет, – ответил Женя и перевел взгляд на церковь. – А это, это местный настоятель, или, как его там. Он прямо тут и живет. Говорят, даже в город не выбирается. У него здесь небольшой огород, свое хозяйство, да и прихожане что-то да приносят. Он тут каждый вечер как на дежурстве: стоит, что-то высматривает.

– Так будешь ночью идти, можно и, пардон, обкататься! – пошутил лейтенант и сам усмехнулся.

– Местные уже привыкли. – Сержант вывернул руль вправо, под колесами затрещала брусчатка. Слева открылся вид на море. – Ты, вон, лучше на это взгляни, – кивнул Женя головой в сторону залива.

Тимофей увидел блестевшую в лунном свете водную гладь и стоявшего далеко от берега по колено в воде молодого человека. В руках у него не было удочки. Понятно было, что он не из отдыхающих.

На нем была рубаха и брюки, которые он подвернул, чтобы случайно не замочить. Нестройные волны хлестко разбивались о его колени. Одет он был прилично: не похож был на бездомного или сумасшедшего, – скорее, на обычного, рядового студента. Он стоял и совсем не двигался, будто и не дышал, только всматривался вдаль, точно находился на перроне в ожидании прибытия поезда, на котором должен прибыть любимый и близкий ему человек. И он просто замер в ожидании и предвкушении долгожданной встречи. Его мысли были заняты только этим, – остального, что происходило вокруг, он не замечал.

– И как часто сюда такие приходят? – немного оторопев от увиденного, поинтересовался Тимофей.

– Да каждый день, пока тепло. Ладно, вот этот дом, – Гоголя, 16. Во двор, наверное, заезжать не будем, так зайдем, а то оттуда потом не выедешь.

Они вышли из машины и, захлопнув двери, направились вглубь темного двора, объединявшего несколько совершенно одинаковых домов, в которых, по всей видимости, тоже уже жили единицы.

Если на проезжей части было еще хоть что-то видно благодаря слабому сиянию луны, то во дворе царил непроглядный мрак. Над узенькими дорожками нависали огромные ветки ив, не позволявших свету проникать сюда.

– И куда идти? – пытаясь хоть что-то разглядеть, произнес Тимофей.

– Смотри: видишь, синий огонек мигает? Сигнализация на машине, что ли? Стоит прямо возле нужного подъезда.

– Да, вижу. Хм… Мерседес последней модели, – заметил лейтенант, подойдя ближе к машине. – Такой, наверное, больше ста тысяч стоит. У людей есть деньги на такие машины, а живут в такой дыре.

Слева вырисовался, и они медленно, стараясь не оступиться, подошли к нему. Тимофей, крепко взявшись за ручку, толкнул плечом дверь, но та только издала резкий неприятный скрип, но внутрь их не пустила.

– Закрыто, похоже. – Он повернулся и попытался рассмотреть Женю.

– Сейчас, подожди, я гляну, – раздался из темноты голос напарника, а через секунду-другую, уже послышался громкий непонятный шум, который, словно громовой раскат, прокатился по всему околотку.

– Вот же блин!

– Что там у тебя? – Тимофей все еще пытался увидеть сержанта в непроглядной темноте.

– Да, какая-то детина тут свой велосипед поперек прохода расставила, а я вот на нем неудачно прокатился, похоже! Темно, как у негра в…, – отряхивая штанину возмутился Женя, – …в шахтах штата Колорадо! Подсвети хоть телефоном!

Тимофей достал из кармана мобильник, включил фонарик и снова попытался открыть дверь, но она не поддавалась.

– Так зачем ты ее толкаешь? На себя тяни! – пытаясь высвободить ногу, застрявшую в спицах колеса велосипеда, чуть ли не выкрикнул Женя.

– Да я уже и тянул, и толкал ее! Закрыто! – в той же манере ответил стажер. Он вознамерился уже было продолжить свои попытки пробраться внутрь, как вдруг дверь со скрежетом распахнулась сама. Тимофей повернулся и в свете фонаря увидел неземной красоты девушку. Широко распахнутые длинные ресницы, пухленькие губки и белоснежная голливудская улыбка, – вот то, что сразу бросилось ему в глаза. С ее худеньких плеч спадали длинные черные волосы. Высокие каблуки, не по сезону теплая меховая безрукавка, скрывавшая плечи, но оставлявшая неприкрытыми тонкие предплечья, словно под этой одеждой больше ничего не было.

Тимофей встретился с ней взглядом и заглянул в ее необычайно глубокие темно-карие глаза. Девушка смотрела прямо на него. Лейтенант не мог произнести ни слова. Он был околдован.

Красавица кокетливо повела бровями и, слегка приоткрыв рот, провела язычком по верхней губе. Тимофей совсем остолбенел и был уже не в состоянии пошевелиться. Он смотрел ей в глаза и не мог произнести ни слова, как не мог он и сдвинуться с места.

Минула череда секунд молчания и тишины, но ему казалось, что все вокруг замерло, а время остановилось. Он чувствовал себя так, будто впервые попробовал что-то, что вызывает наисильнейшее чувство эйфории и умиротворения одновременно. Он готов был вечность отстоять на этом месте и не двигаться, а только всматриваться в такие красивые бездонные глаза.

Внезапно из-за ее спины раздался мужской голос:

– Доброй ночи!

Девушка сделала шаг вперед, и из-за ее спины показался молодой человек лет двадцати пяти. Со средней длины волосами, спадавшими на лицо, и в темных солнцезащитных очках. На ногах –красные кеды. Опустив голову, он застегивал пуговицу на левом рукаве рубашки, пытаясь скрыть татуировки на руках. Каждое его движение было манерным. Он вел себя так, будто имел графский титул и смотрел на всех с высоты своего величия и излишней напыщенности.

– Можно мы пройдем? – откинув рукой волосы назад, добавил он.

В этот момент Тимофея словно окатили холодной водой. Он очнулся, пришел в себя и суетливо ответил:

– Да, конечно, проходите! – Он шагнул в сторону. Тимофей последовал его примеру.

Парень, сделав шаг вперед, взял спутницу под локоть и направился к машине. Раздался двойной короткий звук сигнализации.

– Ну что, идем? – все еще пытаясь отряхивать ногу, предложил сержант.

– Да, конечно. Пойдем.

Женя вошел в подъезд. Лейтенант ступил следом. За их спинами было слышно, как машина завелась и заиграла музыка. Тимофей обернулся, пытаясь снова поймать взгляд девушки, но увидел лишь как автомобиль резко дернулся с места и на большой скорости заюлил по лабиринту узких дворовых дорожек. Водителя, видимо, это не беспокоило: машина пролетела по двору и скрылась за углом.

Полицейские преодолели несколько деревянных ступенек и оказались на маленькой площадке, тускло освещенной запыленной лампой. Справа и слева жались друг к другу две пары дверей.

– Первая квартира. Нам сюда. – Женя поднес руку к звонку. По ту сторону раздался мерзкий звук, похожий на пение очень писклявой больной птички.

– Какая красивая девушка, – сам того не ожидая, произнес вслух Тимофей.

– Ага, красивая. Жара на дворе, а она в шубе ходит, – дополнил сержант мысли лейтенанта. – Да и кавалер ее среди ночи в солнцезащитных очках по улице ходит.

Визгливое треньканье звонка затихло, но дверь никто открывать и не думал.

– Спит, что ли? – Терпения не хватило, и Женя принялся громко стучать костяшкой пальца по дверному замку. Тишина. Никто не открывал.

Неожиданно отрылась дверь напротив, и в просвете показался мужчина средних лет, с голым торсом, в поношенных и застиранных шортах и мягких тапочках на босу ногу. Вид у него был настолько измученным, что складывалось ощущение, будто он не спал которые сутки.

– Машенька? – неуверенно спросил он в темноту, озираясь по сторонам. – О, это вы, Евгений. Здравствуйте. Я думал, вдруг доченька вернулась… Вы, кстати, ничего не слыхали? Может, есть какие-то новости?

– Доброй ночи, Сергей Александрович. Нет, вы же знаете: этим не мы занимаемся, – ответил ему сержант.

– Я.. Я знаю… Просто решил спросить… Мало ли… Извините… – Мужчина закрыл за собой дверь.

Тимофей перевел взгляд на Женю и всем своим видом дал знать, что ему интересно, о какой-такой Машеньке спрашивал этот человек.

Женя подошел чуть ближе и полушепотом утешил его любопытство.

– У этого мужика дочка недавно пропала. Вышла в магазин – и с концами. Этим делом сейчас прокуратура занимается. Да он и сам всех обошел, развесил объявления везде, но никто ничего не видел.

– А сколько ей было? – так же, шепотом, спросил лейтенант.

– Лет восемь, может, десять. Маленькая совсем.

– Тихий район, говорите, у вас тут, да?

– В общем, да. Я вот тебе что скажу. Скорее всего, она на море купаться пошла. Да утонула. Ну, не бывает так, чтобы никто ничего не видел. Словно она из дому не выходила: испарилась – и все. У меня друг в прокуратуре работает. Он говорил, что это дело на контроле у какой-то шишки; они все прошерстили. Буквально – все. Ни слуху ни духу.

Женя снова надавил на звонок. Чуть-чуть подождав, возмутился:

– Черт! Да где эта бабка!

В ту же секунду за дверью послышался шорох, затем звон ключей, и дверь распахнулась. На пороге стояла старушка лет восьмидесяти. Выглядела она все же не по годам моложе, – не как бабушки, которых мы встречаем каждый день с их понурым и уставшим взором, за которым каждая из них пыжится спрятать свое состояние безнадежности, разочарования и глубокого душевного несчастья, в которое их загнала обстановка в стране. У нее были окрашенные в каштановый цвет завитые волосы. Халат в цветочек, а на ногах смешные розовые тапки в виде собачек. Глаза ее блестели так, как не блестят даже у сильных молодых людей. Ее взгляд был добр и хитер одновременно.

– Здравствуйте. Уж извините, что вас побеспокоила. Я и в аварийную звонила, и в ЖЭК. Да разве ж им теперь до нас дело есть? Район-то расселяют.

– Ничего страшного. Что случилось? – не выдавая своего возмущения, заговорил сержант.

– Вон, на кухне, сами гляньте. – Старушка отступила, приглашая парней в квартиру.

Квартира была однокомнатной, не богато обставленной, но и не бедно. По всему было видно, что хозяйка ни в чем не нуждалась. Свежие симпатичные и явно недешевые обои, натяжной потолок. На полу был уложен добротный ламинат.

По правой стороне от двери располагался небольшой шкаф. А вот комната слева, где обычно располагается кладовая, была почему-то прикрыта тяжелой металлической дверью. Но даже не это так сильно удивило Тимофея, как трехкилограммовая гиря, водруженная на шкаф. Очевидно, что старушка живет в квартире одна и ни мужа, ни сына у нее не было.

– Хмм.. Она еще и спортом занимается? – почесав указательным пальцем висок с удивлением подумал про себя полицейский. – Удалая старушенция…

Полицейские направились на кухню. Проходя мимо ванной комнаты, дверь в которую была открыта, Тимофей обратил внимание, что самой ванны там нет. Только унитаз, лейка от душа за шторкой и решетка над канализацией. Даже раковина отсутствовала.

В кухне тоже был свежий ремонт, ровно уложенная на пол плитка. Новый кухонный гарнитур, купленный не на рынке или с рук, а в крупном мебельном супермаркете. Плита, холодильник, микроволновая печь, – все приборы были дорогостоящими. Видимо, экономить хозяйка не старалась.

Бабушка указала им на потолок возле окна. Женя сделал несколько шагов вперед, всмотрелся. Над окном на обоях действительно были свежие подтеки странного цвета и консистенции. Он подошел еще ближе и прикоснулся к ним рукой. Потерев указательный палец о большой, он сообщил:

– На воду не похоже. Какая-то красная жижа…

– Да, вот, и я не знаю, что это, – добавила старушка.

– Ладно, – потерев ладонь о ладонь, сказал Евгений, – нужно идти к соседям. Вы к ним поднимались?

– Да, стучала-стучала, но никто не открыл.

Внимание Тимофея тем временем приковали пирожки, которые были сложены на тарелке ровной пирамидкой. От них исходил приятный, добрый аромат, заполнявший все пространство, и подогревали у лейтенанта чувство голода, которое он испытывал на протяжении всего дня.

Серафима Андреевна перехватила его взгляд и тут же предложила:

– Сынок, угощайся!

– Нет, спасибо, вы что! – пытаясь скрыть стеснение, запротестовал лейтенант.

– Бери-бери! Домашние. Только пожарила! – Гостеприимная старушка подвинула тарелку ближе к краю стола.

Бесплатно

3.65 
(78 оценок)

Читать книгу: «Тихий район»

Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно