– Эта ваша манера говорить: «операция», «свои люди»… Шпионские словечки, как в старых триллерах. И тот тип в парке. Как вы сказали – глубокое программирование? В общем, одноразовый убийца. Ладно уж, скажите, во что я вляпалась! Я имею на это право, черт побери!

Ред резко встал и зашагал взад-вперед по комнате. Он не приближался, но Сара инстинктивно сжала в руке свое оружие. Наконец Ред остановился и повернулся к ней:

– Послушайте, если вы и в самом деле даже не знаете, о чем речь, давайте поступим так: я постараюсь их убедить, что вы безобидны, и они оставят вас в покое.

– Почему меня хотят убить? Я никому не сделала ничего плохого. И при чем тут Брейди Куинн? Он уже сто лет как умер.

Ред покачал головой.

– Мне не стоило вообще ничего говорить, но я думал, вы в курсе… Вот черт!

Он снова зашагал по комнате. Сара наблюдала за ним. Взад-вперед. Взад-вперед.

– Есть они, и есть мы, – заговорил он. – Не важно, кто «они» и кто «мы». У них есть один маленький грязный секрет, у нас тоже, и каждый хочет его сохранить. Ради этого они готовы на все.

– А вы?

Ред остановился и грустно посмотрел на нее.

– Мы – нет. Не на все. – И снова зашагал взад-вперед. – Месяца три назад они поняли, что кто-то проводит опе… – Он запнулся и поморщился. – Короче, что-то вынюхивает. Довольно осторожно, можно сказать, профессионально. Задает всякие ненужные вопросы, ищет ниточки, связывает вместе то, что лучше не связывать. Шарит по базам данным, вытаскивает на свет божий файлы, которые там мирно лежали и должны были лежать вечно. В общем, они занервничали, очень занервничали. Если информация выйдет наружу, их жизнь превратится в кошмар. И наша тоже. – Он остановился и посмотрел на Сару. – И тут вы нахально лезете в Интернет с запросом о Брейди Куинне! Это выглядело как вызов – будто вы собираетесь все опубликовать. Вот они и ударились в панику.

– Ну да, понимаю, я сама виновата, что в меня стреляли, – съязвила Сара. – И что мне теперь делать – извиняться?

Ред, казалось, не заметил сарказма.

– Им даже не пришло в голову, что вы можете оказаться случайным человеком.

– А если бы я не была случайным человеком, то стрелять в меня правильно, так?

– Смотря с чьей точки зрения. Права или не права загнанная в угол крыса, когда она кусается? Любая организация защищается, почувствовав угрозу, – это основное свойство живых систем, будь то крысы, мафия или бойскауты.

– Бойскауты не станут стрелять в людей! – парировала Сара.

Ред многозначительно покачал пальцем.

– Еще как станут, если им будет грозить суд Линча! Я пытаюсь разъяснить логику, а вы твердите про мораль. Я лишь хочу сказать, что такая реакция естественна, вот и все. Мне она нравится не больше, чем вам. Просто уровень реакции соответствует уровню угрозы, а угрозу они чувствуют смертельную.

– А вы?

Он не ответил, лишь продолжал говорить, будто сам с собой:

– От угрозы можно убежать. Встретить ее лицом к лицу или убежать. Но бывает, что выбора нет. – Его взгляд снова остановился на Саре. – Послушайте, вам-то что до этого? Оставьте в покое Брейди Куинна! Не так уж он и важен для вашего проекта. В конце концов, что вы теряете? Несколько часов, впустую проведенных в библиотеках и в Интернете, вот и все. Я сам с ними свяжусь и объясню, что вы не тот человек, что им нужен.

Ред опустился на колени и стал подбирать патроны, вставляя их обратно в барабан.

– Сделайте мне одолжение, – сказал он. – Мне и себе. Держитесь подальше от Брейди Куинна и всего, что с ним связано. Хорошо? Займитесь лучше недвижимостью.

– Она меня и привела к Брейди Куинну, – напомнила Сара.

Ред бросил на нее хмурый взгляд и направился к двери. Сара догнала его.

– Когда вы мне скажете?

– Что скажу?

Она судорожно сглотнула.

– Согласились ли они не убивать меня. Хоть на это-то я имею право?

Ред пристально посмотрел на нее.

– Ладно, – протянул он, – если только вы обещаете не бить меня этой штукой.

Сара удивленно опустила глаза и обнаружила, что еще сжимает в руке кочергу.

– Идет, – ответила она. – А вы обещайте в следующий раз звонить в дверь, как цивилизованный человек.

Он улыбнулся.

– Договорились. До встречи.

7

Когда Ред ушел, Сара долго сидела за столом, нервно стиснув руки и вслушиваясь в тишину. В коридоре мерно, словно метроном, тикали старинные напольные часы, силясь разогнать безмолвие и лишь подчеркивая его. А в родительском доме всегда было полно звуков…

Тик-так. Интересно, куда девался мистер Кисс? Нигде его не видно. Все они чертовски самостоятельны – прямо беда с этими кошками! Приходят и уходят, когда хотят.

Тик-так. Забавно: раньше она никогда не думала, что одинока. Коллег по бизнесу сколько угодно, а где друзья или семья? Сара вечно гордилась своей независимостью и самостоятельностью, и сама не заметила, как перешла черту между независимостью и одиночеством.

Тик-так. Проклятые часы! Она выскочила в коридор, отворила деревянную дверцу и потянула гирьку вниз. Часы помедлили, пропустили такт и встали.

Сара закрыла дверцу и на мгновение прислонилась лбом к холодному стеклу. Потом отступила на шаг и взглянула на свое отражение. На нее смотрело лицо матери. Немного моложе, круглее, чем она запомнила, но глаза и подбородок – те же самые.

Звуки родительского дома… Шипение чайника на старой газовой плите, басовитый храп отца, вернувшегося со смены, приглушенный голос матери, напевающей свой любимый рэгтайм, визг младших братьев, гоняющихся друг за другом из комнаты в комнату. Как она могла бросить все это?

Туман воспоминаний рассеялся, осталось лишь отражение в стекле – в глазах она увидела страх.

Сара попыталась успокоиться. Твоя судьба – в твоих руках, сказала она себе. Больше ни в чьих. Ей казалось, будто она стоит посреди минного поля: каким-то чудом случайно прошла несколько шагов и не знает, как выбраться, в какую сторону теперь ступить. «Я знаю слишком много, – подумала она. – И в то же время – недостаточно».

«Опасно мало знать…» Сара усмехнулась. Затасканная цитата, но как верно – точно про нее. Что же делать? То, что она уже знает, забыть не получится, значит, надо попробовать выяснить больше. Столько, сколько понадобится, чтобы обезопасить себя.

Она вернулась в кабинет, выбрала диск и вставила в проигрыватель, уменьшив громкость, чтобы музыка не отвлекала от работы. На первой дорожке оказался «Новоорлеанский блюз», и Сара чуть было его не выключила, так он был печален, но потом оставила – ведь мелодией правил все тот же непобедимый рэг-бит. «Можете до смерти бить, вам меня не победить», – пробормотала она сквозь зубы.

Сара решительно села за стол и пододвинула к себе блокнот. Ред велел держаться подальше от всего, что связано с Брейди Куинном. Но если не лезть в Интернет, то как они догадаются? Она обвела взглядом комнату. Ореховые панели, сводчатый потолок, висячие растения… Сколько времени Ред провел здесь, пока она стояла на балконе? А если бы он пришел убить ее? По спине побежали мурашки. Лежала бы сейчас мертвая, так и не узнав, из-за чего погибла. А ведь она до сих пор ничего не знает!

Стены молчали – непроницаемо, зловеще. Чуть слышно стонал блюз. Сара склонилась над блокнотом, лежащим на столе в круге света от настольной лампы. Подведем итог. Что нам известно? «Кто-то хочет меня убить», – написала она в начале листа и обвела фразу рамкой. Стиснула ручку, закусила губу… Потом глубоко вздохнула и снова принялась писать.

«Почему меня хотят убить?» Боятся, что я раскрою их секрет. Почему? Считают, что я – тот неизвестный, который под них копает. Почему? Видимо, мои поиски Брейди Куинна совпали с чем-то, что предпринимает неизвестный. Судя по словам Реда, это как-то связано со смертью двух людей, которых звали Кенни Робертсон и Алиса Маколифф. Она записала оба имени, соединив их двойной стрелкой с именем Брейди Куинна. Но почему эти убийства кого-то беспокоят? Не потому ли убиты Робертсон и Маколифф, что случайно наткнулись на ту же смертельную тайну? Сара автоматически потянулась к кнопке, чтобы включить компьютер, однако в последний момент опомнилась. Никакого Интернета! Пока. Она продолжала делать записи, располагая их в виде логического дерева, как учил ее Эйб много лет назад. Такая схема помогала приводить мысли в порядок. Сара называла ее «почемучкой». Странно… Она не думала об Эйбе уже бог знает сколько времени. Почему вдруг вспомнила? Где он теперь, что с ним стало? Работает инженером на заводе? Вряд ли пробился наверх, куда ему – не хватило бы энергии, не то что у нее. Когда-то им было хорошо вместе, а потом он ушел, и она так и не поняла почему.

Хватит, сейчас не до того. Ее цель – добраться до сути проблемы, а не предаваться воспоминаниям о том, что больше не имеет значения.

Сара сделала пометку на полях: «К.Р. и А.М. – узнать, кто они».

Задумчиво постучала по зубам авторучкой. Эта ветвь, похоже, ведет в тупик. Без дополнительных данных дальше не продвинуться. Пока остается лишь одно соображение – вернее, лишь предположение, – что она не первая жертва.

А как же Куинн? Ведь именно его имя спровоцировало покушение. Но что такого опасного она узнала о Куинне? Статистик в особом отделе министерства перед Гражданской войной и во время нее. Потом сразу подал в отставку. Может, он тоже «слишком много знал»? Какими такими «особыми» делами он занимался? Неужели правительство стремится держать их в секрете даже сто лет спустя? Чушь. В последнее время из шкафов повыскакивало столько свежих скелетов, что истории времен Гражданской войны мало кого могут заинтересовать. Кроме того, у Сары сложилось четкое впечатление, что, говоря о «них» и о «нас», Ред имел в виду совсем не правительство.

Если не работа в министерстве, тогда что? Может быть, связь Куинна с обществом Бэббиджа и таинственными машинами? Так ведь это тоже было невесть сколько лет назад. При чем тут вчерашняя стрельба?

Стоп! Сара вспомнила листок с «гвоздями от подковы», оставшийся у Денниса. Там тоже упоминались какие-то убийства. Кроме Куинна, убили еще двоих. Прежде они ее не интересовали, поскольку не имели отношения к проекту, зато теперь… А если они тоже – часть смертельной головоломки, в которой она барахтается? Как же их звали? Как жалко, что она не догадалась снять копию с того листка! Какой-то Дэвис… как его – Беллоуз? И Агнес… нет, Агата. Кажется, Пенуэзер. Точно – Агата Пенуэзер! И еще Амброз Бирс. Правда, Бирс исчез, но это тоже подозрительно.

Сара вписала новые имена в схему. Насколько она помнила, Беллоуза убили задолго до Куинна. В 1876-м? Так-так… Как раз тогда Куинн пропал из виду. Может, потому он и лег на дно? Она лихорадочно принялась записывать. Надо позвонить Деннису и проверить даты. Пенуэзер, припомнила она, была убита позже, где-то в 1915-м или 1916-м. Бирса посмотрим в энциклопедии… Так, исчез в Мексике в 1913 году. Она сделала новую пометку на полях: «Р. и М. – когда?»

Ледяной ужас сковал ее сердце. Боже мой! Неужели и Куинна убили те же самые «они»? Вот и Морган считает, что у них целая организация. Куинн скрывался шестнадцать лет, но его все-таки нашли. Неужели и ей всю оставшуюся жизнь придется постоянно оглядываться? Сара вздрогнула, как в ознобе, хотя у камина было тепло. Беллоуз, Куинн, Пенуэзер, Бирс, Робертсон, Маколифф… А сколько было других? И сколько будет еще?

Надо срочно разобраться. Есть ли связь между убийствами и обществом Бэббиджа? Куинн был его членом? Возможно. А другие жертвы? Может, поэтому за ними и охотились?

Нет. Куинн ушел в подполье, однако Карсон, его партнер, остался на виду. И Эдисон тоже, хотя явно был как-то с ними связан. Сара припомнила кое-что из результатов автоматического поиска – Эдисон, Форд и другие встречались регулярно. Ячейка общества? Однако их никто не пытался убить. Значит, членство в обществе не было достаточным условием, чтобы стать жертвой. Может, оно было необходимым условием? Например, жертвы – это какая-то часть общества?

Сара выдвинула средний ящик стола и достала папку «Каталог», которую нашла во время экспедиции на четвертый этаж. Труды общества Бэббиджа? Грызя конец авторучки, она стала просматривать имена авторов. Джедидия Кроуфорд, основатель. Финеас Хэммондтон. Айзек Шелтон. Он вроде бы и пристроил Куинна в министерство внутренних дел. Этим троим принадлежали статьи, написанные в 1830–1840-е годы. Члены-учредители?

Брейди Куинн тоже присутствовал, хотя его работы были помечены более поздними датами, значит, он появился позже. Сара снова просмотрела имена, на этот раз более тщательно. Вот! Дэвис Белло. Значит, все-таки не Беллоуз. Тоже 1830-е или 1840-е. Еще один учредитель. Она лихорадочно принялась листать папку в поисках имен других жертв. Однако ни Пенуэзер, ни остальных там не оказалось. Либо они не входили в общество, либо вступили после 1892 года, которым заканчивался «Каталог».

Еще одно совпадение. Куинна застрелили как раз в 1892 году. Не тогда ли пришел в запустение дом Уайднера? Может, поэтому его и бросили? Невероятно густой слой пыли, безмолвно ржавеющие столетние механизмы на массивных древних столах… Потайная лестница на четвертый этаж. Машинный зал внизу – явно для отвода глаз. А почему после краткого сообщения об учреждении общества о нем больше ни разу не упоминалось?

Сара сделала еще одну пометку: «Общество Бэббиджа – тайное?» Замаскированная контора, аналитические машины… Может быть, само существование общества и есть тот самый страшный секрет? Но почему он так важен для кого-то сейчас?

А если «они» и есть общество Бэббиджа, по-прежнему тайное, готовое на все, чтобы сохранить свои секреты? Тогда тут же появляется новый вопрос: зачем такой организации быть тайной?

Сара задумчиво смотрела в стену, опустив голову на ладони. Какая длинная цепь смертей, а ведь были, наверное, и другие! Сколько еще авторов из «Каталога» ушли из жизни преждевременно? Это тоже надо выяснить… Она рассеянно грызла авторучку. А как же Рэндалл Карсон, партнер Куинна? Ведь он не стал скрываться… Они не знали о Карсоне – так, что ли? Сара поискала в «Каталоге» имя Карсона, даже не представляя себе точно, что там может быть. Какая-нибудь закономерность… Что-то особенное, отличающее Карсона от других… Эйб как-то сказал, что причинно-следственные связи всегда приводят к закономерностям в общей картине.

Она стала составлять список имен и дат. Рэндалл Карсон появился в «Каталоге» первый раз только в 1867 году, после того, как Куинн переехал на Запад. Более того, никто из авторов статей, написанных до 1867 года, за исключением самого Куинна, не был упомянут позже, и наоборот. Две разные группы людей…

Минуточку! Сара задумалась. Ред сказал: «мы» и «они». Две группы, владеющие одним и тем же секретом. Разные группы. Что, если общество раскололось и одна фракция стала преследовать другую? Ну да, Куинн порвал с обществом в 1867-м, уехал на Запад и основал конкурирующую фирму. Поэтому послевоенные статьи и написаны другими авторами. Замечательно. Правда, распад профессиональных ассоциаций обычно не приводит к перестрелке.

Если только одна из фракций боится, что другая разболтает их общую тайну…

Тогда картина проясняется: Куинн работал в министерстве по заданию общества Бэббиджа. Бог знает, что он там делал. После Гражданской войны он вдруг все бросает, уезжает на Запад и создает собственную группу. Затем убивают Белло, а может быть, и кого-то еще. За Куинном охотятся, и он ложится на дно. Его контора в доме Уайднера, разумеется, замаскированная, официально принадлежит Карсону, которого «они» не знают. Потом Куинна убивают, и дело окончательно закрывается.

Или нет? Шкафы, похоже, очищали в спешке, дверь заколотили досками… Может быть, просто сменили адрес?

Сара вздрогнула – она была так возбуждена своими открытиями, что совсем забыла о главной проблеме. Это все детали, внешние обстоятельства, а вот где движущая сила всех событий? В чем состоит сам Секрет?

Общество занималось созданием механических компьютеров, машин Бэббиджа. Ну ладно, только зачем держать их в секрете? Особенно в Викторианскую эпоху, столь благорасположенную ко всякой технике. Бэббидж сам занимался таким проектом, хотя потом и потерял к нему интерес. Или нет? Выходит, дело не в самих машинах, а в том, как их использовали. Для научных исследований? Опять-таки зачем это скрывать?

Ночь подходила к концу. Блокнот распухал от вопросов, идей, предположений. Сара зевнула, перевернула страницу…

Ред говорил о смертельной угрозе, значит, речь идет о чем-то особенном, а не о банальном «домашнем» секрете. Наверное, секретности требует не само исследование, а его цель. Какая цель? Да и, кстати, при чем тут «гвозди от подков»? Какое отношение имеет список ключевых событий, найденный на Эмерсон-стрит, к исследованиям общества Бэббиджа? И там, и там фигурирует Куинн, но нет ли здесь более глубокой связи? «Позвонить Деннису», – записала в блокноте Сара и трижды подчеркнула.

Она снова принялась читать «Каталог», на этот раз обращая внимание на заголовки и пытаясь угадать их смысл. Большинство звучало полной абракадаброй. То и дело мелькали какие-то «развилки» и «идеоны». «Последствия устранения «трубы» из пятнадцатой развилки», 1864 г. – работа Куинна. «Усиление комплекса идеонов, относящегося к введению ламп накаливания», Карсон, 1871 г. Сара заглянула в словарь, но слова «идеон» не нашла. На второй странице ей попалась статья Финеаса Хэммондтона под названием «Клиологический анализ поселений Запада». Профессорша, с которой беседовал Деннис, сказала, что «клиология» означает «наука об истории». Похоже, они использовали зачатки системного анализа, разработанные Бэббиджем, для исторических исследований. Это уже кое-что. И все-таки – зачем секретность? Разумеется, научный подход к истории способен вызвать споры – достаточно вспомнить, какой шум поднялся вокруг идей Дарвина. Тем не менее в Викторианскую эпоху было принято гордиться научными достижениями, и вряд ли теоретизирование на исторические темы могло быть воспринято более враждебно, чем подобная же деятельность в области биологии.

Сара терпеливо продолжала читать, надеясь набрести на разгадку. Математическую тарабарщину она игнорировала – понять это все равно было невозможно. Однако время от времени попадались заголовки более-менее вразумительные или хотя бы прикидывающиеся таковыми. К примеру, «Воздействие зоопраксископии на театр» (1879). Или «Темпы изменения полномочий, переданных федеральному правительству рядом штатов, и их значение для 15-й и 23-й развилки», Мичем Кларк (1836). А вот «Даты присоединения некоторых мексиканских территорий», Кроуфорд (1834), «Влияние беспроволочного телеграфа на распространение идеонов», Шелтон (1847), «Геологическая оценка территории Сьерры и ее вероятное влияние на заселение Калифорнии», Ж.-К. Фремон (1841). И еще: «Искусственные бильярдные шары Хайетта и предположения о нехимической природе сверхвзрывчатого вещества», Карсон (1871), «Идеоны, необходимые для поддержки воздухоплавания» (1862), «О замене железных дорог автономными транспортными средствами», «Вероятные результаты всеобщей европейской войны 1910–1915 гг.». Эту последнюю статью написал некто Ф. П. Хэтч в 1882 году. Интересно… «Желательность третьей субветви 35-й развилки и идеоны, необходимые для ее реализации» (1853).

Во время чтения Сару не покидало странное ощущение. С заголовками было что-то не так. Во-первых, часть статей была написана задолго до событий, которые в них упоминались. Хотя, с другой стороны, для чего существует наука? Чтобы предсказывать. А они как раз и рассматривали историю с научной точки зрения. Однако была и другая странность – что-то в самом тоне, в выборе слов… Сара с ее литературным чутьем мигом уловила эту особенность. Так пишут не о предполагаемых событиях, а скорее о планируемых…

Авторы статей не были учеными. Они были инженерами!

Эта мысль неожиданно всплыла в сознании, и Сара даже не сразу осознала значение сделанного вывода. Она была ошеломлена. Значит, они вовсе не изучали историю – они ею управляли!